Fallout Equestria: Namenlos

Добрый вечер, мои тёмные братья. Начал писать это (потенциально) эпичное произведение, рассказывающее об ещё одной странице в жизни постапокалиптической Эквестрии — со своим, уникальным авторским видением, необычным выбором месте действия и героев (не зебры и не грифоны, но всё же), и массой отсылок ну ко всему. Надеюсь, что кому-нибудь это всё покажется интересным.

Оглавление

Глава 1 — Who am I?
"Ужасно, когда находишь в своей голове интересные вещи и не знаешь, что они там делают".

Затянутое свинцовыми тучами небо, озаряемое отдалёнными вспышками молний. Ветер, который, кажется, ставит своей единственной целью опрокинуть всё, до чего дотронется. Серая земля, редко поросшая унылой серой травой, пробовать которую на вкус нет ни малейшего желания, и виднеющиеся вдалеке мрачные останки некогда великого города. Когда-то здесь было пшеничное поле, к слову, большая редкость в этих каменистых землях. Теперь же единственное, на что стоило обратить внимание — это наш герой. Хотя он уже взрослый, но так получилось, что у него нет имени (нет, вы не сможете назвать его Джоном и далее в том же духе. Не тот случай). Пони, точнее единорог, довольно высокий, со шкурой чёрного (а точнее скорее тёмно-тёмно синего), как сама ночь, цвета. Красные глаза смотрят вокруг с недоумением а на морде, заметно более изящной, чем у большинства жеребцов, царит выражение глубочайшего недоумения. Вздрогнув под особо сильным порывом ветра, единорог навострил уши. Слух не обманул его — навстречу ему неторопливо двигался его собрат зелёно-голубой расцветки... ну или не совсем собрат, так как рога у него на лбу не наблюдалось. Наш герой несмело шагнул к нему, но вдруг шлёпнулся на круп с уже совершенно ошарашенной мордой:
-Друг... эй, друг?
Земнопони остановился и, наклонив голову на бок, посмотрел на незнакомца.
-Не хочу тебя пугать, но... у тебя на жопе какая-то картинка!
Незнакомец приложил копыто к лицу.
"Местное приветствие?" — мелькнуло в голове у нашего героя.
-Fremden bist du ein Idiot? — раздражённо проговорил пони.
-Эм... что простите?
Непонятного цвета пони удивлённо моргнул — глаза у него, к слову, оказались синие — и заговорил вновь:
-Я спросил, не идиот ли ты?
-Ну... я не помню своего имени, но думаю, что оно более благозвучно. И в конце концов, это не у меня на интимном месте татуировка в виде кирки!
-Ты уверен?
Неуверенно повернув голову, единорог посмотрел на свой круп, и лицо его исказил ужас, после чего он вскочил на ноги и начал бегать по кругу, словно пытаясь поймать свой хвост.
-Ты заразил меня этой дрянью!!! Теперь я умру в страшных мучениях! Хотя... у меня нарисовано солнечное затмение. Может я выживу?
Сделав очередной фейсхуф, земной пони тряхнул русой гривой и протянул копыто остановившемуся паникёру.
-Меня зовут Кумпель — проговорил он с каким-то лёгким акцентом — пойдём со мной, если хочешь жить.
-Я... я правда не знаю, как меня зовут. Ты сказал "жить" или "пить"? У меня во рту как будто кошки нагадили.
Улыбнувшись новому знакомому, единорог потрусил рядом с ним по тропинке.
-Кстати, а кто такие кошки? — осведомился Кумпель.
-Понятия не имею. Кстати, а мы где?
-Ах да, ты же не знаешь... жеребец криво усмехнулся — добро пожаловать в Ольденланд!
-Ольден... что?
-Потом, всё потом. Шагай давай.
Замолкнув, единорог побрёл следом за своим новым знакомым, оглядываясь на ходу по сторонам. Он не помнил ровным счётом ничего о себе и о том, где находился до того момента, как очутился на поле, и не знал названий для многого из того, что видел вокруг, но в то же время его голова услужливо подсовывала на его язык слова, в том числе и те, о значениях которых он даже не догадывался. Например, он знал, что полуразвалившиеся махины вокруг именуются домами, но отчего-то был уверен, что они должны выглядеть более... целыми. Так же как и ржавые остовы, от которых ощущалась скрытая угроза — подсознание считало, что они являются видом транспорта и в то же время настоятельно рекомендовало держаться от них подальше. И язык, на котором с Кумпель впервые заговорил с ним — жеребец не понимал его, но пребывал в смутной уверенности, что слышал его раньше.
-Мы пришли! — прервал его размышления голос земнопони. Пришли они к небольшому (частному — услужливо подсказало подсознание) домику, сохранившемуся лучше остальных и кое-как даже отремонтированному (ну или по нему очень удачно прошёлся ураган со стройматериалами, придавая слову "небрежность" новый смысл). Кумпель подошёл к двери — одной из немногих деталей дома, вызывающей уверенность в том, что она будет на том же самом месте если ты отвернёшься, а потом посмотришь на неё ещё раз.
-Дед, открывай! Это я.
-А пароль?
-Какой нахрен ещё пароль, пердун старый? Ты там совсем из ума выжил?!
-Хех, верно.
Дверь со скрипом отворилась, и Кумпель процокал внутрь. Единорогу ничего не осталось, как пройти за ним следом, ступив на пылный дверной коврик, на котором, впрочем, всё ещё можно было различить надпись "WILKOMMEN".

