Сказка об Ордене Сумерек. Часть 18. Милые крошки.

У вас дома завелись...

Эта история о том, как пони научились жить в изменившемся мире и захотели достойно отплатить тем, кто его изменил.

Начало.

Предыдущая глава.

Следующая глава.

Увы и ах, это последняя такая мирная и многозначительная глава. Скоро опять...

Сеем добро: http://www.youtube.com/watch?v=JPSfhQkrzEI

— Я не люблю кошек – уже с раздраженными нотками в голосе и четко выделяя каждое слово повторил Серый, попытавшись снова уткнуться в книгу.
— Допустим – кивнула волшебница – но тебе все равно придется его взять.
— Почему это? – устало спросил следопыт. Под глазами мешки, видно всю ночь читал – оставь его у себя, ты же вроде обожаешь их не меньше грибочков?
— А сам не видишь? – изогнула бровь кобылка – он уже выбрал тебя.
В подтверждение ее слов черный котенок вновь высвободился из ее копыт и направился прямиком к неуступчивому стадзеру, умильно перебирая маленькими ножками и не обращая никакого внимания на призывный мяв Китцуне. Достигнув копыта целеустремленный малыш начал старательно тереться об него и мурчать. А следопыт, вместо того, чтобы приласкать кроху, опять попытался отпихнуть очаровательное создание.
— Ну, хватит уж кочевряжиться-то – высказала свое возмущение сим безобразным поведением единорожка – неужели у жеребцов нет ни капли милосердия к этим несчастным, брошенным на произвол судьбы деткам? Точь-в-точь, как и у их непутевого отца. Все вы, самцы, св…
— А ты не задумывалась, где они были, пока твоя мявка знакомилась с местным интерьером? – поинтересовался следопыт, закрывая наконец свою книгу – тут одно из двух: либо она бросила своих отпрысков посреди наполненного тварями леса, с чем ты, ясное дело, не согласишься, либо все это время котята находились со вторым родителем. Которого, как легко можно заметить, почему-то не пригласили в безопасную пещеру, где кормят. Ну и кто после этого «св»?
— Разумеется тот, кто не хочет помочь своему собрату по полу – уверенно заявила Трикси – и посидеть немного с этим прелестным малышом, пока отец бесстрашно сражается с тысячами чудовищ ради возможности принести детишкам кусочек мяты.
Разведчик насмешливо посмотрел на нее, широко зевнул и таки протянул к котенку копыто, на которое тот сразу же, пусть и с некоторым трудом, забрался, и поднес конечность к лицу. Прямо-таки зверски милый объект исследования также проявил немалый интерес к выбранному им пони. Неизвестно, сколько бы они могли друг друга рассматривать, если бы крошечный представитель кошачьих не решил взять проблему в свои лапы — он храбро лизнул Серого в нос.
Жеребец на пару минут обалдел.
— Ну, может все-таки возьмешь его себе? – сделал уже явно последнюю отчаянную попытку стадзер, осторожно отодвигая чуть не упавшего во время демарша малыша – или Страшиле отдашь?
— У него есть – победно улыбнулась кобылка – как и у Биг Мака. Они, кстати, ломались куда меньше, чем некий каменюка. Берлиоз выбрал тебя – смирись с этим.
— Берлиоз? – непонимающе уставился на нее следопыт.
— А ты как думал? – гордо подбочилась Трикси – в конце концов, каждый должен иметь имя, не так ли?
— Хм. Ну-ну – Серый перевел взгляд на котенка – вот только это твой идентификатор. Раз он теперь мой, то у меня есть право дать ему другое.
— Ой, да ладно тебе – махнула копытом волшебница – это же вылитый Берлиоз!
— Ты все еще хочешь, чтобы я его взял? – не поворачиваясь, уточнил следопыт.
— Да – ответила она, уже празднуя победу.
— В таком случае, не оспаривай мои решения – спокойно произнес жеребец и аккуратно посадил малыша к себе в нагрудный карман, который будто специально был сделан для приема котят – как наши дела?
— Великолепно! – засмотрелась кобылка на умильно выглядывающую усатую мордочку – теперь у каждого есть по маленькому другу! А у меня целая Китцуне!
— Понятно – кивнул разведчик, закрывая от нее Берлиоза ногой – а что насчет тварей снаружи?
— А, ты об этом – разочарованно отозвалась Трикси – бродят. Ничего интересного.
— Я так понимаю, что спрашивать про запасы, Страшилу и идеи тебя сейчас бессмысленно? – он снова зевнул – где Биг Мак?
— Там – махнула волшебница головой в сторону прохода – ты главное не забывай про…
Каменюка уже не слушал – пошел в указанном ею направлении.
Ну и пусть уходит: даже он не настолько безответственен и черств, чтобы забыть покормить малыша. К тому же у него вроде был сын, так что опыт ухода за ребенком имеется.
— А вот за Страшилой надо присмотреть, правда Китцуне? – красавица согласно мявкнула и прыгнула в протянутые к ней копыта, практически сразу удобно устроившись и замурлыкав.
Маршрут до лаборатории был уже запомнен – в конце концов она годами ездила по стране, развлекая этих неблагодарных и совершенно неспособных оценить ее по достоинству зевак. Как жаль, что тогда с ней не было кисоньки, всегда готовой выслушать и поддержать бедную актрису, чей бесспорный талант так никогда и не был признан.
— Ведь правда? – обратилась волшебница к кошке – ты же никогда меня не освистаешь? Не скажешь, будто я – просто зазнайка. Не бросишь.
Подружка приложила свою мягкую лапку к ее щеке и единорожка утонула в обратившихся к ней сапфировых глазах.
Увы, тисканья вновь избежать не удалось.
