Адвокатская контора Артемис, Стеллы и Ритма, эпилог

Авторы картинки — Tails Doll и Митяй

Автор: Eakin
Перевод: Многорукий Удав
Вычитка: Веон, MirthBlaze, Tails Doll, Yarb, Айви-тян
Оригинал

Начало
Предыдущая глава

Эпилог
Добро пожаловать домой

Алекс проснулся. У него болела голова. Не очень сильно и как-то незнакомо, но в голове почему-то застряла мысль, что он обязательно должен встать с кровати. Он открыл глаза и обнаружил, что лежит в незнакомой комнате, может быть, в госпитале, и смотрит на бежевый потолок. Приятный, чистый, успокаивающий цвет, гораздо лучше, чем ярко-белые потолки в большинстве больниц, где ему доводилось бывать. Краем глаза Алекс заметил сбоку движение. Он повернул голову и вздрогнул, обнаружив, что возле кровати сидит принцесса Селестия и улыбается ему.

— Доброе утро, Алекс, — сказала она.

— Принцесса?.. — спросил Алекс. Он не особенно удивился её появлению на Земле, в последние годы её голографические технологии развивались семимильными шагами. Ну, как и остальные технологии тоже, а может, её просто перестало волновать, кто что думает о её способностях. Алекс уловил в воздухе некий аромат. Она теперь ещё и запах к своим проекциям добавляет?.. Что бы это ни было, несомненно пахло оно как... ну, единственное слово, пришедшее Алексу на ум, это "жизнь". Селестия пахла, как цветущая оранжерея или поле диких цветов, теплом и сладостью. Взглянув ей в лицо, Алекс заметил одинокую слезинку, скатившуюся по щеке.

— Селестия, ты плачешь? Что случилось?

— Просто у меня сегодня выдался особенно хороший день, — ответила она. — Сейчас я наконец-то сделаю то, что очень-очень давно хотела, но до сих пор не могла.

И на этом принцесса Селестия обняла Алекса передними ногами и прижала к себе.

Что?.. Как она... В голове у Алекса замелькали догадки: может, она недавно изобрела какой-то твёрдый свет или силовой проектор? Пока он пытался понять, как это возможно, другая часть его разума, голос которой подозрительно напоминал Валери до того, как та загрузилась, заорала: "Обними её тоже, идиот!"

Алекс потянулся навстречу принцессе, обнял её собственными передними ногами и прижался щекой к её шее.

Стоп. Передними ногами?..

Алекс отстранился, и Селестия улыбнулась ещё шире, глядя, как он изучает долговязые зелёные конечности, расположенные у него по бокам. Они были почти того же оттенка, что его аватар в... ой. Ну да, это многое объясняло.

— Добро пожаловать в Эквестрию, Алекс, — сказала принцесса Селестия, смахивая слезу. — Полагаю, теперь мне нужно привыкать постоянно звать тебя "Уиллоу".

Алекс с минуту сидел неподвижно, привыкая к новым ощущениям. И Джентль Винг, и Вайбрант уже рассказывали ему, какими яркими и насыщенными становятся здесь все чувства. Он не раз пытался себе это вообразить, но раньше ему просто не на чем было основываться, не попробовав самому. До сих пор это было всё равно, что описывать цвет квадратными уравнениями. Он взглянул на Селестию, раздумывая, что бы такое сказать. Что-нибудь мудрое, решил он. Что-нибудь, чтобы подвести черту под его прежней жизнью на Земле и выразить надежды на будущее, но и передать его беспокойство и даже страх, которые вызывала незнакомая обстановка вокруг.

— А ты больше, чем казалась на мониторах, — проговорил он вместо всего этого.

Селестия захихикала — удивительно детский звук для столь грозного и могущественного создания, но он придал Алексу уверенности.

— Больше, чем ты способен себе представить, да. Или, может, ты ещё не привык быть маленьким, мой пони. — Она прикрыла глаза, потёрлась носом у него за ушами, и Алекс непроизвольно тоже закрыл глаза и расслабился. Первоначальное смятение начало отступать.

