Логика Меча
70 Cloud Ring, Июнь 12, 2025. В рубрике: Разное.
Автор: GaPJaxie
Перевод: Cloud Ring
Сотрудничество в переводе: Shai-hulud_16
Разрешение на перевод: есть
Оригинал
Твайлайт хотела бы, чтобы Сансет подружилась с Селестией. У Сансет есть свои мысли на этот счёт.
Глава первая
Временами Сансет Шиммер была взрослой. А в иные дни — ребёнком.
В основном взрослой. В свои шестнадцать она уже была самостоятельной кобылкой, способной управляться с собственной жизнью. Она справлялась на работе, планировала домашний бюджет, могла собраться с силами и не разнюниться, когда случались неприятности. Когда её школьные друзья-ровесники жаловались на детские обиды, запреты родителей, она неловко ощущала себя взрослой в компании детей.
Но бывало и наоборот -- когда напоминало о себе эквестрийское происхождение. Впервые прибыв на Землю, она сочла людей тормознутыми. Она смотрела на пустоголовых студентов, которых учили низкоооплачиваемые зануды, и думала, что захватит Землю едва ли не в мгновение ока.
Три месяца спустя на уроке углубленного изучения истории, она узнала про Холокост.
Кобылка, которая хотела править Землёй, плакала два часа, пока учитель не отослал её домой.
***
Капли дождя стучали в окно. Легкая морось, нежная прелюдия к настоящей буре. Было чуть за полдень, но облака укрыли заоконный мир темнотой, и капли дождя сгущали тьму сильнее. Там где капли сбегали по стеклу, оставались чёрные потёки и окно покрывалось дымкой. Раньше заоконный вид казался ей отвратительным, теперь же вызывал предвкушение чего-то светлого. Дождь моет небо, и когда придет рассвет, воздух будет чистым.
Сансет отвлеклась от дождя почти сразу как он начался, но ненадолго. Ей всегда нравилось смотреть на грозы, но дела требовали внимания. Щелкнув выключателем, она включила елочную гирлянду, намотанную вокруг потолочной рамы её лофта над столом, создав островок тёплого света в темном жилище. Вынула из стола весы, и начала считать своё золото.
В Эквестрии золото не было редким металлом. Оно ценилось настолько недорого что использовалось даже для мелких покупок, Эквестрийский монетный двор чеканил из него монеты всех номиналов. Но на Земле, где этот металл был намного реже а обитатели более меркантильны, почти как грифоны, цена золота была заметно выше. Пальцы Сансет танцевали по клавиатуре ноутбука: 2337 долларов за унцию, как показал ей экран.
Это не означало, что она не хотела извиниться перед Селестией. Она хотела, и если бы у неё не было ни шанса потрудиться ради достижения иной своей цели, которая тоже требовала посетить Эквестрию, она всё равно шагнула бы сквозь межмировой порог. Но ведь её извинение не стало менее весомым от того, что перед возвращением на Землю она немного поторговала. Она была в этом уверена, и вес битов в её руках не изменил её мнения.
Чуть ранее, не забывая об осторожности в присутствии Селестии, и о своей ограниченной грузоподъемности, Сансет продала одну из своих гитар, фонарик, несколько отпечатанных на 3D-принтере статуэток, коллекционную виниловую фигурку «Фанко Поп» и пятьдесят упаковок игральных карт, выручив за всё триста пятьдесят пять битов, что соответствовало примерно восьмистам двадцати тысячам человеческих долларов. Весы ей понадобились именно из-за этого «примерно». Вес монет эквестрийского монетного двора заметно плавал. Погрешность, приемлемая для эквестрийцев, совершенно не удовлетворила бы людей.
