Автор рисунка mysticalpha

Автор: Goat Licker
Оригинал: Xenophilia Side Stories: Cultural Norms
Пересказ: kasket
Адаптация, редактура, правка: xvc23847
Финальная вычитка: Tamop
Фанфик написан в сеттинге Xenophilia.
Для лучшего понимания происходящего рекомендуется ознакомиться с Ксенофилия.

Внимание, данная работа не является полноценным переводом, это лишь вольный пересказ. Если вы обнаружили ошибку в переводе или потерянный смысл, в каком-либо эпизоде, пожалуйста, укажите это место в комментариях.
Спасибо.

Данный пересказ выполнен в ознакомительных целях, все прочитавшие его должны в течение 24 часов забыть всё прочитанное и ознакомиться с оригиналом.

2. Steam Donkey / Разгорячённый осёл

Старая таверна скрипела, когда пони рысили по её деревянному полу, но их шумное веселье заглушало её старческие стоны. «Разгорячённый осёл» стоял на этом самом месте ещё со времён основания Понивиля, но и тогда был не самым лучшим заведением (а тем более сейчас, когда пони предпочитают встречаться в чайных), а клиентура никогда не была обеспокоена своей репутацией.

Берри Панч наблюдала, как лебёдка поднимает из подвала бутылку её желанного Пино Нуар. БаррингКоат, потомок семьи Донки, основавших таверну, поставила вино на изрядно попорченную барную стойку красного дерева.

– Вот, пожалуйста, Берри. Свежее и правильно охлаждённое.

– Спасибо. Запиши на мой счёт.

– Как всегда!

Берри Панч наклонила голову и, закусив горлышко бутылки, подняла её. Она отвернулась от стойки, держа бутылку вина горизонтально, и снесла стакан единорожки, сидевшей рядом.

– Профти, – сказала Берри.

Облитая кобылка в гневе замерцала рогом, глядя, как остатки коктейля впитываются в её нежно-голубую шёрстку, создавая отвратно выглядящие пятна.

– Толку мне от твоих извинений! Смотри, куда идёшь! – гневно заржала она.

– Я выставлю тебе новую порцию, – вмешалась барменша. – За счёт заведения.

Мозг кобылки всё больше заводился от уязвлённой гордости, когда она смотрела в спину уходящей Берри.

– Я тебе говорю, сочная! Ты вернёшься и извинишься!

– Я’тя’звяю, – ответила Берри Панч. Она по-жеребячьи хихикнула, когда завибрировавшая от её голоса бутылка защекотала губы.

– Как ты меня назвала? – рог кобылки вспыхнул оранжевым, но её концентрация была прервана, когда БаррингКоат коснулась её плеча копытцем.

– Не дерись с ней.

Кобылка дёрнулась, сбрасывая копытце, и на её лице появилось отвращение.

– С каких это пор ты запрещаешь драки, а?

– Я не запрещаю, – ответила БаррингКоат. В её успокаивающем голосе появилась хрипотца, вызванная столь грубой реакцией на её прикосновение. – Но ты хочешь затеять драку с мастером Пьяного Копыта. Подерись с ней – и в результате окажешься слегка помятой и порядком расстроенной… Просто позволь дать тебе полотенце и новую выпивку.

Упоминание мастерства Берри Панч в боевых искусствах – искусствах, что были напрочь дисгармоничны! – оказалось быстродействующим лекарством от ядовитых мыслей.
«И вообще, она же сказала «Извините», так?»

– Ну… новая выпивка – это то, что нужно.

– Сей момент сделаю, – кивнула БаррингКоат. Она бросила кобылке полотенце и начала готовить новую порцию.

Берри Панч подошла к столику, где её ждали Аметист Стар, ДжунБаг и Рэд Харвест (двоюродный брат Голден Харвест, приехавший с визитом из Клаудсдэйла). Рэд Харвест был грязно-коричневым жеребцом-пегасом с персиковой гривой, обладателем редкой и абстрактной кьютимарки, представлявшей набор прямоугольников разных размеров, застрявших друг в друге под разными углами – больших в горизонтальном положении и маленького в вертикальном, с треугольником на конце одного из них. Его кьютимарка была чёрной как тень.

Берри Панч прервала их разговор, ткнувшись носом в каждого в знак приветствия.

– Ты могла хотя бы поставить бутылку, прежде чем делать это? – спросила Аметист Стар, уклоняясь от Нуар Пино, когда Берри нацелилась на удивлённого (от того, что они только познакомились друг с другом) пегаса.

Берри уселась на толстый и мягкий ковёр, который был откровенной роскошью в первые дни таверны. «Осёл» изначально предназначался для земных пони, приходящих потными и грязными после тяжёлой работы, и желавшими бухнуть чего покрепче, чтобы усталость вырубила их сразу по приходу домой. Грязные и потные тела развалившихся на ковре делали чистку до смешного ненужной, и вскоре задницы пришедших встречала только твёрдая древесина. Пол был сделан из кедра, покрытого пропиткой от гниения.

ДжунБаг уже прикончила свой грушевый сидр, и её кружка была покрыта бледно-жёлтой плёнкой осевшей пены. Аметист держала бутылку бренди, которую делила с Рэдом, а тот осторожно держал бокал в копытах. Он был мастером в манипуляции крыльями, но Стар сказала, что бренди становится лучше, если согреть его копытами.

– Ты забыла стакан? – ДжунБаг вопрошающе глянула на Берри.

Та вытащила зубами пробку, демонстративно бросив её на стол в сторону Аметист, и сделала большой глоток прямо из горла.

– И не собиралась.

– Хотя бы дай ему подышать, – заметила Стар, магией помешивая бренди в своём бокале. Рэд отметил, что она не использует копыта и, задумавшись, отхлебнул глоток.

– Слишком долго. Это место – чтобы бухать, – Берри с усмешкой повернулась к ДжунБаг. – Я прервала что-то интересное?

– Точно, давайте дослушаем до конца, – кивнула Аметист.

– Н-ну, я полола сорняки, когда увидела его, – начала пони. – Я имею в виду, он подошёл прямо ко мне и начал помогать! Я так испугалась! У него такие к-когти, и когда он говорил, я мельком увидала у него во рту клыки… Я имею в виду, что знаю – он не повредит никакому пони, но это совершенно не помешало мне испугаться!
Рэд подождал, не добавит ли кобылка ещё что-нибудь, прежде чем начать говорить.

– Он пугает, – сказал он. – Он обычно садится или скрещивает ноги, когда говорит с нами.