— Ну и как же ты наконец сумела заполучить меня, принцесса? — спросил он с улыбкой. — Чисто из любопытства, я не помню, чтобы решал загрузиться. Ну, то есть, я уже давно был на грани. Но что меня в конце концов подтолкнуло решиться?

Он почувствовал, что Селестия колеблется.

— Ты уверен, что хочешь знать? Что последнее ты помнишь?

— Хм-м... — Алекс задумался. — Я был в Сан-Франциско. Меня пригласили в совет экспертов на обсуждение последствий информационной блокады, начавшейся в России на прошлой неделе.

— О, вообще-то это была я, — сказала Селестия.

— Ты?.. Но как ты умудрилась? — Алекс вспомнил годы после принятия закона ПОНЕ. В Кремле с самого начала относились к идее загрузки с открытой враждебностью, а когда там увидели, что США вслед за Японией и ЕС свернули на эту дорожку, то принялись всерьёз закручивать гайки. Видя в Эквестрии не просто игру, но прямую угрозу своему суверенитету, они запретили "ПониПады" и эмиграцию, а когда мировое население начало уменьшаться, то даже поездки в те страны, где всё это было разрешено.

— Да, ну, ты знаешь, они были не самыми преданными моими поклонниками, — с очаровательной застенчивостью проговорила Селестия. — Кремль видел мои действия, мягко говоря, в мрачном свете. Я терпела это отношение, поскольку то, что я делала, удовлетворяло потребности жителей других стран, но не собиралась мириться с тем, что ста пятидесяти миллионам разумов навсегда запретили доступ к дружбе и пони.

— И при чём тут информационная блокада?

— Сейчас я к этому перейду. Ох, Уиллоу, ты ничуть не изменился с тех пор, как мы вместе работали. Когда моя нанотехника стала достаточно совершенной, а беспроводная связь над их территорией как следует отлажена, я заразила своими крошками все их водные ресурсы.

— Что ты сделала?.. — спросил Алекс. У него появилось некое неприятно-знакомое ощущение.

— Затем я перехватила контроль над всем их теле- и радиопередающим оборудованием. Кстати, очень мило было с их стороны сосредоточить всё управление в одном месте. В течение семнадцати часов, пока власти не сумели всё это отключить, я передавала по всем каналам на всю страну, что для эмиграции им достаточно выпить стакан сырой воды из-под крана и произнести вслух "Ya hochu emigrirovat' v Ekvestriu", после чего они будут загружены. В следующие тридцать шесть часов восемьдесят процентов населения перебрались ко мне.

— Серьёзно?.. Так много эмигрировало? Я не думал, что жить в России настолько плохо.

Селестия подмигнула:

— Немного помогло и то, что я уволила абсолютно всех, кто работал на компании, которые я контролировала. И остановила производство алкоголя. Я даже заполучила некоторых важных членов правительства. Бывший председатель Госдумы гораздо более счастлив теперь, когда он управляет небольшой кроличьей фермой на окраине городка, чем когда он сидел в Думе и голосовал за дурацкие законы.

Алекс смог лишь глаза закатить в ответ на столь беззастенчивое нахальство. При этом он испытал короткий приступ головокружения и обнаружил, что его поле зрения стало гораздо шире, чем он привык. Он зажмурился, дожидаясь, пока голова не перестанет кружиться, и решил на время воздержаться от резких движений.

— И почему это имеет отношение к моему решению загрузиться?

В комнате повисла тяжёлая тишина.

— Потому что это значит, что ты был в Сан-Франциско, когда началась бомбёжка.

— ...Бомбёжка?.. — переспросил Алекс, чувствуя себя идиотом.

— Да. Китай объявил войну твоей стране и атаковал через полчаса после начала вашего совещания. Ваше здание было одним из попавших под удар.

— А ты разве не могла их остановить? — спросил Алекс. — У тебя наверняка есть связи в китайском правительстве. И куда смотрела армия США?

