Автор картинки — adorkablicous

Автор: AnonAuthor, публикатор: AnonponyDASHIE
Перевод: Многорукий Удав
Вычитка: Веон, Tails Doll, Glimmer, Hariester
Оригинал

Начало
Предыдущая глава

Глава 14
И жили они в любви и согласии

Тонкие струйки тёплой воды каскадом лились с потолка душевой кабинки на Леро и Рэйнбоу, старательно отмывавших самих себя и друг друга.

Благодаря помощи Твайлайт и Леро погодный план, на который у Рэйнбоу обычно уходило два или три дня, был готов меньше чем за день. Из-за этого пегаска с удивлением обнаружила, что у неё сегодня есть свободное время, и они с её жеребцом после полудня приняли участие в турнире по хуфболу в парке. Не просто в игре, которая стихийно образуется, когда нескольким пони скучно, нет, тут всё было серьёзнее: ограничения, размеры команд, все дела. Даже судья был! Играли по правилам для малых команд: четверо игроков с каждой стороны, из них двое земных пони, один пегас и один единорог. Рэйнбоу уговорила Эплов присоединиться к ним, а Леро взял на себя роль единорога. Обычно задачей единорогов было кидать и ловить, и хотя человек уступал им в дальности хватки, кидаться он умел как никто. Однажды он мимоходом отметил, что человеческие руки специально приспособлены, чтобы бросать предметы, и Рэйнбоу легко могла в это поверить. Леро умудрялся посылать мяч в точности туда, куда хотел, и ещё они с Рэйнбоу практически читали мысли друг друга: каждый из них всегда знал, где сейчас второй и что он собирается делать, безо всяких слов, кроме коротких невнятных восклицаний. Всё это превращало их в настоящий ужас на поле, а в сочетании с силой и ловкостью Эплджек и Биг Макинтоша их команда стала почти непобедимой. Они выиграли все до единого матчи, и теперь у Рэйнбоу кружилась голова от веселья и радости победы.

Твайлайт работала над каким-то магическим исследовательским проектом, так что сегодня вечером её с ними не было, но ничего страшного. Она собиралась закончить к завтрашнему дню, и они уже договорились встретиться за завтраком. Четверо победоносных товарищей по команде по-быстрому поужинали в кафе, прежде чем разойтись по своим делам, и человек с пегаской забрались в душ, чтобы смыть пот.

Леро закончил вымывать шампунь из гривы пегаски, оставив мокрые радужные волосы лежать на лбу и вдоль шеи, и смахнул чёлку с её глаз, заодно ласково погладив ей ушко. Рэйнбоу стояла на задних ногах, опираясь на стенку душа, чтобы ему легче было дотягиваться, и вовсю наслаждалась тем, как его ловкие пальцы массировали ей голову. Так приятно было ощущать, как пот и грязь вымываются прочь из шёрстки, а лёгкое жжение в натруженных мускулах растворяется под тёплым дождём. Пегаску всё ещё переполняли адреналин и восторг победы, она была возбуждена и искала, как бы всё это отпраздновать, и надо же: её любовник как раз оказался поблизости, мокрый и обнажённый.

Она с напускной застенчивостью оглянулась через плечо, пробежав глазами по его голому телу вслед за водяными струйками, бегущими по гладкой коже. Он заметил её взгляд и немножко повернулся, чтобы она могла посмотреть получше, сам в свою очередь любуясь ею. Пегаска ощутила, как ей на спину легла рука и двинулась вдоль позвоночника вниз, сквозь ручейки текущей воды, до самых бёдер. Следуя за прикосновением, по её телу словно бежала серебристая молния, искры наслаждения прыгали от пальцев на мокрую кожу. Когда его рука скользнула между лопаток, крылья пегаски дёрнулись, стряхнув с маховых перьев каскад водяных капелек.

Заурчав от удовольствия, Рэйнбоу развернулась лицом к человеку, для равновесия ухватившись передней ногой за его плечо.

— Хм-м. По-моему, ты что-то задумал.

Леро улыбнулся медленной, ленивой улыбкой, и пегаска точно так же улыбнулась в ответ.

— Может быть, — ответил он чуть хрипло. Вода, текущая по лицу, не могла скрыть блеск в его глазах. — Ты после игры, кажется, вся возбуждённая.

— М-м. Ага. — Она шагнула ближе, прижавшись к нему всем телом и чувствуя, как его мокрая кожа трётся о шёрстку. — Вся возбуждённая. Хочешь с этим что-нибудь сделать?

— Пожалуй, да. — Он запустил пальцы к ней в гриву, сгрёб за зелёную прядку сразу за ушами, запрокинул ей голову и властно поцеловал в губы, агрессивно протолкнув язык в рот. Рука, державшая её за волосы, не причиняла боли, а лишь удерживала на месте, пока их языки боролись друг с другом. Дыхание человека было горячим и частым, и сердце Рэйнбоу заколотилось в ответ, вспыхнуло от любви к борьбе и состязаниям. О да, именно то, что нужно сейчас, когда она вот так завелась.

