Сказка об Ордене Сумерек. Часть 5. Смена перспективы.

Эта история о том, как пони научились жить в изменившемся мире и захотели достойно отплатить тем, кто его изменил.

Начало.

Предыдущая глава.

Следующая глава.

Какая прелесть, мое произведение не нравится все большему количеству граждан. А почему?

Кстати, добавил еще столько же текста в пост — в прошлый раз вышла накладка.

— Мне, конечно, очень приятно – осторожно начала Бон-Бон – и я, разумеется, помню, что дареным цветам в зубы не смотрят, однако просто так сунуть кобыле букет без какого-либо объяснения кажется мне немного…нестандартным?
Биг Мак не реагировал, все так же глядя в окно и бессмысленно дергая корсет.
— Понимаешь, возникает ощущение, будто до всего должна догадываться сама, а это совсем не похоже на твою обычную патриархально-шовинистскую позицию – неловко продолжила жертва дарения – ты ведь понимаешь, что даешь кобылам слишком много воли?
Ноль внимания.
Что ж – медсестра усмехнулась — придется опустится до ногоприкладства.
Она подошла на достаточное расстояние и уже протянула копыто, когда ей в голову пришла новая идея, от которой усмешка превратилась в широченную и наверняка со стороны довольно-таки зловещую улыбку. Как говорится: «а почему нет?»
Бон-Бон тихо подобралась ближе и запечатлела на его щеке сочный поцелуй.
Эффект получился значительный. Ей даже показалось, будто откуда-то с улицы донесся восторженный вопль, однако наверняка утверждать не берется, так как если там что-то и было, то шум отпрыгнувшего Биг Мака все перекрыл. Конечно, по нему сложно что-либо сказать, но бывший кондитер готова биться об заклад, что жеребец покраснел.
— Ну, должна же я как-то отблагодарить тебя за этот прелестный букетик – ответила она на его ошеломленный взгляд – надеюсь, ты не против, если я помогу тебе снять корсет?
И, не дожидаясь ответа пациента, представитель медицинского персонала принялась за выполнение своей прямой обязанность. Кобылка аж зажмурилась, раз за разом перекатывая у себя в голове это словосочетание. Никогда бы не поверила, что настолько понравится быть «представителем медицинского персонала». Почему-то раньше, когда задумывалась о профессии медсестры, всегда представлялись всякие мерзости.
Бон-Бон поежилась. Да они действительно есть, однако, их не так уж и много. Пока, по крайней мере, к тому же «сложных пациентов» дают более опытным сестрам милосердия. Еще один эпитет, от которого у нее вдоль хребта проходит приятный холодок.
Пожалуй, самое лучшее во всей этой работе – возможность помогать пони, как бы банально это ни звучало. Лира одобрила бы.
Она грустно улыбнулась своим воспоминаниям и, распустив последний ремень, стянула с него корсет.
Забавно, наш храбрейший из храбрых, ну если не считать того бедолагу снизу, смотрит на нее с опаской. Или это ей только так кажется?
Нога сама потянулась и пригладила его растрепавшуюся после разоблачения гриву.
Интересно, что с ним такое?
Самое время выяснить.
Она покрутила у него перед глазами копытом и, убедившись в наличии реакции, уселась напротив:
— Ну давай, рассказывай.
— Давным-давно, в одной очень, очень далекой…- начал пациент нарочито монотонным тоном, ехидно на нее поглядывая.
— А нельзя ли с несколько более позднего времени? – прервала его Бон-Бон – и желательно, меньшего расстояния?
— Однажды, в магической стране Эквестрия было две царственных сестры, которые правили вместе и создали гармонию для…- заместитель мэра подмигнул.
— Эту сказку ты мне позже расскажешь, когда спать ложится буду – она ответила на улыбку – все-таки, что тебя так обеспокоило? Если не хочешь говорить или мое общество тебе в данный момент нежелательно – скажи, я пойму.
Собеседник задумался на мгновение.
— Неа.
— В каком смысле? – не поняла Бон-Бон – так мне остаться или уйти?
— Агась.
— Агась? – уточнила медсестра.
— Агась – глубокомысленно подтвердил Биг Мак.
— Хорошо – она сделала вид, что уходит.
— Все-все: сдаюсь – поднял копыта вверх жеребец – все скажу, только не уходи. Если тебе, конечно, никуда не надо – добавил он уже другим тоном.
— А вот возьму и уйду – сказано-сделано.
К тому моменту, как медсестра – ах, до чего же приятно так себя называть — вернулась с его ужином, пациент уже в достаточной степени осознал свою вину. Увы, она зашла в комнату как всегда – подносом вперед, что сразу выдало весь ее хитрый план и никаких извинений дождаться не удалось. Впрочем, они ей особо и не нужны, тем более, что просить прощения ему в общем-то и не за что.
Бон-Бон чувствовала какое-то странное удовлетворение, наблюдая за тем, как он ест. Конечно, манеры не идеальны, однако пробел в них лишь еще раз подчёркивает его мужественность. Сразу видно, что это пережиток походной жизни, когда до этикета никому нет дела и есть надо в первую очередь быстро, так как опасность подстерегает на каждом шагу. Причем она знала об этом не понаслышке – война не делала различия между кобылами и жеребцами, как не видели их и твари. Спасибо Селестии, что ей не пришлось скитаться слишком долго: когда они бежали от Опустошения, ее группу быстро нашли бойцы Сопротивления и отвели в лагерь для беженцев. Там было тесно, грязно и голодно, а пони порой вели себя хуже зверей, но он все равно был бесконечно лучше и безопаснее превращенной в поле битвы Эквестрии.
Хотя разве это была битва? Скорее бойня.
Во всяком случае, так рассказывают.
От грустных мыслей ее отвлек знакомый хруст.
Сердце затрепетало.
Биг Мак оказывается уже закончил с основным блюдом и принялся за ее печенюшки. Сложно передать, как ей было приятно, когда Док попросил начать производство «чего-нибудь способного поднять пациентам настроение». Увы, первый и самый желанный вариант – конфеты – был отвергнут как способствующий кариесу и тратящий много сахару. Эти консерваторы даже слушать ничего не желали и почему-то были твердо уверены, что «конфета» — значит карамелька. Невежды, если не сказать сильнее. Но против выпечки они ничего не имели. И вот тут началось наслаждение.
Впервые за годы в ее копытах оказалось настоящее, мощное и разнообразное оборудование, изначально предназначенное для приготовления пищи – не то, что в лаборатории Бэрри. И продукты…
Кобылка облизнулась, вызвав недоуменный взгляд кушающего Макинтоша, который впрочем, даже не заметила. Ее увлекли кулинарные грезы.
Основа – это, конечно же, сахар и мука. У нее они и раньше были, но о таком обилии оставалось только мечтать. Фрукты: относительно свежие, сушеные, даже иностранные. Видно что-то оставалось во время последней ярмарки, вот и решили добрать. Изюма, жалко, всего-навсего пара пакетиков – винограда у них и так кот наплакал, да и тот почти весь забирает Бэрри. Зато орехов завались. Говорят, выше по кантерлотской дороге он дико растет и караван сам набирает на обратном пути.
Однако это все мелочи, по сравнению с главным – кучей внешне неприметных порошков, корней и листьев, которыми госпиталь снабжается чуть ли не в первую очередь и уже потом что останется раздается горожанам.
По спине прошла дрожь.
Ах, какое это было сладостное мгновение, когда она запустила внутрь копыто и достала его – ИМБИРЬ…
ЗВЯК!
Она инстинктивно дернулась на звук только чтобы увидеть сконфузившегося Биг Мака, который, судя по всему, пытался вылизать миску из-под печенья. Бон-Бон почувствовала, как краснеет от столь изысканного комплимента, который стал еще приятней, когда жеребец, несмотря на уже постигшее его фиаско, снова потянулся за упавшей посудиной.
Но вот последние крошки были подобраны, а тарелки собраны.
Пришло время ответить на все.
— Прости, что вел себя столь…рассеяно – начал Биг Мак – просто я все это время пытался представить себе, каково это: внезапно очнуться с пустотой вместо памяти и огнем в груди. В месте, которое тебе совершенно незнакомо и чьи обитатели не понимают ни слова. К тому же всячески пытаются тебя бросить одного в смертельно опасном лесу даже после того как ты спас их всех, завалив огромного монстра. И в итоге, единственное существо, которое тебе понятно – это наглая, неблагодарная скотина.
Бон-Бон недоуменно посмотрела на наконец разродившегося речью собеседника. Ничего не понимаю. Кроме одного: если его срочно не затормошить, то мистер Эппл уйдет обратно в мир грез.
— А поподробнее?
-
-…вроде он согласился не мстить своим «соратникам» — в голосе Биг Мака проскользнул явный сарказм – на главный же вопрос «хочешь ли ты остаться в Понивилле?» Страшила ответил скорее положительно, нежели отрицательно. Такие дела.
Минута молчания.
— Да, хорошо вы поговорили – задумчиво отозвалась Бон-Бон, вместе с ним смотря в окно – душевно.
— Агась, кривляется он со всей душой – усмехнулся жеребец – да и в лае вроде появляется что-то понячное.
Она тоже слегка приподняла уголки губ – просто за компанию:
— И что же теперь?
— Пойду спать – пожал плечами Макинтош, за что его тут же легонько пихнули. Все-таки он все еще весьма слаб – понял-понял. Не знаю.
— ТЫ, да не знаешь? – шутливо удивилась кобылка, поворачиваясь к нему – а как же твое непогрешимое знание всего на свете и опыт поколений?
— Были торжественно слиты в унитаз – Биг Мак так же посмотрел на нее – тобой. Впрочем, не только: некая кобылка с ее фанатом кошек оказалась просто последним камешком. Но в любом случае это было круто: одной-единственной медсестре всего за сутки удалось сломать годами бережно строящиеся здание мировоззрения. Мой мир разрушен и я готов на любое безумство.