– Ох, мистер Леро помог мне, но я продолжала чувствовать, что он собирается н-наброситься, – ДжунБаг вздохнула. – Мне бы хотелось перестать его бояться. Он очень добрый. Но каждый раз, как он приближается, я просто хочу убежать, вы понимаете?

– Он совсем не страшный, – фыркнула Аметист.

– Ну, у тебя есть магия единорогов, чтобы защитить себя.

– Это не то. Я не могу бояться уродливых.

Рэд пытался придумать, как озвучить своё несогласие, когда Панч сказала:

– Он другой, поэтому ты думаешь, что он уродливый.

– Конечно, другой… ты уже прикончила свою бутылку?

– Нет, – ответила Берри. Она перевернула бутылку над столом и из горлышка выпала капля. – Видишь? – она наклонилась и слизнула упавшую каплю. – Вот теперь я с ней закончила.

– Это было отвратительно, Берри, – заметила ДжунБаг.

– Но да, – сказала Панч, – он не урод, просто другой. Ну, знаете – ходит на двух ногах, кошачьи глаза, чешуя и огонь.

– А-ха-ха, – бесцветно рассмеялась Аметист. – Ты слышала, ДжунБаг сказала «Леро», так что не делай вид, что она говорила о Спайке.

– Могу сделать вид, что ты прямо сейчас в Тартаре.

– Как уже говорила, я думаю, что он уродлив, – сказала Аметист, бросив оценивающий взгляд на Берри.

– С этим плоским лицом и странным носом с ноздрями внизу.

– Бьюсь об заклад, он может легче почувствовать запах дыхания, – сказала Панч.

– Как он может видеть что-то этими крошечными глазками? И он практически голый! Я имею в виду, что можно увидеть розовую кожу, как у ощипанной курицы. И для чего эти уши? Они даже не двигаются!

– Они соединяют лицо, – сказала Берри. – Уберёшь одно, и второе отвалится, как отломанная дверная ручка. И тогда тебе придётся сложить части головы вместе и закрепить дверные ручки назад… Я имею в виду, уши.

– Ч-что? – не понял Харвест. – Эм…

– Не обращай на неё внимания, – ответила Аметист. – Её фильтры отключились.

«Это вообще не похоже на объяснение», – подумал он.

– Я не думаю, что он уродливый, – сказала ДжунБаг.

– Я тоже, – заметил Рэд, наблюдая за реакцией на свои слова. – Как по мне, в его лице есть что-то… нежное. Я имею в виду, он действительно другой, как и сказала Берри, но есть что-то экзотическое в его руках с их возможностями, вы понимаете?

– Хе. Это просто вежливый способ сказать «странно выглядящих», – фыркнула Стар. – Вы знаете, даже логично, что он взял в табун двух самых тощих кобыл Понивиля. Ни один жеребец в здравом уме не возьмёт эту парочку, так что они согласились на обезьяну. Ха!

– Вы знаете, забавно, что есть своего рода исторический прецедент для этого, – сказала ДжунБаг, пытаясь припомнить уроки древней истории. – Буцефал Великий приручил гориллу-пониеда. Она даже сопровождал его в боях в качестве боевой обезьяны!.. Правда, я не могу припомнить её имени.

– Я бы не стала сравнивать этих кляч с Буцефалом Великим, – фыркнула Аметист.

– Ага, – с нервным смешком согласился Харвест, – слишком плоские фланки. Хотя Лира выглядит довольно хорошо.

– Она, конечно, заманчивая, – согласилась Аметист. – Но странная. И, как я уже сказала, затабуненная.

***

Лира оседлала Леро, прижавшись к его груди и положив передние ноги на его мускулистые плечи. Его колени были согнуты и прижаты к её спине, одновременно он поддерживал её руками. Задними ногами она обхватила его за талию. В этой позе она была немного выше его. Лира посмотрела вниз, в его полуприкрытые глаза. Их рты словно делили одно дыхание, а тела остались в той же позе, в которой слились двадцать минут назад. Единственным доказательством какого-либо физического напряжения был слабый пот, покрывавший тела.

Лира была просто вне себя от радости от того, как быстро Леро взял её в этой позе, которая до сих пор была успешной только с кобылками. Конечно, у неё уже был секс в дельфиньем стиле с другими жеребцами раньше – у Лиры было больше сексуального опыта, чем у трёх её товарищей по табуну, причём вместе взятых – но жеребцу трудно сохранять вертикальное положение, сидя на крупе, в то время как кобылка балансирует у него на коленях. И это не говоря о том, что жеребец не мог продержаться так долго, как её Леро.

Уникальное тело позволяло ему с лёгкостью обхватить Лиру своими конечностями, ставшими основой для позы, в которой главное – физическая близость. Когда Леро смог обернуть обе ноги и руки вокруг кобылки, прижимая её к себе, единорожке показалось, что она буквально погружается в него! Он мог добраться и до рога, но Лира не хотела сейчас отвлекаться, и Леро согласился с этим.

Их дыхание участилось, а тела дрожали как лепестки, тронутые нежным ветерком. Они не отрывали взглядов от глаз друг друга, даже их веки мигали синхронно. Сердца прижатых друг к другу тел стучали в едином ритме, а чувства, настроенные на горячее дыхание и ток крови, так слились друг с другом, что они даже не услышали насмешливого комментария Рэйнбоу Дэш от дверей – о том, как же «Ску-у-учно!» на это смотреть и что нипони не понравилось бы столько не двигаться, особенно в сексе. Они не услышали и того, как Твайлайт утихомиривала её.

Их сердца забились быстрее, и Лира поняла, что вскоре ей придётся оставить своего жеребца. В отличие от Рэйнбоу Дэш, оргазм не был её любимой частью в сексе – ей была близость, момент после проникновения, когда она могла насладиться своим жеребцом и когда радость и любовь овладевали ей. А оргазм означал конец этой близости.

– Не то чтобы я не любила, когда он доводит меня до оргазма, – объясняла она Рэйнбоу Дэш. Любила, причём именно потому, что знала, что при этом чувствует Леро. Да – то, что он мог вызывать такую реакцию у своих кобылок, было важно – не ей это отрицать…

Так они приблизились к кульминации, и, когда уже никто не мог сказать, где начинался Леро и заканчивалась Лира, вместе обрели её. Леро, словно обёрнутый в живой наэлектризованный шёлк, задрожал, извергаясь. Вместе с ним задрожала Лира, и её оргазм соединился с его, переходя на его тело, а потом на её – вновь и вновь, туда и сюда; её дыхание, полное вздохов удовольствия, прерывалось лишь его негромкими стонами. Это конец, подумала она – что было первой сознательной мыслью – и последняя капля семени выплеснулась в неё. Но будет и новое начало, и та, лучшая часть – посередине.

