Автор: Chatoyance
Перевод: Shai-hulud_16
Вычитка: CloudRing

Оригинал

Начало

РЕКОМБИНАНТ 63

Глава Девятая: Та, кто поднимает Солнце

Проект “Буцефал”
Командный центр проекта “Буцефал”
Информационно-наблюдательный центр
5 февраля

Я просматриваю это уже… боже мой, наверное, уже часов пятнадцать, не считая перерывов. Гершти злой, работники ИНЦ возмущаются, какого чёрта эта лабораторная крыса свила гнездо на их земле. Я очень близко подошла к границе дозволенного со своим правом на “любую информацию”. И я в курсе, что ИНЦ не рады меня здесь видеть. Они уже пытались меня выставить. Явился генерал Норман П.Риджуэй — понятия не имею, с чего бы — и теперь я полновластная хозяйка этого места. И да, я точно знаю, им это очень не понравилось.

Не знаю почему Риджуэй решил вмешаться. Когда-то, заглянув в двенадцатую лабораторию, он в шутку мне козырнул. Что-то происходит. Не знаю что, но слава богу, что у меня в нужный момент нашёлся ангел-хранитель. Иначе я бы никогда не увидела… то, о чём на Земле знает лишь горстка людей. Даже нашим, из двенадцатой, этого не показывали, и скорее всего, не собирались показывать.

Когда кончилась Трёхдневная война, море закончило кипеть, а уровень обычной радиации упал до переносимого, после того, как призрак Селестии стал преследовать корпоративную элиту с их семьями, Селестия позволила случиться кое-чему удивительному. Только один раз. Общественности об этом не сказали, даже большинство военных понятия об этом не имело. По запросу Управления безопасности Мироправительства, по просьбе высших элит, Эквестрия впустила в себя два земных зонда.

Это были стандартные роботы для поиска и эвакуации — такие, знаете, с четырьмя ногами как у мула и запасом автономности несколько дней. Их оснастили всевозможными сенсорами и сверхсовременными камерами. Их звали МУЛ-1 и МУЛ-2. Они отправились на зеленые поля Эквестрии, всё обнюхивая, измеряя, а самое главное — записывая. Я смотрела их записи.

Они не разрушились за Барьером лишь потому, что на всём их пути зонды окружали пузыри магического поля. За каждым шло по четыре единорога, поочередно поддерживая это поле. Одна ошибка и шагоход погибнет, превратившись в крахмал, шоколад и бог знает что ещё. Два дня роботы шагали по Эквестрии, их отвозили в разные места на санях и колесницах. Потом они вернулись к Барьеру и вышли в наш мир.

Эти зонды были и остались единственными земными объектами, побывавшими в Эквестрии.

МУЛ-1 побывал в городе, или большой деревне. Поля, сады, фермы. Здания отчётливо тюдоровской архитектуры. Средневековые шатры и совсем фантастические постройки, словно из луна-парка или холографической ролевки. Повсюду — пони, в шоке, восхищении или в ужасе от робо-монстра, шагающего по их миру в магическом пузыре.

Из записей МУЛ-1 мне удалось получить некоторое представление о жизни и работе эквестрийцев. Насколько могу судить, профессии у них более-менее определяются уникальными способностями рас.
“Земные” пони могут проделывать чудеса с землёй и растительностью. Я видела, как эти существа меняли рельеф местности, как толкали и тянули вес намного тяжелее, чем физически возможно (у нас), не уставая.
Но самое ошеломительное — то, что они делают с растениями. Одна запись показывала, как крупный мускулистый “земнопони” поставил копыто возле зелёного ростка. Растение потянулось вверх в реальном времени. Зашевелилось, как в замедленной съемке, только плавно, как будто это было не растение а животное. Через пять минут совершенно взрослое растение распустило большие цветы, которые пони с удовольствием съел.

Эти существа могут вырастить еду за минуты вместо месяцев.