Когда их губы разделились, человек ослабил хватку. Уголок рта пегаски изогнулся в улыбке, а брови вызывающе поднялись. Рэйнбоу усмехнулась, её глаза затуманились, и она нежно-нежно провела краешком свободного копытца по груди человека, самой лёгкостью прикосновения напоминая, сколько силы за ним скрывается.

— М-м... уверен, что выбрал правильный путь? Если хочешь, я поиграю грубо, но мы оба знаем, что ты никогда меня не победишь. — Пегаска игриво мазнула губами по губам своего жеребца, подначивая его снова взять её за волосы. Она чувствовала, как он напрягается, его член начал подниматься одновременно с растущим возбуждением. Крылья Рэйнбоу тоже быстро раскрывались; от наслаждения и прилива адреналина через тело буквально искры били, словно молнии в грозовом облаке. "Ох, как это будет здорово".

— Всё случается впервые, любимая. — Прижимаясь к нему грудью и шеей, она чувствовала, как бьётся его сердце, быстро и сильно, в унисон с её собственным.

— А ну, посмотрим! — Она сдвинула ногу, которой держалась за его плечо, надавив ему сзади на шею и пригибая вниз голову, а второй ногой обхватила внизу спины, стараясь заставить его отступить и прижаться к стене. Он в ответ снова вцепился ей в гриву, а другой рукой схватился за основание крыла, тоже пытаясь сдвинуть её с места. Мышцы Рэйнбоу вздулись от усилий, натянулись как стальные тросы, и она почти немедленно почувствовала, что одолевает его. Пусть пегаска была меньше человека, но при близком контакте большая физическая сила давала ей преимущество.

Разумеется, она не сообразила, что мокрый кафель — не лучшая опора для ног. Неожиданно её копыто скользнуло по плитке, и внезапный рывок заставил и Леро потерять равновесие. Его ноги тоже заскользили, и он упал навзничь.

Неожиданно там или нет, а с рефлексами у Рэйнбоу всё было в порядке. От возбуждённых крыльев толку не было, но она мгновенно передвинула переднюю ногу с его шеи на затылок, оберегая голову, и прижалась к нему плотнее, чтобы не хлопнуться на него в момент падения, чему тут же порадовалась. Они вдвоём тяжело шмякнулись на твёрдые плитки, и пегаска ощутила, как Леро врезался затылком в пол — к счастью, её нога смягчила удар. Было немного больно, но Рэйнбоу абсолютно об этом не жалела: иначе бы человек ударился головой по-настоящему сильно.

Секунду они глазели друг на друга, по-прежнему лёжа в обнимку под шелестящим душем. Затем одновременно ахнули:

— С тобой всё нормально?

Оба запнулись, моргнули и снова заговорили в унисон:

— Со мной да, а вот ты... — и замолчали, давая друг другу договорить.

Рэйнбоу не была уверена, кто из них первым начал хихикать, но вскоре оба тряслись от хохота. Какое-то время они просто смеялись, обнимаясь на мокром полу.

— Н-ну что ж, — сумел наконец выговорить Леро, — впредь будем знать, что это плохая идея.

— Э... эй... это была твоя идея, — еле выдавила сквозь смех пегаска и сделала паузу, пытаясь взять себя в копыта. — Ты же у нас умный, помнишь? Это мне положено делать глупости, не подумав!

— Ну, считай, я официально потерял титул самого умного, потому что если подумать, то бороться стоя на мокром кафеле — на редкость глупая мысль. — Он ухмыльнулся и быстро, ободряюще поцеловал её. — С тобой точно всё нормально? Как там твоя нога, на которую я головой упал?

— Да всё в порядке. — Рэйнбоу пошевелила ногой, по-прежнему обнимавшей его голову. — Слегка ноет, но ничего. Кажется, просто синяк. — Быстро окинув его взглядом сквозь водяную завесу, продолжавшую падать с потолка, она не заметила никаких повреждений. — Ты сам-то как, крепыш? Я вполне мягко приземлилась на тебя, но вот ты вроде навернулся довольно жёстко.

Леро чуть вздрогнул:

— Зад побаливает, но всё в норме. — Подняв руку, он вытер лицо. — Ну что ж, раз мы уже на полу, и падать больше некуда... на чём мы остановились? — Его руки сжались вокруг неё.

Рэйнбоу приопустила веки:

— Кажется, я собиралась прижать тебя к стене и делать с тобой всё, что захочу. — Она тоже усилила хватку, покрепче упёршись задними ногами.

— Ты собиралась попытаться, — парировал он с радостным ворчанием в голосе. Человек и пегаска напряглись, и Рэйнбоу почувствовала, как он медленно, но верно съезжает к стене. Он никак не мог её победить из этой позиции.

Эта мысль вдруг её обеспокоила. Неужели его это не волновало?

— Эм, Леро, тайм-аут на минутку, ладно?

Он немедленно отпустил её и чуть подался назад, чтобы было удобнее разговаривать. Пегаска увидела на его лице озабоченность.

— Что-то не так, Рэйнбоу?

Она пожала плечами, насколько позволяли затвердевшие как доски крылья:

— Ну, просто... когда мы вот так боремся, я всегда тебя побеждаю. Вообще всегда. Это тебя, ну, не беспокоит?