— Да ну, так уж и на любое? – в голове вспыхнула ярко-фиолетовая мысль. Губы уже собрались было воплотить ее в предложение, когда вечно стоящая на страже часть мозга поставила свой заслон. Тот самый, что раз за разом спасал ее и Лиру от глупостей и сумасбродств. Которому она была благодарна ни раз и ни два особенно если учесть, что единорожка вообще была лишена каких-либо тормозов.
Вот только сейчас собственно Бон-Бон была с ним не согласна. И в первую очередь – та ее часть, где жил кусочек подруги.
— Скажи…- как же тяжело идти против собственной натуры. Он так странно смотрит – а может…
— Агась?
Закатные лучи.
— Раз уж ты сейчас безумен…– самая ее суть борется с ней – то как…
В этих глазах ожидание. И терпение.
Железный занавес упал с жутким метафорическим грохотом.
Перед жеребцом снова стояла привычная, прагматичная и ироничная медсестра. Вот только предложение заканчивать надо.
— Как ты смог догадаться подарить мне цветы? – в его глазах мелькнуло явное разочарование, которое в тот же момент кольнуло и ее.
— Ну, откровенно говоря, сперва я хотел подарить ее мэру, но…- он осекся, а Бон-Бон резко посуровела. Букет вдруг стал на два порядка менее привлекательным.
Биг Мак, сразу понявший, какую глупость сморозил, начал неумело оправдываться, перескакивая с каких-то слухов к мыслям о некоем одиночестве. Она просто не слушала его. Вернее, отрешилась от того, ЧТО он говорит и сосредоточилась на том, КАК это сказано. Не самое обычное для нее состояние — в нормальном положении теперешний медицинский работник предпочитает пользоваться логикой и разумом. Просто вдруг появилось ярко выраженное чувство, изо всех сил советующее так не делать.
Надо сказать, что результат оказался весьма ободряющим. Цветы даже восстановили по крайней мере половину былой приятности. Вот только так просто он не отделается.
— Допустим, я тебе верю – прервала Бон-Бон становящийся все более отчаянным поток объяснений – но все-таки ты должен признать: у тебя с мэром что-то есть.
Макинтош поперхнулся:
— А то, что я постоянно с ней спорю, разве не достаточное опровержение?
— Напротив – это есть первейший признак сердечной привязанности – внутренне довольно улыбаясь, с серьезным видом заявила медсестра – если у вас с ней ничего нет, то какой смысл спорить, ссорится? Вам ведь, в сущности, нечего делить и не за что сражаться.
— Агась – жеребец отвернулся – по твоему мнению.
Бон-Бон огорченно щелкнула языком. Он слишком быстро пришел в себя. Поднажмем, только не так жестко.
— Прости, я не хотела тебя обидеть — мягко произнесла кобылка, положив копыто ему на плечо – но мне все-таки очень хочется узнать, что у тебя за проблемы с мэром.
Ей вдруг стало немного стыдно за подобное манипулирование. Впрочем, ведь все же правда и это действительно очень интересно.
Он снова обернулся к ней.
— Пожалуйста — с просящими нотками она явно переборщила.
Хотя цель была достигнута – после короткого колебания заместитель мэра выбросил белый флаг.
— На самом деле и рассказывать-то нечего – пожал он плечами – мне просто до сих пор обидно, что выбрали ее, а не меня.
Ничего себе.
— Знаешь, никогда не подозревала в тебе карьериста – потрясенно отозвалась кобылка – к тому же, в чем она-то виновата? Это ведь мы выбирали?
— Знаю, знаю – скривился, как будто зубы болят – понимаешь…я ведь, в сущности, был правой ногой предыдущего мэра. На мне пол-Понивилля держалось: не только безопасность, как сейчас, но и внешние сношения, ремонт, стройка…
— И мы все видели, как тебя это тяготило. Особенно после…Похода – разумно не стала она напоминать ему про Черили – ты ведь вкалывал, как вол. Ни одной свободной минуты. Странно, что спать успевал.
— Да, конечно – слова явно давались ему с трудом – просто я думал, будто стоит мне выдвинуться, как меня тут же изберут. Хотя бы из благодарности. А тут…она. Почему так?
— Грамотная и понятно составленная программа развития, участие в выборах с самого начала, состоявшаяся и организованная группа сторонников, ну и подходящий пол – спокойно перечислила Бон-Бон, стараясь впрочем, не ранить его чувств – да ладно тебе: мадам мэр отлично справляется со своими обязанностями. Мы живем почти как раньше и она всегда советуется с вами. А о тебе отзывается и вовсе как о герое, что, кстати, вызывает определенные подозрения. Все-таки, что тебе не нравится?
— Помимо того, что в итоге выбрали все-таки музыканта, а не солдата, все это время защищавшего Понивилль? Не говоря уже о несколько противоположных взглядах на оборону? – сардонически усмехнулся указанный индивид – в принципе, ничего. Вот только она не любит Орден Сумерек.
— Ага – непонимающе кивнула медсестра – то есть не целует его и не дарит конфет?
— В смысле – эта тема явно задела его за живое – не проявляет должного уважения к героям еженощно и ежечасно проливающим кровь за нашу страну. Более того – открыто критикует их действия и не стремится им содействовать. Ты даже представить себе не можешь, как долго нам пришлось орать друг на друга, когда Орден прислал просьбу о помощи – он замялся – ну, точнее орал в итоге только я, да и то тихо и недолго. В итоге ни о чем не договорились и мне пришлось обратиться напрямую к солдатам. Честно говоря, мне было даже немного стыдно, когда она стояла и беспомощно смотрела, как защитники Понивилля уходят, наплевав на ее приказ – притихший было голос вновь взлетел на патриотическую высоту – но они все сделали правильно – ведь это наш гражданский долг.
— А чего ж ты сам тогда остался? – поинтересовалась Бон-Бон, также отлично помнившая тот, далеко не самый радужный момент в новейшей истории городка.
— Я хотел – Биг Мак повесил голову – ведь предполагалось, что это всего на пару недель, как прежде. Но она в тот момент буквально повисла на мне и упросила-таки остаться. Чуть ли не на колени встала – и это несмотря на все ее достоинство. Тогда-то я впервые и почуял, что она действительно куда лучше подходит на должность мэра. Потому, что готова на все ради города.
— А ты разве нет? – снова прикоснулась к сгорбившемуся жеребцу медицинская работница.
— Я – патриот Эквестрии и только потом Понивилля – со смешанными чувствами отозвался заместитель мэра – а значит, Орден для меня всегда был и будет на первом месте.

Это неловкое молчание затянулось уж слишком надолго.
Их вернейшиство Биг Макинтош после своего громкого заявления как-то скис явно ожидая ментальных, да и не только, зуботычин за столь явно выраженные симпатии к какой-то далекой организации в ущерб родному городку.
Что ж, не стоит его разочаровывать.
— Ай – послушно отозвался на ее легчайший тычок суровый воитель.
— Это я к тому – невозмутимо продолжила мысль Бон-Бон – что не могу судить о твоих пристрастиях, потому как имею весьма слабое представление об обсуждаемом объекте.
Он непонимающе уставился на нее.
— То есть, говоря проще – ехидно улыбнулась кобылка – я ничего не знаю об этом вашем Ордене Сумерек.
Его выражение стало чуть ли не испуганным.
— Поэтому, не мог бы ты рассказать мне о нем? – и похлопаем ресницами.
Забавно, что-то она не припомнит случая, когда их бесстрашный главный по безопасности был в таком смятении. Ну, кроме той сцены минут двадцать назад. Некая медсестра дважды выбила этого практически монолитного пони из колеи – за один вечер! Есть повод гордиться.
— И что же ты хочешь знать? – видно он все-таки смирился с моей ужасающей необразованностью – ты же должна была хоть что-то о нем слышать?
— Да: это какая-то кучка вооруженных болванов, руководимая твоей сестрой с подругами – до чего же интересно наблюдать за его реакцией – заперли Принцессу, узурпировали власть и теперь отрывают добропорядочных пони от работы и заставляют их отдавать свои жизни ради дурацкой мести безмозглым тварям. Вот, что я слышала.
По мере ее рассказа слушатель все меньше походил на традиционно невозмутимого главного по безопасности: глаза выпучивались, шерсть топорщилась, мышцы напрягались. Хотя, быть может, это ей только так кажется?
— Ах да, еще они поклоняются трупу.
С последним она видимо, перебрала: Макинтош запыхтел как чайник. Впрочем, разве не для того делалось? Главное, что цель достигнута – всего-то пять минут бешеного хождения по комнате с яростным фырканьем и жеребец готов к передаче информации.
— Тебе стоит сменить круг общения – с суровым видом произнес он – а лучше показать на него мне для последующей профилактической беседы. Уж я-то их научу, что значит Родину любить!
— Ближе к теме – пропела Бон-Бон, легонько постукивая на место рядом с собой.
Биг Мак еще минутку пофырчал, но все же сел на указанный участок ковра.
— Первое и главное – в глазах чуть ли не молнии – преподобная Твайлайт жива. Просто она находится в магическом сне – прощальном проклятии побежденного ею Создателя Чудовищ. Она проснется, когда последнее из его отвратительных творений испустит дух и наш мир будет очищен от этой погани.
— Вау – скучающим тоном подбодрила его кобылка, смотря в окно – а причем тут Орден? Откуда он вообще взялся?
Еще один возмущенный вдох по поводу моей безграмотности. Затем выдох обреченного.
— Как таковой он был основан во время Безумного Похода – ну и к чему этот мученический тон? – после предательства перевертышей вокруг Принцессы Луны начали ходить крайне отвратительные, но весьма упорные слухи. Последовавший за тем рад крупных поражений убедил очень многих в их правдивости, хотя любому должно быть понятно…
— Не отклоняемся – спокойно прервала его Бон-Бон, смотря на первые звезды.
— Ну вот, короче представители Троттингхема, а за ними и целая куча других легковеров объявили нашей законной правительнице вотум недоверия – сколько лет прошло, а возмущение до сих пор как будто свежее – и ладно бы только это. Эти предатели начали уводить свои отряды! Нет, ты только представь: вокруг война, пони гибнут, твари подходят к Кантерлоту, а эти, с позволения сказать, граждане, линяют! «Утомилася я», да как…
— Вах-вах – вспомнилась ей этикетка на каких-то экзотических фруктах – а где же все-таки Орден?
— Ну, вот тут-то им и пришлось вмешаться – недовольно фыркнул Биг Мак – героини остановили разброд, вежливо попросив утратившую доверие Принцессу немного отойти со сцены, то есть передать командование армии им, что и было сделано. С ее разрешения и благословения, разумеется. Все эти недисциплинированные мужланы, каждый из которых постоянно цеплялся за свой город, были объединены в настоящую, боеспособную армию, по образцу старой эквестрийской. И уж тут-то Безумцу с его тварями пришлось туго…
На этот раз его прервала не сама медсестра, а ее смачный зевок.
— Пардон – запоздало прикрылась она – хотя не стоит отрицать, что в произошедшем есть немалая доля твоей вины: я так и не поняла, кто они такие и откуда выползли. Нельзя ли с начала?
— Агась – обреченно повесил голову рассказчик, которому явно куда больше нравилось говорить об их роли в последней войне – то, что впоследствии стало Орденом, изначально было просто группой настоящих патриотов, которых не могло обмануть кажущиеся благополучие. Они понимали, что пока жива хотя бы одна тварь – Эквестрии не будет покоя. Ну а основной движущей силой этой могучей кучки были сегодняшние Магистрессы, оставшиеся в живых хранители Элементов Гармонии: Рэрити, Рэйнбоу Даш и Эпплджек…
Бон-Бон уже хотела подколоть его по поводу «живости» Твайлайт, но на нее вдруг напала такая сонливость. К тому же, она и так уже слишком часто прерывала своего старательного просветителя.
-…они поклялись, что освободят свою подругу и отомстят тварям. Пока все остальные наслаждались временем мира и ссорились из-за ничего не значащих долгов и обид, будущие спасительницы денно и нощно искали поддержку в кругах знати, магнатов и военных. С Принцессой, увы, отношения у них почему-то не заладились. Наверное, она просто не хотела лишний раз вспоминать об ужасах первой войны – он грустно усмехнулся – тогда она называлась Великой. Эх, если бы мы только знали…
Новый мощный зевок привел к тому, что Бон-Бон не удержался и повалилась на бок. Спасибо Селестии, там оказался некий красный жеребец, который был достаточно массивен, чтобы даже не дрогнуть под свалившимся на него счастьем. Почти. На его недоуменный взгляд она только сонно улыбнулась и призвала продолжать. Только кобылка уже не слушала – там были какие-то неинтересные детали о переговорах, иных державах, устройстве тайного общества и выбивании денег на «благотворительность». Одна политика и никакой тебе, понимаешь, романтики или приключений. Совсем он не разумеет, чего жаждет от него публика. Зато как подушка заместитель мэра оказался куда более успешен, чем в качестве рассказчика.
Большой, теплый, надежный. Жаль только стоит. Ну да ничего, у всех свои недостатки. Уже засыпая под мерный речетатив, кобылка поймала себя на мысли, что ведет себя прям как Лира.
Улыбка.
-
Проснулась она от чрезмерно резкого встряхивания и слова, произнесенного шепотом. «Экспрессивного». Глаза уставились на едва различимого в темноте Биг Мака.
Небо в окне полно звезд, но вряд ли прошло так уж много времени – не мог он настолько долго не замечать откровенного сопения привалившейся к нему кобылки.
Ее куда-то тащат.
Ну что, приятное ощущение, да и цели наверняка благородные, вот только Макинтош — пациент.
Ага, все ясно.
— Ты пытаешься положить меня к себе на кровать – шепотом констатировала Бон-Бон – не задумываясь о том, что мне давно пора домой, где несравненно уютней. Поставь, пожалуйста, груз на пол.
Просьбу он выполнил не сразу – видно заторможенная реакция из-за недостатка сна.
— А также кое-кто забыл о том, от чего его тут лечат – она похлопала его по «лечебной ночнушке» — ложись.
Опять стоит.
— В чем дело? – зевнула кобылка.
— Может, тебя проводить? – немного помявшись, выдал заместитель мэра.
Челюсть с громким стуком захлопнулась.
Бон-Бон изумленно уставилась на свою подушку.
— Проводить? До дома? В Понивилле? – печатая каждое слово, уточнила медсестра.
— Агась – без особых колебаний подтвердил Макинтош.
— Пациент, еще неделю назад с трудом поднимавшийся с постели? – она и сама почувствовала, что чересчур сурова. Послышался новый «агась» и более чем предсказуемая попытка… — не надо мне ничего демонстрировать.
Жеребец мгновенно сдулся. Все-таки слишком жестко.
— Спасибо, я ценю твое предложение – похлопала его по плечу бывший кондитер – правда ценю. Однако, если ты действительно хочешь сделать мне что-то приятное, то ложись в постель: чем больше и лучше ты будешь спать, тем скорее выздоровеешь.
Глаза блеснули во мраке.
— Неужели ты не хочешь порадовать меня первым успешно вылеченным пациентом? – аргумент возымел должное действие.
Идя по улице, Бон-Бон была вынуждена признать, что уже перевалило за полночь. Как только он мог быть настолько невнимательным? Видно ему действительно нравится этот Орден Сумерек.
-
— Проснись и пой! – громогласно потребовала медицинская работница, распахивая дверь в комнату «своего» больного.
Сперва она думала дать ему еще немного подремать – все-таки вчера Биг Мак сильно задержался с отходом ко сну по вине некоей назойливой, в смысле, ищущей знаний, кобылки. Однако дела не ждут: пациенту требовалось сегодня пройти целый ряд разнообразных процедур, да и обязанностей у него сейчас наверняка навалом: как-никак их праздник на носу. Тем более, что медсестра и так задержалась на несколько часов – ночные посиделки пагубно сказались и на ее режиме. Но когда еще у нее будет возможность поспать на заместителе мэра?
Вот только в палате ее ждало разочарование. Больного нет, постель застелена и никаких следов завтрака. Расспросы дали неутешительный результат – мистер Эппл встал еще пару часов назад, воспользовавшись помощью другой медсестры, натянул корсет, поел и куда-то ускакал. С другой сторон приятно, что он уже так хорошо себя чувствует. Да и вообще у нее и без него найдется, чем заняться.
Ее, как уже опытного массажиста, распределили аж на четверых пациентов. Хотя на взгляд самой Бон-Бон два раза – это еще не профессионализм, но разве есть выбор? Док-то со старшими медсестрами и ассистентами сейчас у Бэрри в срочном порядке потрошат останки чудищ, пока не испортились. Так что не отвертишься. Это еще не говоря о более прозаичных обязанностях, вроде уборки, распределения и подготовки лекарств, уколов и тому подобного. Так что нет ничего удивительного в том, что она опоздала на обед.
А на кухне ее уже ждал сюрприз. Очень стильный, аккуратный и красивый.
— Добрый день – мэр встала из-за стола – я вам не помешаю?
— Ну что вы – медсестра засомневалась в дальнейшей последовательности действий – нисколько.
— Замечательно – глава города села обратно и представительница медицинского персонала поспешила последовать ее примеру – уверяю вас, что ни в коей мере не обижусь, если вы будете принимать пищу в моем присутствии.
— Ага – что ж, она сама сказала. Через несколько минут на столике уже была горка продуктов во главе с ее печенюшками. В конце концов, кто, как не создатель способен по достоинству оценить свои творения?
Честно говоря, несколько неудобно питаться в присутствии мэра, пусть даже последняя специально, чтобы не мешать ей, отвернулась к окну. Но желание поесть быстро взяло свое — все-таки утром было не до того, так как «личная» медсестра спешила к своему больному и завтрак явно не удовлетворил все требования организма. Впрочем, нельзя сказать, будто бывший кондитер так уж оголодала и уже после первого блюда превалирующем чувством стало любопытство.
В столовой-кухне только они – все остальные наверняка либо уже откушали, либо предпочли за этим делом пойти домой. А может просто не решились беспокоить мэра? Да не, вряд ли – эта кобылка скорее вызывает восхищение, чем страх. Или, что еще более вероятно, зависть.
Изящная фигура, безупречные манеры, сдержанный нрав, острый ум, глубокие глаза. Прямо-таки невозможно не влюбится. И куда только эти жеребцы смотрят? Видит Селестия, будь Бон-Бон на их месте, то хватило бы одного взгляда на этот великолепно вычесанный и уложенный водопад волос, чтобы начать пускать слюни. Впрочем, кажется, у нее они и так есть.
Чем она только их моет?
Хотя, конечно, раньше она была еще краше: зря все-таки сделала гриву серой — однотонность ей явно не к лицу, да и тяжкий груз ответственности для нее как будто не является метафорической величиной. Интересно, зачем ей очки? Или, не дай Принцессы, зрение испортилось? Ведь прежде-то вроде все было нормально. Однако надо признать – эта золоченая пара выглядит не менее стильно, чем старая бабочка. Вот он, от природы данный вкус и понимание моды.
Замечтавшаяся медсестра чуть не разбила тарелку со вторым блюдом. Посетительница тотчас же дернулась на шум. Этот мир всех их приучил бояться громких звуков. Как и тихих. Оказия спустила ее с небес на землю и позволила взглянуть на главу города более трезвым взглядом.
Изящную фигуру теперь лучше называть костлявой. Скорей всего из-за нерегулярного приема пищи и постоянных стрессов. Копыта, кажется, едва заметно трясутся – вероятно, по тем же причинам. Под глазами явственно видные круги от недосыпа, которые при всем желании не удалось бы скрыть, даже будь у них настоящая косметика.
Бон-Бон усмехнулась. Да, когда в последний раз она видела помаду? В другой жизни, не иначе. Не то чтобы сей предмет вдруг стал великим нигде более не производимым артефактом, который невозможно достать. Просто караванами традиционно руководили ничего не понимающие в жизни жеребцы и даже столь полезная в хозяйстве вещь, как тушь, занимала весьма низкоприоритетное положение. Если она вообще была в их списке. Порой отправлявшимся с ними кобылам удавалось вырвать у глупых самцов кусочек добычи и потратить его на необходимое, однако о достаточном количестве не приходилось даже заикаться. Вот так и живем, периодически выпрашивая кое-какие предметы у Бэрри и стараясь не думать из ЧЕГО сделаны эти тени с румянами.