(Однажды, когда она попыталась озвучить свои чувства, Леро назвал ту середину, которую она всегда старалась растянуть до предела, «Большое Долгое Сейчас». Лира решила, что это забавное выражение, и его стоит запомнить.)

Леро медленно откинулся назад, и только после того, как он полностью лёг на спину, Лира освободила его член. Она перекатилась на бок и улеглась рядом, положив голову на это восхитительное плечо. След их выделений – начинавшийся от влагалища, проходящий по её животу и заканчивающийся на его пенисе – влажно блестел в свете лампы.
У всех кобылок были свои привычки после секса – Рэйнбоу Дэш любила поболтать и пообниматься, Твайлайт порой не могла уснуть, бормоча что-то о «черкануть заметки, когда проснётся». Привычка Лиры состояла в простом созерцании партнёра, по большей части чувственном, нежели мыслительном.

Рука Леро лежала поверх живота Лиры, сжатая в её копытцах.

«Какое удивительное устройство», – думала Лира, ощущая нежную плоть, что служила органическим вместилищем для удивительной силы, содержащейся в этих пальцах. Её рог вспыхнул и магия коснулась руки. Это было так, будто он касался её магии, её эфирной составляющей не только тела, но и духа и она издала довольный вздох от чувства близости.

Она раздвинула пальцы в подобие паутины и, используя магию, сгибала и разгибала суставы, как механически скреплённое устройство. Лира двигала всеми пальцами вместе и, взмахнув ими, поглядела на улыбающегося Леро. Она усмехнулась, сжимая пальцы в кулак, и вновь расслабляя. Потом убрала магию, но продолжала удерживать их копытцами. Лира придвинула кисть к своей мордочке и начала целовать кончики пальцев – медленно и нежно, словно воздавая должное чему-то святому. Леро провёл кончиками пальцев от её мордочки к уху, позволяя ладони коснуться её щеки. Она взяла его руку обоими копытцами и издала хриплый вздох, полный удовольствия и любви.

***

– …Лира, имею в виду, – сказала Берри. – Она не будет со мной драться.

– Отлично, – Стар хлопнула копытом по столу. – Я надеюсь, ты больше не подерёшься ни с одним пони.

– Я вызвала её на бой, а она взяла и забила.

– Представить не могу, – сказала ДжунБаг. – Она всегда такая спокойная.

– И как ты собиралась её побить? – спросила Аметист. – Она Грандмастер Пути Покоя! Ты же просто мастер… мастер бессмысленных поз, похожих на Дискорда.

– Это миф, – ответила Берри. – На самом деле я Грандмастер.

– О, поздравляю, – сказала ДжунБаг, похлопывая жеребца по холке, чтобы успокоить его явный нервный тик. – И когда это случилось?

– На прошлой неделе. Прошла последний тест, – Панч тепло улыбнулась, наполняя ДжунБаг и Рэд счастьем и гордостью, а Стар – подозрением. – Я должна была прочесть все эти буковки, которые становились всё меньше.

– Это была проверка зрения, чучело.

– Ну, я прошла. И теперь я Грандмастер.

Аметист вздохнула и наполнила свой бокал.

– Вы знаете, лучше нам быть осторожными, – сказала Берри. – Я имею в виду, когда говорим о Леро и его кобылках. Наша недавно коронованная принцесса в этом табуне и мы не должны роптать против государства!..
Она театрально посмотрела на соседние столики, как если бы повсюду были уши шпионов, следящих за сплетнями.

– Да, да… – отмахнулась Стар. – Я не имею ничего против нашей уважаемой принцессы Твайлайт Спаркл.

– Вот только…– сказала Берри, похотливо улыбнувшись и склоняясь к ней.

Уголки губ Аметист получили в эту ночь неплохую тренировку, выдавая одну за другой презрительные ухмылки в адрес Панч. Она проигнорировала неуместное выражение Берри и магией оттолкнула её лицо прочь.

– Никаких «только»! – отрезала Стар. – Она неуклюжий ботаник-интроверт и я вообще ничего не имею против неё.

За столом негромко рассмеялись, упиваясь ощущениями, возникающими, когда ругаешь власти.

– Я удивлён, что её фланки настолько плоские, с учётом малоподвижного образа жизни, – сказал Рэд, наслаждаясь острыми эмоциями от непочтительного отношения к коронованной особе.

– Как она летает? – с заговорщическим видом наклонилась Берри.

– На самом деле неплохо, – признал он. – Дэш её обучила. Она хорошо держится, хотя раньше постоянно падала. Впрочем, попасть к Вондерболтам ей всяко не светит.

– Она может просто приказать им, – заметила единорожка.

– Завидуешь? – спросила Панч.

– Вот уж, – фыркнула Стар, – простое наблюдение.

– У неё действительно красивые шёрстка и грива, – отметила ДжунБаг, уступая. Она огляделась вокруг стола.

– Конечно, она необыкновенная, – кивнул Рэд.

– Ой, вот только не надо тут всякой похвальбы для вида, – фыркнула Берри. – Мы все уже слишком напились, чтобы волноваться о возможных стукачах.

– Мы не делаем ничего плохого, – улыбнулась ДжунБаг.

– Мы просто рассуждаем, какой у них необычный табун, – сказала Аметист. – В этом нет ничего плохого.

***

– Всё в порядке, девочки, – сказала Лира низким хриплым голосом. – Заходите.

Рэйнбоу обрушилась на кровать этаким пушечным ядром, оказавшись на всех четырёх рядом с Леро:

– Самое время! Но я вовсе не хотела мешать твоему общению или что там у вас было.

Лира улыбнулась её выбору слов, а пегаска подмигнула ей, прежде чем склониться и поцеловать Леро.

– Я тоже извиняюсь, Дэши, – сказал он.

Он обернулся, чтобы поцеловать Лиру, и прошептал ей на ушко:

– Я люблю тебя, Рогатка.

– А я тебя, Пальчики, – улыбнулась она в ответ. – И, по правилам, должна доказать это как можно лучше.

Леро улыбнулся и повернулся обратно, чтобы поцеловать Рэйнбоу Дэш, следя, чтобы не помешать Лире, которая была практически в коконе из своего жеребца. Он по-прежнему обнимал её, и она прижалась к нему сбоку, чтобы держать нос у него на шее и просто утопать в его запахе. Рэйнбоу Дэш плюхнулась с другой стороны Леро.

Твайлайт стояла, глазами измеряя незанятое место между Леро и Лирой. Её поджатые губки не могли не вызвать смех парня:

– Твайлайт, иди сюда.