Он покачал головой:

— Ни капельки.

Пегаска пристально вглядывалась в его лицо и не видела ничего, кроме абсолютной честности.

— Но почему? В смысле, если бы я пыталась во что-то играть и каждый раз проигрывала, рано или поздно мне бы это надоело!

Его губы изогнулись в улыбке:

— Ты думаешь, что, когда ты меня побеждаешь, я проигрываю?

— Чего?.. — Она подняла бровь.

— Того, что по мне так мы выигрываем оба. — Он медленно провёл ладонью вниз по её передней ноге, скользя пальцами вдоль гладких, чётко выделяющихся мускулов. — Рэйнбоу, любимая, я прекрасно знаю, что ты сильнее меня. И это меня не волнует. Ещё я знаю, что когда мы начинаем бороться вот так, вплотную, я не могу тебя победить, и это меня не волнует тоже.

— Но почему нет?.. — Обычно она без объяснений понимала ход его мыслей, но на этот раз он её озадачил.

— Потому что тебе это нравится. — Двинувшись по ноге вверх, его рука забралась к ней под крыло, нежно погладила, и пегаска от наслаждения закусила губу. — Для меня важно не кто победит, а как сделать нам обоим хорошо.

— Да, это ты умеешь, — выдохнула она, подавшись навстречу ласкающим её пальцам. — Значит, ты позволяешь мне выиграть?

— Вовсе нет. Я никогда тебя не обманываю. Я стараюсь в полную силу, но ты быстрее и сильнее меня, и побеждаешь всё равно. — Она хотела было заговорить, но человек прижал ей палец к губам. — Тебе это приятно, а значит, и мне тоже. И я люблю смотреть на тебя, когда тебе хорошо. — Его пальцы нашли особенно чувствительное местечко, и пегаска блаженно выгнула шею. — Вот как сейчас. — Он склонил голову набок: — Рэйнбоу, ты знаешь, что мне больше всего в тебе нравится?

— Ну, я могу попробовать угадать. — Она неприлично хихикнула.

— М-м. — Его рука скользнула вниз, вдоль всего тела по мокрой шёрстке, пощекотала сосочки, заставив пегаску вздрогнуть от удовольствия, и наконец очутилась между задними ногами, накрыв её вульву. Он не гладил её, не ласкал, ничего такого — просто держал руку неподвижно. Рэйнбоу чувствовала, какая тёплая у него ладонь и как на ней начинает скапливаться вода, стекающая по телу. Сперва это было просто уютно, но вскоре ощущение мягкой, гладкой кожи, прижавшейся к её нижним губкам, начало возбуждать. — Спорим, ты бы предложила вот это место, верно?

— Скорее всего, — ответила она, задыхаясь. Ей хотелось, чтобы он начал шевелиться, погладил её, усиливая удовольствие, и одновременно ей очень нравилось, как он вот так просто накрыл её ладонью. — Ох, не убирай руку. Так здорово.

— Ладно, — хихикнул он. — Но мне в тебе нравится не это.

— Нет?..

Леро покачал головой:

— То, что я в тебе люблю, моя прекрасная Рэйнбоу, находится здесь, — его свободная рука коснулась её груди, прямо напротив сердца, — и здесь, — он дотронулся до её лба, точно между глаз. — Не пойми меня неправильно, мне нравится твоё тело... но люблю я тебя, Рэйнбоу. Тебя, твою душу, что живёт в этом теле и смотрит на меня этими ясными глазами. Когда мы с тобой занимаемся любовью, — он шевельнул пальцами, подчёркивая свои слова, — я через наши тела делаю приятно тебе, живущей внутри, и я счастлив видеть, что могу подарить наслаждение той прекрасной душе, которую люблю и которая любит меня тоже.

Возбуждение, удовольствие, любовь и счастье захлестнули пегаску, смешавшись в один радостно-головокружительный вихрь. Она тихонько шмыгнула носом.

— И поэтому ты согласен проигрывать? — едва сумела выговорить она.

Он потянулся вперёд и поцеловал её.

— И поэтому я вообще не проигрываю. По мне так мы оба выигрываем. — Он ухмыльнулся. — А кроме того, мне нравится смотреть на тебя, когда ты кончаешь.

— Да? — ухмыльнулась пегаска в ответ, вытерев с мордочки воду и заодно несколько слезинок, выступивших от сильных чувств.

— Ага, — кивнул он. Она склонила голову набок, без слов предлагая ему продолжить. Он начал ласкать её, медленно, легко гладя кончиками пальцев по самому верхнему краешку щёлки, по-прежнему накрыв ладонью нижнюю часть. — Забавно, насколько вы с Твайлайт в этом непохожи друг на друга. Я люблю смотреть на вас обеих; вы очень разные, но всё равно удивительно эротичные. Твайлайт нравится окунаться в чувства с головой. Она позволяет возбуждению расти, пока уже не может ему сопротивляться.