МУЛ-1 остановился возле здания, которое оказалось совершенно земного вида кузней, такие же точно века назад существовали у нас. В ней на удивление слаженно работали “земнопони” с “единорогом”.
Земнопони сунул прут из тёмного металла во что-то вроде печи или горна. Он держал металл зубами, а когда садился — передними копытами. Когда прут раскалился, земнопони достал прут из огня, используя для защиты губ прихватку из толстой ткани. Он повернул прут раскалённым концом к единорогу.
Единорог заставил свой рог светиться и в тот же момент раскалённый прут стал менять форму. Металл шевелился как живой, одержимо изгибаясь, пока не сложился в сложную фигуру в виде изысканного растительного рисунка. Не знаю, что они там ковали, подозреваю, что накладку для двери или сундука. Процесс занял несколько минут, и всё это время единорог смеялся и болтал на своём языке — они явно работали не слишком напрягаясь.

Наверное, самое невероятное, что видел МУЛ-1 — пегасы управляли облаками. Пегасы хватали и стягивали облака вниз с неба, словно подушки, и расставляли их, судя по записи, над кукурузным полем.
Натаскав достаточно, пегаска встала сверху, как будто на твёрдое, и топнула по облаку копытом. Облака разразились чем-то очень похожим на молнию — хотя электричество себя так не ведёт, и пролились дождем на посевы. Когда в облаках ничего больше не осталось, пегаска улетела прочь, видимо, считая работу выполненной.

Я нигде не замечала признаков нужды или нищеты. Вся деревня, до каждого самого скромного уголка, была ухожена с любовью и заботой, граничащей с одержимостью. Все жители выглядели здоровыми, никаких патологий, уродств, неизлечимых увечий. Только один раз перед камерой зависла пегаска, по-видимому, страдающая страбизмом — но возможно, она просто корчила рожицу, потому что при этом же она показывала машине язык. Они весёлые. Много раз на заднем плане я видела как пони катаются по земле, играют в мяч, или просто носятся, потому что хочется.

МУЛ-2 был на экскурсии по, я так понимаю, столице Эквестрии. Большой город, в котором смесь самой разной архитектуры словно прилепилась к невероятно высокому сказочному замку. Город и замок висели на склоне запредельно крутой горы.

Какие бы геологические процессы не сформировали эквестрийский ландшафт, они явно не имели ничего общего с геологией нашей вселенной. Горы и холмы — конические, невероятно крутые, а равнины неестественно плоские. Ландшафт выглядит искусственным, сконструированным, сделанным. Совсем не похожим на результат природного процесса. Не думаю что здесь вообще есть природные процессы. Мне кажется, эта вселенная — поддельная. Искусственная.

Замковые башни напрочь отрицают закон квадрата-куба. На Земле, из земных материалов, этот замок рухнул бы под собственным весом. Физика в Эквестрии должна очень сильно отличаться от нашей. Размер и сама невозможность его существования захватывают дух — это что-то прямиком из сказки. Замок украшен множеством спиральных лестниц и полукруглых балконов без каких-либо пилонов и подпорок. Пони совсем не боятся, что они могут рухнуть. Ходят, бегают и даже танцуют на этих хрупких постройках, словно они неразрушимы, что насколько я уже знаю, вполне может именно так и быть.
Внутри замок столь же великолепен. Временами кажется что он нарушает правила самой реальности. Возможно мне показалось, но комнаты внутри замка длиннее, или не той формы, что позволяла бы его внешняя конфигурация. Может, их прорубили внутри самой горы, но там был сквозь огромные окна был виден чистый дневной свет.

Но ничто из этого так не пугает, разнося вдребезги саму реальность, как то, что я увидела в конце записи МУЛ-2.

Сотни пони собрались перед замком. Стояла звёздная ночь. Самое удивительное, что некоторые созвездия выглядели знакомо. Могу поклясться например, что видела Орион. Может, я и ошибаюсь — это тоже кажется невероятным, если вдуматься. Но выглядело очень похоже. Я сразу вспомнила наши теории, что Эквестрия в далёком прошлом контактировала с нашим миром. Или, должно быть, это пресловутые параллельные вселенные. Но от наших узоров в университетском планетарии их было не отличить.
Там был подиум, или что-то вроде того. Селестия, принцесса Эквестрийская, взошла на это сооружение и, видимо, к чему-то приготовилась. Зрители благоговейно ждали. Затем Селестия поднялась в воздух, раскинув крылья, сияя нестерпимым светом — и одновременно с ней, синхронно из-за горизонта выплыл солнечный диск. Затем солнце остановилось на небе, или двигалось, но очень медленно, как положено солнцу. Селестия приземлилась, сложила крылья, и толпа приветствовала её громкими криками и топотом копыт. Принцесса покинула сцену, и толпа начала расходиться. Они пришли посмотреть, как она поднимает солнце на небо. Пришли увидеть, как она начинает день.