Впрочем, к конкретному человеку-посреднику у Сансет не было претензий. Он не спрашивал ни о том, откуда у девочки-подростка сотни тысяч долларов в золоте, ни о том, может ли она показать свои документы. Без его помощи она не приобрела бы это жильё, где она могла смотреть как дождь бьет в окно двухэтажного лофта. У неё не было бы ни большой двуспальной кровати, подвешенной над столом на железных прутах, ни трёх гитар над ней. Конечно, у Сансет была работа, она была официанткой, но на доходы официантки такое жильё себе не позволишь.
Она клала монеты на весы, одну за другой, отмечая вес и стоимость чтобы знать, насколько посредник её обманет. Она продолжала, пока не раздался стук в дверь.
— Твайлайт! — воскликнула Сансет, растаяв в широкой улыбке. Она ухватила Твайлайт за руку, и плавным естественным движением притянула её к себе.
***
Она проводила дни в «Гугле» и «Википедии» со своего краденого телефона и в общественных библиотеках. Она узнала о Холокосте, о геноцидах, о мировых войнах, сначала Второй, потом Первой, потом о Британской империи и об её общеизвестных зверствах. Выяснила, что странные металлические предметы на поясах у полицейских — это смертоносное оружие, что маленькие коробочки в верхних углах комнат — камеры наблюдения. Узнала, почему нельзя пить открытые напитки на вечеринках.
Затем ей пришлось вернуться в школу. Её отсутствие заметили: она не могла вечно звонить по телефону, представляясь собственной мамой. Снова оказавшись в залах Кантерлотской средней школы, она шла как олень среди волков, боясь, что стоит ей совершить один неверный шаг, и дикие звери бросятся на неё.
Ожидая начала геометрии, она вытащила телефон, чтобы посмотреть время. Флэш Сентри, через стул от неё, смог заглянуть в её экран. «Подожди, у тебя что, нет вообще никаких приложений?».
Она спросила его, что такое приложение. Спустя время она получила выговор за игру в «Кэнди Краш» на уроке.
***
— Прости, — жаркий румянец покрывал щёки Сансет, она неотрывно смотрела в пол, язык тела выдавал желание спрятаться, пока буря не пройдёт. — Я не – я даже не подумала. Она носит контактные линзы. Я даже не…
Молодая женщина, которая постучалась в её дверь, не была её любимой. Она была волшебной принцессой из другого измерения, которая выглядела точь-в-точь так же, и она — без малейшего в том сомнения! — не хотела, чтобы её целовали. Принцесса Твайлайт несколько неловких минут уверяла Сансет, что всё в порядке, что ошибки случаются.
— Я не знала, что ты на Земле, — сказала ей Сансет. — Я пропустила твоё сообщение?
— Эм-м, нет. Это внезапный визит. Я пришла поговорить с тобой. И то что я хочу сказать, полагается говорить в лицо.
Она нащупала кресло и села, ноги прямо перед собой, пальцы сплетены на коленях. Низко опущенные плечи и прямой взгляд не обещали легкого или приятного разговора.
— Я думаю, вам с Селестией стоит помириться.
Пауза повисла в воздухе, и когда Сансет вновь заговорила, смущённый и извиняющийся тон исчез. Теперь её слова имели острые грани, вонзались как нож в неподатливую поверхность.
— Мы с ней помирились. По словарному определению «помириться» означает «снова общаться после того, как некоторое время мы испытывали враждебность или оставались порознь». Враждебности между нами больше нет. Она сказала, что я могу посещать Эквестрию в любое время. Я благодарна ей за это. Если ей понадобится моя помощь, я — вот она.
— Да. — Твайлайт шевельнула кистями, сцепленные в замок пальцы покачнулись. — Но вы не друзья.
— Мы никогда и не были друзьями, в том же самом смысле как невозможно дружить с матерью. Ты можешь быть с ней в прекрасных отношениях, но разница в культуре и возрасте будет слишком большой.