— А я? — Протянув переднюю ногу вниз, Рэйнбоу прижала ладонь Леро поплотнее к себе, одновременно наслаждаясь ощущением его руки у себя под копытцем. Пальцы продолжали гладить её, нежно, неторопливо, словно дразнясь. Ох, это было здорово, но ей начинало хотеться большего.

— А ты концентрируешься на нём. Ты всегда очень сосредоточена на своих чувствах. Ты хватаешь его и держишь, и не отпускаешь, пока не получишь от него всё, что хочешь. — Он поцеловал её снова. — Примерно как когда побеждаешь меня в борьбе.

Это звучало так, будто она борется с ним лишь для того, чтобы использовать, и вовсе ей не понравилось.

— Ты для меня больше, чем просто способ кончить, — прошептала Рэйнбоу. — Гораздо больше.

— Я знаю, любовь моя. — Он тоже перешёл на шёпот, еле слышный за шелестом воды. — Я знаю, как много мы друг для друга значим. — Ещё поцелуй. — Отчасти поэтому мне так приятно заставлять тебя кончать.

Она захихикала:

— Ну, мы можем ах!.. — его пальцы на миг проскользнули внутрь, заставив её вскрикнуть, — ...можем продолжить в том же духе. — Она придвинулась поближе, обняв его передними ногами. — Выбирай: сделаем это медленно и нежно, если ты хочешь, — она немножко расслабилась, но адреналин всё ещё заставлял её дрожать от возбуждения, — или закончим то, что начали.

Леро потянулся вперёд и куснул её за кончик ушка.

— Не люблю бросать дело на полпути, — прошептал он, убрав руку у неё между ног и обняв её в ответ. — Ну что, тайм-аут кончился? — Он пригнул голову и легонько укусил её в шею. Острые зубы, впившиеся в мокрую кожу, заставили её затрепетать. Рэйнбоу была рада, что наконец уговорила его иногда так делать; она любила кусаться, но ей нравилось и когда кусали её саму. По крайней мере иногда, и сейчас точно был такой случай.

— Определённо, — ответила она, тяжело дыша. — Готов? — Он кивнул, продолжая покусывать и тереться носом об её шею. По спине пегаски снова побежали мурашки от удовольствия, и она сделала глубокий вдох. — Ну... три, два, один, начали!

Они напрягли мускулы, стараясь одолеть друг друга. Человек попытался поднять пегаску, чтобы получить преимущество, но она парировала эту попытку, прижав ему руку к боку. Рэйнбоу ощутила, как его вставший член тыкается ей в живот, задевая сосочки, и ухмыльнулась в предвкушении. Она начала понемногу теснить своего любимого, отталкивать назад, что было не так-то просто из-за скользящих по мокрому кафелю копыт. У Леро были похожие проблемы: от воды шёрстка пегаски стала скользкой. Непривычные трудности лишь сильнее возбудили Рэйнбоу, заставив её сердце забиться чаще.

Наконец её превосходство в силе начало сказываться. Как Леро ни старался, она всё дальше и дальше теснила его к стене, пока он не коснулся её спиной. Человек сделал последний рывок, оттолкнув пегаску на несколько сантиметров, но она сгруппировалась и снова бросилась вперёд, плотно прижав его за плечи к стене душевой кабинки.

Она ухмыльнулась ему, слегка задыхаясь. Нет, такое короткое физическое усилие не могло сбить её с дыхания; дело было в возбуждении и волнении.

— Вот так.

— Вот так, — повторил Леро с улыбкой. Он перестал бороться и провёл руками вдоль её тела, вниз и обратно. Пегаска вздрогнула, наслаждаясь прикосновением, продолжая прижимать человека к стене.

Передвинувшись, она села на него верхом и наклонилась, агрессивно целуя его. Он с готовностью ответил, чуть откинув голову, и Рэйнбоу, не отрываясь от его губ, с силой опустила бёдра, приняв его в себя. Оба ахнули от такого резкого проникновения, и она ощутила, как напряглось его тело, и под ней, и внутри неё.

— Это было внезапно, — выдохнул он, когда их губы разделились.

— В том и суть! — Она начала двигаться, по-прежнему сильно, с каждым толчком прижимая его к стене. Крылья пегаски, расправленные до последнего пёрышка, колыхались в такт; с кончиков перьев ручьями текла вода. Всё вместе — то, как он входил в неё, как их тела прижимались друг к другу, когда она опускалась донизу — переполняло её восторгом.

Он обнял её за бёдра, скрестив запястья сзади на крупе, добавляя весу в толчки. Это было приятно, но могло быть и лучше.

— Погладь меня, — прошептала она, прервавшись, медленно потёрлась об него бёдрами и заодно куснула за ухо.

— Где?

— Где угодно. — Пусть сам решает, он ещё ни разу её не разочаровывал. Его ладони принялись бродить по её телу; одна медленно двинулась по спине, взъерошив шёрстку, которая снова разгладилась под струйками тёплой воды, а вторая скользнула по бедру ниже. Пегаска зажмурилась, сильно вздрогнув, когда рука забралась ей под хвост и кончики пальцев пощекотали вульву, чуть раздвинули нижние губки там, где они охватывали его, а затем проникли внутрь.