Отвлекшаяся было Бон-Бон обратила внимание, что посетительница не отвернулась, как прежде, но продолжает смотреть в ее сторону. Проследив за ее взглядом, медсестра почувствовала стыд.
— Мадам мэр, что ж вы просто так сидите-то? – встала она из-за стола – давайте я вам тоже чего-нибудь налью.
Серая кобылка попыталась было отнекаться, мотивируя это уже съеденным обедом, но глаза не врут. Точнее, может обед и имел место, только скорее всего он был недостаточен и поглощен впопыхах. Ведь она уже который день без отдыха бегает по городу, пытаясь подготовить грядущее празднество.
В итоге дошло до прямого отказа: «ни при каких условиях». ХА-ХА. Медсестра, злобно улыбнувшись, заявила об ответном отказе разговаривать с ней на какие-либо темы, пока гостья не отобедает.
Начавшиеся попытки лавирования и просьб натолкнулись на глухую стены. Видно наконец решив, что на уговоры она потратит больше времени, чем на собственно питание, мэр капитулировала.
Зато когда она увидела эту гору продуктов…

— Вот теперь я готова вас выслушать – с той же злодейской улыбкой на губах произнесла Бон-Бон.
Мадам мэр облегченно выдохнула и вытерла губы платочком. Все-таки она слишком жестока к ней — после столь сытного обеда заставила съесть одну из своих печенюшек: «а то вы меня обидите» и оставила весь поднос рядом. Совершенно естественно, что ни одного произведения ее кулинарного мастерства в пределах досягаемости не осталось и это несмотря на ранее впихнутую гору продуктов. Увы, отдувания, икания и сытого цыканья зубами дождаться не удалось – все-таки это самая воспитанная кобылка города, однако явно округлившийся животик свидетельствовал о полной победе.
Причем о неприятных последствиях можно не задумываться: гостья ела хоть и быстро, но с безукоризненными манерами, которые определенно способствуют правильному пищеварению.
За все время экзекуции они болтали исключительно о пустячных вещах, но сам факт того, что бывшему кондитеру удалось принудить мэра к столь значительной трате драгоценного времени, определённо свидетельствует о важности предполагаемой услуги. Кажется, она уже знает, что это будет. Только бы не спугнуть.
— Уважаемая Бон-Бон – начала посетительница, садясь поудобнее – вы, должно быть, знаете о предстоящем празднестве.
— Разумеется – кивнула представительница медицинского персонала.
— А также, вероятно, помните о том, что наша главная повариха, госпожа…- она все-таки икнула, тут же закрывшись платочком и покраснев. Мучительница почувствовала себя польщенной – покинула Понивилль вскоре после зимних торжеств.
Сердце забилось чаще.
— И так уж получилось, что в данный момент город встретился с неожиданной проблемой: ни одна из вызвавшихся готовить для праздника кулинарок не имеет должного опыта с кондитерскими изделиями – губы начали расплываться в улыбке – в то время как ваше мастерство в данной области не подлежит сомнению.
Взгляд на пустой поднос.
— Потому я, от лица города, прошу вас взять на себя…
— Да, конечно! – прервала ее Бон-Бон, с трудом удерживаясь от того, чтобы не завизжать.
«Медсестра» будет готовить для «Дня возвращения», причем будучи главной! Никаких тебе правил и глупых ограничений. Да она им такое устроит…
Видно последняя мысль слишком уж явно отразилась на ее лице.
— Вы должны понимать, что наши ресурсы ограничены – поспешила осадить радующеюся кобылку мэр – к тому же, у нас сложились определенные традиции, которых следует придерживаться.
— О, не волнуйтесь об этом – ласково отозвалась принимающая сторона – эти рамки вполне меня устраивают.
Серая кобылка какое-то время внимательно рассматривала свою собеседницу, пытаясь понять, что же ее так беспокоит. Все вроде бы в порядке.
— Что ж, хорошо – все еще слегка неуверенно отозвалась гостья – в таком случае, не буду более вас задерживать. Благодарю за обед. Все было превосходно.
Бон-Бон тут же подскочила и помогла значительно потяжелевшей посетительнице слезть со стула, за что получила благодарную, хотя и чуть смущенную улыбку. Выпроводив ее за дверь, художница прошла к своему мольберту. В голове роились безумные идеи. Да, конечно, раз все эти годы был торт, то и она сделает торт. Вот только никто не говорил, что он должен состоять из обыкновенных слоев теста облитых скучным кремом.
Мадам мэр наверняка вздрогнула, услышав ее смех, но это уже не важно.
Перво-наперво – к Бэрри.
Темные тучи сгустились над Понивиллем.
-
Стук-стук, стук-стук, стук-стук-стук.
Творец сжала зубы, из последних сил удерживая ускользающую мысль.
Если еще хотя бы раз…
Стук-стук.
— ГРАААР! – листы бумаги полетели во все стороны, а притворяющийся кобылой взбешенный зверь рванулся к источнику шума. Чтобы со всего маху ударится об открытую дверцу шкафчика, едва не снеся его с петель, а затем поскользнуться на маленькой лужице чернил.
— Бон-Бон? У тебя там все в порядке? – обеспокоено донеслось с той стороны деревянной преграды.
Названная представительница прекрасного пола приложила копыто к лицу. Уже простой жительнице Понивилля, разве что очень недовольной, пришла в голову немного запоздавшая мысль. Отняв конечность она смогла убедится, что это была именно та, которая вошла в соприкосновение с чернилами. Лежащая кобылка издала тяжелый вздох. От вдохновенья не осталось даже тени.
Что ж, не последний день живем, а вставать все равно придется.
Проследовав к двери, Бон-Бон обнаружила за ней переминавшуюся с ноги на ногу Колгейт. Подлинное беспокойство, светившееся на ее лице, заставило кулинарку забыть всю свою досаду и готовившееся выплеснуться негодование. На пару мгновений – именно столько времени понадобилось гостье, чтобы перейти от озабоченности к едва сдерживаемому смеху. Ой, как будто она никогда не видела заляпанных синим персон. Или черным? Какая разница?
К счастью для всех, единорожка оказалась достаточно разумной и деликатной, чтобы сдержать свое рвущееся наружу веселье и помочь жертве вдохновенья прибраться.
— Ух ты, а что это? – поинтересовалась посетительница, разглядывая одни из ее набросков.
— Ничего интересного – торопливо отозвалась творец, отбирая листок и складывая его в общую кучу. Потом разложит.
— Так уж «ничего интересного»? – иронично подняла брови Колгейт – а по-моему там было нечто способное обеспечить меня работой до конца года.
— Не преувеличивай – слегка оскорбилась Бон-Бон – там и сахару-то всего процентов пятнадцать. В тесте. По идее. В любом случае, его придется делить на всех, а значит — каждому достанется совсем немного.
— Да ну? – снова проявила недоверие стоматолог – и с каких это пор куски размером с брюхонога стали небольшими? – она продемонстрировала развернутый набросок отдельной доли – или тут с размерами путаница?
— Проект находится на стадии разработки – непонятно с чего покраснела и начала сердиться кондитер, отбирая и этот листок – если хочешь помочь, то прошу не заниматься промышленным шпионажем.
— Хорошо, хорошо. Как скажешь – подняла копыта вверх гостья – тем более, что я уверена: у тебя все получится на отлично.
— Благодарю – благосклонно отозвалась Бон-Бон, организуя свои записи поаккуратнее и закрывая – а что тебе было нужно?
Пауза. Долгая. Наконец Колгейт извиняющимся тоном произнесла:
— Честно говоря, уже забыла.
Еще один клок молчания.
— Ага – опасно улыбнулась хозяйка, делая шаг вперед.
— Ах да! Точно – неискренне воскликнула посетительница – просто я сегодня видела, как ты заходишь к Бэрри и возвращаешься от нее с каким-то свертком. Это, случаем, не новая партия пудры?
— А чего ж у нее самой не спросишь? – постепенно зажимая гостью в угол, поинтересовалась творец.
— Так она ж заперлась вместе с Доком – натянуто рассмеялась Колгейт, осторожно маневрируя в оставшемся ей небольшом пространстве – видно делают нечто совсем уж мерзкое.
— Не сомневаюсь – она с лязгом достала нож из паза буквально в паре копыт от собеседницы и отвернулась к шкафчику – нет, я ходила не за пудрой.
— Ага, хорошо. Значит, я ошиблась – неуверенно и вроде даже слегка побледнев, пролепетала стоматолог – тогда не буду больше тебе мешать.
— Подожди минутку — Бон-Бон повернулась к ней вполоборота и выдала настолько жуткое выражение лица, что ей мог бы позавидовать сам Страшила – мне нужна твоя помощь с угощением.
— Ой прости, сейчас не могу – не решилась больше испытывать судьбу зубной врач, вдоль стенки пробираясь к выходу – уже поздно и я…
— Отрицательный ответ не принимается – дверь с шумом закрылась.
-
Рассвет застал ее уже несколько часов как за работой.
Времени слишком мало – праздник будет максимум в конце недели, а у нее даже теоретическая основа не подготовлена. Ой, да что там: соцопрос и тот не проведен, причем это-то дело нужно осуществлять с толком и расстановочкой, никак не впопыхах. Вчера удалось опросить всего троих и только Колгейт смогла дать внятный и конкретный ответ. Пусть и весьма своеобразный. Она судила по количеству сахара и способности к вызову патологий ротовой полости. Так что пока лидирует желеосновный. Сложный и неудобный при конструировании. Придется организовать внешние опоры, а как это все будет выглядеть при нарезке…
Бон-Бон откинулась и протерла глаза. Взглянула на подползающие к ней первые лучи. А может все это тщета? Бездарная трата драгоценного времени, результат которой все равно никто не оценит по достоинству? Признаемся честно: эта идея с опросом попахивает идиотизмом — всем угодить все равно не получится и даже в лучшем случае она успеет узнать мнение лишь трети потенциальных потребителей.