-
Даже эта скучная и однообразная похлебка непонятно из чего не способна испортить ей настроения – ведь ее киска вернулась! Да еще и с тремя очаровательными малышами. Она сама сейчас куда-то ушла, наверное, на встречу с прекрасным принцем или какие-нибудь кошачьи учения. А может просто поспать – тяжело ведь сладить со всеми этими непоседами. Но это не важно – нет сомнений, что любимица вернется.
А ей пока все-таки стоит поесть…
— Эм, ты нормально себя чувствуешь? – неожиданно спросил кто-то сзади.
Кобылка обратила к нему мечтательное лицо с широкой улыбкой и заверила в прямо-таки невероятно хорошем самочувствии. А заодно умилилась зрелищем рыжего котенка, старательно тискавшего Биг Маково ухо. Прям тигр.
— Ты выглядишь как-то не так – попытался объяснить понивиллец, немного наклонив голову, чтобы Тулуз не упал – вроде них вчера – кивок на стадзеров – не заразилась случаем?
— Просто и в моей жизни наконец-то произошло что-то хорошее – еще шире улыбнулась волшебница – я нашла кого-то, кому могу доверять. Кто уж точно не бросит меня и не пошлет на смерть в полные тварей подземелья. Родственную душу.
Ответ его явно не удовлетворил, но и продолжать приставать к счастливой кобылке как-то неудобно. Помявшись еще пару минут, жеребец оставил ее в покое, предварительно сняв заскучавшего непоседу с головы.
Кстати, а ведь он прав – их заграничные друзья как-то уж очень резко перестали смотреть в никуда с мечтательными лицами. Пусть занятий они не сменили, но зато выглядят нынче вполне вменяемо. Страшила даже снова стал злобным — по его рисункам, из-за обилия тварей буквально за дверью. Ничего, ему необходимо лишь почаще общаться с Мари. А то когда они с Китцуне пришли их инспектировать, несчастная кошечка сидела в одиночестве, а этот псих опять взрывал свои порошки. Якобы он не хотел подвергать малышку опасности.
Просто не надо заниматься ерундой и посвящать больше времени великодушно выбравшей тебя в качестве компаньона прелестнице. Всякие каменные шары никак не могут оправдать подобной безответственности.
Ну, по крайней мере сейчас, их сумасшедший хотя бы пытается позаботится о своей красавице.
А вот Серый сразу осознал высокую значимость возложенных на него обязанностей. Пусть в данный момент он и читает, но при этом не забывает поглаживать разлегшегося на нем с самым царственным видом Берлиоза. До чего же спокойный котенок, не то, что Биг Маковый Тулуз, которому только дай где-нибудь полазать и чего-нибудь поковырять. Думаю, эти двое действительно нашли друг друга – оба целеустремленные, умные и окрас похож. Сверху, во всяком случае…
Так, за размышлениями о главном, похлебка постепенно опускалась в ее желудок, пока наконец вся не оказалась на новом этапе жизненного пути. А Китцунэтак и не вернулась. Пожалуй, пора прояснить пару интересующих вопросов.
— Скажи-ка, Серый – тот поднял гладившее котенка копыто, дочитал какое-то место и только после этого повернулся к ней – а что это у тебя за книга?
— Разве не очевидно? – удивленно поднял бровь следопыт – это Слово Единого. Тот самый кодекс, по которому живет Община.
— Честно говоря, я так и думала – пожала плечами Трикси – но мне показалась несколько странной идея, что после всего произошедшего единственной имеющейся у тебя литературой будет эта. Ведь ты был явно очень зол на Единого. Ну, или, по крайней мере, на Последователей.
— Разумная мысль – кивнул жеребец – я действительно не раз размышлял на тему: «а не сделать ли с ней что-нибудь этакое». Однако до собственно воплощения злодейских замыслов так и не дошло. В общем-то, понятно почему: сие печатное произведение – подарок от моей любимой с «автографом» сына на первой странице – он продемонстрировал зеленые каракули на чистом листе перед титульным. Видно там специально оставляли место для памятных надписей – и это не единственная имеющаяся у меня книга.
— Да ну? – сделала она удивленное лицо – покажешь? Интересно же, что там читают дикие стадзеры.
— Ничего особенного – пожал плечами иноземец – всего-навсего парочка книг о выживании, изданных после Опустошения. По одной об этикете и истории. Ну и кучка брошюр обо всем подряд — вот вся моя библиотека, в полном составе оставшаяся в подгороде.
— Ага, а почему же эту взял с собой? – Трикси потянулась к зевнувшему Берлиозу.
— Не знаю – пожал плечами Серый, великодушно дав ей погладить котенка – я всегда так делаю. Видно за годы непрерывного ношения, она стала для меня чем-то вроде талисмана.
— Могу понять – кивнула волшебница, вспоминая потерянную этими разгильдяями шляпу. Впрочем, ее тоска по предмету одежды была довольно быстро развеяна решившим поиграть с ней малышом.
— А откуда в ней надписи на эквестрийском? – поинтересовалась она, когда Берлиоз снова перелез на своего компаньона и начал бить лапкой металлическую заклепку на его куртке – то есть, понятно, что от тебя. Но зачем?
— Учил язык – пожал плечами жеребец, от чего одна из завязок оказалась точно перед глазами котенка. Участь пистончика была решена – мне же нужен был не просто разговорный эквестрийский в стиле «агы, хрю-хрю, не местные мы», а такой, чтобы иметь возможность в полной мере представлять интересы моих сограждан после их сбора под мое управление. Честно говоря, я и сам уж года четыре считал свое образование излишним – при моем-то режиме речи. Но возможно еще не все потеряно – он взглянул на играющего с Мари в кошки-мышки Страшилу.
Приятно видеть, что псих может быть таким заботливым – уже сделал ей игрушку, пусть и больше смахивающую на какое-то дикое метательное оружие. Ладно, главное кисонька не жалуется.
— У тебя мания величия – поставила диагноз Трикси, переключив взгляд на избивающего медный цилиндрик Берлиоза – впрочем, не всем же быть такими скромницами, как я. Но все-таки, зачем ты загрязнял свой талисман?