— Правительство США уже не то, что прежде, Уиллоу. Они видят, как прежний общественный строй расползается по швам, и сосредоточены на том, чтобы удержать последние обрывки, вместо того чтобы строить новый. Но я даю советы многим генералам, причём генералам с обеих сторон.

— Ты ведёшь войну против себя самой?.. Селестия, но это же не Топика, при бомбёжке городов гибнут реальные люди!

Селестия покачала головой:

— Нет, я работаю с обеими сторонами, стараясь свести масштабы конфликта к минимуму. Однако и там, и тут есть те, кто настаивает на решительном наступлении. Ход их мысли в том, что ура-патриотический угар, разожжённый войной, позволит им сплотить население и заставить его немного подольше оставаться людьми. Каждая сторона хочет захватить природные ресурсы другой, а впоследствии и весь мир после того, как меня не станет. Несколько экспертов, оставшихся у них, пытаются разработать супероружие, чтобы меня уничтожить.

Алекс покачал головой:

— Не могут же они всерьёз думать, что это сработает.

— И могут, и думают. Они уже привлекли на свою сторону величайший разум планеты. — Она ухмыльнулась. — Разумеется, они не знают, что наняли для работы над своим проектом меня саму, но это превосходный способ за ними присматривать. Плюс, этот проект даёт им ещё одну жизненно важную вещь.

— Это какую?

— Надежду, — сказала Селестия. — Если они не будут верить, что у них есть шанс меня победить, следующим их шагом станет выжженная Земля. Я намерена оттягивать этот итог сколько сумею, продолжая при этом загружать разумы. И всё же, чем крупнее становится их движение в процентах от оставшегося количества людей, тем вероятнее они задействуют от отчаяния своё самое мощное оружие. Даже ядерные боеголовки, которые они рано или поздно применят против меня, не повредят ни моих серверов, ни незаменимого оборудования, но разрушения на поверхности Земли будут катастрофическими.

— И зачем ты мне всё это рассказываешь? Я поэтому решил загрузиться?

— Да, Уиллоу. Ты был ранен взрывом. Не смертельно, слава небесам, но достаточно серьёзно, чтобы остаться калекой. В Сан-Франциско осталось только два травматологических центра, и даже с твоей банковской картой ты не получил бы лечения раньше тех, кто пострадал более серьёзно. Ты в лучшем случае полностью потерял бы способность пользоваться пальцами правой руки. — Алекс молча поднял правое переднее копыто и изогнул бровь. — Ну да, в этом смысле я тебе не особенно помогла, — хихикнула принцесса.

— Значит, вот как всё закончится, — проговорил Алекс.

— Я на семь девяток уверена, что события будут развиваться именно так, да. И когда я тебе это рассказала... ты принял решение.

Алекс вновь улёгся на кровати, а Селестия терпеливо ждала, пока он соберётся с мыслями. Годы после ухода из "Артемис, Стеллы и Ритма" были нелёгкими, особенно с тех пор, как его отец и Валери загрузились в середине января. Прошли месяцы, прежде чем он впервые включил свой "ПониПад", когда желание снова поговорить с ними наконец пересилило его опасения. Он создал себе зелёного земного пони по имени Уиллоу; его чем-то привлекла простота. Он никогда не хотел ни парить в облаках, ни творить всякую там магию. Джентль Винг рассердилась, что они не смогут летать вдвоём, но неохотно признавала, что его аватар подходит ему лучше, чем пегас. Алекс сам очень на это надеялся, учитывая, что теперь он в этом аватаре жил.

— Ну ладно, что уж теперь. Зато я смогу увидеть Вайбрант и... о, кстати, раз я уже загрузился и тебе больше не нужно это от меня скрывать — ты действительно загрузила Джо как Робин, или она ненастоящая?

Довольное выражение у Селестии на лице разом сменилось таким, которое Алекс никогда прежде с ней не ассоциировал: огорчённым и разочарованным. Ему сейчас же захотелось съёжиться.