— Селестия не твоя мама, — сказала Твайлайт, и не успели слова прозвучать, как она поняла, что сказала не то, что хотела. Она выпрямилась на стуле, быстро расплела пальцы, махнув рукой как будто хотела схватить слова, вернуть их назад, — Я хотела сказать, она не твоя мать.То есть, нет… Я имею в виду…
— Всё нормально, — сказала Сансет. Она откинулась назад на своем кресле, запрокинув голову к темному потолку. Резко выдохнула через нос. — Она мне не мать. Но даже если бы и была ей — приёмной или биологической — это не изменило бы того, что я чувствую к ней.
— Почему? — спросила Твайлайт.
Ответ был не сложнее вопроса.
— Мне кажется, моя жизнь полноценнее, когда Селестии в ней нет.
***
Сансет сдала геометрию на отлично даже не посещая уроков. Этот раздел математики был необходимой частью обучения волшебниц-единорогов, и человеческая геометрия отличалась не сильно. Учитель, Челк Пэнтс, считал её вундеркиндом. Он спросил, не хочет ли она записаться на курс углублённого математического анализа.
— Что это? — спросила Сансет. И поскольку Челк Пэнтс уже слышал, что она что-то вроде затворницы, которая училась дома, и знал про случай на уроке истории — тот случай, про который Сансет надеялась, что о нём все уже забыли — он не спросил её, как она может не знать. Вместо этого он взял мел, и стал объяснять, хотя у него должен был быть перерыв, а у неё занятия.
Весь следующий час Челк Пэнтс не мог отогнать тревожное чувство, что он говорит с талантливым пришельцем из прошлого, поскольку Сансет слушала с восторженным вниманием и бомбардировала его вопросами, отсылающими больше к истории математики, чем к современной науке. Она знала, как вручную вычисляется квадратура круга, она знала, где и как применяются конечные разности, она умела пользоваться логарифмической линейкой и справочными таблицами основных вычислений.
К концу часа он был почти уверен, что Сансет понимает. Что за час он научил студентку математическому анализу, и она поняла больше, чем иные за целый год учёбы.
— Вы планируете изучать математику в колледже? — он почесал лысеющую макушку. Лёгкое головокружение не проходило.
И Сансет спросила:
— Что такое колледж?
***
Несколько мгновений Твайлайт не отвечала. Сансет наблюдала её смятённое выражение, внезапно заострившиеся черты лица. Она ожидала что Твайлайт инстинктивно выпалит «Почему!?» но принцесса перед ней проявила самоконтроль и сдержала первую, очевидную, мысль.И всё же, тишина давила на неё, невысказанное обвинение ощущалось физически.
— Но почему…
— Могу я просто не любить её? — Сансет отвернулась, больше не в силах вынести прямой взгляд. Она издала звук, который в Эквестрии стал бы тихим фырканьем, на мгновение забыв, что её глотка больше не подходит для этого звука. — В мире есть множество пони — прекрасных, хороших, но ты их при этом не любишь. Разве я не могу сказать что да, Селестия чудесная пони, но я не хочу быть рядом с ней?
— Конечно, можешь, — ответила ей Твайлайт. Голос её был ровным, сдержанным. — Если это правда. Но единственная ли это правда?
Это был правильный вопрос, за которым последовала многозначительная долгая тишина. Сансет потребовалось время чтобы сформулировать ответ, и когда она заговорила, голос её звучал мягче:
— Нет. Не единственная.
— Ты хочешь поговорить о своих чувствах?
— Не то чтобы.
Но её неловкий смешок выдал Сансет с головой, и обе они поняли, что Сансет знает о том, что уклониться от подробного ответа ей не удастся. Сансет наклонилась чуть вперёд, сидя — теперь, как на экзамене, она была полностью сосредоточена на ответе.
— …Ладно. Может показаться, что начало моего ответа вообще не связано с вопросом, но я заверяю тебя — связь есть. Вряд ли я говорила тебе, но я долго боялась людей. Очень долгое время. Месяцы. То, что я справилась с этим страхом, я считаю своим большим достижением.