Судя по всему, она проделывает это ежедневно. Это её работа. Селестия отвечает за то, чтобы солнце взошло и ночь закончилась. Её сестра — имя которой нам перевели как 'Луна' чтоб вы знали — в свою очередь, начинает ночь поднимая Эквестрийскую луну.

Я несколько часов изучала записи датчиков МУЛ-2, все какие были. Солнце поднималось одновременно с Селестией, пока диск не оказался над горизонтом. С появлением солнца росла внешняя температура. Воздушные потоки реагировали на рост температуры, как и должны были. Таинственное свечение Селестии совпадало по спектру с эквестрийским солнцем. По всем мыслимым датчикам, принцесса буквально подняла солнце в эквестрийское небо.

Пони прямо говорили нам об этом, но это не пустили в медиа. Сама принцесса заявляла об этом, как о факте, и медиа снова промолчали, по приказу Министерства Инфоразвлечений и Пропаганды. Могу понять, почему они молчали о таком. Это бы многих напугало, и многим поколебало бы их веру.

Определенно, мою веру.

Я — учёная. Это больше чем работа, это моя суть, мой способ мышления. Всё что я когда-либо изучала, всё, что как мне казалось, я знала, говорило: магии не существует, боги — это обманка для простачков, вселенная это механистический, материалистической феномен. Но это иная вселенная.
И в той вселенной, по-видимому, сверхъестественное существо — которое даже не регистрируется сенсорами как физический объект, буквально двигает солнце по небу своего мира.

О, я уже говорила вам, что Селестии физически не существует? Во всяком случае, согласно датчикам МУЛ-2. Ни акустических отражений, ни теплового следа, ничего. Только сияние в момент подъема солнца, но и оно совпадает с самим солнцем. Да, её можно увидеть, даже заснять в видимом свете, или том, что вместо него в Эквестрии. Только в других частотах, за пределами видимого света, её нет.

Полагаю стоило посмотреть, видимы ли обычные пони и их окружение в других частотах. Вот черт.

Селестия управляет солнцем. Пони зовут её принцессой, но очевидно, что она и есть их мир, их жизнь. Их богиня. На пару с Луной.

Что в свою очередь приводит нас к — и заставляет верить — тому, что я обнаружила в полустёртом файле.

Файл этот был с МУЛ-2. Я так понимаю, машина брала интервью у солнечной принцессы в её тронном зале. Не знаю, каким образом задавались вопросы, и какими они были. Файл назывался “интервью” и дата. Я просмотрела его ночью, за те полчаса когда за мною не наблюдали. До этого со мной в комнате постоянно кто-то находился. И я не упустила шанс. Та часть, которую я видела, представляла собой примерно следующее: Селестия обратилась лицом к нам, и говорила прямо в камеру:

...аномалия среди вселенных. Магия — это начало начал, источник всякой жизни, всякой мысли и самого бытия. Существование без магии — даже если вы обладаете сознанием и разумом — это не жизнь. Вы не живые существа, вы — тени жизни, лишенной смысла. Вы обречены раствориться без следа, и поэтому я предлагаю то, что собираюсь с вами сделать, из любви и сочувствия. Умоляю вас осознать наконец ситуацию, в которой находятся ваши подданные. Вы можете избежать исчезновения. Поэтому я прошу помочь мне спасти ваш вид от...

По-видимому, она обращалась к корпоративной элите. Не думаю что они хотели бы, чтобы это интервью увидел кто-то ещё. Я могу лишь вообразить, что ещё она им говорила. Хотела бы я увидеть это целиком. Если то, что она говорит, правда, тогда проект «Буцефал» — это не только про конверсию людей в устойчивую к тау-радиации форму. Это граничит с метафизикой, если не прямо относится к ней.

Полагаю, что всё зависит от истинной природы «магии», того что скрывается за словесным ярлыком, который мы налепили на странную, изменчивую, программируемую энергию, которая движет эквестрийской вселенной. Магия, в общем-то, слово не хуже другого, но это слово имеет массу смыслов для любого жителя Земли.