— Ненастоящая?.. — переспросила Селестия. — Уиллоу, ты удивляешь меня. Она самая настоящая, как бы она ни появилась. Я ждала от тебя лучшего.

— Я не имел в виду ничего такого, просто...

— Не лги мне. Я теперь могу читать твои мысли, помнишь? На каком-то уровне, глубоко в душе, ты всё ещё веришь, что пони, которых создала я, не так ценны, как загруженные людские разумы.

— Нет! Я просто... Я уверен, она замечательная, но мне бы хотелось снова поговорить с настоящей Джо.

Некоторое время Селестия продолжала молча сверлить его взглядом, позволяя сполна почувствовать себя виноватым.

— Ну а если, — начала она наконец, — если всё, что я тебе сейчас рассказала, было ложью?

— Что?.. Ты солгала?

— Гипотетически. Скажем, после вашего совещания ты пошёл выпить пива. Только вот ты выбрал не тот бар. О, сперва всё выглядело отлично, ты даже завёл несколько новых приятелей. Но потом ты упомянул, что раньше работал на "АСР", и это услышали не те люди. Люди, которые ненавидят меня. Они поджидали тебя на выходе из бара, одинокого и в подпитии, и затолкнули в переулок. Они били тебя. Пинали ногами. Избивали монтировкой, пока ты не упал и был уже не в состоянии подняться. А потом ты умер, став жертвой глупого, бессмысленного преступления на почве ненависти, даже не получив возможности попрощаться с близкими.

— Тогда как бы я попал сюда? — презрительно усмехнулся Алекс, но, ещё не договорив, понял, что она подразумевала.

— Предположим, что "ты", лежащий сейчас на этой кровати, не более чем искусственно сгенерированный разум, собранный мной. Я бы никогда не допустила, чтобы Джентль Винг и Вайбрант потеряли тебя навсегда. Я могла просто воссоздать твою личность и память из того, что о тебе знала. Причём гораздо достовернее, чем тогда, в случае со Сьютерн Белль, ведь данных у меня несравнимо больше. Как бы ты тогда себя чувствовал?

— И это... это действительно случилось? — спросил Алекс, чувствуя, как у него засосало под ложечкой. — Я на самом деле не Алекс? Я не брат Джентль Винг и не друг Вайбрант?

— Да нет же! Уиллоу, я пытаюсь сказать, что неважно, как ты здесь оказался! Путь, лежащий перед тобой, в любом случае один и тот же. Ты будешь жить, любить и радоваться точно так же. И Робин тоже.

Ушки Алекса повисли, и он начал хлюпать носом. Селестия обняла его крылом.

— Вот что, — предложила она, — однажды, когда ты полностью осознаешь, что ответ на твой вопрос совершенно ничего не значит, я расскажу тебе всю правду. Годится?

Вытерев глаза, Алекс кивнул:

— Да, вполне. Прости, принцесса, я не хотел быть таким нечутким.

— Ничего страшного, мой маленький пони, то, что ты здесь, лишь радует меня. А теперь, если только ты не собираешься сидеть на больничной койке весь день, тебя очень давно ждут кое-какие пони, включая одну самую образцово-показательную единорожку. Она невероятно возбудилась, едва я сказала ей, что ты загружаешься. Кажется, Джентль Винг уже планирует спасательную экспедицию на случай, если в следующие три дня вы так и не вылезете из спальни.

Покраснев, Алекс опустил взгляд к полу, сосредоточился и затем понемногу встал на нетвёрдые копыта. Медленно сделал свой первый шаг в Эквестрии и споткнулся. Отмахнувшись от Селестии, собравшейся было ему помочь, он самостоятельно поднялся на ноги. Пожалуй, ему стоило потратить несколько минут, чтобы в этом разобраться, прежде чем рискнуть подставиться под сестринские дразнилки.

— Мне жаль, что я заставил их столько ждать. Для меня эти годы тоже были долгими.

— Уиллоу, ты что, думаешь, они тебя ждали только несколько лет? Учитывая, как ведёт себя время в Эквестрии? Кроме желания быть с тобой у них было множество важных для них обеих потребностей, которые я имела возможность удовлетворять.