— О, — Твайлайт слегка наклонила голову, вспоминая всё что знала о прошлом Сансет. Школьную хулиганку, которая заталкивала детей в шкафчики, сложно было представить напуганной. — Мне они кажутся… вполне милыми.
— Кажутся милыми, да, — согласилась Сансет. В её теперь более свободном тоне мелькнули искорки легкого веселья — потому что её утверждение было формально верно. — Но они не такие, как пони. Глубоко внутри они иные. У нас разная психология, разный взгляд на мир. Грифоны и драконы и те гораздо ближе к пони, чем люди.
— Допустим, — сказала Твайлайт, позволив повиснуть короткой паузе, чтобы показать что она согласна продолжать слушать — по крайней мере ещё какое-то время. — Тогда что такое люди?
— Однажды я услышала цитату… Рациональное существо приспосабливает себя к миру, — на лице Сансет появилась слабая ироничная улыбка. — Иррациональное же требует от мира измениться, чтобы соответствовать ему. Согласно этому определению, люди глубоко, предельно иррациональны.
— Мне они кажутся нормальными.
— Да, но например… — Сансет махнула рукой. — Ты сама жила на границе Вечнодикого леса. Там была проблема… время от времени древесные волки нападали на город, так? Они гонялись за жеребятами и некоторых даже покусали. Что с этим делали пони Понивилля?
— Ну, мы строили ограды, заборы, рогатки...
— Верно, — сказала Сансет. — Люди так не делают.
— А как они делают? — спросила Твайлайт, слегка нахмурившись.
— Уничтожают волков.
***
Люди были, по сравнению с пони, душными законниками и бюрократами. В Эквестрии единственного поддельного документа и простейшей маскировки пони с запасом хватало для того чтобы оставаться инкогнито. На Земле Сансет требовалось иметь номер социального страхования, свидетельство о рождении, паспорт, прописку и ответственных за неё взрослых. Требовалось чтобы были записи об этих документах, нужен был госпиталь, который выпишет ей свидетельство о рождении. И даже если бы она заявила что у неё есть родители, на этих родителей тоже должны были быть записи о том, что она их дочь.
Её контакт заявил, что всё вместе обойдётся в триста тысяч долларов наличными. Сансет согласилась, и, посетив его в следующий раз, спросила, как продвигается дело.
— Я очень зол на тебя, вот как оно продвигается. Каким хреном ты думала, когда заказывала дубликаты? Ты знаешь, как легко федералам это отследить?
Она потребовала объяснить, и когда он развернул монитор компьютера, увидела собственное лицо. Сансет Шиммер, 2008 года рождения. У неё было свидетельство о рождении, родители, страховой номер, всё что положено.
Она была в списке пропавших без вести.
***
— Ну, это… да, это чрезмерно, — сказала Твайлайт, резко и неловко взмахнув рукой — ей явно стало неуютно. — Но по сути ты говоришь, что люди больше склонны к насилию, чем пони. Это я уже знаю. Я немного ознакомилась с их историей последний раз как была здесь. У них было множество войн.
— У них происходит геноцид прямо сейчас, ты знаешь это? Небольшой геноцид, я так понимаю. — Сансет пожала плечами, хотя её поза выдавала тревогу. Её плечи были напряжены, она едва справлялась с желанием снова уставиться в пол, спрятаться от взгляда Твайлайт. — Погибло не меньше сорока тысяч людей. Наверняка больше. Не исключено, что около двухсот тысяч. Твоего двойника здесь, мою любимую, это не беспокоит. Как она сказала — это печально. Печально, и только. Больше она ничего не чувствует по этому поводу.
Твайлайт замолчала, сдерживая тошноту. Цифры смердили как прибой, оставивший на берегу тысячи дохлых рыб — до самого горизонта.
— Я ничего не слышала об этом.