Просто она так давно не готовила ничего…великого.
Ей нужен БАЦ — нечто такое, что, опустившись в желудки понивилльцев, оставит ее имя в истории. Хотя бы на пару лет, а там посмотрим. А то мало ли когда в следующий раз удастся дорваться.
Кондитер вновь поймала себя на мысли, будто ведет себя как Лира, причем не в лучшем смысле. Надо взять себя в копыта.
Сказано-сделано.
Вот только заниматься самообниманием как-то…скучно? Стоит поискать для этого дела кого-нибудь другого. Ну, или хотя бы просто подышать воздухом.
Кобыла вышла из дома, сощурившись на восходящее солнце. Забавно: она была взаперти всего-то часов двадцать, а уже такое чувство, будто полжизни провела в застенках. Это все жестокий мир, поставивший непреодолимые преграды ее вдохновению. Конфеты, видите ли, тяжелее воздуха. Хотя не такие уж они и необоримые – единорожка не раз помогала воплощать самые безумные мечты, появлявшиеся обычно далеко за полночь. Вроде взрывающихся эклеров и винного желе. Счастливое было время.
Впрочем, одернула она себя, сейчас не намного хуже – ведь они все еще живы и у них есть возможность делать сладости. Бон-Бон хихикнула. Пока жеребцы «борются со вселенским злом», «сражаются за возвращение старого, лучшего мира» и другими способами наводят эпичность, кобылы давно уже приспособились и вовсю работают над тем, чтобы сделать новую среду обитания как можно более приятной для проживания.
Не все, естественно – вздохнула она, вспомнив Магистресс. Вот неймется же некоторым. Хотя не стоит так думать: вполне может быть, что только благодаря их труду твари не размножились где-нибудь у себя в кущах и не сожрали всю Эквестрию. Во всяком случае, наш главный по безопасности так думает и кто мы такие, чтобы не верить ему? Откровенно говоря, она тоже видит в этом здравое зерно. Вот только вся эта ненависть ей определенно не по сердцу – какой смысл винить в чем-либо животных? Конечно, опасных и хитрых, но все-таки неразумных тварей?
Вот кстати, помянешь -…
Куда это он в такую рань? О и Арчер с ним. Бежит как собачонка, глаза кажется на мокром месте, а Биг Мак все о чем-то рассуждает. Видно достала она уже не моего пациента и в госпитале, а теперь наш бесстрашный защитник пытается от нее сбежать. Надо было все-таки попросить его дать девочке шанс. Хотя, кто знает – все-таки армия, пусть даже и в виде наших охранничков, неподходящее место для молодой кобылы.
Ну, все, надышалась. Обнимания оставим на следующий раз. Дело не ждет.
Стол, перо, бумага.
Примем за установку, что все любят…
-
— Насколько мы с Доком поняли, твари используют эти перья для определения направления ветра и улавливания прочих воздушных колебаний – их то шкура вообще чувствительностью не отличается. Основной особенностью…- вдохновенно разглагольствовала Бэрри, не забывая обмахиваться новой игрушкой. Бон-Бон подозревала, что это не просто предмет гардероба. Или бижутерии? Аксессуар, короче, но и определенного рода подарок. Ну что ж, наконец-то ее жеребец сделал следующий шаг к закономерному и с точки зрения общественности, неизбежному событию. Во всяком случае, прекрасной половины населения Понивилля.
Кондитер уже слегка разочаровалась в своем решении спросить-таки о буквально суваемом с начала разговора под нос предмете. Совершенно неинтересная ей лекция, судя по всему, только набирает обороты и надеждам на ее скорое завершение вряд ли суждено сбыться. Заряд же вдохновения, на который она так надеялась, попал в хозяйку. В принципе, ее творение уже обрело все необходимые для начала изготовления контуры, но творцу все еще казалось, будто не хватает какой-то чрезвычайно важной, определяющей детали.
Предполагалось, что придя к своей давней, пусть и не очень близкой подруге они совместными усилиями смогут найти этот «пятый элемент», как она успела про себя его обозвать. Первые четыре: объем, вкус, эстетика и сюрприз уже были в кармане. Однако Бэрри сама в данный момент искала кого-нибудь, могущего быть использованным для излияния своей радости по поводу еще одного небольшого приближения давно ожидающегося события. Настроить ее на нужный посетительнице лад не представляется возможным. Конечно, нельзя сказать, будто главный алхимик так уж озабочена своей личной жизнью – просто она умеет и любит радоваться, когда жизнь преподносит для этого повод.
-…ну вот, а он предположил, что незадолго до вылупления из яйца эти третичные…
— Яйца! – вдруг вскинула копыто вверх кондитер, в чьей голове мгновенно выстроилась четкая, ярко вспыхнувшая при своем появлении, картина.
— Чтоб мне всю жизнь бегать голой после ванной! – она буквально выпрыгнула со своего места, повалив кресло – как же я могла об этом забыть?
Глаза лихорадочно забегали по комнате в поисках писчих принадлежностей. Не узрев последних, художница чуть было не рванула вены на ноге, дабы кровью запечатлеть свой великий план на стенах сего недостойного жилища. Однако рациональная часть сознания как всегда испортила все веселье. Ну, почти.
Голос стал глубоким и жутковатым:
— Пятый элемент: консистенция!
Злобный смех.
Отсмеявшись, уже вполне очнувшаяся гостья сконфуженно взглянула на хозяйку, которая даже забыла обмахиваться свежеподаренным веером. А потом были аплодисменты.
— Признаю, это самый необычный способ сменить тему из всех, что я видела – сложила копыта перед собой Бэрри – я действительно слишком увлеклась. Спасибо за «предупреждение».
Бон-Бон зарделась, старательно при этом складывая частички быстро тускнеющей картины в запасники памяти. Затем было установка на место упавшего во время смены темы сиденья, стряхивание с него метафорической пыли и его занятие с широкой улыбкой на губах.
— Итак, о ваша внезапность – веер был сложен и аккуратно положен в симпатичный футляр из кожи твари, что было еще одним признаком значимости подарка – что же привело вас ко мне? Нужно еще материалов для праздника, о которых большинству лучше не знать?
— И это тоже – важно кивнула кондитер, все так же безуспешно пытаясь сделать лицо хоть чуточку серьезней – но главное, за чем я пришла, уже получено.
— И что же это? – явно больше не в силах сопротивляться радости собеседницы, также начала улыбаться хозяйка.
— Ответ – в ее оскале появилась загадочность.
— На что же?
— На главный вопрос Жизни, Вселенной и Всего Остального – подмигнула Бон-Бон – во всяком случае, лично для меня в данный конкретный момент.
— Бывает – кивнула Бэрри, вновь доставая веер – итак, что же тебе нужно?
Кондитер хотела было начать перечисление требуемых порошков, когда их прервала бегущая в сторону ворот кобылка.
Она кричала, будто что-то произошло с Арчер.

— Я буду стрелять! Меня не остановишь! – снова раздалось со стороны стены и у Бон-Бон не осталось никакого сомнения в личности произносившего.
Впереди ничего было не разглядеть – пегасы висели слишком густо. Небольшая площадка перед стеной была запружена нелетающими пони.
— Почему никто ничего не делает? – непонятно для чего спросила она примчавшуюся вместе с ней Бэрри.
Та только покачала головой. Чего и следовало ожидать.
— Не стреляй! Подожди! – донесся крик Биг Мака и тут же, как по заказу в мареве мелькнуло красное пятно.
Сердце кольнуло ужасное подозрение. Что будет, если отчаявшуюся кобылку довести до срыва?
Она будет мстить.
Бон-Бон изо всех сил начала протискиваться к стене. Толпа зашумела, где-то даже раздалось улюлюканье. Как они могут быть столь бесчувственны? Только бы успеть.
Она не задумывалась, что предпримет, дойдя до них и сможет ли вообще сделать что-либо. Просто идти, скорее.
И не смотреть вверх.
Кобыла почти добралась, когда раздался ужасающе громкий звук спускаемой тетивы. Истеричный вопль Арчер. Тяжелое «Хэй» Макинтоша. Ее крик потонул в вое толпы.
Слезы.
Как же давно их здесь не было.
Но может, все не так плохо? Есть же шанс.
Голова дернулась было, но память сдержала ее, показав, как ловко голубая кобылка управлялась со своим луком.
Почему же Биг Мак не слушал?
И что теперь делать?
— Целься выше! – раздался откуда-то издалека ответ жеребца, который вдруг стал казаться дороже всего на свете. Вот только слегка непонятно: он что, призывает ее застрелить его убийцу? Ну, почему бы…
Эй, хватит тут Лиру отыгрывать! Посмотри на стену.
Как и должна была ожидать любая разумная кобыла, там стояли они оба. Живые, естественно.
Вот только слезы вместо того, чтобы исчезнуть, полились куда более бурным потоком. На нее уже начали оглядываться. Улыбаются.
Так. Спокойно. Привести себя в порядок. Протолкаться к лестнице. Теперь это легче – народ быстро расходится.
Слышится уже четвертый выстрел и одобрительные комментарии заместителя мэра и другого охранника, не помню как его.
— Привет, Биг Мак – тот дернулся и, видимо впервые заметив ее, разулыбался – не объяснишь мне, что происходит?
— А разве не видно? – улыбка стала самодовольной – выполняю просьбу одной весьма назойливой медсестры, заодно избавляя себя от головной боли. Ну, еще осуществляю хитрый план.
— Отлично, а теперь в деталях и по порядку – склонила она голову набок, про себя думая, что он выглядит неожиданно красиво на фоне неба.
Тяжелый вздох жеребца, уже в полной мере осознающего отсутствие возможности отвертеться.
— Солдат Арчер! – хоть голос и строгий, но любому понятны его чувства в данный момент –Расстрелять всю эту груду боеприпасов в течении двух часов.
— Есть! – кобылка даже не повернулась, всецело отдавшись долгожданной работе.