– Ну спасибо! – ответила Твайлайт. Она спрыгнула с кровати, взмахнув крыльями, и немного неловко приземлилась на передние ноги, отклонившись назад. Она судорожно вздохнула, прежде чем встать должным образом, и оглянулась со страшным взглядом, ожидая от Дэш насмешек над её приземлением.

Пегаска и в самом деле лукаво улыбалась

– А ты знаешь толк в приземлениях, Твайлайт.

Единорожка попыталась сделать вид, что не расслышала Дэш, но вышло не очень, так как гневное фырканье ей сдержать не удалось. Она прорысила в ванную и вернулась, магией удерживая мокрую тряпку для мытья посуды. Её привередливый характер иногда вступал в конфликт с их любовными ласками. Секс, в конце концов, бывает довольно грязным, и хотя естественные выделения не вызывали у Твайлайт омерзения, одобрять их она точно не собиралась.

Она воспользовалась тканью, чтобы вытереть живот и гениталии Леро – он немного поворчал, так как всё ещё был очень чувствителен. Лира только приподняла бровь, когда мокрая тряпка с силой прошлась по её вульве. Дэш не могла смотреть на эту церемонию без озорной улыбки, и Твайлайт делала всё возможное, чтобы её игнорировать.

– Знаешь, ты могла бы попробовать почистить и это место на простыне, – сказала пегаска, указывая копытцем на лужу там, где недавно занимались любовью. – Но всё равно останется пятно.

Леро бросил многострадальный взгляд на Рэйнбоу, никогда не упускавшей шанс поддеть Твайлайт, когда та проявляла наиболее эксцентричные черты своей личности. Дэш только вскинула подбородок, словно воплощение самодовольства.

Твайлайт, как раз нацелившаяся на это место, остановилась и улыбнулась ей.

– Ты права, Рэйнбоу Дэш!

– Ну конечно же я-а-ай! – Дэш оказалась поднятой в воздух вместе с Лирой и Леро, бестолково махая крыльями. – Отпусти меня, Твайлайт!

С лёгкостью управляясь магией, Твайлайт сняла простыню с матраса, скомкала и отправила в стиральную машину. Затем достала новые, тёмно-синие, свежие простыни и быстро заправила кровать. Лира и Леро были осторожно уложены на чистые простыни, в то время как Дэш просто выпустили из магической хватки.
Ей удалось извернуться и избежать посадки лицом в пол.

– Твайлайт, ты же знаешь, что я ненавижу это! Прекрати хватать меня магией!

Твайлайт запрыгнула на кровать и заняла невостребованное место рядом с Леро, укрывая его тело своим крылом как драпировкой. Ей нравилось прикасаться к нему крыльями всякий раз, как выпадал такой шанс, хотя это уже привело к нескольким неловким ситуациям – существовали некоторые вещи, которые пегасы не делали на публике, и покрасневшей до ушей Дэш пришлось объяснить это недавно коронованной принцессе-аликорну.

Пегаска запрыгнула на кровать и легла поперёк ног Леро. Она была раздражена, что Твайлайт заняла её место, но вместе с тем не могла не восхититься, как та всё провернула.

– Знаешь, Твайлайт, ты могла просто попросить меня, чтобы занять это место. Вовсе не обязательно швырять меня магией.

– Но так ведь веселее, – ответила Твайлайт с чопорной улыбкой, полной поддельной серьёзности. Рэйнбоу только усмехнулась, прикидывая, как отплатит за это.

– Дэ-э-эш, – предупреждающе произнёс Леро. Она улыбнулась с невинным видом.

«Проклятье, как же хорошо он меня знает».

Чувство комфорта и удовлетворённости, как в далёких воспоминаниях (скорее даже, вере в воспоминания) когда любящие родители в младенчестве держали её, окутало её и она обняла крыльями своих товарищей по табуну. Это вызвало у остальных кобылок некоторое удивление, быстро сменившееся радостью. То был один из чудесных моментов, когда Дэш показывала сёстрам по табуну физическую привязанность.

– Как проходит твоё фиолетовое правление? – спросил Леро Твайлайт, подмигнув.

Та фыркнула в ответ.

– Ох, даже не начинай. Всё так медленно! Подписать в трёх экземплярах, проиндексировать, выслушать доклады… Агрх, я просто хочу воспользоваться своей магией, чтобы добиться цели, но это против, – Твайлайт села и, подняв копыта в воздух, изобразила нечто, отдалённое напоминающее кавычки, – Правил Порядка!

– Давай помогу, – предложил Леро. – Я могу служить как суслик, если понадобится.

Твайлайт ткнулась мордочкой, вдохнув его запах.

– Это не требуется – скоро вернётся Принцесса Селестия. Кроме того, там вертится немало интриг и, ну… полировки яблок на продажу. Так что я не хотела бы вас – любого из вас – втягивать во всё это, прежде чем узнаю все скрытые ловушки. И всё же, я очень скучаю по вам, ребята. Я думаю о вас всё время, – Твайлайт застенчиво хихикнула. – Знаете, когда меня впервые ввели в тронный зал, первой мыслью было «Мой трон – у Леро на коленях».

– Бьюсь об заклад, у твоих крыльев был постоянный стояк, когда вокруг столько королевских гвардейцев, – фыркнула, смеясь Рэйнбоу Дэш.

– Конечно, нет! – сморщила носик Твайлайт. – Я выросла среди королевских гвардейцев. И они не выглядят для меня такими сексуальными, как для вас.

Свободной рукой Леро провёл по шее Твайлайт, спускаясь к мышцам крыльев. Твайлайт вздрогнула и её крылья медленно поднялись наизготовку – даже в скорости возбуждения она была медленнее и спокойнее, чем Рэйнбоу. Она посмотрела на Леро с удивлением и увеличивающейся похотью.

– Эм, ты уже готов? Так скоро? – спросила она с лёгким румянцем, от которого Дэш покатилась со смеху.

«После того как долго мы были вместе, и после всех вещей, что проделывали друг с другом, она всё ещё краснеет как кобылка-школьница!»

Её смех оборвался, когда она заметила пенис Леро, начавший вновь увеличиваться.

– Ха, – воскликнула она. – Ты что, принял зелье выносливости или ещё что-то?

– Нет, – ответил Леро. – Думаю, сегодня вечером и вправду жарковато.

Лира со всё ещё закрытыми глазами наклонилась к его уху и прошептала:

– Ты не должен ничего нам доказывать.

Леро повёл ухом по носику единорожки, приоткрывшей глаза.

– Это не так, – прошептал он в ответ. – Я соскучился по Твайлайт.