И ещё одна важная вещь — когда я наконец вернулась в двенадцатую, то обнаружила что наша предыдущая работа наконец превратилась во что-то реальное и множество различных направлений слились в одно. Они успели, пока меня не было, залить генетический код пони в наноботов, и использовать их, чтобы превратить свежую человеческую почку в — согласно мнению единорога из нашей команды — эквестрийскую почку.
И более того, это была не просто почка. Мы так и не перевели это слово или понятие, но что бы это ни было, оно важное. Самое близкое по смыслу — «глубина». Созданная нами эквестрийская почка обладала некой «глубиной», которой , по-видимому, ни мы, ни наша предыдущая почка, ни вообще вся не-эквестрийская жизнь, не обладаем.

Но теперь им нужна я. С нанороботами есть две проблемы — во-первых, они недостаточно эффективны, и они плохо взаимодействуют с митохондриальным геномом. Оказывается, у эквестрийцев вообще нет митохондрий, даже их подобия. Потому что пони не эволюционировали. Их клетки не выходили из доисторического моря, чтобы сожрать другие клетки по пути к многоклеточному организму. Клетки эквестрийцев были разработаны Селестией, как заявил наш единорог, и сразу созданы идеальными, целостными и завершенными.

После всего, что я видела, я не буду с ним спорить.

Мне кажется, я знаю решение — нам придется создать несколько разных моделей ботов, а не один тип, и учесть эволюционное строение земных клеток. Это моя область знаний, так что я наконец почувствовала себя хоть немного полезной. Немного, но это что-то да значит, так что следующий месяц я буду занята — буду впахивать на этом направлении.
К счастью, со мной будет мощь всей планеты, людей, который я никогда не знала и не видела.

Может просто нужно перестать думать о последствиях. Просто работать, пока не достигну цели.

Но я так скажу — если есть шанс, хоть малейший, пожить в другом мире — не мёртвом, не механическом, как наша вселенная… я вцеплюсь в него. Это просто очень сложно принять, даже увидев то, что я видела.

* * *

Краузе провёл мясистой рукой по лысой голове и отметил, что вспотел. Он не любил приносить Лео плохие новости. Никто не любил, но иногда этого было не избежать. Не было никаких следов.

Они мониторили каждый уголок города. На каждом перекрёстке стояли камеры и системы слежения. Специальный ИскИн занимался исключительно тем, что отслеживал всю городскую жизнь. У них был доступ к информации, бесценной по доколлапсным меркам, когда ещё были маркетинг и конкуренция: точные данные потребления, демографии, потребностей и интересов. Как-то раз, вспомнил Краузе, парни устроили тотализатор на мем, который отслеживали с самого возникновения. Один из предателей произнёс то, что как ему казалось, было остроумной шуткой про копыта, и шутка ушла в народ. Всё больше и больше людей и предателей повторяли её, и Монитор, их ИскИн, послушно рисовал диаграмму распространения шутки, которая продолжала звучать по городу. Мартинелли выиграл, поставив что мем не уйдёт дальше старого мусороперерабатывающего завода, и не станет глобальным.
Но по всей информации выходило, что Гвен Бойк исчезла с этой планеты.
Сенсоры на перекрёстке заметили бурую пегаску, летевшую в район складов. У них были многочисленные видеозаписи, как две таких же летели к жилым комплексам. Но пегасы поднялись вверх и затерялись за непроницаемым слоем смога. Вполне возможно они решили приземлиться на крыше, если только не летели за пределы города. Пока что следящая сеть ФОЧ могла детально анализировать только наземную активность. Отчасти поэтому Лео был так уверен, что побег это тщательно спланированная акция. Враг знал их слабые места.

— Краузе. Полагаю, у тебя есть хорошие новости касательно местонахождения мисс Бойк и груза? — Леонард Райх перешёл сразу к делу. Краузе попытался поднять глаза, но не смог.

— Нет, сэр. К сожалению, вынужден доложить: никаких следов. Вероятнее всего, либо цель покинула город, либо они совершили посадку на крыше где-то в жилых кварталах. Им известно о нашем слепом...

— Аномалии, Краузе! Кто-нибудь покупал на рынке больше бобов, чем обычно? У мясника из трущоб не появился внезапно новый покупатель? — Лео никогда не позволял эмоциям отражаться на лице и это пугало Краузе больше всего.

— Нет, сэр. Согласно Монитору, потребление человеческой еды не отклонялось от расчётного ни на унцию. Может быть, Бойк вегетарианка?

Лео фыркнул. Когда Лео начинал показывать эмоции это было уже совсем плохо.

— Нет, Краузе, и тебе это известно. Это было на инструктаже.

— Я имею в виду теперь, сэр. Может, сейчас… — Краузе вытер свежий пот со своей блестящей лысины.

— Если бы она стала вегетарианкой, это тоже стало бы заметно, Краузе. Бобы, соя, другие источники белка. Человеческое тело не может само вырабатывать все необходимые ему белки, мы должны получать их из других животных или определённых растений. Именно поэтому мы — вершина пищевой цепочки. Полагаю, Монитор заметил что-то такое?

— Краузе спрятал руки в карманы и уставился в стол, чтобы не глядеть в глаза Лео

— Никакого роста потребления белка. Я о чём и говорю! — Краузе осмелился поднять глаза, но тут же опустил их вновь. — Ничего. Ноль. Пусто. Nada.

Последовало короткое молчание.

— Что ж, благодарю, Краузе, вы сделали всё, что смогли. Вашей вины здесь нет. Должно быть, у нашего предателя-человека, нашей славной мисс Бойк, есть убежище, под завязку забитое правительственными рационами. Они явно знают, что здесь находится наш штаб. Я всегда считал, что мы должны поддерживать уровень поницида наравне с другими городами. Это нас выдало. ФОЧ повсюду, а мы сидим в том самом городе, где пони, по-моему, вообще ни разу не отстреливали.

— Но это уменьшало подозрения, я думал… — Краузе немедленно заткнулся.

— Достаточно, Краузе. Благодарю за ваш труд. Свободны

Когда Краузе вышел, Леонард Рузвельт Райх, глава Эшелона, повернулся к холографическому интерфейсу, и начал смахивать иконки, пока не нашёл маленькую светящуюся собачью будку. Растянув её, он открыл список “активных” и нашёл в нём одно конкретное имя. Кто выпустил собак.

Дисплей съёжился в угол активной поверхности и открылось окно. Некоторое время окно не показывало ничего, кроме беспорядка в комнате — трещин в стенах, куч коробок и грязной одежды. Затем в нём появились голова и плечи, перед окном сел человек.

Это был грузный, потный мужчина невысокого роста с сальными тёмными волосами. На его грубом лице с носом картошкой совершенно терялись тонкие губы. Он носил дешёвый коричневый костюм в полоску.

— Э-эй.... ЛЕО! Давно не виделись. Ты же меня, вроде, в будку посадил. Ещё раз мораль мне прочитать хочешь, что ли?

— Нет. Вообще-то, мне требуется от тебя работа. Считай себя восстановленным. Надо чтобы ты нашёл для меня женщину.

Грузный человек засмеялся.

— Я-то думал, ты играешь за другую команду, дружок! Что, решил сменить ориентацию?

Подколка была встречена с абсолютно каменным лицом.

— Домой, Ральф. Хороший пёс.

Окно исчезло со стола. Леонард подождал, пока летучие иконки вернуться на свои места, и вытащил значок контакта из папки в виде собачьей будки.

Хотя целую секунду Лео хотелось переместить его в корзину.

* * *

Инквелл хотелось в парк.

— Ну пожалуйста? Мне бы хоть чуть-чуть побегать, и вы уже столько дней рассказываете мне, какие вкусные садовые цветы. Вы говорили сами, что нипони не может нас опознать, что мы в безопасности, пока я вам наконец-то не поверила!

— У тебя бурлят гормоны от солнечного света. Пет, вместе с другими пегасами работали на отвал хвоста, чтобы расчистить окно над городом, и вот теперь солнце воздействует на тебя. Я видела, как это бывало раньше, ты просто ещё не привыкла.

Пейдж с Инквелл только что закончили перестилать кровать свежевыстиранными простынями. Теперь они разбирали другое бельё — вещи Пэйдж — и пытались решить, на что потратят остаток дня, когда Петрикора вернётся с работ по уборке смога.