— Не загрязнял, а использовал скрытые возможности – усмехнулся следопыт – причем сразу по многим направлениям. Во-первых: надо же было куда-то записывать на первых порах. Во-вторых: нужно было практиковаться в переводе. В-третьих: она напечатана на весьма сложном и богатом литературном языке, что позволяло мне увеличивать словарный запас. Ну и просто со временем понравилось – я всегда тяготел к сложным задачам, а передать неискаженным смысл очень многих тутошних предложений – задача нетривиальная.
— Верю – кивнула кобылка, возвращая отодвинутый было пистон к котенку. Тот не обратил на него внимания и снова развалился на разведчике – не ответишь еще на пару вопросов?
— Смотри каких – повел плечом разведчик, уже окончательно лишая ее шанса понаблюдать за битвой малыша и завязки.
— Биг Мак мне тут вчера рассказал о твоих странствиях после…- она запнулась – Вечносвободного леса.
— Слышал – кивнул Серый, убирая книгу – и даже пытался опустить часть моих впечатлений и наблюдений. Не могу его винить – кому приятно слышать подобные вещи о собственной родине и тем более пересказывать их другим? Мы тогда довольно долго спорили. Дошло до того, что сей весьма достойный и правдивый жеребец попытался убедить меня в непорядочности моих глаз. Возможно, он прав и мне только кажется, будто Эквестрия медленно, но верно скатывается в диктатуру – грустная ухмылка — честно говоря, я даже склонен счесть подобные меры во время Безумного похода правильными – как-никак тогда твари были буквально повсюду, а на свободу с демократией и законностью просто не хватало времени. Да и сейчас позиции детей Создателя, как мы можем заметить буквально за дверью, весьма сильны. Однако у меня внутри цветет и пахнет опасение, что спасители вашей родины войдут во вкус и попытаются продолжить свое правление и когда опасность минует окончательно.
— Не у тебя одного – вздохнула Трикси – нынче таких параноиков много.
— И это тоже нехорошо – следопыт осторожно перенес задремавшего Берлиоза в карман – в конце концов, «узурпаторы» и сейчас небось умирают ради спасения Эквестрии, в то время как большинство недовольных ими сидит в тепле и уюте за крепкими стенами. Все-таки надо справедливо оценивать стороны.
— Разумеется – согласилась волшебница – однако хватит о всяких скучных вещах. На самом деле я хотела спросить о твоих спутниках во времена наемничества. Та единорожка – уж не Профа ли? Уж больно похожа по описанию: постоянно бормочет что-то про себя, лезет, куда не просят, кичится знакомствами с кучей «светил»…
— Она и есть – сказал жеребец, улыбнувшись – хотя ваше отношение к ней явно омрачено той неудачной шуткой. Спокойно – поднял он копыто, увидев потемневший взгляд – просто ремарка. Зная ваш следующий вопрос, отвечу сразу: да, грифон тоже был тот самый, что в итоге столь героически погиб с Орнитом, спасши тем…
— Стоп – резко прервала его Трикси – Биг Мак же сказал, что с вами путешествовала грифонесса. Вернее, он назвал ее грифоном-самкой. Может он еще чего напутал?
— Конечно, возможно все, однако в данном вопросе наш спутник все передал точно – пожал плечами Серый – мне составляла компанию все та же Цыпа. Ну, или Цзы…зано..пфекс? Не помню, как точно у нее полное имя – в голосе появились ностальгические нотки — отличная была напарница, особенно когда после встречи с Орнитом перестала стесняться своей мужевидности – наш герой хоть и был дикарем, но имелось у него какое-то особое чутье. Мудрость сердца, я бы даже сказал. Только так можно объяснить не только его определение нашего грифона, которые и так-то для нас все на один клюв, как представительницы прекрасного пола, но и тот факт, что он чуть ли не сразу смог увидеть в ней ту внутреннюю красоту, что мне открывалась годами.
Волшебница умолкла, а следопыт мечтательно рассказывал:
— Удивительно все-таки, как только птицелев и пони смогли не только подружиться, но еще и полюбить друг друга? Честно сказать, сперва эта связь казалась мне противоестественной – он нахмурился, постучал себя по подбородку и продолжил – откровенно говоря, и сейчас кажется, но не суть. В конце концов, можно же восхищаться любовью без рассмотрения мелочей вроде физической несовместимости…
— Эм, вопрос? – тихо прервала его кобылка – то есть, мой грифон был…дамой? И люби…ла…ОРНИТА?
— Еще как – кивнул Серый – конечно, без ссор не обходилось. Последняя как раз была, когда наш лидер начал прикидываться, будто заинтересовался Профой, а Цыпа пошла за утешением к тебе…

— Вениэ авэк ню! – ментальное эхо подержалось еще пару мгновений, после чего реальность вновь взяла верх над сном.
Кобылка смотрела в темноту.
На этот раз был пляж. Заливаемый светом. С «бескрайним синем простором», золотым песком, ощущением тепла на мягкой детской шерстке и величественным замком, тогда еще строившемся без магии, только копытами.
Маленькую непоседу звали и она опять не слушалась.
Снова они ушли, нисколько не сомневаясь в должном воздействии этой меры на любимую дочурку. И так же непреклонно веря, что умница сама сможет дойти до них. Впрочем, отходили взрослые не далеко – только чтобы их не было видно и уже оттуда кричали ей «иди к нам».
Так продолжалось долго, чуть ли не до того времени, когда у нее уже появилась кьютимарка. И она бежала к ним. Когда была постарше, то просто потому, что выучила сей верный признак уже определенного конца веселья без всяких отговорок. А до того – из страха потерять их. Самых дорогих существ во вселенной. Защитников. Единственных взрослых, на которых действительно можно положиться.
Папа. Мама.