Лира улыбнулась и быстро отодвинулась от его руки, чтобы он мог использовать ещё одно оружие в этой битве удовольствий со своими кобылками. Он схватил Твайлайт и рывком перекинул вверх, на свою грудь. Её взвизгивание прекратилось, когда их губы мягко встретились. Одна его рука легла на то чувствительное место между крыльев, а другая взялась за обработку основания рога.

Твайлайт, опомнившись, вскинула голову; её взгляд уже подёрнулся поволокой.

– Подожди-ка… – сказала она.

Её рог засветился, и дом Леро накрыло заклинание, напрочь заглушающее звуки. Твайлайт начала его использовать из-за соседей, жалующихся на шум, который отсюда доносится.

Она вернулась под руку Леро и вновь его поцеловала.

***

В таверне всё увеличился градус пьянства, жары и громкости. Аметист позволила бренди проникнуть в неё и продолжила историю о Рэйнбоу Дэш.

– Так что я просто подстроила это напротив фонтана, – захихикала Аметист. – И она сунулась проверить, смогу ли я её удивить.

– Готова поспорить – ты скинула её уважительно. Как всегда.

– Она была очень раздражающей! – зыркнула единорожка на Берри.

– Она и в самом деле бывает самодовольной, – кивнула ДжунБаг. – Действительно хвастливой.

– По-моему, она не плохая, – сказал пегас. – Помню, как в Клаудсдэйле она подкатила к парню: просто взяла и заявила: «Ты мне нравишься. Давай будем вместе!»

– «Будем вместе»? Ха! – рассмеялась Стар. – Похоже, она решила, что «Давай посношаемся!» – это слишком по-кобыльи.

Жеребец опустил голову.

– Ну, он отверг её. Она заявила «Многое теряешь» и отвалила.

– Интересно, как она подкатила к Леро? – спросила Аметист. Она изменила голос, сделав его нарочито хриплым. – «Слышь-ка, ни один жеребец в здравом уме не захочет такую тощую и цветастую кобылку как я, и ни одна кобылка никогда не захочет такую лысую обезьяну как ты. Так как насчёт быть вместе, помогая друг другу?»

Её смех стих, когда она заметила неодобрительный взгляд ДжунБаг.

– Это и в самом деле не очень, Стар, – сказала она. – Тебе нет нужды быть такой насмешливой и жестокой.

– Это было довольно средне, – сказала Панч, пытаясь удержать бутылку в копытах.

– Серьёзно? – единорожка раздражённо выдохнула. – После всего, о чём мы говорили, вам не понравилось именно это?

– Я тоже расстроена, – сказала Берри. Ей удалось ухватить бутылку копытами и поднять… но та упала на стол, а потом скатилась на пол, где и разбилась вдребезги.

– Смотрите, – буркнула Стар, игнорируя хулиганства Панч, – я плохая пони…

– Нет, ты не такая! – Джун взяла её копытца в свои.

– Такая. Я заполнена идиотским, бессмысленным гневом на окружающих. Приехать сюда было лучшим способом избавиться от него, выпустив наружу эти… глупые чувства. Вы двое – мои самые лучшие друзья, и я надеюсь, что вы не будете судить слишком строго.

– Не будем, – сказала Джун, сжав копытца Аметист перед тем, как отпустить.

– Буду, – ответила Берри. – Я сужу тебя весь день.

– Хм, ты не обращалась за помощью? – спросил Рэд и поёжился под вопросительным взглядом Стар.

– А я и получаю помощь, – ответила она. – Это и есть моё лечение – болтовня с вами, ребята. Доктор Флег Матик предложил поговорить о моих чувствах с пони, которым я доверяю, в комфортной обстановке. Это она и есть.

– А это было моё лечение, – сказала Панч, указывая на осколки разбитой бутылки Пино Нуар, что уносила одна из молоденьких родственниц БаррингКоат. Новая бутылка уже стояла перед ней.

– Берри, тебя что-нибудь волнует, помимо отпускания глупых шуток?

– Только моё мастерское присутствие, – ответила та. Она закусила пробку новой бутылки и, выдернув, сплюнула её на стол. – Точнее, грандмастерское. Помнится, мы говорили о Леро до того, как перескочили на его кобылок.

– Ты сама сменила тему, – заметила Аметист.

– Конечно. Но что вы, ребята, думаете о Леро как о личности? Я имею в виду не его внешность или что-то вроде того, а именно личность.

Глаза Стар сузились в ожидании очередной подлянки.

– Почему тебя это так волнует, Берри? К чему ты ведёшь?

– Просто спрашиваю.

– Угу. Ну, а как насчёт того, чтобы первой поведать нам свои мысли?

– Хех, – пожала плечами Панч. – Теперь твоя очередь.

– Он раздражает, – сказала Аметист, игнорируя Берри и концентрируя внимание на остальных пони за столом. – Ну, знаете, когда пони трудно вписывается, что бы ни делал, и вам хочется только одного – чтобы он отвалил? Вот это и есть Леро.

– О-он хороший, – сказала ДжунБаг. – Думаю, я уже говорила об этом. Я с ним не знакома, но мнение о нём сложилось хорошее. Мне действительно жаль, что он не был, знаете, настойчивее.

– Между прочим, он отличный массажист, – заметила Берри.

– Я не смогла бы позволить ему прикоснуться ко мне, – ответила Стар. – Эти его пальцы напоминают шевелящихся змей!

– О-о-ох, н-не говори так, – вздрогнула ДжунБаг.

– Я тоже был у него на массаже, – сказал Рэд, опустив копыто на стол. – И ещё один запланирован на завтра, именно поэтому я сейчас в городе. Он может заставить расслабиться по-настоящему – пожалуй, это и есть истинная сила его пальцев. Иногда мне даже приходится вздремнуть после сеанса.

Пегас расправил как бы затекшие крылья и быстро ими взмахнул. Он замолк, надеясь, что кобылки продолжат разговор без него.

Аметист вскинула бровь и быстро заглянула под стол. Жеребец скрестил задние ноги, но оказалось слишком поздно.

– Тебя к нему тянет? – воскликнула она скорее обвинительно, нежели вопросительно. Рэд опустил голову.

– Он… интригует. Такой добрый и заботливый, понимаешь? Даже мудрый. К нему именно что тянешься.

Берри лениво крутанула копытцем пустую бутылку. Никто из присутствующих не смог вспомнить, когда она её осушила.

– И у него хорошие фланки.

Пегас мечтательно закатил глаза и страстно выдохнул:

– У него потрясающие фланки.

Стар скривилась в гримасе отвращения.

– Извини, – он прижал уши к опущенной голове.

– Нет-нет, всё в порядке, – Аметист, закрыв глаза, массировала копытцем переносицу, помахав вторым Рэду. – Я не должна так реагировать. Я имею в виду – просто потому, что я считаю его уродливым, не значит, что прочие пони думают так же. Это я извиняюсь.