— Пони впадают в охоту от солнышка, солнышко. — Пэйдж ухмыльнулась маленькой белой единорожке. — Я думала, что начитанная пони вроде тебя должна знать такие интимные подробности эквестрийской биологии.

Инквелл подняла в воздух пару трусиков из кучи и попыталась сложить их в воздухе. Поле рассеялось, трусы упали поверх шарфа.

— Вот кака!

— Нет, они чистые. Кака там только была. В этом смысл стирки. — Пэйдж подождала реакции, затем снова ухмыльнулась. — И всё же впечатляет. Ты всё лучше орудуешь своим рогом.

— Я всё ещё не очень хорошо управляю предметами на лету. Могу поднимать нетяжёлые вещи, это хоть что-то, но когда я пытаюсь с ними что-то делать…

Инквелл снова подняла окружённые полем трусики в воздух. Она ощутила полем текстуру ткани, плетение нитей, упругую резинку под швом и даже тканевую бирку.

Всё, что попадало в телекинетическую хватку, становилось для неё осязаемым, и гораздо детальнее, чем при обычном прикосновении. Это и было осязанием, но трёхмерным. Она равномерно и полностью ощущала предмет внутри и снаружи, чувствовала его форму до самых мельчайших деталей, пока он находился в хватке поля. По сути, у неё как будто были руки из облака или газа, охватывающие весь объём, а не поверхность.

Трусы упали снова и телекинетическое поле рассеялось. Инквелл со вздохом аккуратно сложила их зубами, поверх стопки, предназначенной в сушилку.

— Надо отметить, ты абсолютно естественно пользуешься ртом. Ты сделала это не раздумывая. — Пэйдж явно впечатлилась.

— Что сделала? — не поняла Инквелл. У неё же так и не получилось сложить одежду магией.

— Сложила мои трусики! Вот прямо сейчас, погляди! — Пэйдж показала на аккуратную стопку. — Идеально ровно, Инкс. Как если бы ты родилась с копытами. Тебя можно принять за ту, что рождена как пони.

Инквелл поглядела на свою работу. Она не задумывалась о том что делает, а просто делала это. Складывать и носить вещи ртом — совершенно естественно: её длинная шея и челюсть не хуже любой руки. Даже лучше, потому что намного сильнее.

— Ох! Наверное... Видимо да, стало легче. Ты права. Я даже больше не задумываюсь об этом. Наверное мой мозг теперь пластичней. Не только это, всё вообще легче усваивается.

Пэйдж дотянулась до очередной пары носков и свернула их в шарик.

— В каком-то смысле ты новорожденная, Инквелл. Твоё новое тело считает себя жеребёнком, клетки мозга жаждут расти и учиться. Как-то так.

Закончив шарик, Пэйдж выудила ещё два носка — легкомысленной радужной расцветки с пальцами на конце. Это были её любимые, и хотя они видали лучшие дни, Пэйдж упорно их чинила, потому что таких больше не достанешь.

— То же самое было с Пет сразу же после конверсии. Для неё всё было новым, и поначалу она была ужасно неуклюжей.

— Это Петрикора-то была неуклюжей? — Звучало как бред. Эта пегаска несла её по небу на паллете!

Ох, богини, такой неуклюжей! Поначалу ей было тяжело даже ходить. А её крылья — она не могла держать их при себе, они были повсюду. Я получала крылом по физиономии постоянно. Пегасы реагируют крыльями на эмоции, видишь ли. Им необходимо учиться самоконтролю или каждый пегас будет постоянно хлопать крыльями как курица!

Пэйдж посмеялась над своей шуткой, и Инквелл к ней присоединилась — представлять себе, как Петрикора учится владеть крыльями и клокочет, было забавно.

— Может у единорогов это проходит легче, не знаю. — Пэйдж задумчиво скатывала носковый мяч, пока искала слова. — Или ты из тех, кто схватывает всё на лету. Знаешь, бывают такие. Я слышала истории о новопони, которые просто спрыгивали со стола и убегали, вот так вот просто. И наоборот, о том как новопони лежали пластом целыми неделями, пытаясь научиться ходить.

Пэйдж стала хватать и рассовывать бельё по шкафам возле их с Пет кровати.