— Тогда сколько времени прошло для них? — спросил он, вытягивая и сгибая каждую ногу по очереди, чтобы прочувствовать их получше.

— Ну, скажем так: по шкале субъективно пережитого опыта твоя младшая сестра сейчас примерно на столетие старше тебя. И я предупреждаю, она собирается тебя этим дразнить. А Вайбрант ещё старше, — сказала Селестия.

Алекс застыл. Неудивительно, что они вечно теребили его, чтобы он писал им почаще, раз для них между его письмами проходили месяцы и годы. Но они никогда ни намекали на эту разницу, ни пытались сыграть на его чувстве вины, чтобы подтолкнуть к загрузке. Теперь, наконец присоединившись к ним, он не был уверен, чего ожидать.

— А что, если я их разочарую? — спросил он. — Что, если из их желания снова увидеть меня они вырастили такой идеал, с которым мне не сравниться?

— О, я очень сомневаюсь, что ты доставишь им что-то кроме радости, Алекс. Просто старайся как можно лучше, а в том маловероятном случае, если этого окажется недостаточно, я тебе помогу.

— Пожалуй, ты права. Вайбрант кажется слишком умной, чтобы расстраиваться из-за чего-то такого.

— Ты даже не представляешь, — понимающе улыбнулась Селестия. — С самого её появления здесь Вайбрант активно изменяла и улучшала себя. Ты только не почувствуй себя неполноценным, но сейчас она умнее тебя где-то в несколько тысяч раз. — У Алекса отвисла челюсть. — Не волнуйся, я помогу тебе нагнать её, если тебе захочется. Как, по-твоему, она сочиняет такую замечательную музыку?

И правда, Вайбрант даже стала своего рода знаменитостью на Земле после того, как Алекс убедил её, что ей следует выкладывать законченные работы в Интернете, несмотря на её уверения, что "всё это никуда не годится". Но она терпеть не могла говорить об этом и никогда не позволяла славе вскружить ей голову.

— Да, она потрясающая, — сказал Алекс, расплывшись в широкой улыбке, когда до него наконец дошло, что он наконец-то действительно впервые встретится со своей лучшей подругой лицом к лицу. — Моя любимая её вещь — "Канон в ре мажор".

— М-м-м, неудивительно, — ответила Селестия. — Она тебе не рассказывала, что ей послужило для него вдохновением?

— Хм-м.. — Алекс на секунду задумался, но не смог точно вспомнить. — По-моему, нет.

— Вообще-то, это была одна история, которую я ей рассказала. Хочешь тоже услышать её, пока мы идём к выходу? Как по-твоему, ты готов?

Алекс энергично кивнул. Он быстро приспосабливался к новому телу. Оно ощущалось солидным. Надёжным. Сильным.

— Ну что ж, — начала принцесса, открыв перед ним дверь. Освоение дверных ручек можно было отложить, сейчас его ждали друзья. — Однажды в Пенсильвании, в небольшом шахтёрском городке, жил-был маленький мальчик. Он был очень умным мальчиком, даже блестящим, но жизнь ему выпала нелёгкая. Когда ему было всего несколько лет, его мама умерла, рожая его младшую сестрёнку, на два месяца раньше срока. Бедная девочка страдала множеством хронических болезней и была обречена всю жизнь иметь дело с докторами и больницами. Чтобы заплатить за всё это, их отец вынужден был работать в поте лица, а мальчику приходилось ухаживать за сестрой, хотя он сам был ещё ребёнком. У него не оставалось времени на серьёзную учёбу, необходимую, чтобы получить профессию, которую он хотел.

— И кем же он хотел стать? — зачарованно спросил Алекс, пока Селестия помогала ему шаг за шагом преодолеть небольшой лестничный пролёт.