– Спасибо, – ответил Рэд.

Он посмотрел на кобылок – ДжунБаг смотрела на него с вежливым интересом, в то время как Панч, приподняв бровь, о чём-то думала, глядя на пустую бутылку.

Стар закончила массировать переносицу и, открыв глаза, посмотрела на Рэда.

Тот откашлялся.

– Это не просто физическое влечение, – сказал он, будто всё ещё пытался успокоить Аметист. – Мне нравится его личность, взгляды. Он такой волевой для жеребца. Я имею в виду, он сам за себя принимает решения. Он не боится… не боится, что другие пони будут думать о нём.

– «Другие пони»? – рассмеялась Берри. – Подразумевается «другие кобылки»? Так он собирается вложить революционные мысли в головы жеребцов? Ну, насчёт равенства с кобылками? Да мы просто обязаны как можно скорее задавить эту маленькую социальную революцию!

– Я не об этом!

– Не спорь с ней, – сказала ДжунБаг.

– Это она не впервой, – сказала Стар, бросая презрительный взгляд на Берри. – Не воспринимай всерьёз всё, что она несёт. Мы не кобылки из средневековья, считавшие, что место жеребцу только в поле или в спальне… Ты же высказываешь здесь свои мысли?

– Спасибо, – кивнул Рэд.

– Будешь пытаться застойлить Леро? – усмехнулась Панч. – Я ведь знаю, что ты не хочешь присоединяться к его табуну.

– Хорошо бы, но нет. Он… он не по жеребцам. Совсем.

– В самом деле? – удивилась ДжунБаг. – У него что, висяк на жеребцов?

– Даже очень.

– Весь табун у них необычный. У Рэйнбоу Дэш тоже висяк, но на кобылок.

– Рэйнбоу не будет со мной драться, – сказала Берри. – Сказала, что у неё уже есть образец для подражания.

***

Твайлайт застонала и рухнула на тяжело дышащего Леро.

– Это было… ух ты,– сказала она между вздохами. Крылья обмякли, и она лениво сложила их. Рэйнбоу Дэш подвинулась, чтобы Твайлайт могла скатиться на свободное место.

Дэш и Лира лежали рядом с Леро, наблюдая за процессом. Они знали, что Твайлайт нравится быть на публике. Дэш решила, что эксгибиционизм был секретом Твайлайт (так оно и было – что, к своему сожалению, однажды обнаружила принцесса Луна, по ошибке нырнув в красный туман, который приняла за ночной кошмар. «Там даже наши двойники аплодировали в финале!.. – говорила она потом сестре. – Почему ты смеёшься над этим?!»). Рэйнбоу была абсолютно не против: ей очень нравилось следить, как меняются выражение лиц её любовников, когда они занимаются сексом. Каменное выражение лица Леро при концентрации и выражение лица Твайлайт, застывшей на грани непреодолимого экстаза, особенно когда при этом играли с рогом. Видя, как бегут по щекам слёзы, как вырываются громкие протяжные стоны, Рэйнбоу и сама неслабо возбуждалась – до такой степени, что подумывала о возможности кончить, даже если к ней не притронутся.

Рэйнбоу Дэш улыбнулась, глядя на задремавшую Твайлайт – та кончиком языка скользила по своим улыбающимся губам. Леро с улыбкой наклонился к ней и поцеловал в мордочку, отчего Твайлайт счастливо вздохнула.
Дэш перевела взгляд на парня и была потрясена, увидев его по-прежнему твёрдым.

– Чува-а-ак…

– Не кончил, – сказал Леро. – думаю, моё, ну, второе дыхание длится намного дольше.

– Твайлайт стала кончать быстрее, – заметила Дэш, облизывая губы. – Я имею в виду, теперь ты можешь играть одновременно и с рогом, и с крыльями. Если хочешь, я могла бы, ну, ты знаешь…

Леро улыбнулся.

– Ага, – сказал он. – Хотя я и не смогу что-то делать. Измотался. Но это ненадолго, – он сел. – Пусти-ка, мне надо, э… почиститься.

Рэйнбоу Дэш встала над ним и толкнула обратно:

– Нет, – с жадной улыбкой отрезала она. – Не будем терять время, хорошо?

– Ого, – удивлённо поднял брови Леро. – Такого я не ожидал.

– Горяча, да?

– Ага. Ты не против, что я как бы после Твайлайт?

– Нет! Она же моя кобылка, верно? Так с чего мне быть против?

– Хочу заметить, что меня стёрли, – заявила Лира.

Она, свернувшись калачиком, наблюдала за происходящим. Дэш показала язык, вызвав томную, ленивую усмешку.

Дэш уставилась на Леро голодным взглядом и двинулась вперёд, пока не зависла над парнем, глядя ему прямо в глаза. Пегаске пришлось по вкусу выражение похоти и волнения на лице Леро, хотя она прекрасно видела, как он вымотан. Она решила не дразниться и сама направила член, полностью приняв его.

Леро вздрогнул и схватил бёдра Дэш обеими руками; её крылья распахнулись. Выражение шока на его лице показало, что он не шутил, говоря, что их забава долго не продлится.

Дэш тут же заработала бёдрами, то рывком вдвигая член до упора, то выпуская почти до головки. Она чувствовала его длину сердцем – ей уже давно не требовалось приноравливаться. О, это было так восхитительно и вкусно – ощущать его в себе подобно завершающему, идеально подошедшему фрагменту мозаики.

Она знала его тело достаточно хорошо, чтобы понимать – он может кончить в любую секунду, и ещё раз уже не потянет – и потому спешила как могла… Подождите-ка, он что, всё ещё сдерживается?

– Леро, – задыхаясь, выдохнула она. – Дав… а-а-й!

Схватив её за спину и прижав к своему телу, Леро перевернулся и оказался сверху Дэш, целуя её губы, и уже с помощью ног, а не бёдер, врывался в неё. Лира избежала удара жёсткого крыла, второе ударило по бедру спящей Твайлайт, но та только пробормотала сквозь сон «Дэш» и улыбнулась.

Дэш знала, почему он это сделал – оказался сверху, прижимая её. Ощущение западни реально возбуждало её. Слёзы побежали из глаз, когда она обхватила его задними ногами, чтобы иметь возможность вращать бёдрами в такт его толчков. Этот потрясающий жеребец любил её так сильно, что специально причинял себе дискомфорт, потому что хотел, чтобы они кончили вместе; потому что хотел доставить ей удовольствие сильнее, чем получить его. Она подмахивала не потому, что хотела кончить с ним – хотя на самом деле… ох, богиня, ну конечно да! – а потому, что хотела, чтобы он победил.