— Зелье меняет твоё тело и переписывает твой мозг, но не может изменить саму тебя. Кроме небольших правок там и тут. Я думаю, это в основном зависит, готова ли ты принять себя как пони, или борешься с этим.

Это озадачило Инквелл.

— Пет... боролась?

Пэйдж умяла дверцу шкафа бедром.

— Немного. Да, было дело. Я думаю, она так долго пробыла в том кресле, что оставила всякую надежду, и это противоречило с её новым телом. Думаю, ей надо было поверить, что это не ложная надежда, что новое тело не исчезнет как сон. — Пэйдж опустилась на кровать, чтобы немного передохнуть. Инквелл прыгнула сверху и улеглась ей на живот, раскинув ноги. — У неё были кошмары первые несколько недель. Она просыпалась у меня в объятиях и тряслась, ей снилось, что крылья отвалились и копыта исчезли и что она снова в кресле.

— О, Богини! Это ужасно!

— Пэйдж вздохнула, но затем улыбнулась

— Было, но прошло. Вместе со снами ушла и неуклюжесть. Через несколько дней Пет летала так, как будто умела это с рождения. Думаю, ей просто нужно было понять, что дары не возвращают.
Дары...

Инквелл никогда не смотрела на Конверсию, как на дар. Да, ей спасли жизнь, её укрыли от врагов, что было очень кстати. Но в остальном превращение оказалось слишком резким и внезапным, и было ужасно жаль, что она так и не увидела разрекламированные чудеса Бюро.

Пэйдж не интересовало Бюро. Ей нужна была уверенность, что она сможет оставаться с Петрикорой, что они будут вместе следующие четыре года, до самого конца света. Пэйдж всего лишь хотела стать пони. Хотела больше всего на свете. Для неё это действительно был бы бесценный дар каким он стал для её подруги, Петрикоры. Дар безопасности.

Прошлым вечером Инквелл и Пет играли в 'Марио Марбл' на столе. Инквелл уже очень хорошо научилась двигать мелкие вещи телекинезом, так что они построили на столе гоночную трассу с препятствиями. В дело пошли упаковки, коробки, пара кирпичей, палочки для еды, ложка, несколько пончиков (Пэйдж потом возмущалась), и много других предметов. Инквелл пыталась провести шарик по трассе, не поднимая в воздух. Правило было такое: она катит шарик, но не левитирует его. А Пет пыталась придумать для неё невыполнимое испытание. Игра продолжалась несколько часов, пока не настало время ужина и им не пришлось прибирать на столе.

Инквелл ни разу не пожалела о своём компьютере и играх в нём. Что может сравниться с настоящей магией? Ничего, ничего во всём свете.
Это поистине был дар — стать единорогом. Большой, сверкающий, упакованный в праздничную ленту дар чуда и счастья, а она восприняла его как должное, а ещё ворчала, что не может сложить трусы, левитируя их при этом в воздухе. "Вот беда-то! Ох, я бедняжка! Я — новорожденный единорог и не могу сложить труселя чёртовым телекинезом, потому что всё ещё учусь использовать свой рог!"
Инквелл внезапно осознала, что у неё сотни лет для, того чтобы научиться обращению с рогом. Несколько человеческих жизней, и ещё останется. Она и в самом деле снова была ребёнком. Среди прочих даров этот был величайшим.

— Пэйдж?

— Да, Инк, о чём думаешь? Ты уставилась в никуда на секунду.

Инквелл повернула голову и посмотрела в глаза лежащему рядом на кровати человеку

— Не знаю как, но я добьюсь, чтобы ты прошла конверсию, Пэйдж, и не позднее чем через месяц. Такова моя цель.

Пэйдж уставилась в ответ, затем рассмеялась.

— Если сможешь это сделать, мисс Инквелл-единорог, у тебя не будет недостатка в благодарности от меня. И от Пет. — Пэйдж прикрыла глаза и снова вздохнула. — И ты будешь самым волшебным из всех единорогов, совершенно точно.

Инквелл положила голову на передние ноги, и стала думать, как выполнить обещание.

"My Little Pony: Friendship is Magic", Hasbro, 2010-2016
"Going Pony", Chatoyance, 2013
Перевод: Shai-hulud_16, 2023