— Многих людей не волнует, — сказала Сансет с напряжением в голосе. — Но я встречаюсь не со многими. Лишь с одной. Её я наблюдаю с первого ряда. Когда я внимательно гляжу на мой образец человека, я вижу живой пример. Когда они слышат, что тысячи людей погибли, видят, как танки проламывают насквозь дома или авиабомбы отрывают конечности детям, всё что они говорят: выключи. Потому что она не интересуется политикой, и не хочет вовлекаться.
Сансет хлопнула руками по коленям:
— Не то чтобы она желала кому-то зла. Она просто замкнута на себя. Как почти все люди. Вовлечение будет означать угрозу её планам на жизнь, и она… не вовлекается.
— Тогда почему ты встречаешься с ней?
— Наверное, потому что люблю её, — ответила Сансет. — И я люблю Землю. Я люблю это место, и хочу здесь остаться. Вот, это ответ на твой исходный вопрос. Я же обещала, что рано или поздно до него доберусь.
***
Сансет много раз использовала портал Кантерлотской Высшей школы для возвращения в Эквестрию. Сначала она шпионила за Селестией, планируя своё славное возвращение, крала вещи, без которых было не обойтись в человеческом мире.
Со временем она прекратила планировать своё славное возвращение.
Затем она прекратила шпионить за Селестией.
Затем перестала приходить вовсе.
— Селестия не требует твоего возвращения в Эквестрию. Она…
— Я знаю. Знаю! — Сансет подняла руку. — Твайлайт, скажи: хорошо ли чувствовать себя удовлетворённой?
— Что? — фыркнула Твайлайт. — Да? Вопрос звучит как риторический.
— Если бы я была полностью удовлетворенной, зачем мне расти как личность? — спросила Сансет. — Зачем рвать задницу ради поступления в колледж – нет, вычеркни, ты не знаешь что такое колледж. Зачем учиться, если я уже всё знаю? Зачем делать мир чем-то иным чем он есть, если в нём всё уже идеально?
— Если бы мир был идеален, зачем бы тебе понадобилось менять его?
Сансет подняла палец. — Вот! Именно поэтому я не хочу находиться рядом с Селестией.
Сансет увидела что Твайлайт всё ещё не понимает.
— Я не хочу ждать милостыни, Твайлайт, — надавила она. — Не хочу оставаться на узкой тропинке, сидеть на уютной маленькой кочке, которую предоставила мне судьба, и ждать, что в один день мир перевернётся и в нём станет интересно. Я хочу быть неудовлетворённой, я хочу трудиться, я хочу гнаться за великими целями. Я хочу конфликтов и напряжения. Я хочу играть в игры, где можно проиграть. И когда проигрываю, я хочу приходить в бешенство, и злобно бросаться джойстиком. Буквально или метафорически.
— Селестия не запрещает тебе этого делать.
— Нет, — сказала Сансет. — Но она считает, что это недостатки личности.
— Нет, в её уроках такого точно не было.
— О? Ты время от времени играешь с ней в бридж, верно? С ней, Луной и Кейденс? — Сансет подняла голову чтобы встретить взгляд Твайлайт как полагается, глядя ей прямо в глаза. Со всей силой своего убеждения, она продолжила, — В следующий раз, когда проиграешь, взбесись и переверни столик.
Пристальный взгляд Сансет пригвоздил Твайлайт к месту. На несколько мгновений её лицо застыло.
Не в силах прямо отказать, Твайлайт выдавила:
— Это будет грубо.
***
После долгих лет вдали от дома, Сансет Шиммер предстала перед лицом Принцессы Селестии.
Она надеялась что справилась хорошо. Она произнесла всё, что требовалось произнести, и большую часть этих слов действительно имела в виду. В некоторых определённых словах она лгала, но она хотя бы понимала, что в идеале ей следовало бы полагать их правдивыми. Все действия, за которые она извинилась, она действительно осознавала как злодеяния, за которые стоило извиниться, даже если чувство сожаления при этом оставалось поверхностным.
