Сказка об Ордене Сумерек. Часть 23. Перформанс.

Родина, мать, зовет.

Эта история о том, как пони научились жить в изменившемся мире и захотели достойно отплатить тем, кто его изменил.

Начало.

Предыдущая глава.

Следующая глава.

Увы, перевести в FB2 не получилось.

Поздравляю всех с еще одним днем рождения Спасителя.

Штобы було:

http://www.youtube.com/watch?v=8oL6HlzQZLo

— СТОЯТЬ! – он попытался-таки сбежать. Бессмысленно. Земной пони не успел сделать и трех шагов, как оказался в телекинетическом поле. Жертва задергалась, а когда ее начали подтягивать ближе мертвой хваткой вцепилась в дверь.
Однако единорожка оказалась настойчивее и уже через минуту обнимала так и не выпустившего оторванной ручки стадзера.
— Ну-с, а теперь, поскольку с формальностями покончено – Трикси выпустила жеребца, не гася тем не менее рога – перейдем к делу.
Следопыт издал громкий стон, по пути перешедший в широкий зевок и произнес:
— А может не надо?
— Надо, Серый, надо – ласково сказала новобрачная и начала допрос с главного – где мой муж?
— Ревновать сразу после брачной ночи – с осуждающим видом покачал головой ее старый друг — неужели у вас все прошло настолько пло…- легкая встряска — хорошо, хорошо! Мы оставили его в зале Совета – кто-то же должен разобрать всю ту гору приказов, бумаг и мелочей, что неизбежно сопровождают великие дела.
— Ага, то есть вы стянули моего супруга прямо с брачного ложа и припахали к письменному столу, а сами пошли отдыхать – прокомментировала волшебница – не стыдно?
— Знаешь, нисколько – пасмурно глянул на нее Серый – я, в отличие от некоторых, вторые сутки глаз не смыкаю.
— А с чего это ты решил, будто МЫ дрыхли? – подняла брови единорожка – поверь, не будь я вусмерть уставшей, не видать бы вам Крима как своих ушей. А ведь у него и весь предшествовавший месяц был далеко не отпуском.
— По нему не скажешь – еще один сочный зевок – скорей уж заново родившемся выглядит. Что ты с ним сделала?
— Все-то тебе расскажи – немного поколебавшись, кобылка оскалилась и направила в следопыта поток энергии, от которого тот закрутился вокруг своей оси и чуть ли не заблеял.
Понаблюдав пару минут за довольно-таки забавным поведением подопытного, она прервала передачу и опустила обвисшее тело на землю. Ему понадобилось какое-то время, чтобы прийти в себя.
— И что это было? – без какого-либо следа сонливости полюбопытствовал стадзер, прислушиваясь к своим ощущениям.
— Просто немного тебя подбодрила– улыбнулась волшебница – ну а заодно лишний раз проверила недавно придуманное заклинание.
— То есть, я принял участие в эксперименте – протянул Серый, начиная опасливо себя оглядывать – а часто ты до этого его использовала?
— Раза три, кажется – улыбка стала еще более невинной – не волнуйся: никаких побочных эффектов в принципе быть не может.
— Ладно, поверим – кивнул жеребец и задумался – забавно: как-то не припомню, чтобы у тебя в последнее время была возможность посвятить себя разработке новых трюков. Когда же ты его изобрела?
— Думаю, часов этак восемнадцать назад – постаралась быть поточнее кобылка – на деле я пыталась достичь подобного эффекта годами, только почему-то ключевое звено постоянно ускользало. А тут вдруг «бац» — и все само пришло, даже не постучавшись.
Следопыт какое-то время смотрел на нее с испытующим видом, после чего усмехнулся и произнес:
– Теперь я готов поверить, что вы действительно не спали эти двенадцать часов– усмешка стала шире – получается Страшила опять прав: при правильной мотивации пони способны даже горы ворочать.
— Не буду спорить с утверждением – пожала плечами кобылка – а теперь не ответишь ли ты мне на остальные вопросы?
— Этого-то я и боялся – что ты возьмешь меня в оборот и будешь трясти пока не выболтаю тебе все – трагически прошептал жеребец и уже нормально продолжил – твое заклинание долго действует?
— Этот заряд – минут тридцать – прикинула изобретательница – если надо, могу дать еще…
— Не стоит – вскинул копыто Серый – я, конечно, доверяю тебе и твоему таланту, однако лучше воспользуюсь традиционным методом восстановления бодрости – посплю. А то кто знает, когда в следующий раз мне так «повезет» — голос сошел в мрачность.
— Как? – заинтересовалась кобылка.
— Страшила все-таки свалился: сотрясение мозга и еще вроде трещина в черепе – осуждающий взгляд – ты его тогда действительно славно приложила о карниз.
— Он пытался выдать меня замуж вопреки моему…в смысле, без моего…ну ты понял – не стала заморачиваться единорожка – не говоря уже про нож у горла и то, что твой псих уже дважды вырубал меня. А ведь я, между прочим, дама.
— «Между прочим»? – поднял бровь собеседник.
— Между прочим – с нажимом повторила Трикси, слегка пыхнув рогом – и ныне, кстати, замужняя.
— Благодаря «моему психу» — усмехнулся следопыт.
— Допустим– пожала плечами кобылка – однако вернемся к моим вопросам. Чем быстрее ты на них ответишь, тем скорее сможешь «ударить по сену». Первое: я правильно поняла, что наш общий сумасшедший не ложился с того самого момента, как получил травму? Как ему это удалось? Ведь с главного события моей жизни прошли почти сутки?
— Мотивация – повторил ее движение следопыт – ну и еще секрет фирмы номер один – он достал из сумки ампулу с чем-то золотистым.
— Ага – объект подвергся тщательному изучению. Ни капли магии, а проводит химический анализ ей нынче некогда. Да и незачем – и что это?