— О да, — выдохнула Рэйнбоу; это было настолько здорово, что она поняла, что долго не выдержит. Леро продолжал ласкать и гладить её между ног, а второй рукой массировал местечко между крыльями. Время от времени он делал паузу, набирая в ладонь падавшую сверху воду и выплёскивая её волной пегаске на спину. Эхо от мокрых шлепков заполнило ванную, когда она энергично заработала бёдрами, двигаясь всё сильнее и быстрее по мере нарастания удовольствия. Стена у Леро за спиной оказалась очень кстати: она не давала ему случайно выскользнуть из-за размашистых движений пегаски.

Наконец наслаждение сделалось нестерпимым, переполнив её и накрыв с головой. Рэйнбоу плотно прижалась к человеку, её крылья сжались, обхватив его плечи, и она заизвивалась в экстазе. Одно заднее копыто подскользнулось, заставив её потерять опору, и Леро подхватил пегаску, удерживая от падения.

Стоило Рэйнбоу вновь овладеть своим телом, как она снова начала двигаться. Сегодня она была положительно ненасытной. Вскоре в тесной кабинке опять раздавались ритмичные шлепки, перемежаемые вздохами и иногда довольным урчанием. Они не разговаривали; в словах не было нужды. Каждый знал, что чувствует другой, и оба давно успели изучить тела друг друга.

Следующим кончил Леро, хотя Рэйнбоу чувствовала, что ей и самой осталось чуть-чуть. Человек крепко прижал пегаску к своей груди, одной рукой обняв сзади, сразу над хвостом, а другой схватив за основание крыла. Он выгнул спину, стараясь поглубже войти в неё, и она прервалась, нагнула голову и ласково укусила его в шею. Рэйнбоу ощутила, как он выплеснулся в неё, наполнил теплом, и плотно обвила его передними ногами: она знала, что ему так нравится. Пегаска немножко покрутилась, виляя бёдрами, чтобы усилить его ощущения и продлить оргазм. Человек кончал несколько долгих секунд, и она с огромным восторгом ощущала, как он пульсирует в ней.

Наконец он расслабился и огорчённо поднял глаза.

— Прости, Рэйнбоу. В этот раз я недолго продержался.

— Нет проблем, — улыбнулась она, — я примерно того и хотела. Можешь остаться твёрдым ещё чуточку? — Пегаска была очень близка ко второму оргазму и думала, что пока что ей хватит.

— Наверное, — кивнул он. — А если нет, то... — он поднял руку, — ...у меня есть вот это.

Рэйнбоу с улыбкой кивнула в ответ и, не теряя времени, вернула передние копыта ему на плечи, возобновив свою скачку под струйками душа, продолжавшими падать с потолка.

* * *

Ночь застала их обоих в постели. Леро лежал на спине, сдвинув одеяла и простыни к ногам, несмотря на ночную прохладу. Рэйнбоу устроилась рядом, изогнувшись, обняв его передней ногой, положив голову на грудь, а задние ноги просунув ему под колени. Человек обнимал её за плечи одной рукой, лениво водя кончиками пальцев по боку. Обоим было удивительно уютно, хотя, если бы им вдруг понадобилось срочно встать, возникли бы проблемы. Из Леро получилась такая замечательная подушка, что Рэйнбоу постаралась отплатить ему, накрыв одним крылом. Он был подушкой, она одеялом: её перья и тёплое тело отлично согревали его, в то время как сама пегаска не боялась холода. Поистине, они были созданы друг для друга.

Но сейчас она собиралась нарушить этот покой. Один вопрос грыз её последнюю пару дней, и она наконец решилась о нём заговорить. Лучше взять и спросить, чем терзаться сомнениями. Пегаска кашлянула и приподняла голову, чтобы посмотреть человеку в глаза, одновременно нежно погладив его копытцем по животу.

— Эй, крепыш? Можно я кое-что спрошу?

Он чуть сдвинул брови, услышав серьёзный тон вопроса:

— Конечно, Рэйнбоу. Что ты хочешь знать?

Она сделала глубокий вдох и едва не передумала. Ей вдруг расхотелось упоминать об этом, привлекать его внимание. Но раз уж прыгнула с облака, так теперь лети.

— Помнишь тот разговор с Селестией? — Он кивнул. — Ну, это... — пегаска, помолчав, вздохнула. — Она тогда сказала, что поняла, как ты сюда попал.

— Я помню, — снова кивнул он.

Рэйнбоу прикусила губу. Ох, как же ей не хотелось этого говорить. Вообще не надо было поднимать эту тему. Ей внезапно стало страшно от того, чем мог закончиться этот разговор.

— Я... — у неё сдавило горло.

Человек озабоченно нахмурился:

— Рэйнбоу, что с тобой? Тебя что-то беспокоит? — Он нежно погладил её по гриве. — Скажи мне. Обещаю, я не обижусь.

Но её пугало вовсе не то, что он может обидеться. Пегаска изо всех сил старалась отогнать эту мысль, но она упорно всплывала у неё в голове снова и снова, заставляя дрожать. И всё-таки она должна была сказать. Должна. Он заслужил честное отношение.