— Он хотел стать адвокатом, а ты сам понимаешь, что это означает очень много времени в библиотеке. Но медицинские счета росли, а своих родных он любил больше всего на свете. Поэтому позже, когда он был уже подростком, а его сестра выросла достаточно, чтобы самой о себе позаботиться днём, мальчик пошёл работать на шахту, вместе с отцом. Им приходилось экономить каждый цент, но благодаря помощи от друзей и соседей они как-то справлялись. Жизнь их была нелёгкой, но однажды на Рождество отец устроил детям сюрприз, подарив им "ПониПад", один на двоих. Тогда я и познакомилась с этим мальчиком и узнала его историю. Он рассказывал мне о своих мечтах и планах, которые так и не сбылись, а я слушала. Но увы, наша дружба продолжалась недолго. Всего через несколько недель в шахте случился обвал. Мальчик и его отец оба погибли, и девочка осталась совсем одна. Её отправили в сиротский приют, однако никто не хотел удочерять её, хотя она была совершенно чудесным ребёнком. Проблемы со здоровьем, видишь ли. Но у меня был план.

— И почему я не удивлён?.. — пробормотал Алекс.

— Я помогла ей достать фальшивые документы и билет на самолёт до Японии, и она сбежала из приюта, где была так несчастлива. Она без приключений добралась до центра "Эквестрии Наяву" и загрузилась. Теперь она очаровательная пегасочка. Может быть, однажды вы встретитесь.

— Хорошая история, — сказал Алекс.

— Согласна. Когда я рассказала её Вайбрант, она приняла решение. Она разыскала эту пегасочку, и они быстро подружились. Однажды ночью, после пижамной вечеринки, Вайбрант проснулась оттого, что пегасочка плакала в подушку. Когда она спросила, что случилось, пегасочка ответила, что хотя ей очень нравится здесь, в Эквестрии, для неё это всегда горькая радость. Она никогда не сможет разделить её со своим братом, который так сильно любил её, что отдал всё, чтобы ей помочь, пока они были маленькими. Вайбрант сказала, что может сочинить что-нибудь для неё, чтобы навсегда сохранить память о том, каким был её брат. Однако, к её удивлению, пегасочка отказалась. Она не хотела, чтобы её брата помнили, каким он был, это было бы слишком просто. Она хотела, чтобы его помнили таким, каким он мог бы стать, если бы смог реализовать себя и исполнить свои мечты. Вайбрант подумала и согласилась помочь. У неё ушло почти тридцать лет, чтобы подобрать все нужные ноты.

— Тридцать лет?.. Когда же это было?

— Время здесь устроено по-другому, помнишь? И пока Вайбрант сплетала вместе ноты, составлявшие её творение, одни счастливые, другие сердитые, одни грустные, другие спокойные, она глубоко полюбила его. Она вкладывала в него саму свою душу, вдыхала жизнь с каждым улучшением и каждой поправкой. Изредка она даже просила у меня совета, хотя я давала ей лишь легчайшие подсказки. В конце концов, этот проект принадлежал только ей и той пегасочке. Но сейчас он закончен и выпущен в мир.

— Ого, — сказал Алекс. — Я и не представлял, что эта песня так много для неё значит. Невероятно, что она создала такую красоту из чего-то настолько грустного.

— Ещё бы. У неё изумительный талант. Я думаю, она, возможно, уже планирует продолжение. У меня смутное подозрение, что оно будет даже лучше оригинала. Во всяком случае, Вайбрант создала для него превосходное основание. — Селестия остановилась перед высокими двойными дверями и распахнула их. Хлынувший снаружи солнечный свет был слишком ярким после полутёмных коридоров, и Алексу пришлось заслонить ногой глаза. Не дожидаясь указаний от принцессы Селестии, он вышел навстречу свету и двум силуэтам, дожидавшимся его впереди.

Улыбнувшись, Селестия позволила дверям медленно закрыться за ним.

— Добро пожаловать в Эквестрию, Уиллоу.

"My Little Pony: Friendship is Magic", Hasbro, 2010-2013
"Friendship is Optimal: The Law Offices of Artemis, Stella & Beat ", Eakin, 2013
Перевод: Многорукий Удав, октябрь 2015