Он протянул руку и, ухватив Дэш за гриву, потянул.

Дэш ахнула, когда в глазах мелькнули звёздочки удовольствия. Уже почти, но она чувствовала дрожь его тела и знала, что он ещё не собирается заканчивать.

И в момент между тем, как сперма выстрелила в Дэш, и прямо перед тем, как он рухнул вниз, Леро прикусил горло Дэш и зарычал.

Задние ноги Дэш дёрнулись от жёстко ударившего её оргазма. Она чувствовала зубы на своём горле – зубы хищника! – и ощущала его сперму внутри. Чистое удовольствие буквально сжало её со всех сторон. Впервые она испустила такой писк, что даже у Лиры отвисла челюсть. Рэйнбоу тяжело дышала в его лицо, искажённое оргазмом – обессилевший Леро рухнул прямо на пегаску.

Когда всё закончилось, Дэш засмеялась смехом, полным тихой радости.

– Ты победил, – сказала она, поглаживая его затылок копытцем. – Я сейчас даже не могу выразить, как сильно люблю тебя.

Леро перевернулся на бок и посмотрел на неё усталой, но довольной улыбкой. Лира прижалась к его спине и вздохнула.

– Я люблю тебя, Дэш, – сказал Леро. – Я всегда могу тебе это сказать, – он протянул дрожащую руку и смахнул слёзы с её глаз. Дэш всхлипнула и поцеловала его руку, пока он её не убрал.

Копыта глухо стукнули по полу, когда Лира скатилась с кровати.

– Я принесу немного воды, так что у тебя не будет обезвоживания.

– Спасибо, Лира, – Леро перевернулся на спину.

– И немного обезболивающего, – добавила Лира, рысью направляясь на кухню. – Потому что вскоре у тебя всё очень и очень заболит.

Рэйнбоу взглянула на Леро. Конечно, он был весь покрыт потом, а дыхание тяжело вырывалось из груди, но в его лице она смогла прочесть боль.

– Чувак, – сказала она, наклоняясь ближе и присматриваясь, – что случилось?

– Ничего, любовь моя, просто немного перенапрягся, – ответил он, выдавливая слабую улыбку. – Не переживай об этом.

– Леро, – Дэш посмотрела ему в лицо. – Не причиняй боль себе, пытаясь осчастливить нас. Потому что так мы все будем несчастливы.

Леро протянул руку, играя с локоном её волос. Дэш расправила крыло вдоль его тела, и положила ногу поперёк его груди – она не хотела, чтобы физический контакт прерывался.

– Извини, – сказал он. – Я не хотел тебя беспокоить.

Лира вернулась со стаканом воды и маленькой жёлтой таблеткой.

– Можешь поблагодарить Зекору, когда почувствуешь себя лучше, – сказала она, когда Леро запил таблетку водой. – Она прекрасный аптекарь.

Лира прилегла рядом с ним и, вся троица, в конце концов, последовала примеру Твайлайт и заснула.

***

– Удивляюсь, почему он постоянно носит обувь на задних лапах, – сказала Аметист. – Когти снизу? По-любому.

– Он постоянно носит одежду, так? – заметила ДжунБаг. – Интересно, нет ли у него какого-то ужасного уродства, которое она скрывает. Он ведь изо всех сил старается никого не обидеть, верно?

– По мне, он нормально выглядит, – сказала Берри. – Я наблюдала из леса, когда он купался в пруду, показывая своим кобылкам, как люди плавают. Леро тогда снял всю одежду, чтобы поплавать. Я не заметила ничего ужасного.

– Я и не знала, что он умеет плавать, – сказала ДжунБаг.

– Он выглядел совершенно нормально? – уточнила Стар. – Для такого как он, имею в виду.

– Абсолютно нормально, – подтвердила Панч. Её лицо сморщилось от напряжённой работы мысли. – Ну, у него нет брюшной складки.

– О, нет, – ахнула ДжунБаг, прикрывая рот копытцем, – она оторвалась?

– Больше похоже, что он без неё родился. Его член просто болтался.

Аметист сделала последний глоток бренди и пролеветировала опустевший стакан к столу.

– Так зачем он постоянно носит одежду, если с ним всё в порядке?

Никто за столом так и не смог придумать объяснение.

Было объявлено о последнем заказе, и компания решила расходиться по домам. Аметист вернула наполовину пустую бутылку бренди в бар. Берри и Аметист отправились вниз по переулку к дому Стар. ДжунБаг и Рэд Харвест ушли вместе.

– Как думаешь, у неё что-то будет этим вечером? – спросила Берри.

– Это совсем не наше дело, – фыркнула Стар. Она опасалась затрагивать эту тему. – Ты сегодня идёшь прямо домой?

– Не, – ответила земнопони. В её взгляде было лёгкое беспокойство. – Там что-то не так, и мне не хочется туда возвращаться.

– Интересно, что там происходит, – заметила Аметист.– Я однажды утром видела, как ты спала на скамейке. Что случилось?

Берри пожала плечами. Трюк, о котором Стар думала постоянно – как ей удаётся пожимать плечами и идти одновременно?

– Неважно. Ты мне всё равно не поверишь.

– Попробуй.

– В то время, когда я отправилась на заключительное испытание на звание грандмастера, какой-то пони проник в мой дом и подменил всё, что там было, точной копией.

Стар не смогла сдержать взрыв смеха из-за смешных страхов Берри. Но он затих, превратившись в неловкое хихиканье, когда она наткнулась на серьёзный взгляд подруги.

– Ты… ты и вправду веришь, что это произошло?

– Я это знаю. И, прежде чем ты спросишь – нет, я не заявляла об этом. Это не то, с чем может помочь стража. Я подозреваю зловещий замысел.

Цокот их копыт по булыжной дорожке эхом раздавался по аллее. Их тени играли на кирпичных стенах в свете луны и уличного фонаря. Шум таверны стих за спиной, уставшие пони давно залезли в свои постели… или в постели других пони.

– И что ты собираешься с этим делать?

– Проведу расследование, полагаю. Не хочу никого в это впутывать.

Единорожка вздохнула. «У этой земнопони на редкость упрямый характер».

– Как насчёт того, чтобы остаться у меня этим вечером?

– Нет, спасибо, – улыбнулась Берри. – Твой табун не переносит меня. Не переживай, Амес, я могу с этим справиться.

– Мой дом, – сказала Аметист, останавливаясь у входной двери. – Я серьёзно, Берри. Попроси помощи, если считаешь, что там что-то не так.