— Я... это... если она знает, как ты здесь оказался, то это значит, что она может отправить тебя назад? — в конце фразы Рэйнбоу сбилась на хриплый шёпот.

Он моргнул, подняв брови:

— Ну... может быть. Я, конечно, не знаю подробностей, но помню, что с самого начала часть проблемы была в том, что она не могла найти путь. — Он пожал плечами. — Так что... возможно. — Пегаска ощутила, как его пальцы погладили её по ушку. — Тебя это беспокоит?

Не доверяя собственному голосу, она помотала головой и снова попыталась подавить дрожь.

— Если она сможет, — прошептала она наконец, — ты захочешь вернуться?

Рэйнбоу помнила, как сильно он скучал по семье. Насколько не на месте он чувствовал себя здесь, по крайней мере поначалу, и как он до сих пор порой испытывал проблемы, сталкивался с вещами, которые сбивали его с толку. Он уже давно об этом не говорил... но она знала, что всё это никуда не делось.

— Вернуться?.. — вновь нахмурился он. — Что, и оставить тебя здесь?

— Я... я могла бы... — у неё снова сдавило горло, заставив откашляться. — Я могла бы пойти с тобой. Если захочешь. — Она всерьёз готова была уйти с ним, если его изгонят. Это то же самое. Да, будет трудно... ей придётся всё бросить... но он же смог. Пусть не по своей воле, но он справился. И она тоже справится, оставит всё позади и будет жить в чужом мире. Он доказал ей, что это возможно. И всё-таки ей было страшно. — Если только ты не хочешь, чтобы я осталась. — Нет, такая перспектива пугала её гораздо сильнее. Она не хотела ссориться с ним, совсем не хотела... но пошла бы на ссору, если так нужно, чтобы остаться с ним. Если он уйдёт, она уйдёт тоже, хочет он того или нет.

— Рэйнбоу... — Он крепко обнял её, прижимая к себе, и запинаясь продолжил: — Даже если принцесса найдёт способ отправить меня домой... я им не воспользуюсь. Я ни за что не брошу тебя и не потребую, чтобы ты отказалась от всей своей жизни. — Он шмыгнул носом. — Мои родные... я скучаю по ним, боже, как я скучаю... но сейчас они, скорее всего, думают, что я мёртв. Прошло уже много месяцев, и я успел прижиться здесь. У меня есть работа, у меня есть друзья... и у меня есть вы с Твайлайт. Вряд ли я смогу отказаться от всего этого, как бы мне ни хотелось снова увидеть моих родных. Им вряд ли станет хуже, если я останусь, зато если я уйду, вам точно будет плохо.

Рэйнбоу обняла его в ответ с огромным облегчением, таким сильным, что горло перехватило. Ей не придётся терять его, выбирать между ним и остальной жизнью. Он уже сделал выбор, и при мысли об этом ей на глаза навернулись слёзы. Но к облегчению примешивался оттенок печали; ей было больно за него.

— Прости, — прошептала она. — Я очень, очень рада, что ты не уйдёшь, но мне так жаль насчёт твоей семьи. Прости, что тебе пришлось выбирать.

— Мне тоже жаль, Рэйнбоу, — вздохнул он. — Я уже смирился, но всё равно скучаю по ним. — Потянувшись вперёд, он поцеловал её в макушку. — Я хочу сказать тебе кое-что. То, что давным-давно должен был.

Она удивлённо подняла глаза, не выпуская его из объятий.

— Да? — У неё не было ощущения, что он от неё что-то скрывал.

Леро сделал глубокий вдох.

— Мой мир без тебя был бы холодным и одиноким местом. — Он прикусил губу. — Рэйнбоу, я... я не знаю, как ещё это сказать. Е... если ты чувствуешь то же самое, то я...

Она ласково коснулась его щеки передним копытцем:

— Ну же, крепыш. Ты можешь говорить мне что хочешь. Спрашивай о чём хочешь. Давай.

Он взял её копытце в ладонь, явно собираясь с духом.

— Я люблю тебя. Я хочу остаться с тобой на всю жизнь, Рэйнбоу Дэш. Я не могу жить без тебя. Не могу представить мир, где тебя нет. — Он взглянул на неё со страхом и тревогой в глазах.

Рэйнбоу не могла дышать. Боясь разрушить момент, она прошептала:

— Так ты не понял?

Его страх усилился, и она ощутила, как он напрягся под ней.

— Не понял чего?

Она посмотрела на него блестящими глазами:

— Глупый. Я давно чувствую то же самое. Я думала, ты понял, когда я подарила тебе вот это. — Рэйнбоу дотронулась до большого голубого пера, вплетённого в его волосы, с которым он последнее время не расставался. Её сердце, казалось, готово было взорваться. Как она мечтала, чтобы он сказал ей что-то подобное. Ей казалось, что она понимает его чувства к ней, но вслух он этого раньше не говорил, и она не была уверена на сто процентов. До этого момента.

Леро широко раскрыл глаза, и пегаска заметила, что они тоже блестят от слёз.

— Правда?.. Я думал... думал, это всё равно что цветок...

Рэйнбоу покачала головой:

— Нет. Цветы не живут долго; они для свиданий, когда ты не знаешь, что из этого выйдет. А это, — она снова коснулась пера, — это навсегда. Я не была уверена, что ты захочешь быть со мной... но я сама точно хотела. Так что я подарила тебе его, чтобы, даже если ты уйдёшь, частичка меня осталась с тобой. — Конечно, она непременно попыталась бы его удержать, но всё-таки...

— Правда? — сдавленно спросил он.

— Да. — Она тоже задыхалась. Ничего не могла с собой сделать. Она была настолько счастлива, что было почти что больно. Как же ей сейчас хотелось уметь говорить так же красиво, как он. Она хотела выразить ему свои чувства, нарисовать словами целую картину, как он иногда делал для неё. Но пегаска так не умела, поэтому ограничилась тем, что обняла его крепко-крепко, показывая, что ни за что его не отпустит. — Надеюсь, ты на меня не обиделся.

Он рассмеялся:

— Обиделся?.. Рэйнбоу, я настолько далёк от обиды, насколько вообще возможно. — Он шмыгнул носом. — Прости, я должен был раньше понять, что значит твой подарок. — Он тоже крепко обнял её, и она в ответ прижалась к его груди, уткнувшись мордочкой ему под подбородок.

— Не нужно извиняться. — Она помнила, что он не всегда улавливал нюансы эквестрийской культуры; ей самой следовало бы пояснить. Тем более, что это даже не всякий пони бы понял. Большинство пользовалось различными кольцами или браслетами — эта традиция пошла от единорожьих роговых колец, примерно как цветок из обычаев земных пони.

Леро опять глубоко вздохнул.

— Я кое-что ещё хотел спросить. Это... есть один обычай у меня дома. Или, может, традиция.

Рэйнбоу посмотрела на него, улыбаясь. Приятно было это услышать; она не раз советовала ему не стараться вести себя совсем уж по-эквестрийски. Пегаска опасалась, что это может как-то изменить его, превратить из её любимого в кого-то ещё. Попытки чересчур хорошо приспособиться могли лишить его какой-то изюминки.

— Ну, рассказывай!

— У вас ведь существуют свадьбы, верно?

— Да, — кивнула пегаска, — ну, знаешь, пышные такие, важные церемонии. Если два больших рода объединяются или что-то вроде. Дворянская штука.

— Ну... у нас тоже есть такая традиция. Только у нас это... вроде как способ сделать отношения постоянными.

Сердце Рэйнбоу забилось быстрее.

— Так ты хочешь, чтобы мы поженились? — Он, прикусив губу, нервно кивнул. — Как это делается?

— Обычно тоже устраивается церемония. — Рэйнбоу скривила мордочку; ей не хотелось устраивать из этого большую публичную шумиху, но она всё же кивнула. — Но это всё неважно, по крайней мере, я так считаю. Для меня самое важное — это клятвы.

— Клятвы? — подняла брови пегаска.

— Да. — Он взволнованно облизнул губы. — Э, мы приносим друг другу клятвы. По сути, каждый из нас обещает, что навсегда останется с другим, что бы ни случилось.

Грудь Рэйнбоу так сжало от счастья, что она несколько секунд не могла вымолвить ни слова. Наконец она прошептала:

— Я согласна. Я сделаю это для тебя. — Обещать, что она всегда будет с ним... легко. С радостью. С восторгом. Тут она прикусила губу, вспомнив один предыдущий разговор: — Но... Твайлайт ведь это не вычеркнет? В смысле, будет нечестно, если я с ней так поступлю...

Леро покачал головой:

— В традиционных клятвах есть слова вроде "любить тебя и только тебя", но я их включать не собираюсь. И вообще, мы с тобой не особо традиционные.

Рэйнбоу весело рассмеялась:

— Да, это уж точно! — Она посерьёзнела и пристально взглянула на него: — Так что, ты хочешь сделать это сейчас?

— Ну... если ты согласна, то да. Хочу.

— Согласна. Ещё как согласна. Что я должна сказать?

По его лицу скатилась пара слезинок:

— Ты правда хочешь? Серьёзно?

Она коснулась его щеки, так легко и нежно, как только могла, и шепнула:

— Абсолютно серьёзно.

Он с силой зажмурился на секунду, затем откашлялся и глубоко вздохнул.

— Хорошо. Я не смог вспомнить традиционную клятву, но я постараюсь изобразить нечто похожее, что хорошо звучит, и всё равно мне придётся её слегка изменить, чтобы она для нас подходила. Просто повторяй за мной, хорошо? — Она кивнула. — Ладно, тогда поехали, пока я не запаниковал и не забыл, что хочу сказать.

Он снова вздохнул, сосредоточился и заговорил:

— Рэйнбоу, я беру тебя в спутницы жизни. Я клянусь любить и беречь тебя, верить тебе и поддерживать тебя в болезни и в здравии, в горе и в радости. Весь остаток своих дней я буду с тобою душой и телом, и буду почитать, уважать и любить тебя, пока смерть не разлучит нас.

С комком в горле Рэйнбоу повторила эти слова, заменив своё имя на его. У обоих влажно блестели глаза, и голос пегасочки надломился на слове "беречь". Ей нравилось это слово. Оно очень хорошо подходило.

— Значит, вот так? — прошептала она, гладя его по щеке. — Ты и я... мы теперь будем вместе? Всегда?

— Да. — Он нежно погладил её по шее. — Как я говорил, обычно бывает целая церемония, с гостями, священниками, чиновниками... но я думаю, что клятвы — это главное. Дать друг другу слово.

Рэйнбоу с трудом сглотнула. По её мордочке текли слёзы, и она еле слышно почти что всхлипнула. Радость, счастье, любовь переполняли её с такой силой, что даже в груди заныло.

— С тобой всё нормально, Рэйнбоу? — спросил Леро, тоже сдавленным голосом.

Она подняла взгляд и увидела, что и его глаза полны слёз.

— Да, — выдохнула она, — да, всё хорошо. Просто я счастлива. — Она шмыгнула носом. — О небо, я так счастлива, что это даже больно.

— Я знаю, о чём ты. Как будто у тебя в сердце столько чувств, что ты боишься, что оно разорвётся, но ты такая счастливая, что готова рискнуть.

— Точно, — прошептала она и поцеловала его. Не сильно, не грубо и не жадно. Сперва медленно и нежно коснулась его губ своими, затем передвинулась по кровати вверх, легла грудью ему на грудь, так, чтобы слышать, как их сердца бьются рядом, и их губы соединились снова. Её язычок скользнул навстречу его языку, не борясь и не сопротивляясь, а ласково и с чувством. Она ощупала его клычки и ощутила, как его язык пробрался к ней в рот. Казалось, это заняло целую вечность; их дыхание и слёзы, текущие у обоих по щекам, смешивались воедино.

Когда поцелуй закончился, Рэйнбоу снова сглотнула и, медленно подняв веки, посмотрела человеку в глаза.

— Хех, неудивительно, что ты знаешь, что я чувствую. — Она положила переднее копытце ему на грудь. — Здесь у тебя частичка моего сердца.

— Что, правда? — спросил он с улыбкой.

— Ага. — Её голос стих обратно до шёпота. — Я отдала тебе маленькую частичку себя, а ты забрал её и дал мне взамен свою. Теперь часть моего сердца бьётся в твоей груди, а часть твоего — в моей.

Он дотронулся пальцами до её щеки:

— И ты ещё жаловалась, что не умеешь хорошо говорить.

Рэйнбоу хихикнула:

— Я же учусь у двух лучших. Твайлайт, наверное, тоже сейчас вся счастливая, и сама не знает почему. Мы с тобой и ей отдали кусочек себя.

— Это прекрасно, Рэйнбоу, — улыбнулся Леро. Он немного помассировал ей шею, о чём-то думая. — Мы должны ей сказать об этом.

— Обязательно, — кивнула пегаска.

Он прикусил губу:

— Как думаешь, она захочет разделить эти клятвы?

Рэйнбоу задумчиво склонила голову набок:

— Наверное, пока нет. Она ещё не на сто процентов уверена... но, по-моему, уже скоро дойдёт до этого. Дай ей немного времени, и да, я думаю, она захочет.

— Я был бы рад, — прошептал он.

— Я тоже.

Больше никому из них не хотелось ничего говорить. Рэйнбоу снова устроилась головой у Леро на груди, а он обнял её, прижимая поближе. Она была с ним, а он был с ней. Отныне и навсегда.

 

И на этом мой рассказ подходит к концу. Я не буду говорить ничего вроде "и с тех пор они жили счастливо", потому что это избито, банально и явно неправда. У них бывали и чёрные полосы, и времена радости, и времена неудач, а порой они даже ругались и ссорились, но в целом? Да, я думаю, большую часть времени они были счастливы.

Конечно, на этом их история не кончается. Хотя это окошко в их жизнь закрылось, сама жизнь продолжилась. Просто не мне дальше о ней рассказывать.

И надеюсь, вы получили удовольствие. Я сам так точно.

 

Примечание публикатора: Я пишу эти строки со слезами на глазах от такого трогательного завершения этой прекрасной истории. Для меня было огромной честью донести её до читателей, и я надеюсь, что всем вам она понравилась не меньше, чем мне.

Я хочу воспользоваться возможностью поблагодарить автора за этот чудесный, яркий рассказ о любви Рэйнбоу. Надеюсь, что каждый из вас выделит время, чтобы дать автору знать, как много его рассказ значит для вас, и оставит ему комментарий.

 

Примечание переводчика: Ну а я, в свою очередь, надеюсь, что русскоязычные читатели тоже получили свою долю удовольствия. И хочу поблагодарить своих коллег, очень много сделавших для того, чтобы эта книжка стала ещё лучше. Веон, Хариестер, Ярб, Глиммер, Тэйлс, спасибо вам огромное.

 

Конец первой книги.

 

К оглавлению и дополнительным главам

Продолжение истории (от другого автора)

"My Little Pony: Friendship is Magic", Hasbro, 2010-2011
"Xenophilia", AnonAuthor, 2012
Перевод: Многорукий Удав, октябрь-ноябрь 2013