Автор картинки — Glimmer

Автор: Chatoyance
Перевод: Многорукий Удав
Вычитка: Веон, Yarb
Оригинал

Начало
Предыдущая глава

Глава 10
Вера — как топор гильотины

 

Две пони, одна большая, белая и сияющая, другая маленькая, жёлтая и одетая в джинсовое платье, ждали зелёного света, чтобы перейти улицу.

Грегория встряхнулась, выравнивая перемётные сумки. Она недооценила вес двух наполненных водой бутылок из-под сока, и теперь сумки постепенно сползали направо. Наверное, ей следовало перепаковаться и положить бутылки симметрично, по одной в каждую сумку, но для этого пришлось бы перекладывать и жестянки с овсом, и маффины, и всё остальное. Перед выходом Грегория сбегала в магазин и купила на деньги Рэйчел припасов для путешествия. Они рассудили, что не могут знать заранее, где именно в Эквестрии окажутся, пройдя по мосту, так что запастись водой и едой было разумно. А кроме того, обе опять проголодались.

Они решили отправиться после наступления темноты, чтобы их с Рэйчел видело поменьше народу. Рэйчел сняла все оставшиеся регалии Селестии — ожерелье и золотые накопытники, — чтобы ясно дать понять, что она не принцесса Селестия. Если там, на том конце Виннисбургского моста — они обе теперь называли его так, — действительно была Эквестрия, то там уже должна была жить настоящая принцесса Селестия. Последнее, чего Рэйчел хотелось, это чтобы её приняли за самозванку или узурпатора.

Поначалу Грегория предложила продать эквестрийские драгоценности, указав, что так им необязательно будет переходить мост. Ей не особенно нравилась идея навсегда покинуть Землю.

— Рэйчел, послушай! Вот на это, только на этот накопытник, один из четырёх, можно купить весь дом! Ты представляешь, сколько в нём золота? А та штука на шее, да хотя бы один камень в ней... ты можешь купить весь этот квартал и ещё два впридачу! Тебе не нужно работать! Здесь целое состояние!

— Ну а как ты собираешься всё это объяснить? — Рассудительность Рэйчел прямо-таки раздражала. Рушила все мечты. — Откуда у нас взялось столько золота? Ты что, думаешь, это всё можно взять и продать без огласки? Ну и где и как мы это сделаем? И кому? Как мы объясним, где мы это взяли?

Грегория на секунду задумалась.

— Э... у тебя был дядюшка, крутой гей, который любил дорогие украшения и путешествия! Он нашёл затерянный город в Теотен... Теонак... ну, где-то-не-знаю-где в Южной Америке! У него не было своих детей, но ты была его любимой племянницей, и перед смертью он всё завещал тебе!

Рэйчел рассмеялась.

— Они захотят всё о нём узнать. Будут спрашивать моих родителей и всех других родственников, чтобы его найти!

Грегория ухмыльнулась:

— Вот поэтому я и сделала его геем. Скажем, что у тебя вся семья двинутая на религии, и никто никогда не говорит о твоём дяде. Все твои родственники узколобые мракобесы, но ты одна была к нему добра, и вот поэтому он завещал золото тебе!

— Во-первых, обещай мне, что никогда не будешь писать фанфики. Во-вторых, ничего не выйдет. В-третьих, даже если на эту выдумку кто-то купится, золото, найденное в чужой стране, конфискуют, как только узнают. Существуют международные нормы и законы о кладах. История про "великого исследователя" больше не прокатит, Грегги, времена Индианы Джонса давно прошли! — Рэйчел покрутила в жёлтом магическом свечении корону, которую Грегория выудила из-под кровати, и засунула её в наволочку, к остальным предметам. — А кроме того, мои родные вовсе не узколобые мракобесы — помнишь, как моя тётя Сильвия женилась на своей подруге Лизе? По-моему, даже ты там была. Ты ещё объелась устрицами в соусе и заблевала всю...

— Да, да, да, ладно... — У Грегории обвисли ушки, но через секунду снова чуть приподнялись: — Это были очень вкусные устрицы!

— А ты тогда кто, Морж или Плотник? — ухмыльнулась Рэйчел, пытаясь магией завязать наволочку узлом. Выходило не очень — она могла что-то поднять и перенести, но сделать при помощи облака света узел оказалось довольно трудно. — Но было бы и впрямь очень здорово, если бы всё это перевести в деньги. По моим прикидкам, оно стоит миллиарды, и это ещё скромная оценка, Грегги. Это же всё равно что драгоценности британской короны, а то и круче. В том и проблема, — Рэйчел нахмурилась, — невозможно объяснить, откуда у обычной пони такие сокровища. В лучшем случае мы не попадём в тюрьму после того, как нас будут несколько лет допрашивать. И, по-моему, шансов на то, что всё золото не конфискуют, нет вообще. Мы ни единой полушки из него не получим.

Грегория огорчённо наблюдала, как Рэйчел наконец сумела завязать наволочку с сокровищами.

— Мы можем распилить их, продавать по маленьким кусочкам и...

— Нет, Грег. — Рэйчел магией открыла корзину для белья, опустила в неё полную золота наволочку и накидала сверху грязной одежды. — Даже так нас всё равно будут расспрашивать. Наверное, даже с особенным пристрастием. Если только мы не сунемся в какое-нибудь реально жуткое место, но тогда нас начнут выслеживать, чтобы забрать остальное.

— Но я всё равно считаю, что нам следует взять золото в Эквестрию! — Грегория топнула копытом.

— А когда нас приведут к принцессам — а нас к ним приведут, потому что, скажем честно, я точная копия Селестии, — поможет нам то, что у нас будет ещё и копия её королевских драгоценностей? Хочешь, чтобы тебя на всю твою длинную понячью жизнь изгнали из Эквестрии? Или бросили в темницу? Или изгнали и бросили в темницу уже в изгнании?

Грегория выразительно посмотрела на Рэйчел:

— Ты, небось, и все песни наизусть знаешь?

— А-агась! — ухмыльнулась та.

 

Наконец свет переключился, и Грегория с Рэйчел зашагали через улицу. Поскольку ехать Рэйчел ни на чём не могла, единственным способом добраться до моста оставалась долгая-долгая прогулка пешком. Видимо, им предстояло идти всю ночь, хотя Рэйчел заявила, что для пони это будет быстрее и не так утомительно. Грегория не согласилась, сказав, что от твёрдого бетона у неё кости в ногах ноют и копытам неприятно, так что путешествие всё равно получится некомфортным.

По дороге до угла и Рэйчел, и Грегория с радостью заметили, что немногие встречные не обращают на Рэйчел внимания, ну, разве что из-за её роста. Они решили, что её, вероятно, видят как очень высокую женщину — учитывая внешность Селестии, Грегория предположила, что она будет рослой светловолосой норвежкой.

Никакая одежда не подходила к огромному телу Рэйчел, так что они решили использовать старый трюк Грегории и надеяться на лучшее. В итоге Рэйчел нарядили в тёмно-синюю скатерть, лежавшую на спине, словно плащ, кожаные ботинки, примотанные липкой лентой к задним ногам, задрипанную дырявую футболку на шее и бейсбольную шапочку на голове, насаженную прямо на рог. Выглядело всё на редкость нелепо, но явно сработало. Люди видели то, что хотели видеть, или, скорее, то, что им требовалось видеть, чтобы не разбегаться с воплями.

— Почему пони так тебе нравятся? То есть, они, пожалуй, милые и местами забавные — не как "Пиксар" и не как Губка Боб, но нормально... но неужели они стоят того, чтобы желать... вот этого? Что в них такого, чтобы по-настоящему хотеть превратиться в пони? Я не понимаю. — Грегория пригнула голову и встряхнулась, в сотый раз поправляя сумки.

— Ничего. По крайней мере, в мультике. — Проходя мимо двух мужчин в кожаных куртках, Рэйчел постаралась не встретиться с ними взглядом.

— Э?.. Погоди минуту! Ты ведь хотела, мечтала стать пони, верно? Я же правильно поняла? — озадачилась Грегория.

— О да. Сразу и не задумываясь. И моя мечта почти сбылась. Почти. — Какое-то время Рэйчел молчала, и лишь их копыта продолжали своё "цок-цоки-цок" по бетону. — Но дело в том, что я не мультик настолько люблю. "Моя маленькая пони" — замечательный сериал, он мне нравится, но настоящая магия, настоящее сердце Эквестрии не в нём, а в фандоме. Если считать мультфильм за канон, то почти всё самое классное в него не войдёт. Эквестрия во многом не сильно лучше Земли, а некоторые серии противоречат друг другу, потому что не все сценарии одинаково хорошие.

Грегория скорчила рожу, когда до них донеслась сильная вонь готовящегося мяса. Город был полон запахов, которых они с Рэйчел раньше не замечали.

— То есть, всё дело в фанфиках?

— О да, Грегги! Дерпи Хувс, Доктор Кто в форме пони, Селестия и Луна как милосердные богини, Эквестрия как идеальная страна, пони-рай, где все пони добрые и хорошие, а всё страшное из мультфильма творится только вокруг основной шестёрки. Вот что нравилось нам с Ричардом, мы обожали рассказы про Эквестрию-рай. Он и сам сочинял истории, ты не знала? Одна была про то, как он подорвался... — Рэйчел отвела глаза. — Я... я надеюсь... вдруг она окажется правдой.

Молчание и цоканье скоро стали невыносимыми.

— Эй... а давай... давай в последний раз перекусим перед мостом? Купим что-нибудь вкусненькое, прежде чем идти на ту сторону? Последний ужин на память о Земле? — Грегория чувствовала, что здорово проголодается к тому моменту, как они дойдут до моста, а запасы в перемётных сумках были предназначены, чтобы выжить в Эквестрии, пока не удастся найти какой-нибудь город или посёлок. Просто на случай, если они окажутся в пустыне или чём-то подобном.

Рэйчел подняла опущенную голову и кивнула:

— Конечно. Потратим мои последние деньги, с завтрашнего дня они мне всё равно уже не понадобятся. — Тут она вдруг остановилась. — Постой. — Она оглядела себя, затем взглянула на сумки Грегории. — Я нигде не вижу свой висячий кошелёчек. Он не у тебя?

Рэйчел собрала все свои оставшиеся банкноты и кредитные карты в старомодную сумочку-кисет на длинной цепочке. Оказалось, она подходит на крупную шею Селестии. Но сейчас её там не было.

— Нет! Последний раз я его видела на столе в кухне, когда мы приматывали тебе ботинки к ногам.

Рэйчел оглянулась назад.

— Нет денег — нет еды. Я хочу сохранить припасы для Эквестрии.

Грегория заметила, как проезжавшая мимо них машина притормозила. К счастью, всё-таки не остановилась.

— Мы прошли всего полтора квартала. Давай просто вернёмся за кошельком. Ничего страшного.

Рэйчел развернулась и двинулась в сторону дома.

— Прости. Чувствую себя полной дурой. ДЕРП!

— Эй, я же говорю, ничего страшного. — Грегория направилась следом, догоняя подругу. Рэйчел ходила быстрее благодаря длинным ногам. — Погоди! Помнишь? Я маленькая пони!

— Прости. — Рэйчел замедлилась. — О нет! А ключи? Я не рассчитывала, что мы вернёмся!

Грегория улыбнулась, чуточку смущённо:

— Они у меня. Взяла их на всякий случай. Ну, если с мостом не выйдет.

Рэйчел, явно всё поставившая на то, что Виннисбургский мост приведёт их в Эквестрию, неодобрительно покосилась на неё. Затем её взгляд смягчился.

— Да... понимаю. Хорошая идея, похоже.

Они уже подходили к углу, за который недавно свернули. Впереди показалась улица, где жила Рэйчел, а на улице — колонна чёрных фургонов без окон и опознавательных знаков. Их сопровождали несколько больших и дорогих чёрных легковых автомобилей. Все машины были припаркованы прямо перед домом. Рэйчел и Грегория замерли.

В квартире Рэйчел горел свет. Застыв в изумлении, подруги смотрели, как за кухонным окном возле пожарной лестницы движутся человеческие силуэты. Эти люди тоже были одеты во что-то чёрное, с высокими воротниками, и ещё они носили чёрные очки. Посреди ночи.

Не сговариваясь, Рэйчел с Грегорией одновременно сделали шаг назад.

— Уходим!

Развернувшись на месте, они направились прочь, быстро, но не слишком, время от времени оглядываясь через спины на удаляющееся зрелище. Едва скрывшись за углом, они молча перешли на галоп — Рэйчел скакала впереди, а Грегория, со всей земнопоньской неутомимостью, мчалась следом.

──── Δ ────

Чёрные кожаные перчатки были снабжены специальными индуктивными вставками на кончиках пальцев. Мистер Кроун настаивал, чтобы все пользовались модифицированными "айфонами", которые он лично "подправил". Предполагалось, что их невозможно отследить, взломать или прослушать даже при подключении к публичной сети. Кроун утверждал, что их не может прослушивать даже секретная правительственная система "PRISM". По его словам, очень немногие телефоны были защищены так основательно и очень мало людей имело доступ к чему-то подобному. Это была некая встроенная функция, предназначенная лишь для посвящённых.

— Поздравляю, сэр, вы умны и пригожи, и танцуете здорово тоже, — тонко улыбнулась Наджея, процитировав старую польскую поговорку насчёт золотишка в кармане. К работе следует относиться серьёзно, но это не означает отсутствия юмора. — Примерно сорок, может, пятьдесят килограммов по моей оценке. Одна золотая корона с фиолетовым камнем, один широкий золотой обруч с фиолетовым камнем и четыре больших золотых пивных кружки без ручек. Были спрятаны в наволочке, в корзине с грязным бельём.

Тибо взял одну кружку — это явно была пивная кружка, что же ещё — и уставился на неё голодным взглядом, как пёс на мясо. Покачал её в руке, прикинув вес, и присвистнул:

— Теперь я знаю, откуда у папочки деньги. Чё-ё-ёрт.

Наджея кивнула, не отрываясь от телефона.

— Нет, больше ничего. По-видимому, они уходили в спешке, на кухне повсюду беспорядок. Я думаю, несколько человек, очень голодных. Никакой еды не осталось. — Она хлопнула Тибо по плечу и указала на наволочку, жестом пояснив, чтобы он сложил всё назад. — Да, сэр. Осмотримся ещё раз напоследок, оставим посылку и уйдём. Да, сэр, Билл всё фотографирует "айпадом"... да, сэр, особенно книги и фото на стенах. Да... один фотоальбом, дневников нет. Мы думаем, здесь обычно живёт женщина. Компьютер уже скопировали. Этим Билл занимался. Конечно.

— Гийом. — Крепкие руки в чёрных перчатках повернули "айпад", сканируя им комнату. — Меня зовут Гийом.

— Да, я так и сказала. Билл. — Наджея улыбнулась.

Гийом покачал головой. Спорить было бестолку.

Когда всё, кроме золота, было возвращено на прежние места, Наджея поставила на обеденный стол некий блестящий предмет, перевязанный бантиком, и аккуратно положила сверху записку. Гийом, поднатужившись, поднял наволочку, полную золотых украшений, но увидел, что в ней уже есть прореха, которая теперь поползла дальше. Он подозвал Тибо и принялся запихивать золото в его рюкзак, который Наджея только что опустошила.

Из квартиры Тибо выходил кряхтя от натуги.

— Кончай жаловаться, малыш, не каждый день удаётся утащить на спине сотню с лишним фунтов золота! — ухмыльнулся Гийом, шедший налегке.

— Ы-ы-ынгх... — Тибо, пошатываясь, двинулся вниз по лестнице. — Ну, хоть пиво тут вкусное.

──── Δ ────

Пересекая Виннисбургский мост, Рэйчел чуть ли не гарцевала. Теперь она отлично видела его настоящий облик, а не иллюзию, которую воспринимали люди, и каждая мелочь радовала ей глаз. Время от времени она останавливалась, просто чтобы полюбоваться видом — не на реку, а на сам мост, с его золотом, мрамором, самоцветами и великолепной каменной кладкой.

Поскольку стояла ночь — хотя до утра оставалось совсем немного, — на мосту проявилась новая деталь, которую Грегория раньше не замечала. Фонари. Вдоль моста тянулась цепочка замысловатых опор с висячими фонарями, большими, овальными, из какого-то необычного матово-жёлтого стекла. Их гладкую поверхность оплетала металлическая вязь, похожая на вьющиеся растения. Рэйчел сказала, что они похожи на лампу, висевшую в дереве-библиотеке Твайлайт Спаркл, но Грегория не настолько хорошо помнила мультфильм, чтобы сравнить.

— В мультике никогда прямо не показывали, на чём в Эквестрии работает свет. — С момента превращения Рэйчел Грегория ещё не видела её настолько счастливой. Она прямо-таки сияла. — Сама Фауст предполагала, что всё действует на магии, но была одна серия с электрической плотиной, и ещё несколько раз показывали кнопки и выключатели. Но нам с Риком это не нравилось. Мы всегда были за магию.

Остановившись, Рэйчел присмотрелась поближе к одному фонарю, который висел на металлической завитушке, выраставшей прямо из мрамора.

— А ещё у нескольких авторов в фанфиках были волшебные насекомые, вроде светлячков, которые дают свет, потому что это было в нескольких сериях — светлячки в банках для освещения, и вообще. Рику это нравилось. Спорим, там, внутри, волшебные жучки! — При этой мысли лицо Селестии, освещённое фонарём, расплылось в улыбке.

— Рэйчел?

Та двинулась дальше, а Грегория вновь потащилась следом, чувствуя себя очень нерешительно, но идти ей больше было попросту некуда. Рэйчел на ходу обернулась через спину:

— Да?

— Что мы будем делать, если это сработает? У тебя вообще есть план? Или тебя так окрылила эта идея, что будь что будет? — Чуть подумав, она добавила: — У меня крыльев нету, между прочим.

— А... да. — Рэйчел пропустила шутку мимо ушей. — Я об этом думала. Довольно много даже. Не волнуйся, всё образуется. Всё будет хорошо.

— Может, поделишься? — Рэйчел хоть и не стала окончательно тем персонажем, на которого походила, но, кажется, превращение в огромного и величественного аликорна порой заставляло её вести себя несколько покровительственно. Ну, или она просто старалась убедить себя в том, что знает, что делает. Грегория решила, что Рэйчел со своими заявлениями попросту пытается держать хвост трубой.

— Я полагаю, что мост, скорее всего, приведёт нас прямо в Кантерлот. Это единственный город, где такой мост имеет смысл. Но если нет, то он всё-таки должен вести в какое-то цивилизованное место. Было бы довольно глупо, если бы он оканчивался где-нибудь в Вечновольном, или в пустыне, или ещё где. — Рэйчел кивнула на гроздь особенно крупных и роскошных фонарей по центру арки моста. — Ты только посмотри, Грегги! Это же явно было задумано, создано, сотворено. Кем или чем, не знаю, но этот мост — произведение искусства, а значит, он для чего-то нужен. Он не мог появиться просто так. Значит, он должен вести куда-то, а не просто, ну... в никуда. Понимаешь?

В этих рассуждениях имелось множество логических скачков, причём таких, что без ракетного ранца не сделаешь, но Грегория не стала в них углубляться.

— Ну ладно тогда, значит, мы окажемся в Кантерлоте или другом городе. И дальше что? Подойдём к ближайшим пони и скажем: "Простите, мы тут забрели к вам из другого мира, не подскажете, как пройти в бюро эмиграции?"

Рэйчел захихикала:

— Нет, нет... мы уже граждане Эквестрии — мы же пони! Мы больше не люди, мы вообще чужие на Земле. Пони вроде нас живут только в Эквестрии, и больше нигде!

Снова логика в стиле реактивного автомобиля из премии Дарвина, но сейчас спорить смысла не было. Поспорить можно будет потом, когда случится что-нибудь ужасное. Грегория на ходу покачала головой и вздохнула. По крайней мере, эта часть её человеческого разума пережила превращение. Мрачное смирение для пони несвойственно.

— Хорошо, и куда мы тогда пойдём? Нам нужна будет помощь, деньги, жильё... куча всего. У нас нет ничего, только то, что мы на спине тащим! Мы... "земляшки" без вида на жительство!

— Глупая, не нужен нам никакой вид на жительство. Я же сказала, мы и так уже пони. Мы возвращаемся домой, а не в чужую страну. Вот... — Рэйчел на миг остановилась и обвела копытом город, откуда они пришли, — ...вон там теперь чужая страна. Ты теперь эквестрийка, так что привыкай.

Какое-то время они шли молча. Затем Рэйчел добавила:

— Мы просто спросим дорогу и направимся прямо в Кантерлотский замок. Представимся и попросим встречи с принцессами. Думаю, нас впустят, учитывая меня. Потом просто объясним всё, может быть, за чаем с пирожными. И тогда всё узнаем.

— Что узнаем? — Грегория навострила ушки.

— Почему мы стали пони, конечно! Должна же быть у всего этого причина. Может, Дискорд. Может, Твайлайт перепутала заклинание. Может... может, ещё кто-нибудь, кого вообще не было ни в сериале, ни даже в фанфиках! Может, это сама Селестия зачем-то делает. В общем, уж если кто и знает или может узнать, то именно Селестия, верно?

Грегория поплелась дальше; впереди уже показался дальний конец моста.

— Ну, как скажешь.

Это был очень длинный мост, но наконец он закончился. И выглядел он здесь точно так же, как на той стороне.

— Гм... что-то я не вижу Эквестрии. — У Грегории были смешанные чувства по этому поводу. Она принялась считать, мысленно загибая копыта. С одной стороны, да, было бы здорово получить помощь и ответы. С другой стороны, застрять в виде пони в волшебной понячьей стране хоть и не самая плохая судьба, но это было совсем не то, чего Грегории хотелось, и казалось ей самым настоящим поражением. Ей придётся сдаться окончательно, стать одной из местных и быть пони, просто чтобы выжить. Остатки человечности в Эквестрии будут только мешать. С третьей стороны, если это не сработает, деться им с Рэйчел больше некуда. Оставалось ещё четвёртое копыто, но Грегория оставила его на потом, на случай, если появятся новые идеи или надежды.

Рэйчел явно всё больше расстраивалась, её голос звучал нервно, а манера держаться, прежде плавная и величавая, стала дёрганой и порывистой.

— Гм... я ожидала, что вид как-то постепенно сменится, но... это не... может, нам сперва нужно пересечь некий порог. — Эта идея её, похоже, приободрила. — Точно, это, наверное, какой-то плоский барьер, вроде стены, и он невидимый, и мы просто ещё через него не прошли! — Рэйчел поскакала к лестнице, ведущей вниз с моста. — Скорее!

Пока они цокали по гулким ступенькам, Грегория начала падать духом. Дело явно не выгорело, просто Рэйчел пока не могла это признать.

— Когда мы дойдём до низа, мы выйдем в Эквестрию! Я это чувствую! Мы почти пришли, Грегги! — В голосе Рэйчел звучало отчаяние, она пыталась убедить сама себя, что её вера истинна. Она создала для себя целую религию, и теперь та рассыпалась, столкнувшись с холодной реальностью.

И вот они оказались под мостом, на городском тротуаре, в свете раннего утра. Они устали, они проголодались, они хотели пить.

И они явно были в Бруклине.

Грегория подумала было, не пойти ли попросту домой. Это только Рэйчел теперь оказалась как с голым крупом в Вечновольном лесу. Грегория знала, что для неё у мамы с папой всегда найдётся местечко. Рэйчел хотела быть пони? Ну что ж, её желание исполнилось. Флаг ей в копыта.

Пони-мозг взвился на дыбы и со всей силы лягнул Грегорию прямо в совесть.

— ЖЁЛУДЬ!

Она не могла бросить Рэйчел с её безумными фантазиями. Не потому, что Рэйчел сшила ей одежду и позволила спать у себя на диване, и не потому, что Рэйчел была единственной другой пони на свете, которую Грегория знала.

Она пыталась сражаться, пыталась сделать то, что сделала бы, останься она человеком. Но её ноги отказались уходить. Грегория начала плакать, по её жёлтой мордочке покатились слёзы. У неё был дом, куда можно вернуться, но уйти она не могла. Родители Рэйчел умерли, у неё не было дома, куда можно сбежать, а родители Грегории не согласились бы поселить Рэйчел у себя.

Пони-мозг выиграл. Вся эта хурма про дружбу и магию наконец победила, одолела её. Дело было дрянь, Рэйчел безнадёжно влипла, попала в безвыходную ситуацию, вся затея с мостом обернулась полным провалом, разумнее всего сейчас было расстаться, и Грегория ни за что не могла так поступить.

Потому что Рэйчел была её другом, а друзья не предают и не бросают своих друзей.

— ЖЁЛУДЬ! — Грегория топнула копытом. — ЖЁЛУДЬ! ЖЁЛУДЬ! ЖЁЛУДЬ! — Благодаря пони-мозгу она ни ругаться как следует не могла, ни повести себя так, как повела бы, будь она человеком, и она не могла быть Грегорией Самсон, потому что она теперь была пони, и ей придётся заботиться об этой маленькой мисс прекрасной принцессе и разделить её судьбу, потому что пони-друзья держатся вместе несмотря ни на что... — ЖЁЛУДЬ! — из-за слёз детское ругательство прозвучало невнятно и глухо.

Длинная тяжёлая понячья шея легла ей на загривок. Грегория почувствовала, как её крепко прижимают к массивному телу Рэйчел-Селестии.

— Тс-с-с... тс-с-с... ну, ну, давай вернёмся домой. Мы что-нибудь придумаем. Пойдём. Пойдём, Грегги. — Голос Рэйчел был мягким, заботливым, бесконечно добрым. Она только что пережила полное крушение всех надежд, но всё равно в первую очередь думала о подруге. Рэйчел была пони ещё до того, как изменилось её тело. И последних остатков человечности Грегории как раз хватило, чтобы на это обидеться.

 

Ключ выплыл из левой сумки Грегории в ореоле золотистого света. Грегория стояла молча, как и всю долгую, бездумную дорогу назад. Не то чтобы она устала физически — земнопони нелегко утомить, хотя ей здорово хотелось спать. Скорее, Грегория вымоталась эмоционально. За последние два дня она пережила страх, ужас, смятение, надежду, а потом эта надежда рухнула.

На подходе к дому они настороженно оглядывались в поисках чёрных фургонов и странных людей, но никаких признаков того непонятного вторжения не заметили. Рэйчел хотела просто вернуться в квартиру, а Грегория была слишком убитой, чтобы спорить. Кроме того, больше им идти было действительно некуда.

Когда Рэйчел открыла дверь светящимся облачком магии, они напряглись, но внутри не обнаружилось никаких затаившихся ниндзя. Не только входная дверь была заперта, но и всё в квартире выглядело нетронутым. Чёрные фургоны и люди в окне исчезли, словно сон. Может, это и был сон. Может, на самом деле их не было.

Потом они увидели. На кухонном столе, среди рассыпанного овса, кусочков морковки и пшеничных ростков, оставшихся от их торопливого ужина, стоял новенький "Аймак". Высокий, плоский, блестящий, с металлической клавиатурой и белой округлой мышкой. Он был установлен на какое-то своеобразное основание, подобного которому ни Рэйчел, ни Грегория никогда не видели — хотя, честно говоря, они вообще мало что знали про "маки".

Основание выглядело самодельным, прилепленным. Не в фирменном стиле. На нём горел огонёк, оно работало и, похоже, питало всё устройство. "Мак" действовал, был включён, но не подсоединялся ни к розетке, ни к чему-то ещё.

Перед дисплеем лежала небольшая карточка. Сам дисплей был перевязан ленточкой с очаровательным розовым бантиком.

Рэйчел подняла карточку магией. Грегория уже позабыла про свой страх перед левитацией, ей слишком сильно хотелось узнать наконец, что за ерунда тут происходит.

Здравствуйте.

Пожалуйста, примите этот небольшой подарок. Он позволит нам говорить.

Я думаю, вы обнаружите, что у нас с вами очень много общего.

Я наблюдаю за вами, хоть и недолго, лишь со вчерашнего дня.

У меня есть информация о Рике, Рэйчел.

Или мне следует говорить "Селестия"?

Эквестрийцы всегда узнают друг друга.

Мне бы хотелось с вами подружиться.

В конце концов, дружба — это магия.

— Малус Кроун

Рэйчел опустила записку на стол, и золотое сияние вокруг карточки и вокруг рога одновременно погасло. Она торопливо огляделась, словно боялась, что на неё прямо сейчас смотрят. Затем она взглянула на Грегорию огромными фиолетовыми глазами, полными испуга и изумления.

— Ч-ч-ч... что ты думаешь?

Грегория с тем же изумлением уставилась в ответ.

— Я думаю... думаю, надо говорить с этим парнем.

— Откуда ты знаешь, что это парень? — Рэйчел чуть склонила голову набок.

— Звучит как парень.

— Ладно. — Рэйчел опустила взгляд и покатала краем копыта кусок морковки, валявшийся на линолеуме. Это был очень неопрятный ужин. — А почему?

— Потому что он выражается как стрёмный приставала.

Рэйчел моргнула.

— Нет, я имею в виду... почему ты думаешь, что нам надо с ним говорить?

Ушки Грегории опустились вниз. Просто взяли и обвисли, словно сдаваясь.

— Ещё мосты есть?

— ...Гм... нет.

Грегория шагнула вперёд и прижалась головой к длинной шее Рэйчел, впитывая тепло её мягкой густой шёрстки.

— Значит... будем с ним говорить.

 

Читать дальше

"My Little Pony: Friendship is Magic", Hasbro, 2010-2013
"That Indestructible Something", Chatoyance, 2013
Перевод: Многорукий Удав, декабрь 2014