Внутри оказалось темновато. Можно было сказать "таинственный полумрак", но это несколько не соответствовало бы реальности. Это скорее тот вполне прозаичный полумрак, который наступает, когда нечем осветить помещение, но каким-то образом свет проникает внутрь (двери, окна, трещины в стенах, в потолке, и тому подобное).
-Дед, ты там живой?
-А ты значит, ждёшь не дождёшься, когда я откину копыта, и дом наконец-то достанется тебе, да?!
В центральной комнате нашёлся источник раздражённого старческого голоса, которым, по счастливому стечению различных маловероятных факторов, оказался старый... нет, СТАРЫЙ единорог бежевого цвета с кьютимаркой в виде меча, пронзённого молнией. Аура старости, излучаемая им, мистическим образом заставляла всё остальное казаться новым — например, старый продавленный диван, на котором он восседал, несмотря на некондиционный внешний вид, казался воплощением мягкости и уюта — ведь он способен подарить комфорт даже этой доисторической развалине!
-Дед, я встретил парня...
-Благословляю вас, дети мои.
-Что?!
-Ничего, продолжай.
-Я встретил парня, который не помнит ни кто он, ни откуда, ни вообще ничего! Ты сможешь помочь?
-Хмм... дай-ка взглянуть на тебя, малец.
Наш герой, до того смирно стоявший за Кумпелем и молча внимающий словам пожило...СТАРОГО жеребца, подошёл к дивану, чуть не опрокинув столик, на котором стояла тарелка с недоеденной овсянкой. Рог молодого единорога тёмно-синим светом и пошатнувшийся столик устоял, вернувшись в первоначальное положение.
-Вау! Как... как я это сделал?!
-Ты даже этого не знаешь? — скрипуче поразился старик — полагаю, спрашивать сколько тебе лет бесполезно, хех. Знаешь, ходить без имени не дело, так что...
Крякнув, старик приподнялся на диване и его рог засветился. Окутанная бежевым сиянием, из-под дивана поднялась лакированная деревянная трость и, зависнув перед безымянным пока что героем, стукнула того по плечу.
-Сим нарекаю тебя... — старик пожевал беззубым ртом, собираясь с мыслями, — Наменлос!
-Спасибо... сэр — поморщился обретший своё имя понь, — но обязательно было меня бить?
Старый пони метнул суровый взгляд из-под косматых бровей.
-Вы, молодёжь, совершенно не уважаете старые традиции! По-хорошему, я должен был разбить об тебя бутылку. Именно из-за несоблюдения традиций наш старый добрый Ольденланд скатился во всё это... сплошное расстройство.
-Окейк... — неуверенно поддакнул Наменлос, стараясь улыбнуться как можно дружелюбнее, — а теперь вы может быть расскажете мне, что это за Ольденланд такой и почему он выглядит таким... неухоженным?
-А ещё о Великой Войне, о магии единорогов, о кьютимарках... — подал голос внук, — и ты до сих пор не представился нашему гостю.
-Ах да, старый я му... чудак! Зауберер к вашим услугам, молодой джентелькольт. А ты, позор моих седин, сходи на кухню и сделай нам чайку. Рассказ будет долгим.
Вернувшись с тремя кружками чая, Кумпель уселся напротив деда, как впрочем и Наменлос — диван являлся сугубо личной территорией Зауберера, вторгнуться на который можно было только вероломно, без объявления войны, и быть готовым к ожесточённому сопротивлению.
Рог старика ярко засветился, создавая вокруг трёх пони иллюзорную полусферу. "Прямо как в планетарии", — завороженно подумал молодой единорог, который, разумеется, понятия не имел, что такое планетарий и чем он похож на это зрелище. Дед начал свой рассказ, и всё, что он говорил, сопровождалось маленькими, но яркми и объёмными движущимися картинками.
-Давным-давно, в сказочной стране Эквестрии... ну не так уж и давно, двести лет всего прошло. Так вот, в этой самой стране царили дружба и справедливость, три расы пони жили в мире и гармонии друг с другом, а правили ими две живые богини — сёстры Принцесса Селестия и Принцесса Луна. И на самой западной окраине этой чудной страны находилось княжество Ольденланд. Селестия и Луна для местных были столь же реальны, как и Солнце и Луна на небосводе, и почитались именно как богини в храмах, а верховную власть олицетворял Князь Кройцхуф. С давних времён эта земля сформировала особых пони — крепких, трудолюбивых, и, как правило, со светлыми гривами и голубыми глазами. Оторванность от центра, низкий приплод единорогов и почти полное отсутствие пегасов сформировало их характер — изобретательный и привыкший справляться с трудностями. Много металла, мало плодородной почвы и дремучие леса с двух сторон — таков этот край. Огнестрельное оружие было изобретено именно здесь — делу способствовал и природный талант местных умов, и необходимость защищать себя от зверей из леса а границу государства — от вероятного противника. Наука и промышленность стали ключом к успеху государства-в-государстве, а храбрость её сынов сформировала костяк армии. Но ни продвинутая техника, ни храбрость и верность Родине не спасли княжество в День, Когда Мегазаклинания Упали.
Тяжело вздохнув, старик замолчал. В его почти обесцветившихся из-за прожитых лет глазах блеснули слёзы.
-Дед, ты в порядке? — всполошился земной пони.
-Кхеххххх... не совсем. Принеси-ка водички и я... кхехх... продолжу. Чёртов уголь, чёртовы зебры... чёртова война...

Заметка: получен новый уровень.
Навык "Красноречие" увеличен.
Новая способность: Дружелюбный (улыбайся!) ваше очарование позволяет вам проще заводить новых друзей. Даже отрицательные персонажи сперва выслушают вас, а потом уже убьют.