— Может, пойдем поедим? – с надеждой спросил Макинтош – а то у меня с утра во рту ни крошки, а рассказ не самый маленький.
— На меня не рассчитывай, проглот – она игриво ткнула его в плечо – дома шаром покати – все для торта, все для победы!
— Агась – глубокомысленно изрек заместитель мэра — ну и какой же у нас есть выход?
— Поесть за счет госпиталя, разумеется – улыбнулась Бон-Бон – по идее, там еще может быть пара завалившихся печенюшек.
Мечты-мечты. Она бы еще луну на десерт попросила. По счастью, прочего добра здесь было в достатке – чуть ли не половина медсестер куда больше хотели работать на кухне, чем с больными и после ее ухода с поста второй дежурной тут наверняка развернулась нешуточная борьба. То ли еще будет, когда она вернется. УА-ХА-ХА-ХА.
Лицезреть, как он ест пищу, к приготовлению которой она не имеет никакого отношения, было куда менее удовлетворяюще. Впрочем, набивание своего живота той же едой в полной мере оправдало все ожидания. А ведь сейчас еще будут ответы.
— Ну, понимаешь, я поразмыслил и выделил две главные, не опирающиеся только на сентиментальность причины, по которым Арчер не может быть в страже – начал Биг Мак – во-первых: у нее нет никаких навыков, которые ассоциируются с армией. Ну не используют у нас лук. Во-вторых: ее нельзя пускать за стены. Это обобщение множества других причин вроде неизбежного падения дисциплины и собственного непрощения, если с ней что-либо случится. Ну а кому нужен бесполезный охранник, от самого наличия которого все остальные дуреют? К тому же не могущий выйти за стены? Импассе, как говорится.
— Ну и? – подбодрила его Бон-Бон – что же случилось?
— Дерпи – имя упало, как надгробный камень. Все сразу стало объяснимым – хотя она, скорее всего, оказалась лишь верхушкой айсберга. Но в любом случае ее крайне успешная попытка саботажа наших боеприпасов наконец вытолкнула уже почти готовую идею на поверхность. Благодаря ей у нас теперь есть ликующая кобылка, являющаяся прирожденным специалистом по лукам. И разве где-то написано, будто она не может справляться со стационарным? Все счастливы и за стены выходить не придется.
— Да, хитро, а что со снарядами? – поинтересовалась кобылка.
— Сделаем новые – его улыбка стала прямо-таки зловещей – лучше прежних.
— Не сомневаюсь – уж кто-кто, а мистер Эппл свое слово держит. Обычно.
Несмотря на то, что у обоих были обязанности, они еще какое-то время сидели в молчании, ища тему для разговора. Расходится как-то не хотелось. Именно в тот момент, когда Бон-Бон уже собралась пригласить его на дегустацию, их посиделки прервал некий запыхавшийся пегас, заявивший, будто Арчер кого-то подстрелила.
Это были бы весьма похвально – в первый же день убить какую-нибудь тварь.
Вот только там появился белый флаг.
-
-…мне действительно очень, очень-очень жаль – казалось, будто утопающая в золотых доспехах кобылка вот-вот растает в извинениях.
— Еще раз говорю тебе, девочка – уже слегка раздраженно отозвалась ее жертва, все так же не глядя на нее – ничего страшного. Откровенно говоря, меня скорее разочаровал тот факт, что попадание было случайным. Знала бы ты, насколько я обрадовалась наличию столь зоркой и бдительной стражи. После того, как перестала дрожать, естественно – добавила она через пару мгновений.
— То есть, у вас нет претензий к нашей охране? – на всякий случай уточнила мэр.
— Ну, хотелось бы конечно получить новый рюкзак – лучница вскинулась – однако я и сама понимаю, что выстрел был в общем-то оправданным, даже несмотря на случайность. Так что, нет.
— В таком случае…солдат может быть свободна – да, звучит действительно странно – позвольте поприветствовать вас…
Пока глава города зачитывала обычную, хотя, увы, редко в последнее время произносимую, приветственную речь, примкнувшая к ней и Биг Маку Бон-Бон разглядывала новоприбывшую. Земная пони. Под грязью плохо видно, но кажется желтая с по крайней мере частично голубой гривой. Постарше ее, но до старости еще ох как далеко. Есть пара весьма внушительных шрамов. По одежде — бродячий торговец, то есть представитель давно вымершего вида сорвиголов, которые когда-то обеспечивали изолированные поселения необходимыми, на их собственный взгляд, вещами. За бешеные деньги, разумеется. Впрочем, где это видано, чтобы они ходили поодиночке.
Кьютимарка также непонятная: голова собаки и кошки, а также целая утка. Может это охотник? Ага, на домашних животных, родившийся еще в мирной Эквестрии – тогда скорей уж маньяк. Вернее, маньячка. Вот только непохожа. Не очень, во всяком случае. Хотя это, конечно же, к лучшему.
Вообще, в ней есть нечто узнаваемое. Знакомое.
— Да-да-да – прервала она речитатив мэра – все поняла, очень приятно, бузить не буду и в предлагаемых услугах не заинтересована. С меня достаточно, что это – Понивилль. А вы, я так поняла – мэр?
— Да – вежливый кивок.
— Отлично – какая-то очень странная улыбка. Радость и…страх? Тон соответствующий – вы-то мне и нужны.
Биг Мак молодец – сразу напрягся, а то мало ли какие сумасшедшие бывают.
— Слушаю вас – спокойно отозвалась серая кобылка.
— У вас ведь наверняка есть список жителей – в ее глазах действительно мелькнуло что-то маниакальное – ну или вы, по крайне мере, должны всех здесь знать?
Ей показалось, или правое копыто гостьи правда задрожало?
— Допустим – было видно, что не одной Бон-Бон это не нравится.
— Великолепно – она бросилась к пробитому рюкзаку – мне нужно кое-кого найти.
Блеснула сталь.
И осколки.
-
— Так кто же ей все-таки нужен? – поинтересовалась Бэрри, не вполне понимая, зачем ее-то сюда вызвали.
— Неизвестно – вздохнула мэр – когда наша гостья полезла за фотографиями, то оказалось, что…снаряд…нанес им весьма значительные повреждения.
— Слава Принцессам, что малютка Арчер к тому моменту уже ушла – влез заместитель по внешним сношениям, чья надежда на торговца уже вполне очевидно не оправдалась – вы бы видели, что эта кобыла там устроила. Честное слово – еще минута и она бы все разнесла. Спасибо нашим защитникам – повязали в один момент.
Биг Мак мрачно кивнул.
— Кого бы она ни искала, но нужен он ей позарез – старик довел свою мысль до конца и с довольным видом сел на место.
— И это вновь ставит нас перед вопросом: чего ради устроено это заседание? – недовольно пробурчал главный по строительству и ремонту – в конце концов, вряд ли наша гостья ищет стройматериалы, а у меня, знаете ли, работа имеется.
— Действительно: вполне вероятно, что эта путешественница способна опознать искомую персону и без документов, хотя бы по имени – поддержал его Док – просто покажите ей список жителей или пусть она перескажет приметы. Я не вижу причины продолжать совет.
— Главной причиной для вашего созыва было то, что мы не знаем каковы мотивы новоприбывшей касательно объекта ее поисков…– попыталась объяснить мадам мэр, но становившееся все громче недовольное ворчание перекрыло ее как всегда тихий и спокойный голос.
Бэрри успешна разрушила ее попытки навести порядок – просто сбежала, заявив, будто в данный момент у нее есть неотложная работа, могущая в случае пренебрежения ею привести к «непредвиденным последствиям». За ней потянулись и все остальные, с общей мыслью «мы верим в вас мадам мэр».
— А у тебя, случаем, нет какого-нибудь срочного дела? – повернулся к ней Биг Мак.
Он конечно хорошо скрывается, но все равно видно, насколько его возмущает подобный разброд.
— Есть – спокойно ответила все это время таскавшаяся за ним Бон-Бон – однако мне очень интересно, чем все это закончится. Кстати, не пояснишь ли мне, в чем проблема? Хотя бы за то время, пока наша красавица пытается успокоится.
— Успокоится? – Макинтош попытался было посмотреть на отвернувшуюся главу города, но кондитер придержала его:
— Смотрим сюда. Итак, в чем проблема?
Увы, мистер Эппл с первого раза намека не понял и его пришлось поворачивать снова. После этого он, наконец, обреченно вздохнул и начал:
— А тебе не кажется странным появление одинокого пони со стороны леса? Направлявшегося в Понивилль? Да еще вдобавок с таким инструментарием?
— Ну да, те странные топорики действительно выглядели несколько жутковато, как и остальное железо – кивнула Бон-Бон – но разве в наше время можно путешествовать по-другому? Насчет леса ничего не скажу, а в городок она шла, чтобы найти кого-то из близких.
— Агась – странно хмыкнул Биг Мак – те топорики я знаю. Инструмент для древолазания. Сам не пользовался, естественно, но видел не раз. Для профессионалов. Хочу обратить твое внимание, что наш городок стоит на самом конце дороги. То есть подойти к нему можно только с одной стороны, а проходить мимо, чтобы попасть куда-нибудь еще, смысла нет. Вероятность ее прохождения через лес я даже не рассматриваю – перед сезоном это верная смерть.
— И какой же мы делаем вывод? – непонимающе уточнила кобылка.
Новый тяжелый вздох:
— Наша гостья вполне могла попытаться обойти Понивилль, дабы затем незаметно перелезть через частокол. При должном умении это вполне возможно. И найти того, кого она ищет.
— Ну и? – еще более недоуменно спросила Бон-Бон.
— Тебе не приходило в голову, что она ищет не близкого – появились нотки раздражения – а очень даже дальнего? Например, того, кого хочет убить?
Длительное молчание.
— Ага, позволь уточнить – аккуратно нарушила его кондитер – то есть, ты считаешь, что в нашей несчастной, пережившей за последнее десятилетие две опустошительные войны с непредставимо могучим врагом и до сих пор не оправившейся, стране может существовать такой персонаж, как ассасин? В смысле, наемный убийца? Который к тому же ищет кого-то в стоящем на краю цивилизации крохотном городке?