– Конечно. Не рассказывай никому, ладно?

Они обнялись, и Панч продолжила путь.

***

Берри взмахнула задней ногой, балансируя на краю фонтана у самой воды, и начала петь мантру:

– Мы есть нада, и всё сущее есть нада, и нада – имя твоё.

Она выполняла технику, которая сделала Пьяное Копыто самым физически тяжёлым (хотя некоторые утверждали – самым никчёмным) из боевых искусств пони – стойку на двух ногах.

– Нада есть царствие твоё и да пребудет нада вечно.

Она подпрыгнула, оттолкнувшись задними копытами и, вращаясь в воздухе подобно лошадеподобной ракете, плюхнулась в воду.

–И воздай нам нада, ибо она повседневно нужна нам.

Увидеть практикующего Пьяное Копыто, показывающего кружение в воздухе, было весьма впечатляюще… Так думало большинство студентов, добравшихся до этого уровня.

– Даже не пытайтесь использовать эти стойки в бою, – сказала её сифу, пегаска по имени Лонг Гудбай, классу Берри, когда они научились его выполнять. – Они абсолютно бесполезны.

– Тогда зачем мы проходили через всю эту боль? – спросил один пегас. – Я вывихнул плечо, пытаясь их освоить!

– Для того, чтобы практикующий Пьяное Копыто познал смысл боли и тщеты.

После этого большая часть класса ушла из к’уона, довольно громко обещая поджоги и судебные иски…

…А потом грандмастер Лонг Гудбай встретилась с оставшимися учениками.

– Хорошо, – сказала она. – Теперь мы можем продолжить обучение, и вы узнаете истинный смысл Пьяного Копыта.

– Когда мы перейдём к части с выпивкой? – спросила Панч.

– Думаю, ты уже начала, – ответила сифу, принюхавшись.

– Нада есть мы и мы есть нада, – Берри, продолжая балансировать на задних копытах, вытянула левую ногу вперёд, а копыта на передних оттянула до предела своих возможностей, сложив ноги так, что казалось, будто она удерживает чашу. – Нада наша не в нас, и да избавь нас от нада.

– Как ты пришла к своей мантре? – спросила Лонг Гудбай.

– Никак, – ответила Берри. – Это просто возникло в голове.

– Это одно и тоже, верно?

Панч схватила листок бумаги со стола сифу и, ухватив перо двумя копытами, наспех набросала рисунок земного пони, прежде чем лист упал обратно.

– Кто это?

– Это основатель стиля Свинг Свей. Но вообще, это неважно. Это метафора, показывающая, что со мной случилось. Взгляните – кто-то положил рисунок НА ваш стол, но это не значит, что он появился ИЗ стола. Так и с этой мантрой – кто-то придумал её и вложил мне в голову.

– Понятно, – Лонг Гудбай изучала рисунок с явным отвращением. – Однако это излишне экспрессивный способ выразить свою точку зрения.

– Он взлетает на силе пердежа.

– А, теперь понятно, – хмыкнула Лонг Гудбай. Она перевернула бумажку и ахнула от удивления. – Это же продвинутая стойка Свинг Свея!

– Я ненавижу этого парня, – сказала Берри Панч.

Вскоре после этого она впервые произнесла мантру, возникшую в голове, и в то же самое время в ВечноСвободном лесу появился Леро. Это было весьма неуютное совпадение.

Берри закончила мантру фразой, которую сама Лонг Гудбай считала саркастичным итогом философии Пути Покоя:

– Возрадуйся ничему в ничём и да пребудет ничто с тобой.

В завершающей форме стойки передние ноги расположились так, словно она играла на флейте…
Берри Панч медленно опустилась на все четыре ноги.

– И какого сена я делаю в фонтане?

***

Вскоре Леро проснулся – храп Дэш не способствовал хорошему сну. Он медленно сел в кровати, задаваясь вопросом, как его кобылки могли спать под него. Двигаясь крайне осторожно, чтобы не разбудить свой табун, Леро добрался до окна, отдёрнул занавески и распахнул створки, впуская свежий ночной воздух. Пред ним открылся фантастический вид Понивиля под ночным небом, красивым и ясным, как счастливое воспоминание, и большой бледной луной – яркой, как утешающий маяк для далёких грёз…

Леро никогда не был особенно религиозен, но иногда ему казалось, будто он попал в какой-то райский мир, в котором невинные и полудетские пони никогда не вкушали запретных плодов и не были изгнаны из Эдема. Конечно, он знал, что это не так – беглое знакомство с историей Эквестрии, её жестокими межплеменными столкновениями и ужасным обращением с жеребцами, быстро отправило такие мысли на покой. Да и его собственные неприятности с бандой Хани не слишком помогали этой теории. Тем не менее, он не мог не чувствовать тихий трепет от этих удивительных пони и этих чудесных земель, где магия была реальной, а мифы – частью истории… Порой от этого становилось неуютно.
Он обернулся к спящим кобылкам и улыбнулся. Они помогли ему пройти через это.

Он вновь повернулся к окну и тут же наткнулся на буйство розового в виде Пинки Пай, вышедшей на бесцельную полночную прогулку. Он схватил край занавески и прикрылся. Конечно, она уже много раз видела его голым – он до сих пор не мог понять, как она тогда проникла в душевую кабинку – но от старых привычек избавиться нелегко.

– Привет, Пинки.

– Привет, Леро-зеро-шмеро! – отозвалась Пинки, бешено махая копытцем. – Высунулся повонять?

– Э… Подышать свежим воздухом, Пинки.

– Я тоже! Я просто обожаю небольшие полуночные прогулки! Ммм! – она глубоко вздохнула. – Думаю, ты и дамы смогут зайти на завтрак утром? Я имею в виду, этим утром. Позднее этим утром? Я наготовила слишком много тех чёрных бобов.

– Звучит здорово, Пинки. Там и увидимся.

– Отлично! Прекрасных снов… Ле-е-еро-о-о! – она ухмыльнулась до абсурда извращённо и направилась обратно к Сахарному Уголку. Леро не смог сдержать улыбки и задёрнул занавески, оставив окно открытым. Свежий воздух – это хорошо, решил он. В любом случае, нужно было возвращаться в постель, так как завтра с утра у него записан на массаж ног жеребец из Клаудсдэйла с одной из самых странных кьютимарок, что Леро когда-либо видел – томми-ганом.

Он вернулся в свою кровать и прополз меж кобылок, устроившись в объятиях Дэши подобно плюшевому медвежонку. Парень, даже не глядя, ощущал её улыбку.

Его последней мыслью перед тем, как он провалился в сон, было:

«Я на самом деле видел Берри Панч спящей в фонтане?»