В груди опять поселилась тоска, а на глаза навернулись слезы. И сколько бы разум не уговаривал ее, утверждая, будто подобное поведение не достойно победительницы дракона, величайшей волшебницы Эквестрии и просто взрослой самостоятельной кобылки, сердце все равно твердило свое.
Ей хочется ДОМОЙ.
А где может быть сие таинственное, но такое притягательное место?
Там, где тебя любят…
На несчастную волшебницу мгновенно напали воспоминания о вчерашнем разговоре. О том, как ее обманули.
Или она сама обманулась – собственно для нее разницы нет.
Вдруг захотелось взвыть.
А лучше – поджарить кого-нибудь. Пернатого.
Слава Твайлат…хотя чего уж там, слава Китцуне, что она так вовремя почувствовала боль подружки и потерлась о нее, пытаясь взбодрить. Но ни одно доброе дело не должно остаться безнаказанным – Трикси притянула самоотверженную кошку к груди и прижалась к ней, ища утешения. Та не отказала, мягко прикоснувшись лапкой к лицу столь невежливо обращавшейся с ней пони.
Мяукнула, сочувственно посмотрев в глаза.
Единорожка вновь не смогла сдержать порыв и стиснула красавицу в объятиях, на что получила возмущенный мрык и осуждающий взгляд. Но никаких когтей – кисонька никогда не обидит ее.
— А может ты знаешь, где мой дом? – почесывая ей грудку, спросила волшебница – где меня любят? Не видят во мне пророчицу, не ждут подвигов, не требуют развлечений? Просто любят?
Кошка, как и следовало предполагать, не ответила, однако в ее взгляде вдруг появилось нечто новое. Вернее, оно и раньше там было, просто кобылка не замечала. Какая-то особая мудрость, радость, гордость. Нечто, ставящее ее над прочими. Осознание выполненного предназначения. Такими глазами Китцуне смотрела на своих котят…
Волшебница вздохнула.
Неужели это и правда ответ?
Единственный правильный, находящийся в конце учебника?
Дом там, где семья.
И сны и подруга говорят об этом.
Тогда почему же ее нутро так возмущается?
Как же давно это было…
Опять взрыв. Ну сколько можно?
-
— Чего ради вы храните тут столько порошка? – поинтересовалась кобылка у Серого – вам же его, по идее, наверх сдать надо – больше еды получите.
— Так то по идее – отозвался следопыт, отвлекшись от сбора упавших со стола предметов – на деле же причин две. Во-первых: я же собирался слегка побунтовать, а чтобы вооружить хотя бы сотню нижних нужно, прямо скажем, МНОГО различных, уже приготовленных и высушенных веществ, не говоря уже о том, сколько еще придется потратить на определение рецептуры. Ну а во-вторых: если бы мы стали приносить слишком много, то троты бы сразу подняли планку и давали бы те же товары за большие партии. Так что нам напротив выгоднее давать все меньше и меньше, аргументируя это истощением леса и получая в итоге все то же количество припасов – ведь мэр не дурак и понимает необходимость поддержания хотя бы минимальной комфортности житья подземных жителей. Ибо кто иначе будет работать?
— Причем он наверняка и сам об этом догадывается – усмехнулась кобылка — то-то он в последнее время такой мрачный ходил
Хотя вряд ли это единственная причина – ее провокации тоже явно не улучшали настроение главы города, как и мысль о скором возвращении каравана. Ведь это означало очередной сброс «добровольцев» в подземье. Крим почему-то всегда лично следил за каждым новым «приобщаемым к местным обычаям» беженцем, несмотря на, в общем-то, ненужность его присутствия – процедура уже давно отработана до мелочей.
— А чего ради этот псих так рано начинает пытаться убиться об стены? – пытаясь отвлечься от неприятных мыслей, спросила она у пространства — конечно, мы сейчас в месте, где солнце не светит. Однако мой организм весьма недвусмысленно намекает, что стоило бы поспать подольше.
Космос, в лице Серого, поспешило ответить ей:
— Кошмары снятся. Из-за тварей. Вот и пытается воспользоваться моим советом и «отвлечься» — взмах в сторону курящейся дыры в полу – и как ты сама можешь заметить, процесс идет довольно успешно.
Единорожка вынуждена была признать, что в этот раз яма определенно стала более обширной, чем прежде. А судя по обилию мелких «оспинок», избороздивших стены взрывного коридора, у Страшилы стало одним каменным шаром меньше.
— Кстати, раз уж ты здесь, то может посмотришь его? – кивок на виновника переполоха, все это время просидевшего к ним спиной в углу. Вроде бы даже, подрагивая.
Действительно, подобное поведение для него не слишком характерно. Да и Мари нигде не видно. Подумав пару мгновений, кобылка пожала плечами и подплыла к их самому эффективному будильнику. На слова он не отзывался, а при прикосновении задрожал уже вполне явственно, довольно-таки агрессивно гавкнув. Не дожидаясь перевода от встрепенувшегося Серого и внутренне досадую на очередного непослушного пациента, волшебница просто повернула его к себе телекинезом.
Неприятное зрелище.
Их псих как заведенный гладил растрепанную Мари, причем явно без всякого удовольствия для последней. Впрочем, жеребец этого, скорее всего не замечал – на лицо предобморочное состояние или же какой-то припадок. Глаза закатились, веки подергиваются, движения резкие и ломаные, губы раз за разом произносят нечто не воспроизводимое.
Чисто инстинктивно Трикси отшатнулась – неизвестно, когда эта взведенная пружина решит разогнуться, послав в полет ножи или все тело. Однако вид несчастного котенка, зажатого в когтях страшилова безумия, придал ей решимости. Окружив себя парой полей она начала очень осторожно раздвигать механически двигающиеся копыта стадзера, даже не приостановившееся, когда между ними и шерсткой оказалась довольно-таки толстая прослойка воздуха. Как только зазор показался кобылке достаточным, единорожка медленно притянула кисоньку к себе – прямо в заботливые объятия сразу же начавшей вылизывать дочку Китцуне.
Страшила этого не заметил – так и продолжил гладить пустоту. То есть, обратной связи у мозга тоже нет. Очень нехорошо.
— Что с ним? – шепнула она подошедшему следопыту – он такой и был, когда ты вошел?
— Не знаю – так же ответил Серый, прислушиваясь – сидел спиной, не отзывался. Решил, что лучше не беспокоить, а раз уж все равно проснулся, то хоть помогу ему прибраться…
В этот момент Берлиоз выбрался из кармана и попытался с ходу перепрыгнуть пропасть, отделявшую его от сестры. По счастью, реакция разведчика не подвела и котенок был пойман, после чего доставлен-таки к пытавшейся успокоить Мари маме. Бедная кошечка будто окаменела, причем с выпущенными когтями. Над Страшилой начали собираться тучи.
— Что он говорит? – уже более сурово спросила Трикси у второго стадзера.
— Грибы...отпустите…меня – доложил тот.
— И какого сена это значит? – она начала обволакивать психа телекинезом.
— Всего-навсего тот давно должный быть понятым мною факт, что эквестрийцы не понимают нашего юмора – отозвался Серый с кривой улыбкой – понятия не имею, что он говорит – слишком быстро и неразборчиво. Но смысл, скорее всего, похожий. Я, конечно, не специалист, однако здесь все, вроде бы, очевидно – нервный срыв.
— Ой, да с чего ему нервничать-то? – не согласилась единорожка, уже раздумавшая чем бы жахнуть этого сумасшедшего за доведение такой милой крошки, как Мари, до когтей – мы уже который день сидим в этой норе и единственное произошедшее с нами событие, стоящее упоминания, способствовало как раз противоположному.
— Ты имеешь в виду чудесное исцеление некой гениальной, абсолютно вменяемой и сильно обиженной на нас волшебницы? – усмехнулся следопыт.
— И это тоже – действительно, как-то она об этом позабыла – но ты же сам отлично понимаешь, что появление у нас сих прелестных существ является не менее важным событием. Думаю, даже столь бессердечная личность, как некий каменюка, не станет отрицать расслабляющего воздействия кошек на организм.
— Не стану – подумав, кивнул Серый – однако хочу напомнить также о его странном заболевании. Если для нас наличие тварей за дверью – лишь неприятное, в данный момент ничем не трогающее нас обстоятельство, пусть и более чем реально грозящее вылиться в ближайшем будущем в голодную смерть или заурядную гибель в результате штурма, то для Страшилы подобное соседство чревато в первую очередь ментальным давлением. Причем, если его предположение касательно прямой корреляции количества чудовищ с обилием и громкостью голосов в голове правдиво, то…
— Проще говоря, у него за стенкой шумят – едва услышав слово «корреляции» Трикси сразу вспомнилась Профа и связанные с ней неприятные эпизоды, а кому ж подобное понравится? – будьте проще, о предводитель стдзеров в изгнании в количестве одного сумасшедшего и может последнее обстоятельство измениться. Что делать будем?
— Может, споем? – после непродолжительных раздумий предложил Серый – у тебя как раз голос для этого дела подходящий.
Диалог на какое-то время заглох, пока единорожка наконец не завершила тяжелую внутреннюю борьбу победой бывшей главы твайлиитов:
— Не в моих обычаях отказываться от комплиментов, однако в этот раз ты не прав. Пение никогда не было одним из моих бесчисленных достоинств.
— Надо же, чего только в жизни не услышишь – развеселился следопыт – в такие моменты и сам порой произносишь такое, что никогда не считал возможным: на мой взгляд, вы занижаете свой потенциал. Однако вернемся в реальность — мне неизвестно, как можно ему помочь.
— В смысле, совсем? – уточнила единорожка, неожиданно поймав себя на размышлениях о наличии пригодного для пения голоса.
— Вероятно также, что ему так будет лучше – пожал плечами собеседник – в конце концов, может хоть мозг отдохнет, а то ведь сколько уже дней, как у него режим сна сбит.
— Ты правда считаешь, что у меня бы получилось…- волшебница оборвала себя и также попыталась уделить внимание настоящим проблемам – то есть, мне не кажется, будто наш спутник выглядит расслабленно или довольно. Скорее уж у него какой-то кошмар наяву.
— Может быть – не стал спорить стадзер – даже скорее всего, но, учитывая отсутствие у нас вариантов привести моего собрата в чувство, почему бы не поискать в сложившейся ситуации положительные стороны?
— А кто сказал, что у нас нет возможности разбудить его? – какая же назойливая мысль. Начало накатывать раздражение.
— Здравый смысл – снова пожал плечами Серый – использование небольшого имеющегося у нас запаса препаратов грозит непредсказуемыми последствиями в ближайшей перспективе и определенно ухудшением состояния в будущем, попытки укачать или спеть колыбельную вполне могут вызвать агрессию…
— Надоел ты мне уже со своим пением – единорожка обвила объект спора телекинетическим полем – смотри как надо.
Резкий рывок вверх, небольшое облачко пыли и каменной крошки.
Замолчавший жеребец плавно спускается на пол уже без всяких признаков нервного срыва.
-
— Что делать будем? – процитировал ее Биг Мак, едва отряд успел доесть скудный обед.
— Я за проведение ритуала поклонения кошкам – высказала мысль Трикси – ну и мне, естественно. Хотя очередная сказка тоже сойдет, но чур с хорошим концом.
— Не сейчас, точнее и сейчас тоже, но вообще – нервно объяснил понивиллец – сколько мы еще будем сидеть в этой норе?
— Пока запасы не кончаться – пожал плечами стадзер, откладывая немного похлебки для все еще лежащего в отключке Страшилы – или твари не уйдут.
— А когда это произойдет? – красный жеребец резко встал.
— Не знаю – пожал плечами серый – выйди, уточни.
— Вах, как смешно – язвительно отозвался Биг Мак, заходив по кухне – мы здесь уже две недели и все это время убили буквально ни на что…
— То есть, спасение жизни товарища не считается достойным занятием у эквестрийцев – спокойно заметил следопыт – так и запишем.
— Я имел в виду, мы не сделали ничего, могущего приблизить нас к цели – пошел на попятную бунтующий элемент – выходу из этого проклятого подземелья.
— Как будто тебе тут поддувает – произнесла Трикси, расчесывая Китцуне – еда есть, вода есть, туалет и ванна есть, даже компания есть, не говоря уже о кошках – без них-то вообще никуда – живи да радуйся.
— Чему? Тюрьме? – окончательно распалился понивиллец – там, наверху, куча дел, не говоря уже об ожидающих меня пони. Может вам этого и не понять, но…
Он замолчал.
— Приму это как извинения – сказал разведчик — что же ты предлагаешь? Аки легендарные герои выйти на безнадежный бой с сонмами тварей? Они ведь не грамотные – оценить не смогут, бардов вокруг нет, следовательно и до потомков не дойдет. Завалить проходы к реке, чтобы сидеть дальше, но уже без воды? Взрывчатки жалко…
— Так почему бы не использовать ее по прямому назначению? – воспрянул Биг Мак – у нас целые кучи порошка — пробьем новый вход…
— Обвалив пещеру себе на головы — перебил его Серый – а если и нет, то шум просто привлечет толпу жаждущих познакомится с нами чудовищ на новоназначенное место встречи.
— Тогда давайте отвалим камень и закидаем их бомбами…
— Я же говорю – бардов нема, воспевать нашу героическую гибель будет некому, а за просто так превращаться в удобрения лично мне как-то не хочется –следопыт усмехнулся – надо же еще успеть поверить в спасение.
— Но почему? – чуть не взвыл понивиллец. Видно его действительно достало сидение без дела – у нас же целые горы этого порошка. Да им при желании можно все подземье на уши поставить.
— Не преувеличивай – Китцуне лежала на спине и благосклонно подставляла под расческу грудку – на это даже меня не хватило бы, а уж ваших-то поделок тем более.
— Верное замечание – одобрил Серый – да и на этих тварей нас тоже не хватит – сам небось знаешь, какой толстый панцирь у членистонога, а ведь до него еще добраться надо. Также хочу обратить твое внимание на шелковичек – наши подарочки просто не долетят.
— То есть, вы оба утверждаете, что мы, сидя на целой горе взрывчатки, ничего не можем сделать? – в голосе появились, новые, ранее не слышанные ею нотки. Неужели угроза?
— От чего же? – весело отозвался стадзер – у меня уже есть один весьма изящный и практически безотказный вариант, причем именно с вами в главной роли, о уважаемый офицер эквестрийской армии – такое обращение явно ничего хорошего не сулит.
— Готов – твердо заявил Биг Мак – что угодно, только бы не сидеть дальше в этой дыре!
— Прелестно – кивнул следопыт – только вам, увы, все равно придется еще хотя бы немного подождать, ибо для превращения вас в подрывника-смертника у нас пока не хватает материалов…

— Агась — наконец нарушил наступившую после внесенного предложения тишину понивиллец – а почему именно мне досталась такая честь?
— С радостью объясню – как-то особо зловеще гладя Берлиоза, улыбнулся следопыт – имеющаяся при нас кобылка является могучим магом, без которого весь наш поход фактически обречен на провал. Грех разбрасывать подобный бисер перед когтистыми и клыкастыми свиньями. К тому же она, как иногда можно заметить, представительница прекрасного пола.
Серый даже не глянул на ударившую буквально в копыте от него маленькую молнию.
— Я являюсь единственным проводником по нашим гостеприимным местам и потеря меня также означает конец путешествия – надо же, улыбается прям как…- Страшилу я им не отдам, потому что он мне нравится. Остался только один.
Снова долгая пауза.
— Значит, я тебе не нравлюсь – изволил ухмыльнуться и расслабится их бунтарь.
— Напротив – я настолько симпатизирую вам, что даже готов ради вас оторвать от себя шанс стать героем – ответил ему тем же разведчик – в конце концов, не каждый же день подворачивается возможность не просто быть разорванным клыками и когтями тварей, а положить свою жизнь за товарищей во славу Высшего Блага!
— Это какого же? – уточнил предполагаемый мученик.
— Нууу – задумался было стадзер, но тут его взгляд упал на спящего Берлиоза – положим, кошачьего. Раз уж другого под ногой нет.
— Ну-ну – отозвался Биг Мак, уже вполне успокоившись – а если без шуток, то неужели мы действительно ничего не можем сделать?
— Я же не Единый, чтобы знать все – пожал плечами Серый – скажу прямо: наша ситуация практически безнадежна. Настолько, что мое предложение касательно подрывника-смертника было не только шуткой.
Тут даже Китцуне встревожено подняла голову.
— По-моему совсем недавно кто-то что-то говорил про ценность жизни товарища? – стараясь держать насмешливый тон, заметил понивиллец.
— И я не собираюсь отказываться от этих слов – твердо ответил следопыт – в открытом бою шансов нет. Вообще. Там шелковички и членистоног, не говоря уже о прочей «мелочи», почти каждая тварь из которой способна убить неподготовленного солдата. По отдельности мы бы может и справились, но когда они вместе…
Многозначительное качание головой.
– Впрочем, я бы порекомендовал повременить пока с подвигами ради Высшего Блага и просто подождать того момента, когда твари уйдут.
— А они это сделают? – мрачно спросил красный жеребец.
— Понятия не имею – пожал плечами серый – однако не стоит забывать о такой своеобразной штуке, как надежда. В том числе и на то, что все мы выберемся отсюда живыми. Крайне маловероятный исход в случае какой-либо попытки силового решения. Впрочем, если у вас есть другие предложения, то я не откажусь выслушать.
Если они и были, то высказать их понивиллец не успел – пришлось срочно ловить внезапно выпрыгнувшего из наспинного кармана Тулуза. Видно этот рыжий прототип вечного двигателя решил, будто вокруг него стало слишком скучно.
— Ну-с, это возвращает нас к первоначальному вопросу – убедившись в нежелании Биг Мака продолжать столь интересующую его тему, начала Трикси – как будем проводить ритуал? Думаю, для начала мы с Китцуне должны встать на возвышении, дабы смотреть на вас, простых смертных…
— Забудь – резко прервал ее веселье Серый – если твое кошкослужение не включает в себя принесение сих мявучих комков шерсти в жертву с последующей выделкой шкур на шляпы, то я не согласен.
Только использования Берлиоза в качестве заложника спасло этого негодяя от заслуженной кары. Причем он явно и сам это понимал, так как не позволил изъять у себя котенка и нагло при этом скалился.
— Отлично – сказала единорожка, отказавшись от попыток вытянуть малыша из злодейских копыт, но мысленно пообещав припомнить этот эпизод в дальнейшем – чем тогда предлагаешь заняться?
— Может, просто посидим молча – видя, что опасность миновала, Серый снова положил расслабленного котенка в карман – как взрослые пони?
— Не считай окружающих идиотами – от всего сердца порекомендовала ему бывшая глава твайлиитов – у нас-то, в отличие от тебя, книг нет.
— Могу дать вам свою почитать – предложил Серый.
— Я не знаю стадзерского – ее внимание привлек Тулуз, в этот самый момент со злобным шипением вцепившийся Биг Маку в хвост.
— Ну, вот заодно и язык выучите – собеседник также обратил внимание на творящийся буквально в трех шагах от них цирк – здоровенный жеребец, пытающийся сбросить маленького котенка. Не взаправду, естественно, но сразу видно, что понивиллец старался.
Увы, сие занимательное зрелище завершилось весьма быстро – все-таки третий член экспедиции являлся очень ответственной личностью и едва почувствовав, как хватка начинает ослабевать, тут же сдался, дав торжествующему Тулузу начать трепать свою добычу с видом поправшего дракона льва. Скоро к этому занимательному занятию присоединились и брат с сестрой.
— Твое предложение, безусловно, заманчиво – произнесла Трикси, искренне радуясь оживлению Мари – однако мне сейчас как-то не до лингвистики. Давайте лучше продолжим наши вечера воспоминаний.
— Поддерживаю – кивнул Серый, пряча вынутое было «Слово» обратно – начинай. Осталась только твоя «сказка».
Этот очевидный, в общем-то, факт как-то ускользнул от ее, в данный момент занятого в основном кошкам, сознания. Отнекаться, несмотря на все старания, не удалось.
— Ладно, вторженцы в личную жизнь – по итогам длительного спора подняла копыта Трикси – чего же вы хотите знать обо мне?
— Что с тобой произошло после нашего приключения – развел копытами следопыт – для начала.
— Не надо угроз – усмехнулась кобылка и, обняв благосклонно наблюдающую за своими мельтешащими отпрысками Китцунэ, начала – в принципе, ничего особо интересного. Для начала нам еще предстояли месяцы боев с армией Безумца, за время которых моя и без того немаленькая популярность взлетела до небес. Причем вполне заслуженно. Умри я тогда и меня бы наверняка почитали больше Орнита.
— Ну-ну – хмыкнул проводник – впрочем, спорить не буду. Мертвые герои лучше выживших – ведь проявлять уважение в денежном эквиваленте уже никто не требует.
— А вариант Твайлайт – ни туда ни сюда – еще лучше – кивнула рассказчица и продолжила – потом было время восстановления. Все подряд пытались припахать Великую и Могучую Трикси к разным совершенно недостойным ее таланта работам, пусть и весьма вежливо. Она, естественно, не могла смириться с подобным и покинула уже сильно поднадоевший ей Троттингем…
— Вопрос – поднял копыто Биг Мак – пока мы не ушли слишком далеко. Судя по вашему рассказу, общеизвестная «повесть об Орните» не вполне верна. Ведь это не он убил дракона, а пегас. Как же так?
— Ну вот так – пожал плечами следопыт – после той победы у нас было несколько дней на утверждение исторической истины и мы просто договорились считать, будто победа над звероящером – по большей части заслуга наших почивших товарищей. Подобная трактовка удовлетворила всех и в первую очередь крылатого: тот ни в какую не хотел себе славы «сразившего дракона» — все винил себя в смерти…попутчиков. Причем не он один – красноречивый взгляд в сторону представительницы прекрасного пола.
Та неожиданно покраснела.
— А что еще мне было делать? – голос получился очевидно натянутым – надо же было кого-то обвинить – на губы наползла кривая улыбочка в стиле Серого – а то бы вышло, будто виновата Великая и Могучая Трикси, а этого не могло быть по определению. Короче, мы устроили заговор и сфальсифицировали историю себе во вред. Ты удовлетворен ответом?
— Почти – понивиллец спустил успевшего забраться ему на спину Тулуза – если Цыпа на самом деле был грифоном-самкой, то почему его…
— Во избежание всяких неприличных произведений – усмехнулся стадзер — ведь поклонники с кем только не пытались…свести Орнита, благо он уже не может что-либо сказать в свою защиту.
— Но ведь эти двое на самом деле…
— И это тоже – вновь перебил его стадзер – понимаешь, сейчас наша сказка рассказывает о прекрасной дружбе двух представителей совершенно чуждых друг другу народов без какой-либо спорной подоплеки. Проста эпичная история, выполненная в духе старой Эквестрии. Узнай население о более…близком общении двух главных героев – наверняка бы началась настоящая эпидемия схожих случаев – просто потому, что так было у них.
— Агась – понивиллец задумался – и чем это так уж плохо?
— Помимо разных традиций, обычаев и взглядов на мир, могущих в итоге привести к изгнанию «влюбленных» из общества? – поднял брови проводник – мелочь – невозможность иметь детей, то есть самого главного ресурса необходимого нынешней Эквестрии.
— А ты уверен…
В потолок ударил маленький огненный шарик.
— Мы вроде обо мне говорили? – она с изрядной долей раздражения констатировала истеричные нотки в своем голосе – или я могу быть свободна?
— Можешь – кивнул понивиллец – в пределах нашего места совместного заключения. Впрочем, я получил свой ответ. Продолжай.
— Как великодушно – единорожка постаралась успокоиться и вновь безмолвно обратилась за поддержкой к своей кошечьке. Та не подвела – значит, после отъезда я вдруг обнаружила, что желание припахать каждого встречного единорога к работе распространено по всей стране, вместе с такими популярными за пять лет до того веяниями, как грабежи, сбивание в разбойничьи шайки и прочие виды народных промыслов.
— Кое-кто вроде недавно пенял мне за нелюбовь к народу – заметил Серый.
— А я никогда и не утверждала, будто испытываю к нему сердечную приязнь – легко отбила кобылка – как, впрочем, и он ко мне. Первой целью был Кантерлот – посмотреть хотя бы, за что сражались орденцы, пока Троттингем истекал кровью. Честно говоря, ничего достойного…
Речь была спокойна, а слова текли плавно. В конце концов, ничего особо интересного там и не произошло. Обычная прогулка могущественного, но не жаждущего помогать окружающим единорога по полумертвой стране. Бандиты, недобитые твари, разрушенные мосты – много препятствий, но только не для нее. Тем более, что тогда у Великой и Могучей Трикси действительно была цель – небольшой городок на далеком побережье теплого моря. Красивый и уютный. Где фрукты и виноград росли буквально повсюду, а пони были игривы и часто разговаривали друг с другом на забавном, отличном от общеэквестрийского, языке.
Вот только ее нынешним спутникам незачем об этом знать. Как и о том, что величайшая волшебница Эквестрии, победительница дракона, не раз смотревшая в оскалившееся лицо смерти…испугалась. Того, что может узнать. Потери, быть может, уже произошедшей, но еще сокрытой от нее.
И ушла.
Не дойдя до цели всего каких-то жалких пару миль.
Китцуне наверняка знает, как она кляла себя за подобную трусость, однако так и не нашла в себе сил обернуться и все-таки дойти до синего моря. Вместо этого, единорожка послала письмо. На старый адрес, который заучила еще в далеком детстве, когда страна казалась, да и была, раем.
Просто сообщила, что с ней все в порядке. В привычной хвастливой манере:«моя магия, которой вы все так боялись, спасла меня и целый город. Ну что вы теперь скажите?»
Ничего. Ответа так и не последовало. Несколько месяцев сидения в Кантерлоте с редкими выездами на чье-нибудь поджаривание – и тишина. Были моменты, когда Великая и Могучая Трикси собиралась бросить все и стремглав помчаться в этот далекий прибрежный городок. А порой – с той же скоростью куда угодно, только бы подальше от него…
-…в итоге я пришла к выводу, что нынешняя Эквестрия не достойна моего путешествия по ней и вернулась туда, где аборигены хотя бы имели представление о том, как нужно со мной разговаривать – развязный и гордый тон, за которым так легко прятать свои истинные чувства – и с тех пор я покидала Троттингем только ради недолгих турне на ярмарку. Все.
Только бы не было…
— Как бы не так – встряхнулся заскучавший было Серый – а что насчет пегаса?
— Конкретизируй – внутренне сжавшись, надменно бросила кобылка – крылатых, знаешь ли, много.
— Да есть тут один забавный парень – широко улыбнулся следопыт – Кримсон Хорайзон зовут. Ну, может быть помнишь – длинный, алый, с маской на крупе.
— Ах, этот-то – она легонько, чтобы не потревожить спящую Китцуне, отмахнулась – да ты и сам небось знаешь: воспользовался своей, пусть и незначительной, но все же популярностью, набрал политического веса и стал мэром.
Жеребец смотрел на нее с ожидающим видом.
— Давай я лучше тебе про Профу расскажу – попыталась съехать с темы волшебница – эта неугомонная искательница новых методов смертоубийства долгое время работала в троттингемской алхимической лаборатории. Ну, это куда вы порошки поставляете. Однако в один прекрасный день ей это надоело и она…
— Отправилась в Кантерлот, предварительно дав подписку о неразглашении и получив наилучшие рекомендации – продолжил вместо нее проводник – где успешно затерялась среди орд таких же, как она, сконцентрированных на получении знаний безумцах и наверняка до сих работает в каких-нибудь подвалах над очередной формулой отравы для тварей.
— Вот видишь: ты и сам все знаешь лучше меня – обвиняющее ткнула в его сторону копытом волшебница – так чего ради допрашиваешь?
— Просто мне очень интересно узнать, как сложилась жизнь одного славного и очень старательного парня – он опять начал со зловещим видом гладить вылезшего из кармана Берлиоза – которому не повезло влюбится в худшую стерву из всех известных мне, уже в самом начале их знакомства едва не превратившую его в лепешку. Он приносил ей цветы, а она била его о стены. С риском для жизни добывал деликатесных грибов и получал в награду струю кипятка. Спасал ей жизнь и в ответ покрывался язвами. Казалось, будто ничто на свете не сможет его остановить, заставить отказаться от…
Китцуне обеспокоено прикоснулась к ее лицу и тихо мяукнула.
-…итак, скажи мне, пожалуйста, сдался ли герой, победивший дракона, в годы последовавшие за сим подвигом?– котенок попытался слезть, однако следопыт его удержал.
Эти сапфировые глаза, встревожено смотрящие на нее.
Как будто небо и море, со всей их мудростью и силой…
— Нет – послушалась безмолвного совета Трикси – не сдался.