Она сказала, что Селестия была права. Она сказала, что сама попытка к бегству в другое измерение, сама клятва отомстить Эквестрии, уже показали, что она недостаточно развита для искомого ею могущества, и что Селестия правильно сделала, отказав ей. Она сказала, что будучи жеребёнком, ей не хватило магии дружбы в её жизни, и что только сейчас когда она завела друзей, она поняла, чему Селестия пыталась научить её.
Она действовала по сценарию, и всё шло гладко — пока они не дошли до конца, и Селестия задала вопрос:
— Сансет Шиммер, ты примешь мою дружбу?
Сансет ответила:
— Нет.
***
— Ничего, если я немного пооправдываюсь? — спросила Сансет, как будто уже этим не занималась. Но Твайлайт благосклонно кивнула.
— Встретились как-то два человека, — продолжила Сансет, — на берегу великой реки. Там была лодка, но места в ней хватало только для одного. Они обменялись словами, потом идеями, потом вещами. Потом они обменялись ударами. Один продолжил путешествие, но путник не был одним из тех, кто пришли к реке. Люди которые пришли — их больше не было, их изменила встреча. Так работает эта вселенная.
— Ты сама это придумала?
— Нет, это из «Дестини», — Сансет махнула свободной рукой в сторону игровой приставки. Твайлайт не поняла и спросила, что за «Дестини» — какой-то человеческий философский или религиозный текст? Сансет кивнула. В конце концов, во многом так и было. — Так или иначе, хорошая цитата.
— Так тебе нравятся человеческие конфликты?
— Нет, Сансет произнесла это очень чётко. — Надеюсь, что я ясно дала это понять. Насколько неправильным это мне кажется. Насколько не по-понячьи они часто ведут себя. Я ненавижу человеческие конфликты. Иногда ненавижу людей. Ненавижу машины, смог в воздухе, нефепродукты в воде. Ненавижу то как люди поступают с лесами, вырубают их и асфальтируют, убивая животных. Ненавижу что всё из-за денег, ненавижу что все постоянно на взводе.
И всё же, она продолжала:
— Но каждый человек в силах хоть немного изменить мир. В них есть эта искра несогласия, злость на то, что мир не такой как в их голове. Большинство из них используют эту силу, чтобы сделать мир хуже, чтобы быть ещё более мерзавцами, и это приводит к постоянным конфликтам. Но в каждом из них это есть. Я восхищаюсь этим. Я думаю, это прекрасно.
— Ты не думаешь, что в пони тоже есть эта сила?
— Чем бы ты хотела сделать Эквестрию, — спросила Сансет, — чем Селестия уже её не сделала?
Твайлайт начала отвечать, но тяжесть вопроса придавила её и закрыла ей рот, на время отняв речь. Тишина повисла между ними, и Сансет не торопила. Она сидела в темноте, глядя как постепенно кончается дождь. Облака сдувало и комната наполнялась вечерним светом, рассеянным в каплях воды и полосках грязи.
Наконец, Твайлайт сказала:
— Местом где ты, Сансет, могла бы быть счастлива.
***
Сансет стояла в том, что некогда было тронным залом Селестии и никогда больше им не будет. Твайлайт сидела на троне, зал был оформлен её цветами. Твайлайт стала аликорном, а Сансет стала двадцатисемилетней. Это хорошо повлияло на её фигуру, её подростковую кожаную куртку сменило более утончённое платье. Но контуры платья были резки.
— Мне нравится, как ты тут устроилась, — сказала Сансет. — Есть ещё какие-то планы, кроме украшения интерьера?
— Да, — ответила Твайлайт. — Вообще-то, именно поэтому я тебя вызвала. Я собираюсь… — она осторожно подобрала слова. — Немного расшевелить Эквестрию.
Оставить комментарий