— Стимулятор – со смешанными интонациями отозвался стадзер – конкретно этот является вытяжкой из янтарной слезы – ягоды, растущей у самого потолка подземного леса. При правильном применении способен притупить боль и продержать носителя в бодрствующем состоянии около трех суток.
— Неплохо – одобрила волшебница, возвращая баночку владельцу – сам делаешь? Научился когда был наемником? Может, поделишься парой рецептов?
– Умение работать с травами – еще один из множества даров моей погибшей родины , который, увы, как и многое другое вынесенное мною из города, содержит в себе и проклятье — жеребец посмотрел ей в глаза – данный препарат считается почти безвредным, но и он при несоблюдении мер предосторожности способен лишить пони зрения. Что уж тут говорить о более опасных веществах.
— Ага — хмыкнула единорожка — и ты дал своему драгоценному «собрату» этакую пакость– лучше сразу признайся, что тебе просто лень делится знаниями.
— Не буду спорить с утверждением – усмехнулся следопыт – что же до первого…то я уже раскаиваюсь в своем поступке – уголки губ снова опустились – с самого начала пытался его отговорить, однако этот парень может быть не менее упертым, чем твой супруг. И почему некоторым порой прямо-таки необходимо довести себя до изнеможения? Неудивительно, что они так быстро нашли общий язык.
— Неужели? – подняла бровь кобылка – это на какой, позволь спросить, основе?
— Спасение Троттингема, разумеется – жеребец неожиданно развернулся и зашагал к лишенной ручки двери – думаю, нам стоит продолжить разговор в более удобной обстановке…
-
Увы, собственно тему ныне предпринимаемых мер для вызволения города из той ямы, куда он сам себе загнал, ее друг продолжать не стал, отбрехавшись якобы нежеланием раскрывать сюрприз. Когда же Трикси попыталась надавить, заявил будто это не его тайна и единственной причиной, почему она стала ему известна – наличие между психом и мэром пусть и не морального, но зато вполне лингвистического языкового барьера. Поныв еще минут пять, единорожка смогла выудить у него всего одно слово в качестве подсказки — «мотивация».
Зато в остальном их беседа была довольно приятной и информативной.
Перво-наперво новобрачная выпытала кое-какие детали своего прошедшего бракосочетания, кои ей помешал увидеть вовремя вырубивший счастливую невесту Страшила, сразу же затем взявший ее в заложники с лозунгом «свадьба или смерть!». По словам шафера, план женить мэра на «корне всех бед» пришел к нему не внезапно, а был итогом довольно-таки долгих раздумий на тему «как нам обустроить Троттингем». Конечно, вариант авантюрный, рискованный и непонятно каким образом могущий осуществится, однако дававший в случае успеха наилучшие результаты.
Во-первых: благодаря этому «династическому браку», как выразился Серый, наиболее опасная и организованная часть восставших переходит под контроль правительства. Лично ей эта зависимость не показалась такой уж прямой, однако у сводника оказалась несколько иная логика, кратко выражающаяся во фразе «муж и жена – одно». То есть ее последователям с точки зрения психа давалось лишь два выбора: принять Крима как своего, пусть и не главного, но все же руководителя или же перестать считать Трикси главой, что лишает смысла их основную претензию к режиму.
Как ни странно, подход оправдался: едва ли не самый проблемный и фанатичный из твайлиитов – брат Томас – практически сразу поставил жизнь с благополучием невесты над собственными интересами и взглядами, заодно с боссами повязав пытавшихся помешать свадьбе заговорщиков, которые довольно быстро поняли чем она им грозит. Он же, после разговора по душам со стадзерами и счастливым новобрачным, первым заявил о своей лояльности правительству, пообещав убедить остальных последователей Твайлайт последовать его примеру.
Во-вторых: оставшись без ядра и, что якобы куда важнее, пусть лишь номинального, но все же повода и символа, восставшие горожане куда охотнее пойдут на переговоры. «Грабить и убивать без оправдания не так приятно – появляется смутное ощущение, будто ты делаешь что-то плохое» — дал ей цитату Страшилы Серый. Это, вкупе с новостью о приближении тварей и охапкой обещаний по изменению общества, предположительно заставит тротов проявить благоразумие и таки пойти на сотрудничество.
— Какие же вы все, оказывается, мечтатели – прокомментировала единорожка – поверить, будто только что насмерть сражавшиеся друг с другом пони вдруг помирятся и встанут единым фронтом…- она грустно покачала головой – тем более когда требования повстанцев вполне оправданы и их негодование копилось годами.
— У тебя есть предложения получше? – вскинул брови стадзер, отставив в сторону чашку – на мой, прямо скажем, ранее довольно искушенный в интригах взгляд, единственной альтернативой переговорам является силовое подавление восстания, которое мало того, что займет неизвестно сколько времени, так еще и даст на выходе озлобленный и значительно уменьшившийся в количестве народ, только и мечтающий о том, как бы ударить своих угнетателей в спину.
— Как будто он сейчас того же не жаждет – хмыкнула кобылка, также отодвигая наполовину съеденные тушеные корни в сторону – или не будет желать этого после переговоров. Пообещаете мало — никто не поведется, а на по-настоящему серьезные изменения в сем прогнившем сообществе не пойдут уже Первые. А даже если случится чудо и Крим заставит-таки наших властителей поделится нечестно нажитым добром с «массами», то последние просто не поверят в их искренность. И скорее всего, правильно сделают.
— Откуда у тебя вдруг такой пессимизм? – с улыбкой поинтересовался следопыт – тем более, сразу после первой брачной ночи? Неужели все правда было настолько…
— Повторяешься – она погрозила ему копытом и демонстративно подогрела свой чай небольшим язычком пламени – впрочем, как ни странно, но в этот раз ты отчасти прав – кобылка сделала глоток – мы занимались не только «неспанием», но еще и общались – как минимум, чтобы дать одной не могущей пока подбодрить саму себя кобылку немного отдохнуть. И совершенно естественно вышло так, что мой супруг говорил на порядок больше: ведь у него наконец появился кто-то, кому можно доверять.
— Да, для него это небось было ударом – усмехнулся Серый, недвусмысленно протягивая ей свою чашку.
— У нас обоих вчера был весьма своеобразный день – возвела волшебница очи к потолку, но затем, не в силах выдержать направленный на нее просящий взгляд, все-таки поработала чайником – в общем, до того как я стала его женой мой супруг был величайшим из всех известным мне врунов. Причем, судя по десяткам услышанных мною историй о нашем любимом народе, имел для этого все основания. Не могу сказать, что это были уж самые шокирующие сказки из услышанных мною в жизни, однако они не далеко от них ушли. И это в мирное и относительно благополучное время – она приложила копыто к лицу – впрочем, не буду их пересказывать…
Дабы отвлечься от нерадостных мыслей, единорожка притянула к себе пару печенек с соседнего пустого стола. Мелочь, но до чего же приятно. Конечно, практически полное отсутствие пони вокруг несколько напрягает, однако раз Серый сказал, что это мэр своими антикризисными приказами всех на уши поставил, то скорее всего так оно есть, а значит: «все по плану». Да и скажем честно – у нее сейчас нет желания общаться с толпами поклонников, поздравителей и просто любопытных.
— Кстати, он оказывается все это время был в курсе договора с тварями – сладкое подействовало на нее тонизирующе – а заодно, как и предполагал Страшила, сразу по обнаружении моего золотого плаща провел инвентаризацию, тем самым убедившись в правдивости к тому моменту еще не рассказанной мной истории наших похождений. Услышав же ее, этот хитрюга притворился валенком и хотел выдавить из меня более удобные для правительства условия сдачи мятежников.
— Я всегда говорил, что мэр – это голова – заявил Серый с таким видом, будто сам взрастил и выпестовал нынешнего главу города – кстати: а каким образом ему удалось узнать о заговоре?
— Один советчик снизошел – криво усмехнулась Трикси – после «доказательства верности городу и его идеалам», то есть сброса одной очень давно всем надоевшей занозы вниз. Только представь: Криму и до этого было мягко скажем не по себе от отправления любви всей жизни в пожизненную ссылку, а тут еще вдруг обнаружилось, что тем самым он в прямом смысле слова отдал ее во умилостивления чудовищам с последующим превращением прекрасной дамы в уродливого труппера – она покачала головой – второй раз в жизни мой пегас плакал на моих глазах, умоляя простить…
— Ну и как? – не дождавшись продолжения, спросил собеседник – простила?
— А разве могло быть иначе? – волшебница вздохнула – скажем честно: в нашем дуэте именно я была злодейкой и, по совести говоря, вполне заслужила куда более скорое и радикальное правосудие.
— Тебе виднее – фыркнул жеребец и продолжил уже более серьёзным тоном – не могу передать, как я рад слышать прощающую и признающую свою вину Великую и Могучую Трикси. Ты прошла длинный путь.
— Говоришь так, будто я его уже закончила – усмехнулась кобылка.
— Кто знает – пожал он плечами, допивая чай – быть может наш план провалится и уже через неделю сосредоточенно жующий сам себя Троттингем затопят твари.
— Да-да, «время не ждет» и «смерть на пороге», как сказал наш общий неуравновешенный знакомый – хмыкнула единорожка – очень хороший, жизнеутверждающий аргумент. Честно: в немалой степени из-за его разглагольствований я и набралась решимости стать чьей-то.
— О да, этот парень может бытьт ну ОЧЕНЬ убедительным – смачный зевок – видимо заклятье выветрилось. Я, с твоего позволения, откланяюсь: завтра – он на мгновение задумался — максимум послезавтра мой собрат выберется из госпиталя и ему вновь потребуется повсюду сопровождающий переводчик. А перед великими делами стоит поспать.
— Как мудро сказано. Можешь идти – благосклонно махнула копытом кобылка.
-
— Я же велел никого не впускать! – крикнул не глядя на нее пегас, едва она переступила порог.
— Простите, господин мэр, но этого посетителя все же стоит принять – без тени боязни ответил из приемной секретарь.
— Если бы я кого-то ждал, то так бы тебе и заявил. Кто там может быть настолько…- не сулящий ничего хорошо тон мгновенно испарился, как только он поднял взгляд -…важным.
Крим смотрел на нее минуты полторы, яростно моргая красными от недосыпа глазами. Наконец до него видно дошло, кто стоит перед ним и на губах появилась радостная улыбка:
— А, Трикси, замечательно – жеребец с трудом встал из-за заваленного бумагами стола и покачиваясь, направился к ней – ты не могла бы снова применить то заклинание…
Одно неловкое движение – и чернила радостно покидают опрокинутую склянку, заливая целые пласты наверняка весьма важных документов. Мэр, издав наполненный смертной тоской стон, бросился было на спасение, однако задел крылом за висящую рядом карту и в итоге опрокинул ее вместе со стойкой на ту же многострадальную кипу листов, лишив комнату последнего намека на порядок.
— Не волнуйся – прильнула кобылка к готовому взорваться администратору, от чего тот мгновенно обмяк – ведь я здесь. С тобой.
— Да – обнял ее в ответ муж — это самое главное.
Какое-то время они просто стояли, молча наслаждаясь объятиями друг друга. Одно целое.
— Как хорошо, что ты зашла – наконец немного отдалил свою возлюбленную пегас – не могла бы снова дать заряд бодрости? Столько работы – не счесть.
— Неа – ласково провела она копытом по его подбородку – у меня есть кое-что получше – Трикси потянулась вперед и поцеловала его, одновременно насылая сон.
Уходя со сладко сопящем в кильваторе мэром волшебница заявила секретарю, что не позволит беспокоить его как минимум часов этак восемь. А город пусть пока справляется сам – не маленький чай.
Ведь предстоят великие дела.

— Ты была великолепна! – помог ей спустится с неправильно построенного помоста Крим – впрочем, как и всегда.
— Со стороны оно, конечно, виднее – саркастически протянула Трикси – но меня почему-то все время преследовало ощущение, будто не я являюсь центром их внимания. В общем-то публику можно понять – при такой-то конкуренции.
— А, брось – пегас обнял ее крылом и прижал к себе – она просто не понимают, какое сокровище им только что было позволено лицезреть.
— Это да – прислонилась единорожка к супругу – однако ты определенно мог бы помочь им увидеть меня, если бы не поставил позади эту длиннющую виселицу.
— Так в этом ведь и состоял мой хитрый план – шепнул ей на ухо мэр – а то ведь узнай народ, какое счастье снизошло на их угнетателя, меня бы тут же линчевали из одной зависти.
— Ну-ну – усмехнулась кобылка – в таком случае момент для открытия сюрприза массам был выбран действительно удачно – я ведь как раз пыталась убедить их, будто в правительстве не одни только вешатели сидят.
— Честно говоря, занавес должен был разойтись несколько позже – промолвил мэр, делая знак своим парламентерам – а в идеале даже и вовсе не двигаться с места. Увы, от ошибок никто не застрахован, тем более когда мы столько нагородили да еще и без репетиции.
Тут он был прав – удивительно, как им вообще удалось организовать этакое мероприятие за столь короткий срок. Теперь-то Трикси вполне поняла, почему Крим был столь…огорчен, обнаружив себя в ее покоях спустя девять часов сна. Впрочем – усмехнулась кобылка — тогда она весьма быстро его утешила, тем более что ничего особо требующего личного контроля мэра за то время не произошло – Троттингем по большей части находился в ступоре от резко прекратившейся гражданской войны и вовсю совещался, пытаясь понять происходящее и выработать стратегию. А сдача боссами центральной пещеры без боя вследствие отсутствия приказов от главы города и вовсе пошла на пользу, убедив народ в реальности неожиданно пришедшего приглашения за стол переговоров. Тут мэр попытался было снова с ней не согласится, но у него, разумеется, не получилось.
Тихонько фыркнув, единорожка вновь с удовлетворением оглядела проделанную работу.
Они стоят в официально не контролируемом правительством крупнейшем естественном зале горы, битком набитом чуть ли не всем нынешним населением, явно ожидающим от этой ассамблеи как минимум чего-то зрелищного. И правительство, в первую очередь в лице их семейной четы, постаралось оправдать их надежды.
Ей пришлось тряхнуть стариной, если конечно позволительно говорить такое о вечно молодой и неизменно Великой и Могучей Трикси, а именно создать сцену, чем она не занималась уже лет десять. Собственно помост почему-то вышел совершенно не таким, как единорожка заказывала, хотя и виселицы в ее плане также не было. Зато место, фейерверковые котлы по бокам, освещение и декорации в виде занавеса в точности соответствовали данным ею указаниям. Заодно поучила стадзеров нескольким из не самых хитрых трюков с зари выступлений. Зачем им это нужно они так и объяснили, но Крим очень просил оказывать иностранцам всякое содействие.
На нем висело все остальное. Организация оцепления и рассылка приглашений. Затаскивание на подготовленную трибуну первых лиц города для толкания речей. Сбор, расстановка и инструктаж бригады единорогов-звукотехников и визуализаторов, дабы и стоящие в дальних рядах троты смогли услышать и увидеть обращенные к ним воззвания. Подготовка музыкального сопровождения, в виде городского оркестра ныне в полном составе стоявшего за сценой. Не забыл мэр и об угощении: вдоль стен расположилась прерывистая цепь прилавков, большая часть из которых опустела меньше чем за полчаса – сидевшие по отдельным ответвлениям Троттингема восставшие пусть и не успели еще как следует проголодаться, но вот с разнообразием пищи у них явно были проблемы.
Также вниманию почтенной публики предлагался целый серпентарий в виде разодетой в пух и прах делегации Первых, окруженной тремя рядами гвардейцев и боссов. Трикси не была уверена, но вроде как минимум половина из ее членов присутствовали в рядах заговорщиков, а их лидера она узнала уже точно. И это вновь привело к неприятным мыслям касательно роли виселицы на этом празднике жизни.
— А все-таки, для кого галстуки? Всех виновных все равно повесить не удастся, а непричастных столько не наберется – ответа не последовало, так как глава города чересчур увлекся расцеловыванием ее ушек. Пришлось несколько отстранится – кстати, может тебе стоит умерить пыл? Как-никак у нас сейчас публичное мероприятие.
— Воистину, твои требования всегда были практически невыполнимы – с жаром выдохнул пегас – впрочем, если тебе неприятно…
— Я этого не говорила – вновь прильнула единорожка к мужу, послав вперед слабенький точечный зарядик, явно пришедшийся ему по вкусу – просто вокруг нас, знаешь ли, тысячи зрителей.
— Неужели Великую и Могучую Трикси смущает такая мелочь? – хитро улыбнулся Крим.
— Думаю в этот раз проблема в тебе – она поцеловала его в щеку и тут же мягко пресекла попытки углубить столь приятное, но совершенно не подходящее к моменту общение – как-никак ты у меня мэр и твой город прямо сейчас делает отчаянную попытку выкарабкаться из кризиса – она вдруг хихикнула — честно говоря, чувствую себя несколько странно, напоминая ТЕБЕ об ответственности перед Троттингемом.
— Не нахожу ничего удивительного в том, что рядом с тобой жеребцы теряют рассудок и перестают быть самими собой – он легонько мазнул ей по носу кончиком крыла.
Волшебница чихнула и легонько пихнула с умиленным видом наблюдающего за ней жеребца, призывая его сосредоточится-таки на происходящих «великих делах».
— Серьезно: что с тобой произошло? – уже начиная немного беспокоится, поинтересовалась единорожка, когда супруг и в этот раз не внял увещеваниям, вместо этого начав легонько ее щекотать – позавчера ты сбежал прямо с брачного ложа по первому зову парочки иностранцев, а сейчас решается судьба всего нашего поселения и ты уделяешь этому не больше внимания, чем холодному чаю?
— Ну так ведь ответ был дан: ваш вечный поклонник наконец окончательно сошел с ума от любви! – пафосно ответил Крим, однако под испытующим взглядом своей жены его широкая улыбка постепенно поблекла, став откровенно печальной – просто я…
Он неожиданно убрал крылья и порывисто шагнул в сторону, встав прямо перед ней.
— Наши дела плохи – без обиняков начал глава города, глядя ей в глаза – конечно, быть может чудовищ в подземье всего ничего и мы легко разобьем эти оставшиеся без руководства Гнезда отряды, подобно тому как уничтожили армию Дракона пять лет назад…
Пегас сел и взял ее копыто в свои.
— Однако я в это не верю: твой рассказ, наблюдения Серого, информация Первых, предсказания аналитиков – все говорят, что монстров там навалом. А учитывая разброд в наших рядах…– крылатый обреченно фыркнул.
— С чего такое похоронное настроение? – с беспокойством она прикоснулась к его щеке – в конце концов, ты ведь не стал бы организовывать все это – Трикси обвела центральную рогом – не надеясь на успех. И я не вижу причин для его отсутствия. Троты ведь тоже не без соображения и поймут, что против тварей лучше дружить.
— Скорей уж они сделают вид, будто со всем согласны, а затем по-тихому сбегут. И это еще достаточно хороший прогноз – жеребец опустил взгляд и замолчал. Спустя пару минут он вдруг прижал ее копыто к своей груди – я люблю тебя больше жизни – в глазах плескалась печаль и мольба понять — однако не смогу бросить Троттингем. Моя судьба переплетена с ним и коли ему суждено погибнуть, я разделю его участь.
— Победный образ мыслей, ничего не скажешь – прокомментировала кобылка – вот только…
— Но я не хочу, чтобы ты была здесь в этот страшный час – страдальчески выдохнул пегас – пожалуйста, пообещай мне, что уйдешь, когда все будет потеряно. Не останешься со мной. Не умрешь.
И умаляющий взгляд.
— Вот значит как – протянула единорожка – мы женаты всего третий день, а ты уже пытаешься избавиться от меня…тихо – вскинула она ногу, не дав ему снова прервать ее – дай договорю. О чем бишь я? Ах да: медовый месяц мы проведем на побережье – там есть один чрезвычайно милый городок, который мне давно хотелось посетить.
Волшебница легонько стукнула опешившего жеребца по носу:
— Что же до твоей просьбы, то скажу прямо: согласна – глаза стали еще круглее и дабы закрепить эффект Трикси чмокнула его в пострадавшее место – когда наступит момент Х я не буду оставаться здесь и умирать, а просто воспользуюсь заветами моего знакомого психа: то есть вырублю тебя и насильно потащу в светлое будущее.
Попытавшийся возразить мэр неожиданно обнаружил у себя отсутствие рта.
— В конце концов: злодейка я али нет? – она начала шлифовать копыто вызванным из небытия напильничком, демонстративно игнорируя жаждущего ей что-то сказать супруга.
-
Значит, провал.
Кобылка приложила копыто к лицу.
И почему в жизни всегда все так непросто? Почему это скопище идиотов не может послушаться голоса разума и помирится? Видимо большинство не разделяет ее представление о разрушении Троттингема и превращении его в логово тварей как о чем-то плохом. Судя по всему, для них сей вариант – светлое будущее.
Крим дал Томасу какие-то новые указания и отослал обратно на переговоры, а сам обернулся к ней, показав себе на губы:
— Не делай так больше.
— А ты не говори глупостей – раздраженно отозвалась Трикси – тоже мне:«брось меня, брось меня». Задолжал, понимаешь, триста лет счастливой семейной жизни и многочисленное потомство, а сам пытается сбежать даже до медового месяца. Безобразие.
— Но ведь…
— Закончим на этом – вновь подняла копыто единорожка – если тебе так уж хочется поиграть в героя-смертника, то можно будет поднять эту тему после нашей победы, а пока давай сосредоточимся на настоящем – она глубоко вздохнула, приводя мысли в порядок и уже спокойно спросила – что дальше?
Пегас явно хотел продолжить, однако видя ее решительность счел за лучшее последовать желанию дамы.
— Попробуем поторговаться, предложим лучшие условия, будем блефовать наконец – пожал он плечами.
— Ну а если и это не выгорит? – кивок в сторону разоряющегося перед представителями бунтовщиков Томаса – вроде даже уже не выгорело.
— Увидишь – неожиданно усмехнулся крылатый.
— Ага – подняла брови кобылка – то есть у вас все-таки есть какой-то супер секретный план? С ключевым словом «мотивация»? Может расскажешь?
— Нет – насмешливо бросил Крим, подходя к ней вплотную.
— Какие мы скрытные – не удержалась она от улыбки при виде столь резко поднявшегося настроения своего возлюбленного – может хоть подсказку дашь?
— Это будет сумасшедшая авантюра могущая стоить всем нам жизни – он снова прижал ее к себе крылом — и потому я намерен не отпускать тебя до самого конца представления дабы в случае чего успеть по крайней мере запечатлеть на твоем копыте прощальный поцелуй.
— Опять ты за свое – Трикси для проформы попыталась его отпихнуть, однако в этот раз супруг оказался более настойчив и категорически не желал отцепляться – надеюсь хоть весело будет?
— Нам — возможно…
-
— А я ведь сразу заподозрила, что присутствие в одном месте кучки заговорщиков и виселицы как-то связано – изрекла волшебница, теряя остатки радостного от общения с мужем настроения – неужели это и есть ваш план? Просто кинуть толпе кость? Кстати, а почему несколько веревок пусты?
— То есть тебя огорчает исключительно наша неоригинальность, а не сам факт массовой казни? – с хитрецой в голосе уточнил мэр.
— Да чего тут скрывать: сами нарвались – устало отозвалась кобылка – скорее всего наши висельники и сами согласны, что смерть – справедливое наказание за развязывание гражданской войны даже без упоминания о прущих к нам тварях. Хотя не могу сказать, будто меня радует лицезрение гибели полутора дюжин пони, сколь бы виновными они ни были.
— Знала бы ты, как приятно мне это слышать – он еще плотнее прижал ее к себе – мы не должны убивать себе подобных.
— Вообще никого – вспомнилась ей Мать – но нас вынуждают.
— Желание жить – отличная мотивация, не находишь? – Крим показал ей на помост, куда как раз взобрались стадзеры. Надеюсь, это по плану.
— Рад видеть вас, мои драгоценнейшие зрители – разнесся по зале голос Серого, сопровождающий прямо-таки медовый говор его собрата, на которого были устремлены взгляды визуализаторов, оставляя переводчика за кадром – позвольте представится: палач. Вы и сами понимаете, зачем я пришел…
— Думаю, глупо будет надеяться, что он сейчас поженит главаря на его давно потерянной возлюбленной? – спросила Трикси у супруга, глядя как псих подходит к первому в линии будущему трупу.
— Такие чудеса тем и интересны, что происходят редко – отозвался мэр.
— Позвольте представить вам пони, чье имя практически никому ничего не скажет – зачинщика показали крупным планом. Хорошо держится – да и кому оно сдалось, когда у него в наличие такой послужной список? Перед нами ни много ни мало, Основатель – один из тех самых отважных беженцев, что когда-то решились закопаться в эту проклятую нору, бросив свой родной город на разграбление чудовищам. Сей индивид был отважным первооткрывателем, с риском для жизни излазившим в свое время всю округу и потом работал проводником для новых граждан…
— Правда что ли? – спросила она мужа, но тот только кивнул и приложил копыто к губам.
Надо сказать, что если все рассказанное об этом парне правда, то ему скорее стоит в ноги кланяться, чем вешать. Исследователь, защитник, строитель…вскоре даже самым тупым в толпе стало ясно, что дело идет к отмене приговора. Начали раздаваться гневные выкрики.
-…однако затем фортуна повернулась к нему местом, требующим большей смелости и изворотливости. Старательного Первого официально задвинули на задний план, дабы не мешал серьезным дядям делить обустроенное поселение. Но это не сломило нашего героя: он продолжал усердно служить новой родине, резонно ожидая от нее заслуженной награды и периодически надоедая своими требованиями уже усевшимся соратникам – Страшила развел копытами – надо ли говорить, что его послали глубоко и надолго, оставив гнить на никак не соответствующей знаниям и заслугам должности? Вряд ли.
Крим снова кивнул в ответ на ее безмолвный вопрос.
— То есть, говоря проще, с ним поступили несправедливо — стадзер похлопал стоящего с гордым видом главаря по щеке и снова обернулся к публике – но скажите мне: разве это оправдывает совершенные им злодеяния? Ведь перед нами самый корень и источник той бойни, свидетелями и участниками которой вы стали – заговорщик, плетельщик интриг, убийца чужими копытами. За одну только последнюю неделю из-за него погибли сотни пони, ни разу может даже не видевших этого Первого. Сомневаюсь, что кто-то из вас стал бы винить их в злоключениях сего индивида. Имеет ли он право оплачивать свое благополучие чужими жизнями?
Оратор подошел к рычагу откидной дверцы и погладил его.
— Ответ очевиден – публика увидела радостную улыбку – нет. И не важно, кто перед нами, сколько у него детей или каковы его истинные мотивы и устремления. Справедливость требует, чтобы этот жеребец был казнен – копыто надавило на рычаг…
Трикси закрыла глаза, однако вместо ожидаемого предсмертного хрипа услышала только легкий смешок:
— Впрочем, с нашей стороны будет невежливо лишать его компании – Страшила перешел к следующему осужденному – этот пегас даже с петлей на шее демонстрирует нам безупречную армейскую выправку — и не с проста…
Стадзер переходил от одного висельника к другому, с каким-то садистским удовольствием в голосе перечисляя заслуги каждого из них перед городом и все время задавая аудитории один и тот же вопрос: могут ли они оправдаться? И сам всегда отвечал — нет. Впрочем, после третьего «палач» стал делать пропуски с комментариями «скучно», «слишком слезливо» и «он мне не нравится» в итоге рассказав истории лишь восьми пони, причем вина последнего состояла лишь в «недоносительстве», что впрочем нисколько не изменило приговора.
Оратор дошел до первой пустой веревки.
— Должно быть вы спрашиваете себя: от чего сие почетное место не занято? Неужели в произошедшем никто больше не виноват? – то ли он загипнотизировал толпу, то ли надоел, однако в любом случае ответа не последовало – разумеется нет. Просто я решил сделать преступнику сюрприз. Взять – копыто указало на ничем непримечательного гвардейца в оцеплении.
Тот вряд ли смог осознать происходящее, когда золотые боссы мгновенно оказались рядом и выдрали его из ряда сослуживцев. Прочие боевые свины не успели и глазом моргнуть, как между ними и с воплями уводимым на виселицу соратником оказалась стена солдат мэра. Возможно они все-таки попытались бы отбить его, однако тут уже послышались окрики от стоящих за их спинами Первых.
— Честно говоря, про этого индивида я знаю немногое – тем же сладким голосом продолжил Страшила, когда на несчастного накинули петлю и заткнули рот – однако свое место здесь он определенно заслужил: участвовал в подавлении народных волнений в «металлических» пещерах. Думаю, многие из вас помнят, как там было весело: кровь, кишки, паленая шерсть, оторванные конечность — красота, одним словом. Вы что-то хотите сказать?
— Я выполнял приказ! – лишь самую чуточку дрожащим голосом выкрикнул жеребец, когда ему на минутку вытащили кляп.
— Хороший аргумент – кивнул стадзер – однако сомневаюсь, что он утешит тех, кто из-за вас на всю жизнь остался инвалидом, не говоря уже про родственников погибших. В конце концов, все мы выполняем приказы — кто чужие, а кто свои. Это не снимает ответственности за содеянное. Задавать столь полюбившийся мне вопрос излишне. Ответ и так очевиден: справедливость требует, чтобы вы были казнены.
Следующая веревка получилась еще интереснее: на сей раз избранником стал «босс», коему в вину было поставлено то же послушание преступным приказам и одновременно неэффективность их исполнения. В дополнение к нему, то есть в ту же петлю, посадили какого-то горожанина из второго ряда, осужденного за соучастие в грабеже, убийствах и бунте против законной власти. Последнее заявление, как ни странно, никого вроде не возмутило – видно это представление слегка выбило народ из колеи.
— Ну и наконец, главное – он подошел к последней веревке – этот галстук особенный, так как именно он принесет справедливость самому тяжелому, безнравственному и всегда уходящему от возмездия преступнику…– рычаг резко уперся в пол и по бокам сцены рванули фейрверковые котлы, озарив пещеру сотнями разноцветных огней. Одновременно с этим заиграл городской оркестр.
Минут через десять цветомузыка исчезла так же мгновенно, как и появилась.
Трикси заморгала – после всех этих вспышек в пещере будто стало темнее. И обнаружила, что ей нисколько не показалось% центральная действительно лишилась основного источника света. Ворота были заперты. И нижняя и летная части.
Над сценой снова вспыхнул свет, озарив начинающих беспокоится тротов.
-…народу – усмехнулось вновь транслируемое крупным планом лицо Страшилы – всем вам.
Изображение пошло волнами и вот уже перед ними вид на город снаружи.
Каменный козырек над единственным входом в Троттингем взорвался.

— Нас сейчас будут бить – севшим голосом проронила Трикси, что было сил вцепившись в мужа – причем вряд ли только ногами.
Как бы в подтверждение ее слов особо крупный валун размазал таможенную будку и гулко ударился в створки, окончательно блокируя их. Теперь выход из Троттингема преграждали огромные, в несколько пони толщиной, ворота, сделанные из гранита, дерева и металла, заваленные с той стороны целой горой камня. Они в ловушке.
— Молодец – вновь появилось изображение стадзера, гладящего столь эффектно сработавший механизм – никогда не знаешь, что произойдет при нажатии рычага, но ты почти в полной мере оправдал мои ожидания. Не хватает только шоколада.
Тут народ наконец прорвало. Как ни странно, но оцепления перед помостом куда-то пропало и ничто не помешало особо благодарным зрителям начать штурм помоста. Страшила, судя по всему, только этого и ждал – по зале разнесся радостный смех и трансляция переключилась на кого-то смотрящего сверху. Псих на пару с Серым радостно мутузил пытающихся взобраться на помост представителей народного гнева, а сверху их прикрывали какие-то пегасы без опознавательных знаков. Вероятно ее годами используемую конструкцию сцены усложнили именно для такого сценария. В итоге даже не используя оружия они минут пять сдерживали тротов, а потом им это, видимо, надоело и иностранцы решили немного подыграть стереотипам – а именно синхронно извергли потоки сине-зеленого пламени, в которых она мгновенно узнала свой трюк.
Надо сказать, получилось весьма неплохо.
Зрители несколько отхлынули. А оратор воспользовался моментом дабы умеренно медленно и довольно красиво сорвать с себя маску. Эффект, и сам по себе не самый слабый, был многократно усилен хорошо подобранным моментом и окружением – в него тут же полетели разные тупые и не очень предметы, а сами троты горохом посыпались с едва занятого помоста. Зловещая улыбка довершила дело – массы слегка остолбенели.
— О да, я урод – с хрипотцой и какими-то новыми неприятными интонациями произнес Страшила – но мой лик – лишь жалкое подобие ваших душ, троттингемцы – последнее слово плеснуло ненавистью. Голос, и до того усиленный, загремел так, что аудитория начала падать на землю затыкая уши – и неужели вы правда думали, будто осуждая других, сами останетесь целы?
К ним подскочил какой-то рогатый босс и гремящие слова внезапно стали просто далекими криками. Крим тут же сделал ему выговор за нерасторопность.
— У каждого из них наличествует оправдание – палач обвел висельников копытом – и тем не менее все они найдены недостойными жить. А есть ли оно у вас, народ? – еще один словесный плевок – то самое проклятое племя, что годами позволяло своим правителям помыкать собой. Тупой скот, работающий из-под палки и не желающий видеть ничего дальше свой кормушки. Безразличное стадо, восставшее лишь когда тронули ваше брюхо и годами расплачивавшееся за свое спокойствие и процветание жизнями других.
Он раскрыл сумку и представил на всеобщее обозрение начавшую разлагаться голову на редкость уродливого труппера. По залу разнеслись вздохи ужаса. Многих начало тошнить.
— Откуда она у него? – шепнула Трикси.
— Сразу после свадьбы послали заказ в подгород с остальными указаниями – быстро ответил мэр.
— Вот оно, ваше будущее! – еще выше поднял свой странный груз стадзер – назначенная вам кара. Сколько несчастных пони вы отдали на откуп тварям? Сотни? А может больше? – трофей полетел с помоста вниз, вызвав толкучку из стремящихся не попасть под снаряд горожан – так знайте же, что и одной жертвы было достаточно, чтобы подписать вам всем смертный приговор – голос упал до проникновенного, став от этого только страшнее – потому, что вы даже не убили этих несчастных. Вы обрекли их на куда худшее…
Страшила внезапно замолчал и опустил веки. Когда же он поднял их в глазах плескался ужас.
— Думаете зараженные просто погибают? – совершенно другим тоном «тихо» спросил жеребец – что их души уходят, оставляя здесь лишь тела?– вдох, зрачок резко сузился– нет – едва слышно дал ответ задавший вопрос — они все еще там, внутри. Я слышал их.
— Зараженный изначально был доставлен живьем – зачем-то пояснил Крим.
— Крики, вопли, причитания, мольбы – псих схватился за голову — клетка без прутьев и границ. Куда не пойдешь, всегда остаешься на месте, так как идти просто некуда. Бесконечность. Пустота. Ни света, ни звука, ни дуновения. Вечность – сумасшедший взгляд – им обещали полноту…счастье…смысл, а вместо этого высосали досуха, оставив лишь оболочку. Бросили как неудавшиеся игрушки, без надежды, без радости, без будущего. И даже в смерти нет им успокоения…
Сжавшиеся в точку глаза снова полыхнули:
— Вот какова цена вашего спокойствия. На что вы обрекли меня и многих других. Сделали козлами отпущения ради собственной безопасности. Кто же должен понести за это ответственность? Он? – копыто вцепилось в одного из висельников – да. И те, кто отдал приказ. И выполнившие его. И знавшие о нем, но не воспрепятствовавшие. И даже попытавшиеся остановить это, но побоявшиеся положить свою жизнь за других. Все.
На его губах появилась счастливая улыбка.
— Топор уже у корней ваших. Прекрасный и жуткий в своем совершенстве. Открытая и честная в намерениях машина убийства. Твари – послышалось прямо-таки сладострастное придыхание и копыто устремилось в сторону закрытых ворот – вы более не способны бежать от будущего гнева. Сотворите же достойный плод покаяния – сразитесь за то, что засуживало в ваших глазах платы чужими жизнями. Или умрите, хотя бы попытавшись искупить все то зло, что причинили миру.
-
— Это было ЧРЕЗВЫЧАЙНО глупо – вынесла вердикт Трикси, глядя как толпа рассасывается по пещерам, а висельников отводят под конвоем в Верхние – нас всех чуть не убили. Как ты вообще на это согласился?
— Ну – протянул снова начавший распускать копыта, крылья и все остальное мэр – он может быть очень убедителен.
— Да, я уже заметила – ощущая пришедшею вместе с оттоком адреналина игривость, фыркнула волшебница – однако все же не верю, будто ты так просто взял и поднял перед ним копыта. Сколько раз ему пришлось заехать тебе по лицу?
— Три – с улыбкой шепнул ей мэр – но не волнуйся: я не уронил чести нашей семьи и вернул ему все с процентами.
— И после этого вы пошли лечится к другому единорогу? – ахнула кобылка – да вы мне изменяете!
— Что есть, то есть – не стал упрямится муж, вновь начиная целовать ее ушки, чем заслужил как минимум отсрочку наказания за неверность.
— А может все-таки объяснишь поподробнее, как это ты умудрился заразится безумием? – попросила Трикси, с сожалением отпихивая его от себя. Дела еще не закончены.
— Откровенно говоря, твой неожиданный попутчик не такой плохой парень, пусть и со странностями – со вздохом начал рассказывать отвергнутый на данный момент воздыхатель – впрочем, после нашей свадьбы я был готов простить ему все на свете. Как-никак именно благодаря его сумасбродству на меня снизошло счастье, о котором твой покорный слуга уже и не мечтал.
— Кто бы сомневался – кивнула единорожка, наблюдая как обсуждаемый объект за сценой промывает горло от зажигательной жидкости. Интересно, где он прятал огонь? Как-никак перед ней земной пони, а не единорог. Ладно, будем считать, что это просто ловкость копыт.
— Ну а потом оказалось что иностранец не только удачлив, но еще и довольно умен — пегас одобрительно фыркнул — успел за время моего отсутствия на пару с Серым договорится с твайлиитами о прекращении борьбы, расколоть слабое звено в рядах заговорщиков, организовать с полученной информацией аресты, разослать через моего секретаря кучку ничем меня не обязывающих, но весьма многообещающих писем и прочее – снова раздался смешок – а уж как он развернулся когда заполучил в свои копыта благодарного ему мэра…
Получалось так, что весь план по спасению Троттингема вообще и усмирению его граждан в частности был набросан во время обеда на коленках тройкой не выспавшихся жеребцов, лишь один из которых собственно имел на это право. В принципе, присутствие там Серого вполне оправдано – кто, как не лучший следопыт подземья может обрисовать тамошнюю ситуацию и порекомендовать контрмеры против наступающих чудовищ. А вот роль едва прибывшего в их городок инвалида с недостатком шариков в голове была куда более странной и, надо сказать, объемной. В общем-то принятая на вооружение стратегия была предложена именно им, как и гениальная идея просто запереть тротов внутри, дабы им просто некуда было деваться от исполнения их гражданского долга…
— Все-таки это сумасшествие – покачала головой Трикси – я может и согласна, отчасти, с тем, что местные вели себя плохо в последние годы, но никак не могу принять столь радикальных мер. В конце концов, тут же сотни детей, которые ну никак не мог быть виновными в произошедшем.
— Сумасшествие? – хмыкнул пегас – ты еще не видела наш последний аргумент. Кстати надо будет не забыть отдать приказ о разминировании потолка…что же до жеребят, то Страшила поначалу вовсе утверждал, будто смерть для них – благо, ибо тем самым они уйдут из мира неоскверненными – на губах появилась ностальгическая улыбка – где-то отсюда и началась наша драка и только потом Серый заявил мне, будто его собрат так шутит. Честно говоря, я ему не очень-то поверил, особенно когда псих начал рассуждать о подъеме методе боевого духа используя детей-в-опасности. Но это, в принципе, уже не важно: видишь ли, блокада города неполна и завершится относительно скоро.
— Да ну? – вскинула брови кобылка, решив пропустить мимо ушей новости про потолок – и как же ты намерен нас отрыть? