[Имеет рейтинг 18+ из-за наличия нецензурной лексики, а также шуток и диалогов с открыто сексуальным подтекстом]

Автор: getmeouttahere
Оригинал: Extra — A Day in Winter
Иллюстрация: Gray-Gold
Перевод: badunius
Вычитка: Hariester
Начало

 
 

Зимний день

— М-м-м...

И снова это знакомое чувство.

Ну, знаешь, то самое. Вот вроде бы собираешься уснуть, расслабился весь, и вдруг закрадывается в ум мыслишка, которая выдёргивает тебя из этого блаженного состояния. И вскоре ты понимаешь, что нихрена уже не спишь, а глаза не открываешь только потому, что всё ещё лелеешь пустые надежды. И стоит это осознать, как пути назад уже нет.

Ты поднялся в постели и глянул в окно. За окном отступала тьма — первый признак приближающегося рассвета. Подумать только, а ведь всего месяц назад ты запросто бы закрыл глаза обратно и уснул. В конце концов, все нормальные люди в такое время крепко спят...

Но в тот судьбоносный день ты понял, что не стоит и пытаться, а потому, простонав, выполз из постели. Ты поднялся на шатких ногах, словно зомби, совершенно измотанный, натянул старые грязные джинсы и тёплую, любимую футболку, выуженные из кучи вещей, просыпавшихся из стоявшего в углу открытого чемодана.

Пытаясь попасть головой в ворот футболки, ты зевнул. Да, были шансы, и немалые, что впотьмах ты напялил её шиворот-навыворот — вот ещё б тебя это хоть чуточку парило. Рука твоя уже потянулась к дверной ручке, стопы привыкали к холодному, даже через тёплые носки, дощатому полу.

Кстати, о досках, за проведённое здесь время ты успел запомнить, какие скрипят сильнее других, и теперь старался на них не наступать, продвигаясь по коридору мимо других спален. Ты ведь здесь гость и не хочешь потревожить покой хозяев. Это просто невежливо. И пусть кое-кто из них и не согласился бы с тобой, тебе всё равно казалось, что едва ли найдётся на этом свете существо, которое добровольно пожелало бы оказаться пробуждённым в столь ранний час, кроме, пожалуй, эксцентричной и по-своему надоедливой Принцессы Ночи.

Однако, когда ты зашагал вниз по лестнице, мягко мерцающий свет светлячковой лампы, льющийся из кухни, намекнул, что ты в своей беде не одинок. Ты свернул за угол, изнывая от желания узнать, кто же ещё в этом доме мучается бессонницей, хотя кое-какие догадки у тебя уже были. Открывшееся зрелище заставило тебя усмехнуться про себя и тряхнуть головой.

Блин, вот бы сейчас фотик. Это ж какой шикарный компромат пропадает!

В обеденном кресле развалился красный жеребец, головой и одной из передних ног распростёршись на столе. Повсюду вокруг него были раскрытые книги: справочники, учебники, руководства, кажись, даже что-то по истории — и все они так или иначе касались проектирования и обслуживания дирижаблей. Раскатистый храп нарушил тишину, и на скатерти образовалась лужица слюны.

Замерев на мгновение, чтобы запечатлеть эту картину в памяти, ты прокрался к кофеварке, покорно дожидавшейся начала наиважнейшего из твоих утренних ритуалов.

Вскоре звук питаемого магией устройства пробудил спящего жеребца. Тот всхрапнул и устало расщеперил веки. Проморгавшись и прозевавшись, он обернулся к источнику звука и увидел тебя, стоявшего неподалёку и пялившегося в окно на раскинувшиеся в отдалении сады фермы.

— ...Который час? — протянул он.

Последний натужный вздох кофеварки поведал о том, что с работой своей она управилась. Ты налил две чашки кофе, а затем сел за стол и протянул одну из них измученному поню.

— Без понятия. И сдаётся мне, что лучше и не знать, а то только хуже станет.

Такой ответ заставил его улыбнуться, за улыбкой последовал кивок согласия. Без лишних слов вы принялись поглощать свои первые, но далеко не последние — куда ж деваться — за это утро, порции кофе.

В тишине минули следующие несколько минут. Ты встал, чтобы плеснуть себе ещё, и кинул на Мака вопросительный взгляд. Вместо ответа тот придвинул кружку к тебе копытом, ты взял её и, сходив за добавкой, вернулся за стол. Пока ты дул на всё ещё обжигающе-горячий напиток, чтобы хоть немного его остудить, взгляд твой снова обратился к окну и тем неясным очертаниям горизонта, что удавалось разглядеть вопреки пытавшемуся затмить их мерцающему свету светлячковой лампы.

В полнейшей тишине ты пытался уцепиться то за одну мысль, то за другую, и внезапно осознал, как тебе нравятся эти безмолвные утренние посиделки с Маком. Не впервый раз уже ты заставал его в предрассветных сумерках зарывшимся — буквально — носом в книги. И ещё ни разу вы с ним при этом словом не перекинулись, сверх необходимого. Это было то самое приятное молчание, каким могут наслаждаться только парни — безмолвная связь родственных душ, когда ничто не сказано, но всё понято.

Если прикинуть, с тех пор как тебя сюда каким-то неведомым образом занесло, твоя жизнь была наполнена беспрестанной трескотнёй взбудораженных кобылок и жеребят, а также постоянными выходками некоторых отдельно взятых принцесс. Ты толком-то и не сумел завести друзей мужского полу, за исключением, и то с натяжкой, Пира — чрезмерно усердного пегаса-стража, — и похоже, стал скучать, пусть и подсознательно, по этой стороне своей прежней жизни. Да и Мак, вечно занятый то делами на ферме, то заботой о двух не по годам развитых сестрёнках, не походил на чувака, у которого куча близких друзей. Хоть вы с ним никогда об этом не говорили, ты всё же знал, что и ему эти посиделки нравятся не меньше твоего. Да и потом, после всего, через что вы прошли вместе, как можно было не считать его своим другом? Как минимум соратником. Или как здесь это зовётся?

Ай, да ладно. Потом как-нибудь этим вопросом заморочишься. Ты уже мог разглядеть, как разгорается полоска света, мог почувствовать как что-то в ней настойчиво требует твоего внимания. Ты встал из-за стола и зевнул напоследок, вновь нарушив тишину.

— Отправляетесь пожелать доброго утра, капитан?

Ты усмехнулся, снимая пальто с вешалки у входа.

— Я больше не капитан, главный инженер. Я теперь халявщик, на чужой доброте приживала.

Мак, вздохнув, принялся отмечать закладками страницы разложенных на столе книг.

— А я не инженер. Я просто фермер, как и всю жизнь до этого… — Он опустил взгляд и стал аккуратно укладывать книги в седельные сумки, стоявшие подле стола, а затем снова поднял взгляд на тебя. И даже впотьмах ты смог разглядеть, как светятся решимостью его изумрудные глаза. — Но я, Анон, намерен это изменить. А ты как?

Ты шагнул к двери, натягивая поплотнее тёплую зимнюю шапку, застёгивая пальто.

— А я думаю, поживём — увидим. Но после всего, что случилось, притворяться, что есть для меня что-то невозможное, ну… бред же, да?

— Агась, — улыбнулся жеребец.

Он закинул набитые книгами седельные сумки на спину и осторожно зашагал вверх по скрипучей лестнице; ты же тем временем вышел за порог, навстречу ещё одному морозному зимнему утру.

~~~~~~~~~

Ты шёл через восточные сады, под ногами поскрипывал снег. Небо посветлело уже настолько, что можно было различить на его фоне голые кроны деревьев. Они были повсюду, куда ни глянь; их многочисленные ветви, как растопыренные пальцы, тянулись к небу, будто хотели наковырять из него звёзд. Что ж, цель достойная похвалы, но ты был уверен, что одна из аликорниц явно будет возражать, причём возражать она будет до неприличия громко!

Наконец ты добрался до окраины сада и подножия холма, где стояло приготовленное тобою кресло. Смахнув свежевыпавший снег, ты плюхнулся в него и вздохнул с облегчением. Облачко вырвавшегося из твоих лёгких пара вскоре растаяло в утреннем бризе. То самое чувство шевельнулось в тебе, проснувшись, и ты понял, что сейчас начнётся.

С того самого дня… с того самого утра, что вы сотворили вместе, это стало ещё одним твоим утренним ритуалом. Что бы там ни сделала с тобой её магия, пока вы возвращали Эквестрии солнце во время финальной битвы с Твайлайт — это перешло в хроническую стадию, и теперь ты всегда чувствовал приближение его восхода. Это чувство — порыв эмоций — день за днём без промаху вырывало тебя из объятий сна и заставляло приходить сюда, чтобы воочию узреть его.

Ты увидел, как полоса света протянулась во весь горизонт, и не смог сдержать улыбки.

Ага, тяжко делать это каждый день. Да и ты ни разу не жаворонок. Но это ведь ваши моменты единения, и каждый из них бесценен. Великое светило показалось в небесах, первые лучи его окрасили облака над тобой и снег под тобой искрящимися переливами оранжевого и жёлтого, и в тот же миг прозвучали твои слова:

— Доброе утро, Сел.

Ты не знал, слышит ли она тебя. Ты, если честно, ни разу её об этом не спрашивал. Но каким-то образом, по всплескам рассветной магии внутри тебя, ты догадался, что да, слышит. Поток магии проложил путь от твоего сердца к губам, и ты вдруг ощутил на них тёплое прикосновение, будто бы нежный поцелуй, прогнавший на миг холод, прежде чем растаять без следа.

Ты усмехнулся. Вот тебе и ответ, а заодно и напоминание обо всём том, за что ты любишь её всем сердцем.

Ты перевёл взгляд от солнца, которое и по сей день оставалось не способно тебя ослепить, к сияющим вдали шпилям кантерлотских башен. Да уж, нелегко тебе приходилось, конечно же ты по ней ужасно скучал, хоть и был мысленно к этому готов. Вы обсудили это ещё тогда, залечивая раны только что завершившейся битвы, и оба согласились, что так будет лучше.

Ты пуще жизни любил эту дурашливую конягу и был уверен, что будешь любить её всегда. Но прямо сейчас, после всего, что случилось, была та, кто нуждался в ней сильнее.

Ты поднялся и зашагал обратно к ферме, размышляя, как же там поживает пурпурная аликорнушка. Говорят, что время лечит раны, но вряд ли она уже свыклась с жизнью без магии...

Ты тряхнул головой. Да нет, наверняка с ней всё в порядке, по крайней мере так было сказано в письмах, которые слала тебе Сел. Она снова взяла Твайлайт под своё крыло, сделала своей ученицей, на этот раз, чтобы в полной мере подготовить её к той роли, которую она однажды унаследует. Ещё тогда, сидя в медицинской палатке, дожидаясь, когда к Твайлайт вернётся сознание, вы решили, что в первые месяцы её реабилитации твоё присутствие будет скорее помехой, будет почём зря отвлекать их обеих. Именно поэтому ты снова в Понивиле, чалишься у гостеприимных Эпплов.

И да, пусть разлука с нею была тяжёлым испытанием, ты был готов сносить его, потому что понимал, насколько важно для учителя и ученицы укрепить их связь. Да и самой Сел предстояло залечить душевные раны от того, что с ролью наставницы Твайлайт она не справилась. Ты был уверен, что месяц, который они провели, рассказывая, и выслушивая, и учась друг у друга, несомненно пошёл им обеим на пользу.

И всё равно, несмотря на разделявшее вас расстояние, она находила способы напомнить тебе, что ты ей по-прежнему небезразличен, вроде тех проникновенных писем, что она тебе писала, или небольших подарков время от времени, вроде посылочки с пошитой специально для тебя в Кантерлоте одеждой, взамен той, что была уничтожена. Ну или чего-то более явного, вроде этого недавнего солнечного поцелуя...

...Или чего совсем уж неприкрытого, и в чём-то даже смущаюшего, вроде звёздного неба на которое Луна, явно с её подачи, добавила новёхонькое созвездие в виде стоящих рядом человека и аликорницы, окружённых сердечками. Лично тебе оно напомнило те зарисовочки, что делают в тетрадках влюблённые старшеклассницы. И, зная Сел, ты мог с уверенностью предположить, что это репродукция того, что она совершенно бездумно нарисовала во время одного из занятий с Твайлайт...

Взрыв твоего смеха пронзил утреннюю тишь. Ага, будь это шитая звёздами картина в небесах или шапка, согревавшая сейчас твою голову — все эти маленькие знаки внимания заставляли тебя всё сильнее желать вашего скорейшего воссоединения. И с каждым рассветом этот день становился всё ближе...

За деревьями показался дом, в его окнах горел свет, и желудок твой рефлекторно забурчал, напоминая, что, по-своему, не так уж и плохо коротать дни здесь, а не в замке на скале.

~~~~~~~~~

Ещё один день с Эпплами — это ещё один восхитительный завтрак, обед и ужин. Эпплджек и её почтенная бабушка не уставали потчевать тебя кулинарными шедеврами. А в сочетании с гостеприимностью и благосклонностью, которые оказывало тебе это семейство, дни разлуки с твоей особенной пони становились по-своему радостными. Вместо того, чтобы впустую тосковать по своей дурашливой коняге, как зайка, которого бросила хозяйка, ты помогал приютившим тебя поням всем, чем только мог.

Ведь, если учесть, что на Кейков ты больше не работал, а зима — не самое подходящее время для привычных тебе развлечений на свежем воздухе, свободного времени у тебя было хоть лопатой греби. И потом, нужно же было как-то отплатить за то, что тебя за так пустили на постой.

Ты вызвался вымыть посуду после завтрака. Поразительно, насколько проворнее руки справляются с этой задачей, в сравнении с зубами и копытами. Справиться с нею ты запросто мог и сам, а потому у Эпплов и предводительницы их семейства освободилось время для других повседневных дел.

Кстати, о предводительнице, убирая последнюю из тарелок в сушилку, ты заметил её появление. Ты обернулся к ней, откупоривая раковину, чтобы слить воду, и снимая перчатки.

— Вам чем-нибудь помочь, миссис Эппл?

Она улыбнулась тебе, как может улыбнуться только бабушка — простой улыбкой, в которой явно отражена радость от созерцания того, как носятся по дому внуки, занятые какими-то своими делами.

— ...Да нет, просто хотела тебя поблагодарить.

— О как? — Ты вскинул бровь. — За что? Это мне, наверное, нужно вас благодарить за то, что терпите меня так долго.

Она мотнула головой.

— Ой, да ладно. Скажешь тоже. Мы всё равно завсегда с запасом готовим, — сказала она не без тени гордости и снова посмотрела на тебя. — Я хотела сказать спасибо за то, что взял эту троицу с собой прокатиться тогда. Я не совсем понимаю, что там было, потому что, видит Селестия, когда Эпплджек и Эпплблум начинают об этом трещать — ни шиша не разберёшь, о чём это они. Но что бы там ни было, это пошло им на пользу… всем троим. Поверь, уж я-то вижу… они стали ближе, чем раньше, не спорят больше почти, не ругаются.

Вы оба выглянули в гостиную, где Мак и ЭйДжей под любопытным взглядом Эпплблум перебирали коробки с инструментами и запчастями, выискивая всё, что понадобится для ремонта потёкшей раковины в ванной на втором этаже.

— Особенно Макинтош… он вернулся с точно такой же искрой во взгляде, как у его отца… моего сыночка… была когда-то. Не знаю, как так вышло, но спасибо тебе, Анон. Ты самый милый, самый щуплый юный минотавр, какого я встречала. Оставайся сколько надо, потому что, видит Селестия, тебя надо как следует откормить. Да, по сравнению с другими минотаврами, ты просто кожа да кости!

— Спасибо, миссис Эппл, — рассмеялся ты. — Я польщён. И поверьте, всё, что вы приготовите, я с радостью захомячу.

— Вот и молодец. Вот это я и хотела услышать.

Кивнув, довольная результатом, она направилась к остальным, чтобы помочь им с поисками. Ты бы предложил им помочь с ремонтом, но давно уже подметил, что эти пони предпочитают сами решать свои проблемы и примут только ту помощь, о которой попросят. Порой из них даже самого простого поручения клещами не вытянешь.

Раздавшийся внезапно стук в дверь привлёк всеобщее внимание. Эпплджек вынырнула из коробки и вскочила на ноги.

— Я открою.

Она открыла дверь и увидела на пороге двух жерёбушек, на каждой из которых было по шарфику, вышитых вкопытную, наверняка, одной известной в здешних краях кутюрье.

— Эм-м… а можно Эпплблум выйдет поиграть? — пискнул, надломившись, как всегда, на высокой ноте, знакомый голос.

— Ага, месяц ведь уже прошёл, значит она уже не под домашним арестом, да? — добавил хрипловатый голосок.

Эпплджек закатила глаза.

— Вы что, блин, дни считали, что ли?

— Ну как бы… — ответила единорожка, слегка покраснев.

— Свити! Скут! — воскликнула малышка Эпплблум, примчавшаяся поприветствовать подруг.

Они улыбнулись друг другу, выглядывая из-за ног Эпплджек, всё так же стоявшей между ними в дверном проёме.

— Ну так-то, — начала фермерша, — вы правы. Эпплблум больше не наказана, а значит, может пойти поиграть с вами, если вы пообещаете не устраивать своих обычных безобразий хотя бы до обеда...

— Обещаем! — заулыбались все три жерёбушки, едва ли не сияя нимбами.

— ...И если Эпплблум сделала всё, что должна была с утра сделать.

— Сделала, Эпплджек, чес слово!

— И даже зубы почистила?

— Агась! — сверкнула она ослепительно-белой улыбкой.

— Ну тогда ладно, — усмехнулась Эпплджек. — Только не вляпайтесь там ни во что, ясно?

Все три меткоискательницы радостно взвизгнули и умчались прочь, едва земнопонька нацепила такой же, как у подруг, шарфик. Дверь за ними захлопнулась с таким грохотом, что фермерша аж скривилась.

Она повернулась к вам с усталой улыбкой и вздохнула:

— Если честно… я даже рада спровадить её наконец из дому.

— Ага, прекрасно тебя понимаю, — ответил ты, тоже вздохнув.

В дверь снова постучали, и Эпплджек, сердито фыркнув, повернулась, чтобы открыть её.

— ...Ну ёлы-палы, Эпплблум, что ты опять забы...

— Здрасьте. А можно Анон выйдет поиграть?

У тебя перехватило дыхание. Ты закрыл глаза и открыл их снова, чтобы убедиться, что это не глюки...

Да нет же, это и правда она, стоит на крыльце, сияя шёрсткой в лучах утреннего света. Её лениво развевающаяся многоцветная грива отбрасывает разноцветные блики на припорошённую снегом землю. Пара сиреневых глаз и нежная улыбка заворожили тебя, как всегда...

Ты хотел бы сказать, что подбежал к ней, заключил в объятья и поцеловал на глазах у всех, прямо как в «Касабланке».

Однако, на самом деле, едва ваши взгляды встретились, вы ломанулись навстречу другу другу, как два влюблённых полудурка, столкнулись носами и едва не попадали, ошеломлённые ударом. Ты не упал, потому что она успела протянуть тебе крыло, а она — потому что ты придержал её за холку. Вы переглянулись, стремительно краснея от смущения, пока Эпплджек каталась по полу от смеха.

Ты услышал, как где-то позади давится смехом Мак, а где-то ещё хихикает какой-то другой жеребец. Но ты смотрел, как тает румянец на белоснежных щёчках, и всё остальное становилось как-то пофигу.

На этот раз уже осторожнее, она коснулась носом твоего носа, и дыхания ваши смешались.

— Здравствуй, мой драгоценный человек.

— Привет, моя прекрасная пони.

Вы слились в поцелуе, тут-то смешки и вовсе стихли.

Насладившись моментом, вы отстранились друг от друга, хотя рука твоя так и не покинула её гривы, пальцами ты продолжал перебирать эфирные прядки — жест, приносивший умиротворение и тебе и ей.

— Надеюсь, я не помешала твоим планам на сегодня? — спросила она.

Ты мотнул головой.

— Нет, конечно же. Хотя и удивила, должен признать… я из твоих писем так понял, что ещё минимум месяц тебя не увижу.

— Да, так я и планировала. Но… — она отвернулась, поджав ушки.

Ты взъерошил её гриву слегка, прямо между ушками.

— Не удержалась, да?

— Не смогла, — просияла она улыбкой. — Можно мы войдём?

— Спрашиваешь, заходи, конечно! — ответила Эпплджек, выдернутая из наваждения, в котором пребывала с самого вашего поцелуя.

Сел кивнула и вошла в дом, двое пони, которых ты прежде не замечал, вошли за нею следом.

Первая была миниатюрной белой единорожкой, на носу у неё были до нелепого огромные, как тебе показалось, очки, в облачке магии она держала блокнот и перо. И её тёмно-коричневая грива, и хвост были забраны в пучок, шагала она радостно, хотя и как-то нерешительно.

Вторым был пегас-страж с типичной для Солнечной Стражи белой шёрсткой и золотой бронёй. Но было что-то до боли знакомое в его тёмно-зелёных глазах, и шагал он, как ты подметил, тоже радостно и нерешительно.

Они проследовали в гостиную, где их ждали Мак и Бабуля Смит. После обмена поклонами, которые Селестия сочла совершенно неуместными, после всего случившегося, вы принялись рассаживаться. А тут и бабулька подоспела с угощениями в виде яблочных пирожных и яблочного же сока для неожиданных гостей. Все, конечно, отнекивались, но она настояла, сославшись на семейные традиции.

— Полагаю, пора представиться, — начала Селестия, пригубив сока и откусив пироженку так умилительно, что хоть хоть фотку в словарь клей. Она указала на единорожку, смахивая салфеткой крошки с мордочки.

— Знакомьтесь, это Рэйвен, мой референт. Рэйвен, это Эпплджек, её брат Биг Макинтош и их бабушка Бабуля Смит… — Она обернулась к тебе и подмигнула. — И, разумеется, Анонимус из рода Человеков, хотя ты, наверняка, уже и сама догадалась.

Кобылка прижала ушки и слегка покраснела от переизбытка внимания.

— Очень приятно с вами всеми познакомиться, особенно с вами, леди Эпплджек и сэр Анонимус. Я просмотрела столько отчётов о подвигах Носительниц Элементов и некоего человека из Понивиля, что рада наконец увидеть лица, стоящие за именами. И это честь для меня повстречать Элемент Честности во плоти.

Теперь уже Эпплджек смущённо поджала ушки.

— Ой, да скажешь тоже.

— А это, — Селестия указала на пегаса, уминавшего пирожное, — Эмпириан Блэйз из Солнечной Стражи. Пусть я и продолжаю настаивать на том, что в этом нет нужды, Совет всё же непреклонен и требует, чтобы хотя бы один страж сопровождал меня, когда я покидаю замок, особенно теперь, когда я снова стала принцессой.

Эмпириан Блэйз… где ты слышал это имя?

И вдруг до тебя дошло.

— Пир! А я-то думаю, какой-то ты слишком знакомый. Как поживаешь?

Покраснев, он ответил:

— Хорошо поживаю, мой… эм-м, сэр Анонимус. Надеюсь, и вы тоже?

— Ага, вроде того. Я уже месяц каждый день ем такую же вкуснотень, как та пироженка, которую ты только что заглотил, так что грех жаловаться.

— Я… Ясно… — жеребец тоскливо взглянул на заляпанные крошками копыта. Усмехнувшись, Бабуля Смит встала и пошла на кухню за ещё одним пирожным для него.

— А скажите, принцесса… как там Твай? — спросила Эпплджек с неподдельным любопытством в голосе. — Мы, конечно, письма друг другу пишем и всё такое, но хочется из первых уст услышать.

Селестия закрыла глаза и расплылась в безмятежной улыбке.

— Да, разумеется. Рада сообщить, что она в полном порядке. К новым обстоятельствам — последствиям всего случившегося, она приспосабливается даже быстрее, чем я ожидала, хотя стоит ли этому удивляться, не так ли?

— Агась, — кивнула ЭйДжей. — Твай она у нас такая.

— И пусть она иногда по привычке пытается прибегнуть к магии, я бы сказала, что она практически полностью научилась обходиться без неё. Более того, во владении пером без помощи магии она практически превзошла меня! А ещё, я рада сообщить, что она уже отработала 150 из назначенных ей 1’000’000 часов общественных работ внештатным профессором истории в университете, чему она сама, похоже, ужасно рада.

Селести перевела взгляд на тебя и поджала ушки.

— Что же касается её разбитого сердца, могу лишь сказать, что медленно, но верно она идёт на поправку. Не думаю, что она готова к встрече с тобою, Анон, но уверена, что вскоре этот день настанет.

Ты задумчиво потупил взгляд.

— Ага. Знаю, ей наверняка непросто, но если уж что и можно сказать о Твайлайт, так это то, что она куда крепче, чем кажется. Уверен, она оправится.

Селести согласно кивнула.

— И я уверена. Наши же с нею отношения налаживаются. Не думаю, что в полной мере осознавала, насколько мне будет её не хватать, пока не отправила в Понивиль подготовить тот приснопамятный праздник Летнего Солнца. И пусть за тем последовало множество ошибок, и роль моя, как наставницы, отошла на второй план, то, что она пережила, сделало её гораздо лучшей пони, чем смогла бы сделать её я...

Она подняла взгляд на Эпплджек.

— ...И за это я должна поблагодарить всех вас. Надеюсь, вы простите мне эгоизм, поскольку я вынуждена ещё на несколько недель занять всё её время своими уроками и беседами.

— Да ладно, — улыбнулась фермерша. — Мы ж понимаем, что это всё для её же блага.

— Спасибо, — ответила Селестия и снова переключила внимание на тебя. — А теперь, мой человек, у меня для тебя маленький сюрприз. Рэйвен, прошу.

Единорожка перелистнула несколько страниц блокнота.

— Кхм. Так, сэр Анонимус, я рада сообщить, что ваша страховая компания решила удовлетворить ваше прошение и предоставить компенсацию за дом в Понивиле, который вы потеряли в прошлом месяце. Они выплатят вам полную его стоимость плюс компенсацию за дополнительный ущерб.

Она поднесла тебе магией чек, ты взял его. И, кто бы сомневался, она сказала чистую правду. У тебя от удивления чуть челюсть не выпала, когда ты увидел сумму.

— Но… в письме, которое я получил на той неделе, они сказали, что ущерб от «действий принцесс» — это не страховой случай! Они сказали, что из-за этого ни копья мне не заплатят! — воскликнул ты.

— Ну, — просияла улыбкой Селестия, — выходит, что они передумали! Анон, я хочу, чтобы у тебя был дом здесь, в Понивиле, и это несправедливо, что все твои усердия пали прахом. Этих денег хватит, чтобы купить и обставить новый, и даже останется ещё немного. Я бы и сама купила тебе новый дом, как только вернула престол, но королевству едва хватает средств на переоснащение армии и выплаты пострадавшим после битвы при Кантерлоте...

Ты заметил, как едва уловимо дрогнули от радости её крылья.

— Но теперь, когда у тебя есть выплата по страховке, ты сможешь купить новый дом и королевству это не будет стоить ни гроша! Разве это не чудесно?

Рэйвен кашлянула.

— При всём моём уважении, ваше величество, это не совсем так. Вы согласились оплатить психиатрическую помощь страховому оценщику, после того как вернулись со встречи с ним этим утром...

Стоп, что? Ты бросил на аликорницу вопросительный взгляд, и она ответила тебе тем самым виноватым видом, какой неоднократно принимала в прошлом, как правило, нашкодив.

Ты недобро сощурился.

— Что ты наделала?

— Ничего.

— Сел...

Ты принялся бурить её своим вариантом Взгляда, и, спустя несколько мгновений тишины, она сдалась.

— Я… я всего лишь нанесла частный визит в головной офис страховой компании в Мэйнхэттане чуть раньше этим утром, чтобы лично узнать, почему твой запрос отклонили.

— И?

Она виновато прижала ушки.

— И… когда они мне всё объяснили, я, возможно, совершенно случайно, вскользь обронила, что если они не согласятся заплатить, то я покажу им, что на самом деле значит «действия принцесс»...

— Сел, это же рэкет, — прорычал ты, фэйспалмнув, и принялся растирать глаза.

Она вздёрнула носик.

— Думай, что хочешь Анон, но тебя там не было и ты ничего не знаешь.

— Вот точно так же ты отмазывалась, когда я однажды вернулся с работы, а из окон второго этажа лился соус гуакамоле!

Она обратила к тебе совершенно невозмутимый взор.

— И я по-прежнему не могу ни подтвердить, ни опровергнуть какую-либо свою причастность к этому инциденту.

— Да как скажешь, — надулся ты и скрестил руки на груди. — Но в этот раз были свидетели. Я лучше у Пира спрошу, как всё было.

Ты обернулся к пегасу, но, судя по побелевшей на несколько оттенков и без того белой шёрстке, убийственный взгляд Селестии достиг того первым. Ты понял, что дело гиблое, и, вздохнув и подняв руки, сдался.

— Ладно, ладно, понял. Дарёному коню в зубы не смотрят.

— Вот именно, — кивнула Селестия с видом прожжённого мудреца. — Порой лучше не искушать удачу расспросами. А теперь, пожалуй, нам пора. Сколь бы мне ни хотелось остаться здесь и дальше лакомиться вашими угощениями, но нужно использовать остаток дня по максимуму.

Она поднялась, Рэйвен и Пир последовали её примеру. Разминая ноги, она обратилась к Эпплам:

— Большое вам спасибо за гостеприимство, которое вы проявили к нам сегодня и которое проявляли к Анону весь прошлый месяц. Уверяю, я очень ценю это и постараюсь вознаградить вас по достоинству.

— Стой, а ты что, уже уходишь? — окликнул ты её.

Она обернулась к тебе с улыбкой.

— Ну так ведь и ты тоже. Не могу же я принимать подобные решения без тебя.

Ты проследовал за ними к входной двери, всем своим видом источая недоумение.

— А… куда именно мы собираемся?

Золотистое сияние сняло с вешалки твои пальто и шапку и принялось тебя одевать.

— Посмотреть дома, разумеется! Я попросила Рэйвен составить список всех выставленных на продажу домов в Понивиле, которые будут тебе по средствам. Ну же, будет весело!

Отправиться на поиски дома вместе с Сел, значит, да? Ты сомневался, верно ли называть это весельем, а вот приятной сменой обстановки это точно станет. А то, что устраивать смотрины недвижимости проведёт твоя особенная пони, а не какой-нибудь ушлый риэлтор, так это даже плюс...

— Слушай, — обратился ты к Эпплджек, направляясь к двери, — я к обеду, наверное, не успею, так что на меня не рассчитывайте.

Фермерша мотнула головой, посмотрев сперва на Сел, затем переведя взгляд на тебя.

— Ну развлекайтесь, чё. Я б и вам посоветовала ни во что не вляпываться, но зная вас двоих...

— Мы, как минимум, приложим все возможные для этого усилия, — едва сдерживая смех, ответила аликорница. — Ещё раз вам всем спасибо.

Все распрощались, и снова ты ступил в морозные объятья февраля. Но в этот раз рядом с тобой была всегда готовая согреть твоя особенная дурашливая коняга, и это всё в корне меняло. Ты шёл рядом с ней, положив руку на сложенное крыло, слегка на него опираясь.

Она слегка напрягла крыло в ответ, напоминая о всё ещё хранимом обещании, и, не сговариваясь, вы оба улыбнулись.

~~~~~~~~~

Вчетвером вы переходили из комнаты в комнату первого дома в списке, обдумывая все положительные и отрицательные качества жилища.

— Планировка ничё так. Чем-то напоминает мой прежний дом.

— Да, — согласилась Селестия, задумчиво притопывая копытом. — Но если задуматься, твой прежний дом был маловат. Из-за того, что у тебя не было комнаты для гостей, мне три месяца пришлось ночевать на диване в гостинной. И потом, мне кажется, он далековат от Сахарного Уголка.

Рэйвен прилевитировала себе блокнот и перо и стала, как тебе показалось, конспектировать вашу беседу, Пир же тем временем не знал, куда деть взгляд, и легонько ёрзал.

— Ну, в Сахарном Уголке я больше не работаю, так что не так уж это и страшно, да и отсутствие комнаты для гостей не такая уж и проблема. И если совсем честно, я не понимаю, зачем вообще мне покупать здесь дом, если через несколько месяцев я перееду в Кантерлот, — заявил ты.

Аликорница осклабилась и подошла к тебе, слегка обтёршись при этом о тебя боком.

— Вот как? Переезжаешь в Кантерлот, Анон? И где же ты там будешь жить?

— Ну, где-то во дворце, наверное, — ответил ты, облокотившись на косяк двери, ведущей в комнату. — Ну, знаешь, как мы договаривались.

Она ахнула и прижала копыто к груди в притворном удивлении.

— Анон! Я ведь принцесса! И… и завести, эм… «постояльца», проживающего со мною во дворце, будет просто неслыханно! Хотя, полагаю, ты мог бы, если б захотел, избежать скандала, попросту на мне женившись...

Ты усмехнулся её выходке.

— Мило. Не знай я тебя, может быть, даже и клюнул бы. Но правда, зачем это тебе? Ты не стала бы ничего такого затевать, не будь у тебя в голове продуманного от начала и до конца плана. Так что завязывай ходить вокруг да около и рассказывай как есть.

Она накуксилась слегка от того, что ты не захотел ей подыграть, вышло это у неё как всегда умилительно. А затем она огорошила всех присутствующих, свернувшись клубочком на полу. Пир и Рэйвен удивлённо переглянулись, ты же скрестил на груди руки и стал ждать, что будет дальше.

Взгляд сиреневых глаз упёрся в тебя, и ты почувствовал неподдельную серьёзность в её голосе:

— Так… значит, ты будешь непреклонен?

— Ага, раз уж это напрямую меня касается.

— Что ж, Рэйвен, Эмпириан Блэйз, боюсь, что дальнейшее не предназначено для ваших ушей, поэтому, пожалуйста, прошу, подождите нас на улице. Мы вскоре к вам присоединимся.

— Да, ваше величество, — поклонилась единорожка.

— Как прикажете, ваше высочество, — салютовал пегас.

Снова переглянувшись, оба они ушли, и вскоре ты услышал, как захлопнулась за ними дверь.

— А теперь… — начала Селестия, голос её был по-прежнему серьёзен. Если честно, тебе и самому стало уже слегка не по себе.

И вновь ваши взгляды встретились...

...

...

...

— Почесушки.

Она перекатилась на спину, улыбаясь, разметав гриву по полу.

— Чего?

— Почесушки, — повторила она, как ни в чём не бывало. — Такова цена моим секретам, мой человек.

Для убедительности она пару раз взбрыкнула передними ногами, заставив тебя расхохотаться. Во второй раз за день ты пожалел, что под рукой не оказалось фотоаппарата.

— Цену ты, конечно, заломила, — выдавил ты сквозь смех. — Но похоже, что выбора у меня нет, да?

Ты подошёл к ней и сел рядом, вдоволь насладился её выжидающим взглядом, а затем опустил руку на её животик и провёл пальцами взад-вперёд. В ответ она замурлыкала и зажмурила глаза, ты прижал руку чуть плотнее, и её улыбка стала шире.

И в этот самый миг её очарование пересилило тебя, не прекращая ласк, ты наклонился и поцеловал её.

— Я так по этому скучала, — прошептала она, когда ваши губы разомкнулись. — Я так скучала по тебе.

— Я тоже по тебе скучал. Но знаешь, как говорится, «Разлука укрепляет чувства».

Она снова открыла свои прекрасные сиреневые глаза.

— И ведь не врут.

Какое-то время вы так и просидели в повисшей тишине. Через незанавешенные окна пустого дома лился солнечный свет.

— Я хочу дом в Понивиле для нас, Анон. Ничего мудрёного. Ничего вычурного. Простой и полный счастья дом.

— А как же замок? — спросил ты. — Как же Кантерлот?

— Замок никуда не денется. Но по тому, как всё складывается, нельзя недооценивать значимость этого городка. Здесь живут подруги Твайлайт, они нужны ей. И в то же самое время, её новые обязанности, как и мои предстоящие уроки, требуют её присутствия в Кантерлоте, что в свою очередь отдаляет её от подруг и их укрепляющего влияния.

— А, кажется, я понял, к чему ты клонишь.

Она кивнула.

— Да. Чтобы свести к минимуму её перемещения туда-обратно в столь важные первые годы, мне придётся распределять своё время между Кантерлотом и Понивилем. Здесь, вблизи её подруг, я буду преподавать ей уроки. На случай, если их длительное присутствие потребуется в Кантерлоте, там будет подготовлено всё для комфортного размещения. Моя конечная цель — внести как можно меньше неудобств в их жизни, даже если моя собственная жизнь при этом превратится в чехарду.

Она вытянула все четыре ноги разом и выгнула спину, потягиваясь и блаженно вздыхая, довольная твоими манипуляциями.

— Но если ты думаешь, что я сама в этом виновата, то я отвечу, что легко отделалась и с радостью пойду на такую жертву. Я не стану просить тебя постоянно следовать за мной, Анон, и поскольку, в ближайшее время, я буду чаще бывать в Понивиле, чем в Кантерлоте, я предпочла бы, чтобы ты остался здесь. Вот и всё.

Ты улыбнулся ей:

— Ну и ладно. Но имей в виду, что я всегда готов отправиться туда, куда направит меня мой верный штурман. И если тебе что-то понадобится — просто скажи.

Ты убрал руку, и она перекатилась обратно на живот, а потом тряхнула головой, и её грива легла вокруг мордочки в точности так, как ты привык, и как тебе больше всего нравилось.

— Буду иметь в виду, мой капитан.

Она ткнулась в тебя мордочкой, вы поднялись на ноги и вышли к дожидавшимся вас на улице пони, чтобы всем вместе отправиться к следующему дому в списке.

~~~~~~~~~

— Нет, Анон, он мне не нравится.

— Что? Но почему? Здесь же как раз есть дополнительная спальня, как ты и хотела.

— Да, всё верно, но планировка прошлого облачного особняка мне понравилась больше.

Ты поёжился.

— Слушай, ну я же сказал уже, что ходить по облакам мне стрёмно. И мне плевать, как долго будет держаться на мне то твоё заклинание, потому что меня вообще никак не прельщает мысль в рандомный момент провалиться сквозь пол и разбиться насмерть. Не, ну правда, чем тебе этот дом не угодил?

Селестия закатила глаза и вы вчетвером вышли на крыльцо, неподалёку виднелся краешек понивильской рыночной площади.

— Ой, я уверена, со временем ты к этому привык бы. И если не считать планировки, мне не нравится, насколько он близок к центру. Я предпочла бы, чтобы наш был чуть в стороне, подальше от любопытных взглядов. И потом, он слишком близко к Сахарному Уголку.

Ты фэйспалмнул и простонал:

— ...Один из прошлых домов ты забраковала потому, что он был слишком далеко.

— Да, а этот слишком близко.

— И это плохо потому, что?..

— Ну, во-первых, здесь мы будем в сфере «её» внимания...

— У-у-ух! Как всё серьёзно!..

Селестия угрюмо кивнула:

— Поверь, это…

— ААААА! — Воскликнули вы в четыре глотки и разом отскочили прочь, поняв вдруг, что в разговор вклинился кто-то левый. Селестия обхватила тебя передними ногами, а Рэйвен и Пир вцепились друг в друга, когда с козырька крыльца свесилась вдруг помянутая всуе пони-повеса с пышной розовой гривой.

— ...Пинки?! — выпалил ты.

— Приветик, Нон-нон! Привет, Селли! Давненько не… о-ой!

Она на мгновение потеряла равновесие и плюхнулась с козырька на мягкую лужайку перед домом, однако, прежде чем ты успел рвануть ей на помощь, прежде чем ты успел хотя бы оторвать от себя перепуганную аликорницу, она уже вскочила на ноги и даже запрыгнула на крыльцо, её сапфировые глаза светились восторгом. Бесшабашная веселушка тут же накинулась на так и не успевшую отойти от её внезапного появления Селестию.

— А что это вы делаете? Дом подыскиваете, да? Вы что, решили последовать собственному совету и переехать в Понивиль, и завести много-много друзей, и каждую неделю отправляться в приключение, и извлекать простые и всё же ценные жизненные уроки из череды безумных и в то же время задушевных ситуаций и/или идиотски п...

— Пинки, что ты здесь делаешь? — спросил ты, высвободив руки и схватив розовую пони за мордочку.

Та отпрянула и надулась.

— Ну что это ещё за вопросы, Нон-нон? У меня были подрыгушки, которые значат, что если я поднимусь, то обязательно поздороваюсь сегодня со старым другом! Ну вот я и карабкалась всё утро по домам, и прыгала с крыши на крышу. Ну знаешь, как Спайдер-понь! Вжух!

Она взвилась на дыбы и выбросила вперёд копыто, изображая паутинометание — ты едва смог подавить смешок. И вот хотелось тебе на неё злиться, но порой она делала это совершенно невозможным.

Селестия хихикнула и отпустила, наконец, тебя.

— Что ж, пусть я и не могу сказать, что ты в точности описала мои намерения, Пинки Пай, полагаю всё же, что никто не знает, что уготовано судьбой, а потому не могу исключить ничего из сказанного из списка возможного. — Она недвусмысленно взглянула на тебя, и ты, улыбнувшись, ответил ей тем же.

— Вот это я понимаю! — просияла Пинки. — Понивиль — очень милый городок, Селли, но ты и так это знаешь. Ой! А давай ты пойдёшь работать к нам в Сахарный Уголок?! Мы очень будем тебе рады! Особенно теперь, когда Нон-нон — бука-бяка — не хочет к нам обратно работать...

Ой-ёй, а вот и фирменный Пинкин взгляд неодобрения. Ты поднял руки, прося пощады.

— Стоп, стоп. Слушай, я же думал, что через пару месяцев съеду в Кантерлот, поэтому решил, что нечестно будет устраиваться обратно к Кейкам только затем, чтобы вскоре их покинуть. Но похоже, что планы изменились, так что, может быть, попозже я загляну к ним переговорить.

Хмурый взгляд растаял, сменившись улыбкой, и Пинки переключилась на двух пони из вашей компании, что до сих пор сжимали друг друга в объятьях.

— Я знала, что повстречаю сегодня старых друзей, но даже не подозревала, что найду новых! Привет, я Пинки Пай! А вас как зовут?

Пегас и единорожка взволнованно переглянулись, так и не разжимая спровоцированных испугом объятий. Ты обернулся к ним как раз тогда, когда они поняли, в какой неловкой ситуации оказались и отпрянули друг от друга, краснея от смущения.

Блин, нет, нужно завести в привычку всегда и везде таскать с собой фотик...

Пегас откашлялся.

— Эмпириан Блэйз, из Солнечной Стражи.

— Р… Рэйвен, референт принцессы Селестии, — выдавила единорожка.

— Хм-м-м… — розовая земнопони сощурилась, пристально их разглядывая. Она переводила взгляд с напуганной кобылки на неврничающего жеребца, и обратно на кобылку, и снова на жеребца, а затем вдруг отступила и кивнув хмыкнула: «Точняк».

«Точняк»? И как это понимать? Селестия озадаченно взглянула на тебя, но ты только и смог, что пожать плечами в ответ.

Пинки заулыбалась и принялась жать копыта поняхам в своей излюбленной гиперактивной манере.

— Очень рада познакомиться! Вы ведь оба из Кантерлота, да? Я уверена, вы полюбите Понивиль, он просто замечательный! И отлично подходит для медового месяца! Не забудьте заглянуть в Сахарный Уголок, сегодня наше блюдо дня — морковные кексики! Просто объедение, скажу я вам! Кстати, о Сахарном Уголке, мой перерыв давно уже закончился, и мне правда-правда пора возвращаться к работе, но вы не забывайте, что я вам сказала, хорошо?

И как ни в чём не бывало она ускакала прочь, в сторону рынка, остановившись лишь однажды, чтобы помахать издалека и крикнуть:

— Пока, Нон-нон, пока Селли, пока Эмми, пока Рэйвен! До встречи! И удачи вам с поиском дома!

Вы все помахали ей в ответ, провожая взглядами.

— ...Это что сейчас было? — спросил ты, сам до конца не понимая, что только что случилось.

Селестия лишь покачала головой.

— Не имею ни малейшего понятия. Она что-то сказала про медовый месяц.... она это про нас, что ли?

— Поди знай. Но теперь я понимаю, что ты имела в виду, когда сказала, что здесь слишком близко к Сахарному Уголку...

— Именно, — ответила аликорница, так и не отрывая глаз от того места, где скрылась Пинки. — А теперь, давай вычеркнем этот дом и отправимся к следующему. Ты не против?

Вы оба зашагали по улице, стражник и секретарь последовали за вами, их сердца бились чаще обычного, но причины того они пока не понимали. Хотя, если судить по тем улыбками, которыми они обменялись и которые ты заметил краем глаза, они были недалеки от решения этой загадки.

Ты усмехнулся, когда картинка наконец сложилась в твоей голове. А ведь эта розовая пони… куда смышлёнее и наблюдательней, чем тебе порой казалось. Ты бы и сам этого не заметил, если бы не пережил нечто подобное всего несколько месяцев назад.

— Тебя что-то забавляет, Анон? — спросила твоя аликорница, когда ты опустил руку ей на холку и принялся барабанить по ней пальцами.

— Ага, потом скажу. Думаю, ты и сама с этого пропрёшься.

— Буду ждать с нетерпением, — ответила она, нетерпеливо помахивая хвостом.

~~~~~~~~~

Посмотрев (и практически сразу вычеркнув) ещё два дома-кандидата, вы все решили сделать перерыв на обед. Направились вы в тот самый ресторанчик, который полюбился вам с Селестией ещё тогда, когда она была твоей соседушкой, а там официанты проводили вас в вашу любимую кабинку.

Одной из самых главных положительных сторон всей той замуты с отречением от престола и переездом к тебе стало то, что понивильские пони успели настолько привыкнуть к её присутствию, что даже теперь, по возвращению короны и прочих регалий, относились к ней как к самой обычной пони. Её не обступали почитатели, не осыпали подарками — ничего подобного.

А, ну да, ей всё ещё кланялись из уважения, когда она обращалась к кому-то непосредственно, и всё ещё замечали и провожали взглядами, когда она входила. В остальном же к ней относились ровно так же, как к любому другому жителю Понивиля, и ты явно видел, что ей от этого не только приятнее, но и спокойнее, и это хорошо. Если так подумать, то не удивительно, что ей хочется больше времени проводить именно здесь.

Ты откинулся на уютной кушетке. Хорошо покушать в тихом месте, где никто не станет отвлекать — то что нужно, чтобы подготовиться ко второй половине дня, занятой поисками нового дома...

— Ваше высочество, кажется, вон та пегаска вам машет, — сказал Пир, выдернув тебя из приятных дум.

— А, нет, тебе не кажется, — ответила Селестия, пригубив воды. Ты посмотрел туда, куда был обращён её взгляд, и тут же приуныл.

Лазурная пегаска настолько усердно махала вам со своего места, что едва на пол не валилась, и пусть она не осмелилась кричать этого вслух, на лице её всё же явственно читалось «Спасите!». По другую сторону стола от неё ты смог разглядеть тщательно уложенную пурпурную гриву и белый рог, из-за которых выглядывала длинная розовая грива.

Ага, зондеркоманда Трио. Эти три кобылки, если не считать самой Твайлайт, были наибольшим источником проблем во всём «Твайлайт пытается похитить тебя и насильно на себе женить» недоразумении. И пусть они, конечно, повинились за своё поведение и ты, чисто технически, их простил, это вовсе не значит, что ты будешь рад тому, что они станут вмешиваться в твой настолько безупречно начавшийся складываться обеденный перерыв...

— Да забей ты на них, Пир, — проворчал ты.

— А я узнала эту пегаску, — заявила Рэйвен, поправляя очки. — Это Рэйнбоу Дэш, Элемент Верности. А двое рядом с нею, должно быть, Рэрити, воплощение Щедрости, и Флаттершай, воплощение Доброты. Похоже, что леди Дэш нуждается в какой-то от нас помощи… разумно ли будет её игнорировать?

— Да, разумно. Ваще разумнее некуда, — ответил ты любопытной единорожке. — Главное, не смотри ей в глаза, и тогда...

— Эй, Анон! Принцесса!

Ты понурил голову и выдохнул:

— ...Может, она подумает, что мы её не заметили.

— Похоже, наши надежды были слегка завышены, мой человек, — прошептала Селестия, обнимая тебя за плечо крылом.

— Анонимус и Селестия здесь? Вместе? — услышал ты возглас Рэрити из другого конца зала.

— Ага… но попытаться-то стоило. — Ты обмяк в кресле, готовясь к участи, что уготовили вам три приближающихся пони.

Рэрити принялась балаболить, едва троица успела отвесить Селестии по лёгкому поклону.

— Ох, не могу поверить… правда ли это… свидание той самой пары, что у всей Эквестрии на языках?! И в самом Понивиле, не меньше! Как занятно! Как романтично! А кто эти двое пони? Не думаю, что мы знакомы! У вас что... двойное свидание? Это ваше первое настоящее свидание? О вас ведь ни слова не было в Свободной Жеребячьей Газете… о, вот увидите, стоит только Лотос и Алоэ услышать об этом!..

Единорожка запищала, взвившись на дыбы, отчего бедные Пир и Рэйвен раскраснелись пуще наливных яблочек с эппловской фермы, ты же лишь закатил глаза, покуда Селестия пыталась хоть слово вклинить в эту тираду. Но та, похоже, и не думала прекращаться…

Лазурное копыто ткнуло тебя в бок, ты обернулся и увидел порхавшую рядом Рэйнбоу Дэш. Она придвинулась ближе и зашептала тебе в ухо:

— Чувак, спасибо, что спас. Мы с Рэрити и Флаттершай случайно словились на улице, а потом они затащили меня сюда пообедать и всю дорогу выносили мне мозг платьями и всем таким. Если бы вы не показались, не знаю, что бы пришлось делать, так что, если что, за мной должок.

— Ага... и ещё какой, — прошептал ты в ответ, пытаясь унять нарастающую мигрень.

— Не хочу разочаровывать вас, мои маленькие пони, — наконец сумела вставить Селестия, — но я не назвала бы это официальным свиданием. Мы всего лишь собирались отобедать, вместе с моим референтом и стражем, выполняющими свои государственные должности.

— О, понятно, — слегка приуныла Рэрити, чем заставила Селестию едва заметно усмехнуться.

— Хотя, — продолжила аликорница, обернувшись к тебе, — я вовсе бы не отказалась, чтобы он сводил меня на нормальное свидание хотя б разок. Увы, Анон не тот, кто склонен к спонтанным проявлениям романтики, а потому мне приходится периодически подталкивать его к тому, чего мне хочется, — закончила она и чмокнула тебя в щёку.

Рэрити, вздохнув, улыбнулась:

— Жеребцы все одинаковы, к какому виду бы не принадлежали, не так ли? Простите, принцесса, я слегка зарвалась. Боюсь, главная из моих слабостей — неспособность устоять перед сочными сплетнями о подробностях романа, столь редкими, когда дело касается правящих особ, что просто сил никаких не хватит.

— Ничего страшного, — ответила с улыбкой Селестия. — Что мне больше всего нравится в Понивиле, так это то, что папарацци здесь сплошь среднего школьного возраста, а потому, пока идут занятия, можно не опасаться их пристального внимания.

Рэрити подавила смешок.

— Совершенно верно, принцесса, хотя я не стала бы их недооценивать. Однако, покорнейше прошу прощения, но не могли бы вы уделить другую минуту и рассказать нам о Твайлайт?

— Да! — поддакнула Рэйнбоу, приземляясь подле подруг. — Вы ж с ней каждый день. Как она?

— Не стоит волноваться, — ответила Селестия своим привычно-спокойным голосом. — С нею всё в порядке, и в Понивиль она вернётся быстрее, чем вы можете представить. А те письма, что вы ей отправляли, значат для неё гораздо больше, чем вам могло казаться.

От таких новостей все три поняши заметно просияли.

— Весьма приятно это слышать, — заявила Рэрити, обращаясь к остальным. — Однако, я полагаю, мы и так отняли у вас слишком много времени, пора бы нам и честь знать, не так ли, дорогуши?

Рэйнбоу потянулась, разминая крылья:

— Ага, мне пора обратно в погодный патруль. Облака сами себя не разгонят. Словимся позже! Была рада встрече, Анон, принцесса, передавайте Твайлайт от меня привет!

Она тут же рванула прочь, оставив позади лишь радужный шлейф.

— Да, полагаю, и мне пора откланяться, ведь заказы сами себя не выполнят. Я ещё раз извиняюсь, принцесса, если...

Селестия подняла копыто.

— Ничего страшного, Рэрити. Правда.

С улыбкой облегчения та ускакала прочь.

Осталась только Флаттершай, не вымолвившая до сих пор, что странно, ни слова. Она колупнула пол копытцем, озадаченно оглядевшись, а затем, поняв, что осталась одна, тихонько пискнула. Нерешительно подняв голову, она таки заговорила:

— Эм-м… принцесса Селестия, можно вас кое-о-чём попросить?

— Разумеется, Флаттершай, — кивнула аликорница.

— Эм-м… понимаете… я думала, может… э-э… вы могли бы... _____________

Окончания её фразы невозможно было расслышать.

— ...Повтори, пожалуйста?

— Я хотела узнать, не могли ли бы вы… эм-м… сделатьчтотососвоейсестрой?

Селестия призадумалась:

— Моей сестрой?.. Что-то не так с Луной?

Флаттершай снова стушевалась.

— Ну… она… в последнее время всё чаще приходит в мои сны, чтобы поговорить о… вещах… от которых мне становится не по себе.

От такого заявления любопытство аликорницы зашкалило, она прильнула ближе.

— И о чём же именно таком она с тобою говорит? Можешь опустить подробности, если они тебя смущают, но я уверена, что чем больше ты прояснишь ситуацию, тем проще мне будет вести предстоящий разговор.

Пегаска покраснела.

— Ой, ну знаете, о том, о сём. Эм… прошлой ночью она зачитала мне набросок… эм-м… ф-фанфика, который она написала по рассказу «Похотливый Человеческий Дворецкий».

Рэйвен задумчиво пристукнула по столу копытом.

— Я не знакома с этим произведением, леди Флаттершай. Говорите, это книга о людях?

— Что-то вроде того, — кивнув, ответила Селестия. — Это рассказ, написанный известным автором романтических новелл мистрис Нифлют Аршай, в определённых кругах по достоинству оценили, насколько подробно она описала...

Краем глаза аликорница заметила твой взгляд, обещавший кое-кому скорую и мучительную смерть. Сглотнув, с трудом, она продолжила:

— А впрочем, я и так уже много сказала, и вам, Рэйвен, не стоит тратить на него время. Скажем так, кое-каким пони он очень понравился. Занятно, что среди них оказалась Луна, да ещё и фанфик на него написала. Одного никак не пойму, почему она решила поделиться своим творчеством именно с тобой, Флаттершай? Надо полагать, ты тоже поклонник этого автора?

Флаттершай снова бросило в дрожь.

— Ч-что-то вроде того. Но Луна, эм, она большой фанат. ОЧЕНЬ большой... автора, конечно. И мне становится очень неловко, особенно когда она начинает обсуждать со мной свои задумки и...

— Довольно. Кажется, я уже поняла, что здесь к чему. Будь спокойна, я поговорю с нею, когда вернусь в Кантерлот.

Пегаска-тихоня тут же оживилась.

— Ой, спасибо вам, принцесса. Для меня это очень многое значит. Эм, я пойду уже, наверное, если вы не против. Приятного аппетита...

С этими словами она тихонько слиняла, оставив вас наконец в покое. Стоило ей уйти, как сидевшая рядом с тобою аликорница захихикала, на лице её проступила хитрая ухмылка.

— О, а это интересненько! Я должна отыскать копию Луниного черновика! Уверена, это будет нечто потр...

— Сел.

Стоило прозвучать твоему голосу, как смех аликорницы тут же стих.

— Ты не могла бы объяснить, чего это ты такая осведомлённая о рассказах в жанре пони/человек? А то каждый раз, когда о них заходит речь, у меня возникает ощущение, что ты прочитала их все до единого.

Ты увидел, как у неё над бровью выступили капельки пота. Спустя минуту напряжённого молчания она таки ответила:

— Я… боюсь, что ответ на этот вопрос может поставить меня в неудобное положение, поэтому не стану ничего говорить.

Ты опёрся локтями на стол и принялся ритмично постукивать пальцами друг об друга, не отрывая от неё взгляда.

— Не усугубляй. Ты же знаешь, я могу тебя разговорить.

Она перевела взгляд на твои пальцы, крылья её слегка дрогнули.

— Ты… ты не посмеешь.

— Да неужели?

Она покраснела и отвернулась.

— ...Могу только сказать, что очень скучала по тебе весь этот месяц.

Ты удивлённо вскинул бровь.

— Что? Ну и что это объясня… ой.

И правда, «ой».

Её щеки буквально пылали. Но тут подоспела официантка с вашим заказом, и остаток обеденного перерыва прошёл в неловком, гнетущем молчании.

То есть, реально неловком.

То есть, ты мысленно молился о смерти, но от смущения не умирают.

К счастью, ни Рэйвен, ни Пир, похоже, не уловили сути вашего диалога, а может, из вежливости притворились, что не уловили. Время шло, и вскоре смущение переросло в веселье — вы наконец-то смогли посмеяться над тем, как нелепо всё получилось.

Когда вы собрались уходить, ты подождал, пока ваши сопровождающие покинут стол, и шепнул на ухо аликорнице:

— Прости… не стоило мне на тебя давить.

— Прощаю и искренне надеюсь, что раскаяние твоё будет деятельным, — шепнула она в ответ и опустила голову тебе на плечо. Так вы и вышли на в залитый солнцем Понивиль.

— Можешь быть уверена.

Ты протянул руку и почесал её за ушком, чему она была несказанно рада.

~~~~~~~~~

— Идеально, — пробормотал ты. — Даже не верится.

— Да, именно так, — согласилась стоявшая подле белая аликорница.

Наконец, проведя почти весь день в поисках, взвешивая аргументы, споря о недостатках и достоинствах вариантов, вы оказались в пустой гостиной дома, который показался вам идеальным. Он не представлял из себя ничего особенного и, если честно, нуждался в ремонте. Помещения явно нужно было перекрашивать, а во дворике царил кромешный бардак, но вы запросто со всем этим справитесь, особенно вместе.

Находился дом на тихой окраине городка, но не совсем чтобы на отшибе, и стоит ли говорить, что здесь была столь желанная ею гостевая спальня.

— Смотри, Анон! — Внезапно оживившись, Селестия подтолкнула тебя носом к одному из ближайших окон. — Вон та тропинка ведёт к Белохвостому лесу. Когда деревья оденутся листвой, она станет совсем неприметной, так что весной мы сможем… — она перешла на заговорщический шёпот, — ...сходить туда покататься!

Её радостный и в то же время слегка смущённый голос заставил тебя улыбнуться. Медленно поглаживая по спине между крыльями, ты прошептал в ответ:

— ...А чего весны дожидаться-то?

Её зрачки расширились, и ты был готов поклясться, что заметил, как в них сверкнула искорка прозрения. Прежде чем ты успел сказать что-либо ещё, аликорница, исполненная нескрываемой радости, обошла тебя слегка пританцовывая.

— Рэйвен!~ — произнесла она практически нараспев, чем привела в замешательство свою верную помощницу.

— Эм-м, да, ваше величество?

— Ступай в мэрию и оформи все необходимые для приобретения документы. Вам должно хватить времени до закрытия. Эмпириан Блэйз, ты будешь её сопровождать.

Пир неуверенно замялся.

— Ваше высочество, меня назначили вашим личным стражем. Если я окажусь так далеко от вас, то нарушу...

Она даже внимания обращать не стала, продолжая радостно пританцовывать.

— Это~ был~ Приказ!~

Мягкое золотистое сияние окутало обоих маленьких пони и, под их удивлённые взвизги, осторожно подтолкнуло их к двери.

— Не беспокойтесь, к тому времени как вы закончите, мы к вам вернёмся. Не так ли, Анон?

Виновато улыбаясь, ты потёр шею.

— Я присмотрю, чтобы она ни во что не вляпалась. А вы там пока повеселитесь, ладно?

— Повеселитесь? — моргнула Рэйвен. — Я… я извиняюсь, конечно, сэр Анонимус, но заполнение документов на приобретение недвижимости и передачу земли — не совсем то, что я назвала бы весельем.

— Может и так, — задумалась Селестия, — но не забывай, моя маленькая пони, что ты при этом не будешь одна.

Осторожно и изящно она обошла тебя и снова положила голову тебе на плечо. Практически рефлекторно твоя рука потянулась к тому самому месту за белыми ушками-почесушками.

— Кстати, она права, — поддакнул ты. — Каким бы муторным ни казалось вам задание, только от вас, ребята, зависит, как весело вы проведёте за ним время. Поверьте, мы оба знаем, о чём говорим.

Поняхи снова переглянулись. Недоумение в выражениях их лиц сменилось улыбкой, и вскоре оба они направились к двери.

— С вашего позволения, ваше величество.

— Я приложу все усилия, чтобы выполнить ваш приказ, ваше высочество.

Стоя бок о бок, они отвесили вам с Селестией поклон, и вместе же удалились. Магическая аура Рэйвен аккуратно прикрыла за ними дверь.

Селестия потёрлась щекой о твою щёку, наблюдая через окошко, как они зашагали по дороге, ведущей к Понивилю.

— Мне почти что стыдно, — вздохнул ты.

— М-м-м? — проворковала она, наслаждаясь прикосновениями твоих пальцев.

— Такое ощущение, что мы спровадили детей, чтобы самим порезвиться.

Аликорница отступила от тебя к центру комнаты. Движения её по-прежнему были легки и полны нескрываемого предвкушения.

— Хочешь сказать, как давно женатая пара? — усмехнулась она. — Забавно ведь, не так ли? И в этом, несомненно, есть доля правды...

Её рог окутало золотистым сиянием, и корона, а следом и торквес, покинули её тело и улеглись аккуратно в углу комнаты.

— Потому что мы действительно...

Она подошла обратно к тебе, скидывая на ходу золотые накопытники.

— Собираемся...

Теперь она стояла перед тобой как есть, без всяких украшений, и от естественной её красоты дух захватывало.

— Порезвиться!

Сказав это, она игриво чмокнула тебя в губы и тут же опустилась на пол, подставляя тебе спину. Взгляд её сиреневых глаз был устремлён к тебе, хвост её метался из стороны в сторону, словом, всё было ясно и без слов.

Приложив нечеловеческие усилия, ты переборол на минутку желание тут же оседлать её, и вместо этого опустился на колени, взял её мордочку в руки и возобновил тот поцелуй, которым она только что тебя раздразнила.

— Я люблю тебя, моя прекрасная пони.

— И я тебя, мой драгоценный человек. Теперь и навсегда.

В следующий миг вы воссоединились, способом доступным только вам двоим. Она поднялась на ноги, ощущая твой, ставший привычным, вес на спине, а ты ухватился за пряди её эфирной гривы, как за поводья. Она вынесла тебя на улицу, и дальше, через снег, на давно заброшенную тропу, которую вы увидали в окно. В морозном воздухе сразу стало видно твоё дыхание, а она беззаботно скакала вперёд, каждым движением выражая всю радость, что её переполняла.

Ты осознал это только потом, но для неё эти скачки были величайшим из проявлений свободы. Не той свободы прошлых дней, которую она желала обрести, бездумно переложив бразды правления на Твайлайт, но свободы сиюминутной. Той же самой свободы от повседневных тягот, о которой ты рассказал ей на горной вершине. Здесь и сейчас она могла оставить позади бытиё принцессой Селестией и просто мчаться туда, куда ты её направишь. Без вопросов, без раздумий, без сомнений, без сожалений, без волнений, без страха...

Она хотела нести тебя, ты хотел, чтобы тебя несли. Это был обмен: её радость передавалась тебе, твоя радость передавалась ей — это делало вас единым целым.

Тропинка, оказалось, сделала крюк, и вы снова оказались перед тем самым домом. Ты натянул её гриву, призывая остановиться, она повиновалась, и оба вы отдались неге ласковых лучей послеполуденного зимнего солнца.

Ты протянул руку, чтобы потрепать её ушки, она подалась навстречу твоим ласкам...

…И столп пламени с небес пожрал без остатка дом, который вы собирались разделить, настолько внезапно, что вы оба подумали, а не мерещится ли?..

А когда вас настигла волна жара, вы чисто рефлекторно зажмурились. Селестия отреагировала моментально, попытавшись наколдовать щит, чтобы потушить пламя и спасти то немногое, что осталось от дома...

Да где уж там. Огонь не утих, а потому, взмахнув крыльями, она отнесла вас подальше.

— Вечное пламя...

Произнесла она это чуть громче, чем шёпотом, и ты был уверен, что в голосе её прозвучало то же самое удивление, которое испытывал ты, а может, осознание чего-что, что ты понять не мог. Ты хотел было что-то спросить, но не смог найти нужных слов, ведь в это же самое время дом стал неотличим от наскоро сооружённого костра.

И что самое странное, когда следующий столп пламени обрушился уже прямо на вас, ты не нашёл ничего лучшего, чем рассмеяться.

Это был чистой воды фарс. Твой первый дом был стёрт с лица земли клоном Рэрити. Твой второй — дирижабль, построенный специально под тебя — пал жертвой в борьбе с оружием из давно забытого прошлого. А теперь, тот, что должен был стать третьим, уничтожен тупо потому, что одним морозным днём с неба вместо снега решил повалить огонь...

Такое ощущение, будто сама Вселенная не хотела, чтобы у тебя появился дом.

Селестия зажгла рог и телепортировала вас прочь от очередного столпа пламени. Стоило вам материализоваться, как она расправила крылья и взмыла в воздух; ты обернулся только затем, чтобы увидеть, как деревья на излучине тропинки испепелило нафиг.

— ДОВОЛЬНО!— крикнула Селестия в пустоту. — Если хочешь что-то мне сказать — говори! Если тебя гложет горе — откройся! Нет нужды в пустом разрушении!

Сперва ответом ей была лишь тишина.

А потом до вас донёсся грохот откуда-то сверху. Мерный и могучий, словно гул вулкана перед самым извержением. Вскоре в нём стал проступать заметный ритм, и ты понял, что на самом деле это… хохот?

Селестия поднялась ещё выше, так что оказалась над грозовым фронтом, сгрудившимся на границе Белохвостого и Вечнодикого леса. Там, над чернеющими тучами, ты заметил существо, какого и вообразить не мог...

Нет, ты, конечно, знал, что такие здесь бывают. Оказавшись в этом мире, ты повстречал едва ли не всех мифических существ. Блин, да и таких ты уже видал, правда, тот был ещё ребёнком, так что вряд ли он считается...

Но конкретно здесь не было никаких сомнений. Это ДРАКОН, и одно только его присутствие повергло тебя в трепет.

Огромная тварь расположилась на облаках, подобрав крылья, обернувшись хвостом, из-за чего было очень трудно оценить его истинный размер. Но и одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что такой-то лапищей он и тебя, и Селестию одним взмахом по стенке размажет. Тусклые красные чешуи и шипы, покрывавшие его шкуру, казались непробиваемыми ни одним из известных тебе оружий, а пламя, вырывавшееся из клыкастой пасти, казалось способным плавить сталь.

Селестия приземлилась на облачке неподалёку от исполина.

— Агамемнон...

Пара змеиных глаз уставилась на неё презрительно, и монстр ответил:

— Гнусная Провозвестница Солнца... как жаль, что не было тебя рядом, когда я проснулся, что не приветствовала ты меня и не изволила объясниться. Ты вынудила меня отправиться на твои поиски, и этим я не доволен.

Каждое слово вырывалось из чрева дракона подобно землетрясению, каждое произносилось медленно и отчётливо. И по его голосу, и по манерам, тебе было ясно, что могучей аликорницы он вовсе не боялся. Но, что хуже, судя по дрожи, охватившей Селестию, когда их взгляды встретились, сказать того же о ней было нельзя. Чисто машинально ты натянул её гриву потуже.

Пока Селестия обдумывала ответ, ты пытался ребутнуть зависший мозг. «Агамемнон»… где-то ты это имя уже слышал, но где именно — не мог припомнить...

Стоп. Минуточку. А разве не так звали?..

— Прошу прощения, Великий Смотритель. Я не ожидала столь скорого твоего пробуждения, а потому...

— ЛГУНЬЯ! — рявкнул в ответ дракон, озаряя ясное зимнее небо сполохами пламени. — Лгунья и вор! Яд в каждом слове, что срывается с твоих уст! Я не глупец, ты прекрасно знала, что твоей ничтожной магии не продержать меня до третьей смены луны...

Монстр сощурился и продолжил насмешливо:

— Что я проснусь от «Векового Сна», наложенного одной из проклятых преемниц. И увижу, что мои сокровища украдены, что проклятие пустого сна пало на меня до того, как пламя моё успело разгореться... Ты ответишь за это, ты вернёшь то, что мне принадлежит, приплатив за оскорбление, гнусная Провозвестница Солнца! А если откажешься, — он перевёл взгляд на раскинувшийся невдалеке Понивиль, — я буду уничтожать то, что ты сотворила, пока не почувствую, что жажда мщения утолена.

Ты почувствовал, как Селестия вздохнула, пытаясь унять эмоции. Она закрыла глаза, расправила плечи, а затем вперилась взглядом в дракона.

— Я уже пыталась тебе всё объяснить, но ты не захотел меня слушать. Мне нужна была лишь малая часть твоих сокровищ — долг, который я намеревалась в полной мере вернуть, но ты не пожелал поделиться даже единой монетой. О том, что случилось потом… остаётся только сожалеть.

— Сожалеть?.. Но ты не сожалеешь, — прорычал дракон.

— Нет, — мотнула она головой. — Потому что не могу.

— Отлично, — усмехнулся Агамемнон, хотя тебе его усмешка сперва показалась раскатом грома. — Ответь, Провозвестница Солнца, на что ты потратила моё богатство? Ради чего ты осмелилась вызвать мой гнев?

Улыбнувшись, Селестия ответила:

— Это был дар тому, кто на мне верхом. И пусть он был утерян, ценности его это не умаляет. Не думаю, что смогу объяснить, почему, но уж ты-то должен понять мои намерения.

Дракон подался ближе, создав этим волну холодного воздуха, чтобы окинуть тебя бесстрастным взглядом.

— Хм-м-м… странная малютка. Не пахнет от неё нашим миром. Так это… ты сделала это ради фамильяра? Это что, шутка?

— Не фамильяра, — уверенно возразила Селестия. — Друга. Дорогого и ценного друга. И нет, это не шутка, уж поверь.

Огромный дракон подался назад и рассмеялся, эхо гортанного звука спугнуло птиц с опушки Вечнодикого.

— Дорогого, говоришь? Такого же, как твой брат-трикстер, которого ты заточила в камне? Или такого же, как твоя названная сестра, которую ты изгнала с земли? Гнусная Провозвестница Солнца, всё, что ты называешь дорогим, столь же эфемерно, как роса на шипах розы — сперва кажется прекрасным, но стоит утру закончиться, как наваждение проходит. Ты смеешь говорить о том, что дорого… о том, что ценно? Да ты же ничего не знаешь! Лишь снова пытаешься оскорбить меня!

Красный дракон взвился и расправил крылья, и тебе впервые представилась возможность оценить его истинный размер. Был она раза в два, а то и больше, крупнее дирижабля, а при таких размерах да учитывая пламя, что он непрестанно изрыгал, нависшая над Понивилем угроза становилась более чем явной.

— Довольно! — рявкнул он. — Мне не интересны ни твои жалкие мотивы, ни пустые намерения. Верни то, что было моим, вместе с достойной компенсацией, и я забуду о твоей бездумной наглости Иначе же...

— Я так и собиралась сделать! — воскликнула в ответ Селестия. — Но дай отсрочку! Казна Эквестрии опустела после недавних событий, на восстановление нам потребуется время...

— Нет! — прогрохотал дракон. — Ты расплатишься сейчас же. Это не обсуждается, маленькая пони. А если у тебя не хватает средств — отними их у своих ничтожных подданных, как подобает вору, или у других народов, что обитают вокруг тебя. Мне всё равно, как ты их добудешь.

Аликорница сокрушённо покачала головой.

— Я не стану. Я не позволю моим маленьким пони, да и другим невинным душам, пусть и считают они себя врагами нашего народа, пострадать за мои ошибки. Клянусь своей короной, Агамемнон, я расплачусь с тобою сразу же, как только смогу. Ни раньше и не позже.

Дракон одарил её ехидной, полной бритвенно-острых зубов улыбкой.

— Хм-м… так значит, эта деревушка для тебя ничто? Разумеется! Тебе же не ведомы истинные ценности...

Затем его взгляд метнулся к тебе, отчего тебе сразу стало поплохело.

— Но есть у нас тут кое-что, что ты назвала «ценным», не так ли? А что, если я это отниму... как ты, интересно, к этому отнесёшься?

Огромный зверь стал подкрадываться к окраине шторма; ты почувствовал, как в горле встал ком. Селестия снова вздрогнула под тобой и нерешительно отступила.

— Прекрати! Не нужно втягивать в это ни его, ни кого-либо другого! — воскликнула она.

— Ах… — прогрохотал в ответ дракон. — Оказывается, тебе не всё равно...

Он расправил крылья и взмыл в воздух, Селестия ответила тем же — началась погоня.

С тобою на спине и драконом, следующим по пятам, она рванула через небо над Вечнодиким лесом. Вопреки своим размерам, двигался ящер весьма проворно. Уворачиваясь от шальных фаерболов, она повела его прочь от цивилизации, тебе же только и оставалось, что держаться покрепче да надеяться на лучшее.

Очередной огненный плевок, едва не опалив её крыло, скрылся вдали. Пролетел он так близко, что ты даже успел ощутить его жар. Одной рукой всё так же сжимая гриву Селестии мёртвой хваткой, другую ты поднёс к бровям, проверить, не спалило ли. К счастью, нет, а когда в следующие несколько секунд не показался очередной фаербол, ты даже стал подумывать, что, возможно, не так уж всё и плохо, как кажется. И правда, что плохого может случиться теперь, когда к твоей особенной пони вернулись все её силы?

Ты рискнул обернуться и тут же понял две вещи:

1) Дракон никуда не делся.

2) Теперь он изрыгает непрерывный поток пламени, как чёртов армейский огнемёт. Более того, этим самым потоком, как копьём, он, похоже, пытается вас сбить.

Ты принялся отчаянно лупить Солнцелошадь по загривку, стараясь как можно скорее донести до неё свои мысли по поводу сложившейся ситуации.

— НАПОМИНАЮ: ЗА НАМИ ГОНИТСЯ ДРАКОН, КОНЯГА ЕБАНУТАЯ!!! СТРЕЛЯЙ ЛУЧОМ! СТРЕЛЯЙ ЛУ...

— Не поможет, Анон! — выпалила в ответ Селестия, уходя от огненной стены в штопор. —Агамемнон — древний дракон немыслимой силы. Стоит его пламени разгореться в полную силу, как обычная магия перестаёт на него действовать! Нужно увести его в глушь, туда, где его гнев не сможет навредить невинным пони, а у меня будет время придумать, как его уболтать!

— Постой-ка… хочешь сказать, он неуязвим, что ли?!

— Чисто технически, нет, но в нашем конкретном случае — вполне себе! Нужно как-то выкроить хоть немного времени и...

Вдруг, откуда ни возьмись, снова появился поток пламени и едва вас не прихлопнул. Селестия едва успела телепортировать вас прочь, но эффект неожиданности сработал, поэтому, когда вы материализовались, она потеряла равновесие.

— Д-держись, Анон, я!..

Ты только и успел вцепиться в её гриву крепче прежнего, а в следующий миг вы уже протаранили кроны деревьев, круша ветки собственным весом. Свалившись у самой земли с её спины, ты грохнулся в подлесок, прокатившись ещё немного по инерции, отделавшись синяками да ссадинами, не более того.

— Сел!

Как только у тебя перестала кружиться голова, ты поднялся на ноги и подбежал к потерпевшей крушение аликорнице. В ответ на твоё прикосновение, она простонала от боли и открыла глаза.

— Давай, нужно бежать! — воскликнул ты, пытаясь её растолкать. — Здесь небезопасно!

Раздавшийся вдалеке рёв лишь подтвердил твои слова.

— Хочешь сбежать в неподвластные земли? Это не спасёт тебя, гнусная Провозвестница Солнца. Я спалю эти леса до тла и выкурю тебя из укрытия...

Дракон сказал, дракон сделал: с неба обрушился столп пламени и испепелил вековой дуб, стоявший в нескольких сотнях футов от вас. Селестию как током дёрнуло, инстинкт самосохранения в миг прогнал и боль, и смятение — она вскочила на ноги и совершенно бесцеремонно закинула тебя магией к себе на спину. Только кинулась она галопом прочь, как следующая вспышка спалила то самое дерево, под которым она только что лежала.

Она мчалась. Позабыв обо всём, она мчалась вперёд. Огромный лес стал до жути тихим — и животные, и даже насекомые давно слиняли от обрушившегося на него хаоса. Свет солнца пробивался сквозь кроны, покрывая землю паутинкой теней в тех местах, куда не доставали отблески пламени. Пока ты уворачивался от торчащих то тут, то там веток, пони под тобой ловко лавировала между кривых, сучковатых деревьев и льющихся с неба сияющих потоков разрушения.

Дерево неподалёку разорвалось пламенем, и ей пришлось отпрыгнуть в сторону от града пылающих щепок. Ты, как и полагается в такой ситуации, был напуган до полусмерти. Да любой бы на твоём месте перепугался. Но вот что странно, вселял в тебя этот страх не огромный дракон, не горящий лес, даже не столпы пламени...

Нет, вселяла его Сел. Ты чувствовал этот страх в её поступи, в каждом её движении. Она источала его всем своим естеством. Даже в самые мрачные моменты Испытаний Эквуса или битвы при Кантерлоте не испытывала она подобного страха. Страха, который теперь передавался тебе. Он сковывал сердце ужасом, а ты и не знал, чем бы его унять...

Но унять был должен. Предельно же ясно, что никаким другим образом вы из этой передряги живыми не выберетесь. Ей просто необходима небольшая передышка, немного времени, как она и говорила. Ты постарался подавить в себе ужас и повнимательнее приглядеться к окружению. Должно же быть что-то, хоть что-нибудь, что поможет выиграть вам несколько драгоценных минут...

— Там, Сел! Пещера!

Точно. Ты пришпорил её каблуками, указывая на показавшийся вдалеке тёмный зев, и тут же почувствовал, как что-то изменилось. Теперь в твоей душе засиял лучик надежды, и от тебя он передался ей — от наездника скакуну. Ты понял, как на самом деле работает ваша эмоциональная связь. Твоя уверенность стала теперь её, как стал прежде твоим её страх, и это тут же отразилось в её поступи и в том, как она опустила голову, полностью сосредоточившись на новой цели.

Лес уже вовсю пылал. На вашем пути стали попадаться стены пламени, но она с лёгкостью их перепрыгивала, мчась во весь опор ко входу в пещеру. Осталось совсем немного, рукой подать...

Очередной столп пламени обратил дерево прямо перед вами в фонтан горящей щепы, но ты не отвернулся даже. Нет, ты не спускал глаз с цели, её рог зажёгся, и заклинание телепортации пронесло вас сквозь горящее дерево прямиком в подземное убежище.

Прислонившись спиной к сырой стене, ты, как, впрочем, и она, попытался успокоиться и перевести дыхание. Вы были достаточно близко ко входу, чтобы видеть друг друга в полумраке, но в то же время, достаточно далеко, чтобы быть в относительной безопасности от бушующего снаружи дракона. Рука твоя сама собой опустилась ей на холку, ты обнял её.

— Кажись, справились, — выдохнул ты, всё ещё не справившись с отдышкой.

Усталая аликорница обернулась к тебе и улыбнулась сквозь тьму.

— Да, пока что.

Она откинулась и закрыла глаза, ты позволил повиснуть тишине, прислушиваясь к звукам горящего леса и доносящемуся с неба рёву. Но как всегда в таких случаях, в твоей голове роилось так много вопросов, что ты наконец не выдержал и заговорил, пусть и не всегда тебе хотелось узнать ответ на такие вопросы.

— Так значит, ты этого дракона грабанула, да? А ты не могла выбрать кого-нибудь, ну не знаю, поменьше? Или не настолько невообразимо злобного?

— Нет, Анон, — усмехнулась она, мотнув головой. — Я ведь объясняла уже, что Агамемнон — дракон особенный. Он единственный из ныне живущих не связан клановыми узами, поэтому только к нему я могла отправиться без опасений спровоцировать войну.

— А… да, помню. Так что же вдруг изменилось? Почему ты так боишься его, Сел? Ты ведь его уже побеждала, так ведь?

Аликорница прислонилась к стене пещеры и издала тяжёлый, усталый вздох, а потом прижалась к тебе плотнее и положила голову тебе на плечо.

— Да, побеждала, но всё совсем не так просто. Драконы, они... они вечные, Анон. Почти как возвышенные пони, вроде меня, вот только их бессмертие дано им от рождения. Смерть не является для них естественным событием, может показаться, что в таком случае их род должен рано или поздно заполонить мир, но это не так. На деле, каждый год рождается всего несколько драконов и большинство из них живёт не дольше пяти–семи веков.

Ты поёрзал слегка, пристраиваясь так, чтобы лучше распределять её вес, и запустил пальцы ей в гриву.

— То есть они бессмертные, но живут от пятисот до семисот лет? Почему? Из-за войн? Или болезней?

— Нет, — ответила она. — Хотя такое с ними и случается, уносит это лишь малую часть их жизней. Большинство же... подавляющее, признаться, большинство в какой-то момент просто устаёт жить. Тогда они погружаются в глубокий сон, идут века, их пламя угасает, а тела превращаются в камень. Это немногие знают, но горы, опоясывающие Эквестрию с севера, те самые, где обитает большинство драконов, созданы не из земли и камня...

— Да ладно… правда, что ли?

Она кивнула, потёршись при этом мордочкой о твоё плечо.

— Правда. Агамемнон — необычный представитель своего вида. Уникально уже то, что он живёт без клана, но по-настоящему он выделяется тем, что выбрал жизнь. Возможно, он старейшее из существ нашего мира, гораздо старше меня и Луны, а потому не исключено, что был знаком даже с Предтечами. Однако, вопреки этому, всего лишь несколько раз нам доводилось пообщаться с ним. Он очень замкнутый и предпочитает уединение, дни проводит в лёгкой дрёме. Ни единый пони, ни даже дракон не знает, зачем он продолжает существовать, а потому мы нарекли его Великим Смотрителем. Есть даже легенда, что когда он поднимается на вершину мира и вдыхает собирающийся там воздух, то может слышать голоса всех живых существ. Увы, не могу сказать, правда ли это...

— Ты сказала, что он вроде бы как неуязвимый. Это из-за его возраста?

Взгляд её сиреневых глаз обратился к языкам пламени, пляшущим у входа в пещеру.

— Драконы могущественные магические создания, пусть и проявляют магию они не так, как пони. Магия дракона — это пламя, горящее в нём. Оно источник и их огненного дыхания, и вечной жизни. С годами пламя разгорается ярче, и тепло его всё сильнее отражает магию из внешних источников. В юности их сопротивление магии минимально, но растёт с годами. Повзрослев, они становятся восприимчивыми лишь к сильнейшим из заклинаний... а те, кто прожил ещё дольше... древние драконы, вроде Агамемнона... обретают практически абсолютный иммунитет к магии. Например, остров Эквус отвергает магию аликорнов, но позволяет приближаться обычным пони. Точно так же он допускает драконьих детёнышей, но отвергает взрослых или очень могущественных подростков, поскольку пламя их пылает слишком ярко.

Она снова вздохнула.

— А если добавить их огромную силу, способность к полёту и твёрдую шкуру, то выходит, что противопоставить разбушевавшемуся дракону практически нечего.

Ты с трудом сглотнул. Нихрена не радужную картинку она обрисовала...

— Но… но ты ведь его уже однажды усыпила, так? Не может же он быть совершенно неуязвим для магии...

Она отстранилась от тебя и покачала головой.

— У меня получилось только потому, что он не успел до конца проснуться от столетнего сна, почувствовав моё вторжение в его логово. Тогда пламя его горело тускло, и заклинание сработало, но теперь на это можно и не надеяться. Если быть до конца честной, я надеялась, что есть ещё хотя бы несколько недель в запасе, но похоже, я его недооценила… слегка...

Отлично. Просто отл… а ну-ка минуточку.

— ...Когда я вернулся домой из Кантерлота, ты сказала, что в ближайшие лет двести о нём можно не беспокоиться. Я это отчётливо помню.

Аликорница поджала ушки и стыдливо отвернулась, и даже отодвинулась подальше, прячась в тенях пещеры.

— Я не хотела, чтобы ты волновался, Анон. Что доброго тебе было бы от такого знания? Я не хотела, чтобы ты жил в страхе перед грядущим...

— Ну да, зато теперь я ховаюсь в пещере, окружённой горящим лесом, и прикидываю, удастся выжить или нет. Напасть на злобного, имунного к магии, убер-дракона и ограбить его… хоспади, Сел, ты вообще думала, чем это может закончиться?!

— Разумеется думала! — воскликнула она в ответ. В уголках её глаз стали наворачиваться слёзы. — Когда пришло бы время, я собиралась вернуться к нему и возместить ущерб, в крайнем случае попросить Луну сделать это за меня! Если бы всё шло по плану, то проблему бы удалось решить, не впутывая тебя!

Её слова укатились эхом в глубь пещеры, и когда они затихли, из темноты до тебя донеслись всхлипывания.

— Ты… ты сожалеешь о том, что я сделала, Анон? Может, мне стоило бы вернуть время к моменту того твоего отбытия в Кантерлот? Может, мне стоило бы просто уйти, когда у тебя закончились деньги, чтобы не быть тебе обузой? Пожалуйста, ответь!

Отчётливый перестук слёз, разбивающихся о каменный пол, достиг твоего слуха, ты тут же протянул руку и прижал её к себе.

— Нет… конечно же нет. Как я и сказал тебе тем утром на борту «Утренней Звезды», я просто хочу, чтобы ты была со мной откровенна, чтобы мы могли противостоять трудностям вместе. И всего-то.

Ты почувствовал, как она улыбнулась, когда ты обнял её, передними ногами она обняла тебя в ответ.

— Я буду. Обещаю.

Когда вы разомкнули объятия, снаружи снова донёсся рёв.

— Чё-т я за Понивиль переживаю, — сказал ты, обернувшись ко входу в пещеру. — Ладно бы лес, но что помешает ему вернуться туда и спалить весь город, когда он не найдёт здесь нас?

Аликорница поднялась в темноте и стала разминать ноги, попутно стряхнув остатки слёз.

— Он этого не сделает. Не сейчас. Существует расхожее заблуждение, касаемо драконов и их жадности, Анон. Большинство полагает, что золото и каменья драконы собирают, потому что они блестящие или потому, что питаются ими, на самом деле всё не так...

Она направилась к выходу из пещеры, ты поднялся и последовал за ней.

— Сокровища они собирают только потому, что они представляют ценность для кого-то другого. И потому Агамемнон сейчас желает заполучить тебя, что ты представляешь огромную ценность для меня. Понивиль его волнует в последнюю очередь.

Она опустилась на пол у самого выхода и указала на свою спину.

— ...Но я не позволю ему тебя отнять, мой драгоценный человек. Пусть забирает все богатства этого королевства, даже если мне придётся выкапывать золото и самоцветы собственнокопытно, но тебя он ни за что не получит. И если пока он этого не понимает, я заставлю его понять. Пусть он будет неуязвим для моих заклинаний, пусть он будет несокрушим, как гора, я всё равно его заставлю.

Ты оседлал свою прекрасную пони, и когда она поднялась, ты почувствовал, как она сияет решимостью. Взяв локоны её гривы, как поводья, ты похлопал её по шее и прошептал на ухо:

— Я доверяю тебе, я верю в тебя и я буду с тобой.

— Я знаю, и благодарю за это, — прошептала она в ответ.

А потом, глубоко вдохнув, она кинулась галопом в горящий лес и расправила крылья.

~~~~~~~~~

Древний дракон парил в небесах, поддерживая себя взмахами могучих крыльев. Взором змеиных глаз он рыскал по царившей под ним разрухе в поисках признаков движения; заметив ваше приближение, он улыбнулся.

— Хм-м-м… так ты всё же решилась явить себя. Хорошо, ведь и моему терпению есть предел.

Мощным взмахом крыльев он послал к земле огромную массу холодного зимнего воздуха, отчего пожар, пожирающий лес, погас с такой же лёгкостью, с какой сквозняк гасит забытую у приоткрытого окна свечу. От такого зрелища у тебя чуть челюсть не выпала от удивления.

— А теперь, — протяжно прогрохотал дракон, — я получу свою расплату. Можешь рассчитаться со мной сокровищами или этим фамильяром.

Глубоко вдохнув, Селестия заговорила:

— Ничего из этого ты сегодня не получишь, Агамемнон. Повторяю, я рассчитаюсь с тобой, но только тогда, когда соберу нужную сумму. И с этой позиции я не сдвинусь.

Дракон презрительно усмехнулся.

— Ужели ты забыла, что только потому пони вольны топтать эту землю, что я им позволяю? Не будешь ты мне диктовать условия.

— А ты, — крикнула в ответ Селестия, голос её не дрогнул, — не будешь обращаться со свободным существом, как с очередной безделушкой для своей коллекции, и не будешь вредить невинным, тем, кто к нашему спору не имеет никакого отношения! Я поступила с тобой неправильно, и я это исправлю, но не за счёт других!

— Пустые слова, — фыркнул он. — Драконья честь требует справедливой расплаты, гнусная Провозвестница Солнца. Тебе не достанет силы меня остановить, а потому твои желанья и твой трёп бессмысленны. Я отниму то, чего хочу, у тебя, потому что ты слаба, так же, как ты отняла у меня, что хотела, пока я был слаб.

— Я этого не допущу, — твёрдо заявила она, ты почувствовал, как напряглись её мышцы.

— Посмотрим...

И тут же возобновилась погоня.

Набирая высоту, Селестия зажгла рог, и вас окружило давно уже знакомым защитным полем.

— Так, а теперь что будем делать? — спросил ты, крепче вцепляясь в её гриву.

— Всё прошло примерно так, как я и надеялась. Он не согласится ни на что, кроме богатств, которых у меня нет, или тебя, поэтому, похоже, придётся драться.

Она снова принялась петлять, уворачиваясь от посыпавшихся сзади фаерболов.

— Стоп, то есть ты с самого начала знала, что уговоры не помогут? Надо понимать, у тебя с самого начала был готов план на этот случай, да?

Она закрыла глаза, и ты почувствовал, как дрогнула её уверенность, прежде чем она ответила:

— Не совсем. Не до нашего разговора в пещере. Я не хотела этого делать, но поняла теперь, что ты для меня важнее любых зароков и страхов, гнетущих сердце.

— Спасибо, конечно, Сел, — усмехнулся ты. — Но тебе не кажется, что именно из-за таких твоих мыслишек мы и попали в эту переделку?

— Именно так, — ответила она и сама усмехнулась. — Но эти «переделки», в которые мы так часто попадаем, по-своему забавны, как думаешь? Очень мило было со стороны Эпплджек предупредить нас этим утром не вляпываться ни во что, но выходит, что, когда мы вместе, неприятности сами находят нас, как ни крути.

— Так мы с тобой, получается, какой-то магнит для передряг, что ли?

— Или ходячая катастрофа! — пропела она, подавив очередной смешок. — Но пока ты со мной, мой человек, я готова принять что угодно.

Как следует взмахнув крыльями, она сделала бочку, уворачиваясь от очередного потока пламени, нацеленного так, чтобы вас сбить, и нырнула, чем сбила дракона с толку и выиграла времени на смену курса.

— Проклятье, — выругалась она, выправляя курс. — И здесь их нет… разогнал все облака своими крыльями дурными.

— Облака?

— Да, мне нужно облако, чтобы план сработал, но и магию нужно поберечь, поэтому было бы неплохо найти натуральное.

Ты оторвал взгляд от преследовавшего дракона и обратил его к небу. И правда, большинство облаков либо испарило огнём, либо разорвало хаотическими пируэтами Агамемнона. Грозовой фронт, на котором он когда-то восседал, был размётан, остатки его виднелись где-то вдалеке.

Ты похлопал Селестию по шее и устроился половчее на её спине.

— Давай ты сосредоточишься на уклонении, а я найду нам облако.

Махнув ушками, чтобы выразить своё согласие с твоим планом, она полностью переключилась на уход от преследовавшего вас дракона и заметно прибавила в скорости, поскольку выискивать облака ей теперь не было нужно.

Ты почувствовал, как быстрее забилось сердце, когда натянулись в руках импровизированные «поводья». Блин, ты даже улыбнулся на минуточку, испытав, ставший знакомым, восторг от полёта. Пусть у тебя и не было уже «Утренней Звезды», но всё же вот он ты, паришь в небесах, вновь наслаждаясь её подарком.

А ведь она тебя стольким уже одарила, а? Столько было с её стороны маленьких подарков и знаков внимания, столько всего вы преодолели вместе, к общей вашей радости, столько между вами витало любви… чуть ли не безбрежное море, а всё вместе это слагалось в невообразимых размеров глыбу. Порой тебе даже казалось, что ты отвечаешь ей не самой полной взаимностью, что можно было бы и сильнее стараться. Она ведь принцесса, у неё столько всего было, а ты лишь нищий странник в этом мире, способный предложить немногое и многого не понимающий.

И всё же оставалось то, чем ты мог ей помочь. Будь то плечо, на которое она могла положиться, или слушатель, готовый посочувствовать её невзгодам, или тот единственный, кто способен одарить её почесушками...

И пусть ты не мог самолично сразить дракона, но раз уж той, кого ты любишь пуще жизни, нужно облако — ты его добудешь!

Ты обернулся и увидел пылающий огненный шар, летящий прямиком на вас, сияющий почти как само солнце.

Почти.

Именно поэтому ты и не отвернулся. Не моргнул даже. Не в силах был этот дракон выдохнуть пламя столь яркое, что затмило бы её солнце. А потому ты его проигнорировал, сосредоточившись на небесах позади него, там-то ты и нашёл именно то, что искал.

— Засёк! На семь часов, чуть выше и ровно позади него! — воскликнул ты.

Прекрасная аликорница под тобой тут же изменила курс и заложила круто вверх.

— Я зайду на него на всей скорости, Анон. Будь готов схватить его!

Эм-м… чё?

— Эй, эй, стопэ! В каком смысле схва… УРК!

Она подобрала крылья и нырнула, и тут же вцепиться в её гриву мёртвой хваткой стало куда важнее, чем задавать дурацкие вопросы.

В первую очередь ты понял, что едва можешь разглядеть маленький белый комочек с такой-то высоты. Пришлось конкретно поднапрячь зрение, чтобы убедиться, да, это он, и да, он именно там, учитывая, что фоном была серо-коричневая выгоревшая деляна леса.

Во вторую очередь ты заметил летящего вам навстречу дракона, из пасти которого, заместо слюны, как у какого-нибудь хищника, лился огонь. Он замахнулся огромной лапой со сверкающими когтями, явно намереваясь перехватить вас на лету, однако всё твоё внимание осталось сосредоточенным на том же далёком маленьком белом комочке....

В самый последний миг Селестия выполнила полубочку с уходом в сторону, и огромная лапа впустую рассекла воздух. Теперь вы летели вверх ногами, и, каким-то макаром, вопреки всякому здравому смыслу, тебе удалось выставить одну из рук в сторону. Ты нихрена не понимал, что она удумала, но она сказала «хватай», вот ты и выставил руку...

...и, блядь...

Схватил его!

Аликорница заложила на крыло и выправила горизонт, а ты с удивлением обнаружил, что держишь в руке кусок облака, беспрестанно охуевая от того, как это вышло.

— Я… э-э… шта?! — пробормотал ты.

— Неужели поиски дома вместе со мной были настолько ужасны, — усмехнулась Селестия, — что ты поспешил подавить эти воспоминания? Я наложила на тебя заклинание хождения по облакам, разумеется, теперь ты можешь держать их руками.

Ты моргнул.

— А. Ну да. Точно. Так, теперь у нас есть облако… что дальше?

— Дальше, мой человек, — бесстрастно заявила она, наполняя рог какой-то странной магией, — мы будем надеяться, что это сработает. Что бы ни случилось, не позволяй облаку коснуться моего тела, иначе всё закончится очень быстро и плачевно для нас.

Ты прижал облако к груди и похлопал её по шее в ответ.

— Понял.

И вновь она устремилась в голубые небеса, и с каждым взмахом крыльев она произносила слово на языке, которого ты не узнавал. Цианового цвета сияние её рога никак не походило на то, которое она обычно призывала во время колдования, а в сочетании со зловещим заклинанием атмосферка складывалась жутенькая. Искорки молний соскакивали с её рога и растворялись в воздухе, а облако в твоей руке тем временем стремительно меняло цвет со снежного-белого на угольно-чёрный. Оно продолжало сжиматься и сгущаться в твоей руке, пока, наконец, не приобрело форму компактной сферы, расточающей шлейф тёмного тумана вслед вашему полёту. Было в ней что-то неуловимо знакомое… что-то, чего ты...

По спине пробежал холодок, когда ты наконец узнал его. Ты держал в руках оружие предтечей — штормовую торпеду, точно такую же, какими почти что непрестанно обстреливала вас Твайлайт во время битвы при Кантерлоте!

— Сел… это же...

— Неужто… — выдохнула она, продолжая накачку древней вундервафли магией, — неужто ты подумал, что в темнейшие из дней, после того, как я самолично заточила брата в камень, после того, как моя возлюбленная сестра обратилась к иной стороне... неужто ты поверил, что я не испытала всякой возможности, что могла бы вернуть её, что могла бы исцелить брешь, зияющую в моём сердце?..

С очередным всплеском энергии торпеда стала менять очертания. Теперь, вместо компактной сферы, она походила на копьё, не столько рыцарское, сколько метательное, сотканное из чёрного тумана. Ты занёс оружие над плечом, чтобы оно наверняка не могло коснуться её тела, заклинание тем временем подходило к завершению, подходили к концу и силы аликорницы.

— Я… я перепробовала всё, Анон! Всё, чтобы снова обрести свою младшую сестрёнку! Даже сознавая всю угрозу, что он нёс, даже сознавая, что надежда на удачу — лишь призрак истины, я продолжала вглядываться в оставшийся от Балиоса Осколок Тёмной Звезды, тщетно силясь найти ответы! И пусть то, что я увидела, не смогло бы освободить Луну от её Кошмара, это ужасное, запретное знание навсегда осталось во мне!

Она внезапно сделала крутой разворот, и не менее внезапно перед вами снова оказался Агамемнон: пасть его была раскрыта, а в глотке уже клокотало готовое извергнуться пламя. От неожиданности у тебя не то что дыханье спёрло — тебя даже парализовало маленько, Селестия же отреагировала без промедления. Аура магии Предтечей вокруг её рога сменилась привычным золотистым сиянием, и ты испытал теперь уже давно знакомое ощущение резкого погружения в воду, вслед за которым пришло ощущение необычайной свободы, вот только были вы уже где-то на выжженной прогалине, прямо под драконом.

Стоило её копытам коснуться земли, как она едва не повалилась навзничь от усталости, однако ей хватило силы воли, чтобы аккуратно опуститься на землю, пусть и запыхавшись, чуть не задыхаясь.

— Я… боюсь, что не смогу уже нести тебя, Анон. По крайней мере — покуда при тебе это оружие. Само его присутствие становится для меня практически невыносимым...

Ты быстренько спешился, стараясь ни в коем случае не задеть её чужеродным оружием, и сразу же отошёл в сторону.

— Что это за... хрень? — спросил ты, разглядывая странную приблуду, сжатую в руке.

Прекрасная аликорница поднялась на ноги, сдула упавшие на глаза пряди — силы постепенно возвращались к ней

— Предтечи с большим интересом изучали грозы. Им удалось выяснить, что особым образом зачарованное облако способно вытянуть врождённую магию всего, чего коснётся, будь то заряженный магией двигатель дирижабль, или же собственная магия живого существа. Ты, должно быть, уже подозревал это, но торпеды, которыми была вооружена воздушная крепость Твайлайт, действовали по тому же самому принципу.

Она обратила взгляд своих сиреневых глаз к парившему вдалеке дракону, золотистые рептильные глаза змия заметили вас, и тут же он устремился к вам.

— Да, моей магии дракона даже не оцарапать. Другое дело — их магия… тому оружию, что ты держишь… под силу затушить пламя.

Ага… ты вроде бы как понял, к чему она клонила, а потому занёс копьё наизготовку.

— А знаешь, — усмехнулась она, — благодаря отсутствию врождённой магии, ты, пожалуй, единственный в нашем мире, кто может безбоязненно держать в руках подобный предмет. Вся Эквестрия рассчитывает на тебя, мой человек. Сомневаюсь, что смогу сотворить ещё одно такое, а потому пусть удар твой поразит цель.

Усмехнувшись, ты мотнул головой.

— Ага… Ваще никакого давления, да?

Ты поднял взгляд как раз тогда, когда дракон подлетел достаточно близко, чтобы выдохнуть очередную струю пламени. Ты тут же кувыркнулся в сторону от него, держа магическое копьё наготове, вышел из кувырка на полусогнутые, а дракон приземлился неподалёку, содрогнув своим весом землю.

Огромное создание высилось над выжженным лесом и казалось с твоей точки зрения скорее небоскрёбом, чем монстром. И вдруг до тебя дошло, что огненным плевком он вполне умышленно создал стену, разделявшую тебя и Селестию. Ты оказался на одной стороне, она на другой, а между вами ехидно щерился Агамемнон.

— Хм, хм, хм, — пророкотал дракон, обращая взор к Селестии. — Приятно наконец размяться и ощутить былую прыть. Мы запросто могли бы продолжать эту погоню хоть целый век, не так ли, гнусная Провозвестница Солнца?

Он опустил голову, чтобы посмотреть ей прямо в глаза.

— Но твой «драгоценный» малыш так долго не протянет, верно? Да и ты, похоже, сдалась уже и бросила его. Неужели ты наконец осознала всю тщетность своих потуг? Или же выдумала очередной коварный план?

Селестия вздохнула и отвернулась, крылья её безвольно повисли.

— Ты прав. Нам от тебя не убежать, и раз ты не согласен ни на что иное, мне не остаётся ничего кроме как передать его тебе.

Взрыв хохота заглушил треск пламени.

— Неужто? Как благоразумно… но я тебе не верю!

Внезапно, с невообразимой для существа его размеров ловкостью, огромный дракон замахнулся хвостом и ударил им оземь там, где стояла Селестия, чем вызвал небольшое землетрясение, едва не сбившее тебя с ног и выкорчевавшее несколько загубленных деревьев. В то же самое время его левая лапа, с неменьшей скоростью, устремилась прямиком к тебе. Это был превосходно спланированный и разыгранный манёвр, нацеленный на то, чтобы отвлечь и озадачить Селестию, одновременно заполучив свою награду. На всё про всё ушла секунда, если не меньше. Можно было и не надеяться сбежать, можно было и не надеяться, что она тебя спасёт, даже с помощью магии.

Но ты, если что, и не собирался бежать. Наоборот принял стойку поуверенней, стараясь любой ценой сохранить равновесие, несмотря на содрогающуюся под ногами землю, и стал дожидаться приближения огромной лапы.

В самый последний миг, когда на когтях сверкнули уже отблески огня, ты со всей дури вонзил сотканное из тёмной магии копьё в ладонь дракона!

Волшебное оружие с лёгкостью прошило казавшиеся неуязвимыми чешуи и с оглушительным треском взорвалось, что твоя бомба, озарив местность разбегающимися цианового цвета кольцами запретной магии и отбросив тебя прочь на добрую сотню футов. Остановил твой полёт ствол наполовину сгоревшего дерева, об который ты неслабо так приложился.

Агамемнон издал столь громкий болезненный вопль, что поди и в Кантерлоте услышали, схватился за раненую лапу и отшатнулся, едва не потеряв равновесие.

— Что… как?!

Силясь устоять на задних лапах, он несколько раз кашлянул, однако вместо пламени из его глотки вырывались лишь клубы чёрного дыма. Впервые, с тех пор как всё это завертелось, ты увидел в его взгляде, судорожно выискивающем Селестию, ни с чем не сравнимое выражение страха.

— Моё пламя угасло?! Что ты натворила, жалкое отродье?!

Когда он рухнул, затушив стену огня, жадно глотая воздух, испуская ноздрями и ртом струйки чёрного дыма, земля вновь содрогнулась. И пусть он уже не мог пошевелиться, взгляд его продолжал метаться в поисках Селестии, которая как раз показалась из-за ближайшего завала. Последняя из атак дракона оставила на её белой шёрстке множество грязных отметин, да и перья теперь торпощились в разные стороны.

— Прости мне этот обман, Великий Смотритель, но другого выхода не было. Я вынуждена просить тебя проспать ещё немного. Мне жаль, что ты не сможешь провести этот сон в своём уютном логове, но обещаю, что здесь тебе никто не причинит вреда, а также обещаю, что к следующему твоему пробуждению вся необходимая компенсация будет подготовлена.

Она закрыла глаза и зажгла рог, готовя заклинание, которое должно было погрузить ослабленного дракона в сон. Ты кое-как поднялся на ноги и, вздохнув с облегчением, заковылял к ней. Похоже, что вопреки всему, вам удалось разделаться с очередной неприятностью, оставшись при этом более-менее невредимыми.

— Так ты использовала их магию через него. Стоило ожидать подобного от преемницы...

Ты застыл на месте.

Что-то здесь не так. В его голосе нет страха. В его взгляде нет страха...

— Но ты жестоко просчиталась, маленькая пони...

— СЕЛ! БЕРЕГИСЬ!

Дальше всё произошло со скоростью молнии. Огромная лапа рванула вперёд и схватила Селестию. От такой внезапности и болезненной хватки её заклинание рассыпалось, сияние вокруг её рога угасло.

Дракон с трудом поднялся с земли, удерживая брыкающуюся пони у самой своей морды, и победно оскалился.

— Нельзя приближаться к раненому дракону! Может, ты и ослабила моё пламя, может, и поразила меня своей проклятой магией, но силы мои ещё при мне, они-то тебя и прикончат!

Она вскрикнула, когда хватка усилилась, боль не давала ей воспользоваться магией. Ты кинулся к ней бегом, но от резкой боли в левой ноге запнулся и повалился на землю. Блядь... наверное, сломало взрывом!

— Сел!.. Сел! — Ты стиснул зубы и попытался встать, несмотря на боль, но где уж там, раненая нога не желала тебя слушаться, а потому ты снова упал.

— Я мог бы простить все прошлые твои издёвки, — прорычал дракон, — но этого оскорбления стерпеть не смогу. Есть ли тебе, что сказать, прежде чем свершится расплата?

Сиреневые глаза аликорницы открылись, она обернулась к тебе, забившему на попытки идти и теперь уже ползущему.

Ваши взгляды встретились, и ты всё понял.

Понял, что она собирается сделать, чем всё закончится.

— Нет… — воскликнул ты и заплакал, орошая слезами выжженную землю.

Она обернулась обратно к Агамемнону.

— Это не… равноценно.. — начала она.

— Хм-м? — удивлённо протянул дракон.

— Жизнь, которую ты собираешься отнять… для этого мира гораздо ценнее украденных сокровищ, гораздо ценнее всего случившегося здесь. Ты знаешь... что это так.

— А… — рассмеялся Агамемнон, — умоляешь пощадить тебя, взывая к моей чести и стремлению к справедливости. Жалкое зрелище, хотя и уместное. Ответь же, как мне совершить правильный обмен? Если помнишь, сокровищами я, по твоей вине, уже не обладаю. Хочешь предложить, чтобы я пощадил тебя до тех пор, пока не накоплю достаточно, чтобы компенсировать ничтожному народу пони потерю их правительницы?

Она закрыла глаза, по мордочке её сбежало несколько слезинок, а затем она снова обратилась к дракону:

— Поклянись мне, Агамемнон Бескланник, на своей крови, и крови своего рода, и своей честью, что когда всё закончится, ты навсегда покинешь эти земли.

Она улыбнулась и продолжила:

— И поклянись мне на своей крови, и крови своего рода, и своей честью, что никогда не тронешь этого человека, что не станешь вторгаться в его жизнь, что он будет жить свободным до конца дней своих, что он станет сокровищем, которого ты никогда не заполучишь!

Вечерние небеса огласил яростный хохот.

— Воистину, перед твоей жадностью меркнет даже моя! Даже перед лицом смерти ты только и пытаешься, что заграбастать его себе. Похвально, но не слишком дальновидно. Что толку от сокровища, если ты не сможешь жить, им наслаждаясь?

Она закрыла глаза и, улыбнувшись, ответила:

— А что толку от любви, если ты не можешь пожертвовать ради неё всем? Потому, что я люблю моих пони, своей последней волей я дарю им мирную жизнь. Потому, что я люблю своего брата, я заточила его в камне до тех пор, пока не смогу найти способ вырвать его из лап безумия и вернуть к нам. Потому, что я люблю свою сестру, я изгнала её с земли до тех пор, когда её смогут исцелить. И потому, что я люблю моего человека, я хочу подарить ему возможность и дальше жить в любви, пусть исходить она будет и не от меня!

Всё так же улыбаясь, дракон продолжил рассматривать сжатую в лапе пони. И пусть слёзы продолжали струиться по её щекам, улыбка её не угасла.

— Агамемнон, это мои сокровища. И не будь я готова на это ради них, не стала бы их таковыми называть.

Древний дракон закрыл глаза и вздохнул, выпустив облачко чёрного дыма. Кивнув и оскалившись, он снова усмехнулся.

— Отлично сказано.

Медленно и аккуратно, он, к её, да и твоему, величайшему удивлению, поставил пони обратно на землю.

— Я недооценил тебя. Тебе и правда ведомы истинные ценности, теперь я вижу, что не ошибся, решив ответить на зов голосов в ветрах, раздавшийся в века давно ушедшие.

Дракон снова вздохнул, а Селестия плюхнулась на круп, шокированная по самое небалуйся.

— Считай, что долг отплачен, — заявил он. — Кажется, мои скромные богатства были потрачены не зря. Я добуду из земли ещё, чтобы восполнить их. Как раз будет чем заняться, ведь я так долго спал, а этот век… похоже, столько занятного готов представить моему усталому взору.

Он отвернулся и расправил крылья, неловко взмахнув ими пару раз, он поднялся в воздух.

Селестия, уже успевшая подбежать к тебе, крикнула ему вслед:

— Ты… уверен? Я всё ещё готова расплатиться с тобой, дай только срок!

Дракон опять усмехнулся и обернулся за тем только, чтобы ответить:

— Был рад наконец по-настоящему познакомиться с тобой, Селестия, Провозвестница Солнца, Перевоплощение Тех, Кто Был Прежде. Если пожелаешь продолжить — навести меня однажды вместе с братом и сестрой, и вместе мы повспоминаем о днях ушедших. Можешь и своего чудного фамильяра захватить, если хочешь.

— Да, — ответила Селестия, по щекам её вновь побежали слёзы. — Когда мы снова будем вместе, я так и поступлю. Таково моё тебе обещание, Великий Смотритель.

— Будь же верна своему слову. До новых встреч.

Пока целительное касание аликорновой магии приводило твою ногу в порядок, а пальцы твои машинально теребили её гриву, огромный дракон уже скрылся из виду.

— Что это сейчас было? — спросил ты.

Закончив с твоим исцелением, она подняла взгляд и вместе с тобой посмотрела на едва различимый уже силуэт.

— Ответ на вопрос, который давно меня терзал. А вообще… иначе как чудом назвать это не могу.

Ткнувшись в тебя мордочкой, она улеглась на выжженную землю, подставляя тебе спину.

— Идём, мой драгоценный. Пора возвращаться, уверена, нас давно уже дожидаются.

Ты оседлал её, боль в ноге теперь не чувствовалась вообще, и вместе вы покинули сожжённый лес.

~~~~~~~~~

Перелёт обратно в город не обошёлся без происшествия. Где-то на полпути её крыло свело судорогой и вы плюхнулись в снег. Благо, падение было недолгим, а потому ты скоро пришёл в себя и помог откопаться Селестии.

— Ты в порядке? — спросил ты, помогая ей подняться.

— Да, — ответила она, едва заметный румянец проступил на её щёчках. — Хотя, возможно, добираться обратно воздухом было не лучшей затеей. — Аликорница подняла облепленное снегом и грязью крыло, перья в нём торчали как попало. — Похоже, прежде чем снова взлететь, мне потребуется ванна и основательная чистка.

— Ага… потрепало нас там будь здоров. Искать дом — это не так просто, как может показаться, — сказал ты и, окинув взглядом свой грязный и опалённый местами прикид, понял, что и сам не в лучшем виде.

— Так и есть, — хихикнула она. — Я порой диву даюсь, как ты меня выносишь, мой человек, учитывая мою придирчивость к мелочам и периодические нападения драконов.

— Преимущества перевешивают недостатки. Хотя, тебе просто повезло, что ты такая прекрасная пони, — ответил ты с улыбкой.

Она закатила глаза.

— Ну почему всякий раз, как ты делаешь комплимент моей внешности, я выгляжу совершенно кошмарно? Мне начинает казаться, что ты со мной не до конца честен.

— А мне кажется, что я честен не меньше любого другого, кто влюблён до беспамятства. Понимай это как хочешь.

Она только и смогла, что хлестнуть тебя своим разноцветным хвостом в ответ, отчего, впрочем, оба вы только рассмеялись. И вдруг она застыла.

— Ой, точно! Чуть не забыла! — Её рог зажёгся, и солнце медленно двинулось к горизонту, уступая место луне. — Лулу до скончания дней выговаривала бы мне за пропущенный закат...

— Ну, хоть что-то сегодня прошло по плану, а? — сказал ты, протягивая руку, чтобы почесать её ушки в знак утешения. Однако, к твоему удивлению, она ненавязчиво уклонилась от твоего жеста и отвернулась к заходящему солнцу, от радости её не осталось и следа.

— Да… можно утешиться этим. Идём, пора продолжить путь.

Она поскакала было прочь, но ты и с места не сдвинулся.

— Нет. Сначала скажи, что не так.

Она отвернулась, поджав ушки.

— Да ничего такого, о чём стоило бы бес...

— Хватит, Сел. Мы уже дважды сегодня об этом говорили. Не нужно скрытничать. Не нужно щадить мои чувства. Если что-то не так — я должен об этом знать, иначе я не смогу тебе помочь! Ты что, не понимаешь?

Ты услышал, как со всхлипом рухнула маска её бесстрастности, а следом и сама она плюхнулась крупом на мягкий снег.

— А ты что, не понимаешь, что я тебя чуть не потеряла сегодня?! — выпалила она в ответ, в вечерних сумерках сверкнули свежие слезинки. — Я чуть не потеряла тебя, Анон, и никак не могла этого предотвратить! Если бы Агамемнон не сжалился бы, я...

— Мы оба чуть не потеряли друг друга. Но НЕ ПОТЕРЯЛИ ЖЕ, Сел! Всё в порядке! Иначе мы бы сейчас не разговаривали, так?

— А кто знает, что будет в другой раз? — всхлипнула она. — Кто знает, что это не повторится? С тех пор как я вошла в твою жизнь, чуть ли не с самой первой нашей встречи, я подвергала тебя опасности! Я отправила тебя в одиночку на Эквус, своими неразумными поступками я заставила Твайлайт преследовать тебя, а потом опять все эти Испытания… даже дирижабль, который я тебе подарила, постоянно подвергался нападениям, пока не оказался наконец разрушен! И, наконец, сегодня… Неужели ты не видишь? Это никогда не прекратится!

Она отвернулась от заката, тихонько шмыгая, ты же молча стоял рядом.

— Это никогда не прекратится. Те, кто считает себя моими врагами… и всё то множество ошибок, что я совершила в прошлом, да и те, что я продолжаю совершать… всё это рано или поздно всплывёт на поверхность. А ты, только потому, что отважился быть со мной, окажешься в опасности, как случилось сегодня, и неизбежно, как мы сегодня убедились, наступит момент, когда я не смогу тебя защитить!

Скрестив на груди руки, ты взирал на зашедшуюся в слезах аликорницу. Заходящее солнце расчертило подлесок частоколом длинных теней.

— Ну, и что? — спросил ты чуть погодя. — Хочешь сдаться только потому, что испугалась?

Она вскинула голову и ошарашенно выпалила:

— С-сдаться… Анон, а что мне по-твоему делать?! Сама мысль о том, что тебя не станет… просто невыносима! Даже если ничего такого не случится, то всё равно...

Ты опустился на колено и, как можно нежнее взяв в руки мордочку плачущей аликорницы, наклонил её голову так, чтобы ваши взгляды встретились.

— Что тебе по-моему делать?.. А разве не ясно? Выходи за меня.

— Ч-что? — всхлипнула она, выпучив глаза.

Ты улыбнулся ей.

— Выходи за меня, Сел.

Она сморгнула слёзы, слишком потрясённая, чтобы продолжать их лить.

— Ты… ты что, с ума сошёл?!

— Наверное? — пожал плечами ты. — Я предлагаю руку и сердце прекрасной пони принцессе, по мне, так полный галоперидол. Но ты тему не меняй-то, пойдёшь или нет?

— Вот так? — рассмеялась она. — Это так ты решил сделать мне предложение? Неужели ничто из того, что я только что сказала, для тебя ничего не значит? Анон, если я выйду за тебя замуж, твою жизнь настигнет водоворот неурядиц, преследующих меня. Я не могу… А-АЙ! Анон!

Ага, это ты щёлкнул её по уху, прежде чем её снова понесёт.

— Нет, это ты, похоже, не слушаешь. Меня всё это совершенно не парит. Ты и сама сегодня это сказала, только лучше... «пока ты со мной, я готова принять что угодно».

— Анон… — прошептала она, отворачиваясь вновь.

— И не притворяйся, что это не твои слова. Это были слова пони, которая помнит, что я сказал ей на борту «Утренней Звезды». Это были слова пони, которая помнит все наши верховые выездки. Это были слова пони, в которую я влюбился.

Ты нежно погладил её мордочку, успокаивая, смахивая слезинки.

— Я понимаю, что день выдался непростой, я понимаю, что ты шокирована. Но Сел, когда тебе страшно, я поддержу тебя. Так же, как ты поддержишь меня, когда мне будет страшно. Помнишь наше обещание?

Она кивнула, зарывшись в твои объятья.

— Вот поэтому и не надо тяготиться прошлым. Вот поэтому и нужно отбросить опасения будущего. Есть я и ты, ты и я, прямо здесь, прямо сейчас!

Ты поднялся и отшагнул, протянув ей руку.

— И не нужно никаких заморочек. А теперь, ты ответишь, или я так и буду стоять здесь как дурак?

Предложение — это, если без наворотов, простой вопрос, на который можно ответить либо «да», либо «нет». Ты, если честно, ожидал, что она даст один из этих ответов, возьмёт тебя за руку, а там — будь что будет.

А вот чего ты никак не ожидал, так это того, что аликорница кинется на тебя и повалит на землю, после чего вы покатитесь вниз по склону холма. Остановились вы под сенью давно сбросившего листву дерева. Так уж вышло, что ты оказался сверху, откуда и взирал теперь на разметавшуюся гриву и взгляд обращённых к тебе прекрасных сиреневых глаз.

— Разумеется, я согласна, мой драгоценный человек… моё сокровище. Но твоё предложение… о чём ты только думал? И почему сейчас? Я, если честно, ожидала от тебя немного большего.

— Ага, понимаю, внезапненько так, — усмехнулся ты, — но разве ты не заметила, где мы?

— Кругом яблони… — пробормотала она, озираясь. — Мы в саду фермы «Сладкое Яблочко»?

— Верно. Да, знаю, здесь всё сейчас не совсем так, потому что зима и всё такое, но именно здесь всё началось. Именно здесь, в тот самый день, сбегая, ты завладела моим сердцем. Я вот вспоминаю сейчас и понимаю, что не сделал тогда чего-то очень важного, о чём потом жалел.

Она посмотрела на тебя, сияя улыбкой в лучах заходящего солнца.

— О? И чего же именно?

Вместо ответа ты просто поцеловал её.

Вы отдались моменту, согреваемые не только нежностью, но и осознанием того, что остаток отведённых вам дней вы проведёте бок о бок.

Ещё один зимний день закончился, но ты знал, что вскоре солнце снова поманит тебя из-за горизонта, чтобы поприветствовать следующий.

Ещё один день из того множества, что вы пройдёте вместе....

...Приняв его без вопросов, без раздумий, без сомнений, без сожалений, без волнений, без страха.

Конец

 

Начало
Конец