— Агась – облегченно кивнул Биг Мак.
— Ну что ж, все очевидно – она обвиняюще ткнула его в грудь – тебя нужно срочно изолировать от мэра – а то еще заразишь паранойей.
— Благодарю за заботу – ответила за него упомянутая кобылка – прошу прощения за вмешательство в ваш разговор, но раз уж вы затронули в нем меня и данную тему, то рада сообщить: уже поздно.
Бон-Бон переводила хмурый взгляд с одного на другую. Неужели они оба разом поверили в этот бред?
— Понимаю ваши опасения – легко улыбнулась глава города – но такова наша работа: мы всегда должны предполагать худшее, дабы не дать ему случится. Впрочем, разве вас не удивляет тот факт, что наша гостья одна? Когда даже караваны лишь в последние годы начали возвращаться без потерь?
Бон-Бон была вынуждена признать весомость аргумента.
Стоп.
— Нет: ну вы сами-то себя послушайте! – несколько громче, чем хотелось бы, начала кондитер – если она действительно хотела перелезть через стену, то чего ради пришла к воротам? Не надо сама уже поняла – почти сразу поправилась она – решила, что ее уже обнаружили. Ну а как бы она нашла свою цель? И если бы она и так ее обнаружила, то зачем ей вдруг понадобилась ваша помощь сейчас?
— Не знаю – покачала головой мадам мэр – могу лишь предположить, что в деле замешана магия. Вероятно, какой-то артефакт. Возможно, разбитый случайным попаданием.
— Да ладно вам, там же была просто рамка для фотографий – слегка неуверенно возразила Бон-Бон.
— Мы ВИДЕЛИ осколки стекла и погнутый стальной каркас – она слегка нахмурилась – смею вас уверить, что за время своего проживания в Кантерлоте, я видела много различных таинственных приборов. Это вполне мог быть один из них.
Еще один неопровержимый довод. Как и недоказуемый.
Но вкупе с другими…
Стоп.
— Послушайте, как вы так можете? – ее возмущение было скорее к себе, чем к ним – вы же просто обвиняете первый раз в жизни встреченную кобылу Дискорд знает в чем! Может она…
— Не обвиняем – прервал ее Биг Мак – предполагаем.
— Я думаю, что в итоге мы все-таки выполним ее просьбу – добавила мэр – после дополнительных мер предосторожности.
Бон-Бон пару раз открыла и закрыла рот, не будучи уверена в том, что сказать. Наконец все-таки решилась:
— Спасибо, что потратили на меня свое время – церемонный поклон – не поделитесь ли вы информацией по поводу вашего следующего шага?
— Ну что вы – на сей раз широко и явно искренне улыбнулась глава города – мне было очень приятно, что я все-таки смогла изложить заготовленные доводы хоть кому-то. У нашего уважаемого заместителя есть кое-какие догадки касательно искомой личности.
Кондитер слегка удивленно посмотрела на Биг Мака. Он, конечно, далеко не дурак, но особой проницательности за ним пока что замечено не было. Ею, по крайней мере. Видно эта мысль нашла слишком явное отражение на ее лице.
— Кто может быть интересен таинственному, наверняка связанному с магией ассасину ни с того ни сего пришедшему в наш тихий городок, где все друг друга знают и пользуются полным доверием? – ехидно спросил Макинтош.
— Ну давай, говори уже – спустя пару минут смущенно признала свое бессилие Бон-Бон.
Не будь здесь мэра он бы наверняка получил от нее зуботычину. Маленькую.
— Не так давно у нас было маленькое, но весьма своеобразное пополнение, к которому последний пункт предыдущего утверждения никоим образом не относится – жеребец прямо-таки лучился самодовольством.

— Прелестно! – уже слегка подташнивает от этого надутого энтузиазма – восхитительно! Ну и какие же там, в Лас-Пегасусе виды?
Судя по выражению лица предполагаемого ассасина, эта комедия не по нраву и зрителю:
— Песок, камни, еще песок, еще камни, а также песчаные твари, похожие на камни и каменные, раскрашенные по-песчаному.
— Ой, да что вы говорите, как интересно! – почему она? Неужели во всем Понивилле не нашлось более опытных болтуний, чем бедная-несчастная Бон-Бон?
Память услужливо подсунула весьма значительное количество эпизодов. В основном, конечно, с Лирой, но в периоды, когда они по какой-то причине были далеки друг от друга эта способность только обострялась. Она могла чуть ли не часами пудрить мозги своим многочисленным подругам, причем совершенно не заботясь об окружающем их мире. Особенно неприятно вспоминать тот случай с мостом и тачками.
Хотя она вообще была пегасом и вполне могла просто перелететь речку. А им потом пришлось…
Хватит. Это было давно, а значит – неправда. Теперь-то все изменилось.
Скорее всего.
— Я, конечно же, счастлива представившейся мне возможности удовлетворить ваше любопытство, отбирая сие почетное занятие у учебника по географии – почти спокойным голосом прервала щебетание Вэт – но я отпахала прямо-таки неприличное расстояние ради своего дела, когда же…
— Ну так учебники-то все старые – поспешила вклинится в ее речь Бон-Бон – мне отлично известно, что за последние годы Эквестрия сильно изменилась и именно поэтому мне так интересны ваши рассказы. Насчет ваших поисков не беспокойтесь – как только мэр найдет список, то сразу же сообщит вам.
— Она ищет его уже долбанных четыре часа! – все-таки не сдержалась посетительница – у вас что тут – дикая бюрократия? Или свитки вдруг мутировали и начали самостоятельно размножаться? Какого…
В распахнутый рот для крика рот была всунута печенюшка. Кондитер поспешила ответить на явно читаемый в широко раскрывшихся глазах вопрос:
— У нас тут, в Понивилле, не произносят плохих слов – ее творение угрожающе захрустело на зубах – не волнуйтесь: просто у нас как-то не было в последнее время особой нужды в этих списках, да еще и ремонта в ратуше давно не производилось. Все будет хорошо.
По мере жевания гневное выражение на лице гостьи сменилось конформистским, а копыто потянулось к подносу. Бон-Бон мысленно смахнула пот со лба и немного расслабилась. Она как никогда близко подошла к провалу, ибо сувание печений, даже настолько хороших, в рот профессиональному убийце определенно не является залогом долгой и счастливой жизни.
Глядя на быстро пустеющий поднос она также не сдержалась и взяла одно из своих творений.
А может это месть? За то, что одна мнящая о себе слишком много кобылка посмела перечить мэру и ее заместителю, да еще предварительно накормив главу города обедом против ее воли? Или старая-добрая борьба двух представительниц прекрасного пола за одного жеребца?
Ой, хватит: кое-кто заразился-таки паранойей. На самом деле причина их выбора проста, как полено. Во-первых: Бон-Бон, какие бы у некоторых порой не появлялись сомнения, кобылка, а значит, ее попытки заболтать другую «девчонку» будут выглядеть почти естественно. Во-вторых: она — одна из трех избранных, кто понимает серьезность ситуации. Все остальные просто отказались слушать. Ну а в-третьих: кондитер, несмотря на наличие прямых, пусть уже и не столь срочных обязанностей, согласилась. Стыдно признаться, но в немалой степени из-за того, что Биг Мак был явно против. Как по-детски.
Хотя о торте можно не беспокоится – мэр обещала после разрешения кризиса придать ей в помощь еще пару кулинарок. Если она, конечно, доживет. Ну и выполнит задание, естественно. Причем достижение второго начинает все больше и больше идти в разрез с первым.
Помыться – нормально, гостья и сама того хотела, правда увы предпочла не ванную, а душ.
Честно говоря, после чистки она стала выглядеть еще опасней. Из-за шрамов. Конечно, не Страшила, но тоже весьма внушительно.
Пообедать тоже согласилась, но питалась она даже быстрее Биг Мака, причем с почти той же манерностью, что лишний раз подтверждало их подозрения.
А что дальше?
— Ну а куда вы пошли после Лас-Пегасуса? – нельзя позволить нарастающему отчаянью прорваться в голос.
— На запад в…- название было заглушено хрустом. Ну, или это поселение действительно зовется Хрумхрыстьхрам – предвижу ваш следующий вопрос: там степь. Ну, сами понимает, трава…
Пока что все идет относительно нормально, но не стоит строить иллюзий. Скорее рано, чем поздно, но печенья закончатся и последняя причина для ее нахождения здесь исчерпает себя. Нужно что-то решать.
Бон-Бон закрыла глаза, сконцентрировалась, выдохнула и задала-таки один из двух Очень Рискованных Вопросов:
— Скажите, а ради чего вы предприняли столь рискованное и длительное путешествие? – жующие челюсти остановились – ну то есть, ведь это же так опасно, особенно раз вы сказали, что часто путешествовали одна. К чему все это?
Чашка осторожно опустилась на блюдечко, а глаза гостьи как будто затуманились. Ответа не было довольно долго. Когда же она заговорила, голос казался принадлежащим совершенно другой пони. Не сильной, умелой и независимой страннице по бескрайним лесам и пустошам Эквестрии, но измученной, страдающей душе:
— Чтобы не быть одной – она порывисто вскинула на плечи свой рюкзак и не говоря больше ни слова направилась к выходу.
Бон-Бон, сжавшаяся в кресле при первом рывке таинственного гостя, заколебалась. Пойти с ней? Но зачем? Что сможет сделать простая кобылка против профессионального убийцы? Куда разумнее будет остаться, а лучше – вернуться к своим прямым обязанностям – торт сам себя не приготовит.
Стоп.
Ей доверили отвлекать пришелицу. Она не справилась и должна хотя бы попытаться исправить свою промашку иначе за ее ошибку заплатят другие. Так всегда было, есть и будет. Не важно, что Бон-Бон не сможет остановить ассасина во время ее смертельного замаха. Главное – хотя бы попытается.
Последняя фраза и сопроводивший ее весьма удручающий мысленный образ проносились уже в дверном проеме.
-
Кондитер догнала гостью достаточно быстро. Видно этого странного запала хватило ненадолго и теперь таинственная «Вэт» с легким недоумением пыталась понять, где находится. Судя по всему, если у нее и были какие-то магические средства обнаружения цели, то сейчас они не работали. Как и предполагалось.
С вполне понятной опаской Бон-Бон легонько тронула ее за плечо. Обернулась возможный ассасин ОЧЕНЬ быстро. Хорошо хоть оружие у нее изъяли при входе – Понивилль ведь как-никак тихий, мирный городок и вооруженными тут ходят только охранники. Во всяком случае, на виду его носят только они.
Взгляд был…странным.
Какая-то одержимость. Борьба страха и надежды.
Хватит. Это же просто глаза, а кондитеры души читать не умеют.
— Простите, что так внезапно сбежала – начала гостья первой – спасибо за обед и все такое, но мне действительно необходимо срочно встретится с мэром.
— Всегда пожалуйста. Заходите, если что – улыбка вышла чересчур натянутой. Бон-Бон лихорадочно искала способ задержать ее еще хоть ненадолго – а зачем вам встреч…ой, простите. Раз уж вам так это нужно, то я могу вас проводить.
— Буду премного благодарна – кивнула ассасин – городок совсем не такой, как я себе его представляла.
— Бывает – кивнула кобылка и начала показывать путь.
Минут через пять пот на лбу был уже вполне материальным. Одно только ее присутствие за спиной нервировало неимоверно. А решение идти к ратуше максимально длинным маршрутом уже не казалось блестящим. Впрочем, оно изначально таким не было. Однако так можно будет дать им еще немного времени на…
— Простите – от легкого тычка она чуть не подпрыгнула – а разве вон то здание – не ратуша?
Бон-Бон посмотрела в указанном направлении и с трудом удержалась, чтобы не сглотнуть.
— Что это с вами? – в голосе появилась тень беспокойства – вам нехорошо?
Она выдала позорный, блеюще-заискивающий смех:
— Ой нет, что вы – еще одно хихиканье – просто погода и все такое. Да это она.
— А почему же вы тогда ведете меня не туда? – прямо-таки сама вежливость, но за ней скрыта сталь.
— Ну, просто, понимаете – спокойно. СПОКОЙНО – там раньше была такая здоровенная куча…не важно. Вот и привыкла ходить в обход – сейчас уже можно. Пойдемте.
— Спасибо, но теперь я сама смогу дойти.
Пришелица рванула по улице, оставив свою проводницу глотать пыль. Впрочем, последняя в этот раз не колебалась и припустила за ней, вроде бы даже пытаясь кричать какой-то бред про ограничение скорости на дорогах.
Расстояние до мэрии было довольно приличным – все-таки Бон-Бон умеет блуждать – что привело к неожиданным последствиям. Население Понивилля, уже давно взбудораженное приближающимся праздником вполне логично предположило, что две бегущие во весь опор по направлению к ратуше кобылки – это неспроста. Вот только вывод касательно причины оказался абсолютно несоответствовавшим истине.
Один за другим пони бросали свои дела и присоединялись к тому, что было сочтено предпраздничным кроссом, символизирующим…да какая разница? Ведь главное – веселье. Вряд ли это столпотворение понравилось ассасину, а Бон-Бон вообще кусала губы от досады: предугадать поведение этого индивида при таком скоплении народа было практически нереально. Возможно, она откажется от своих планов, а если нет?
Жертвы. Много.
Быстрее.
Увы, как ни старались понивилльцы, но никому из них так и не удалось догнать лидировавшую с немаленьким отрывом пришелицу. Традиционно дежурившая у мэрии стража, видя столь угрожающую волну своих сограждан, ни с того ни с сего помчавшуюся в их сторону, спряталась внутри. Через минуту оттуда был послан пегас за подмогой и разъяснениями, а оставшиеся наверняка начали баррикадироваться.
Последняя мысль показалась уже затертой в толпе бегущих Бон-Бон весьма утешительной – значит, она справилась, пусть и очень своеобразным образом. Задержала предполагаемого убийцу, подняв всенародное гуляние и запугав охрану. Можно погордится собой. Ровно до того момента, пока взбешенный ассасин не обнаружит запертую дверь и толпу со всех сторон.
Однако события вновь приняли неожиданный оборот. Почти добежав до цели, гостья была сбита с ног какой-то бело-голубой фигурой, а дальше начался полный бедлам.
-
— Отцепись от нее! Отцепись, кому говорю! – наконец попавший в цель мощный удар откинул Страшилу от гостьи.
Он почти сразу вскочил на ноги, но снова бросится в атаку не успел – горожане опомнились и скрутили агрессора, стараясь при этом быть как можно аккуратнее. Все-таки жеребец был одет в больничную одежду, к тому же слегка окровавленную в результате драки. Впрочем, его жертве досталось не намного меньше, что лишний раз подтверждало ее высокий профессионализм: как-никак у напавшего были ножи. Хотя с другой стороны, он и на ноги-то встал совсем недавно…
Пока слегка потерявшаяся в своих мыслях Бон-Бон оценивала шансы боровшихся сторон, Арчер, которая и сбросила Страшилу с кобылы, пыталась оказать ей помощь. Вернее, это она так думала.
— Я лучше знаю, что мне делать – прекратила спор пострадавшая, все-таки не став дожидаться квалифицированной медицинской помощи и поднявшись на ноги. Новая стражница, естественно, кинулась помогать – спасибо, девочка. Неужто в нынешнем Понивилле всех так встречают?
— Нет! Что вы, как можно…- пришелица неудачно поставила раненную ногу и снова чуть не упала. Дабы подобного не повторилось в будущем, молодая перекинула ее ногу через себя – вот видите, вам нужна помощь! Позвольте я хотя бы отведу вас в госпиталь.
— Ага, где водятся такие вот психи – кивок на вслушивающегося в их разговор Страшилу – как вы вообще его терпите? В других местах от буйных избавляются сразу.
Добровольная помощница замолчала, явно не зная, что сказать и начала просто тихонько тянуть свою ношу в сторону больницы, когда на сцену вышли новые лица: через собравшуюся толпу зрителей протолкались охранники во главе с Биг Маком. Быстро оценив обстановку и поняв необходимость объяснений, он гаркнул:
— Солдат Арчер! Что здесь произошло? – упомянутая особа попыталась отдать честь, но с полувисящей на ней кобылой это не представлялось возможным.
Помучившись вопросом приоритетов пару секунд, она все-таки решила не сбрасывать пострадавшую, а доложить без воинского приветствия:
— Ваше высокоблагородие! – Бон-Бон удивленно подняла брови – было совершено разбойное нападение. Нападающий схвачен и обезврежен. Пострадавшей необходимо проследовать в госпиталь!
— Агась – Макинтош посмотрел на валявшиеся чуть в стороне нож с обрывком ткани, скрученного Страшилу и наконец обратился к пришелице – вы можете что-нибудь добавить?
Та не реагировала. С самого начала разговора она молчала, с каким-то очень странным видом рассматривая спасительницу. Вроде бы даже начала ощупывать. В данный же момент предполагаемый ассасин медленно и неуклюже пыталась посмотреть назад. На круп молодой кобылки.
Вероятно увидев то, что хотела, она порывисто обхватила Арчер за шею и разревелась.
-
Народ расходился с площади довольный по уши.
Было с чего: веселый и шумный забег. Жизнеутверждающий, зрелищный бой.
Но самое главное – трогательное, радостное воссоединение семьи, разлученной почти десятилетие назад.
Давно в Понивилли не было подобного события.
Недовольным остался лишь Страшила – этот псих, поняв, что же все-таки произошло, дико разорался на своем гавкающем наречии, швырнул последний нож в стену, после чего, прихрамывая и бормоча, поплелся в сторону госпиталя. Но разве до него кому-то есть дело?
Бон-Бон вдруг заметила, что каким-то неведомым образом очутилась рядом с Биг Маком и уже довольно продолжительное время следит за событиями, вновь используя его как подушку.
— Слушай, а что все-таки произошло? – не поднимая голову, поинтересовалась она у заместителя мэра, когда семья скрылась за углом – ну, помимо воссоединения родителей Арчер?
— А разве есть что-то еще? – также не делая попыток освободится из-под ее ига, спросил он.
— Ну, например откуда здесь взялся Страшила? – хорошо однако выглядит закат – вы же кажется должны были его куда-то переправить из госпиталя и там охранять?
— Агась – кивнул Макинтош – только этот сумасшедший, узнав об «убийце», взял и сбежал. Мы полгорода облазили в его поисках.
— А откуда у него ножи?
— Док дал – хмыкнул красный жеребец – видишь ли, Страшила потребовал выдать ему оружие. Без него чувствует себя неуютно, видишь ли. А когда получил отказ – продемонстрировал свою опасность даже с куском стекла. В итоге сочли за лучшее все-таки дать ребеночку игрушку. Кто же знал, что так получится?
— Ты должен был. Как-никак, главный по безопасности – легонько ткнула она его в бок.
— Ну что ж, впредь постараюсь оправдать ваши надежды на мой пророческий дар – фыркнул Биг Мак – а чем ты можешь поделится по поводу произошедшего?
— Да, ничего интересного – все-таки подняла она голову – наш псих сбил ее с ног и попытался связать вон той веревкой, а она дала ему в морду и добавила задними. Ну а потом началась куча-мала, которую прекратила Арчер.
— Агась – кивнул он – думаю, это очень интересная и поучительная история, только как минимум до завтра мне ее не расскажут. А поэтому, может поужинаем?
— Отличная мысль – одобрила Бон-Бон – у тебя, как всегда, ничего нет? У меня тоже. Что ж, мы знаем, что делать.
Хорошо, что все хорошо закончилось.
Уже идя в сторону госпиталя, кобылке вдруг пришла в голову мысль: но ведь наличие у нее тут семьи ни в коем разе не объясняет те странности, из-за которых и начался сыр-бор. Вполне может быть…
Хватит.
Недовольный взгляд на посвистывающего Макинтоша – заразил, понимаешь, паранойей.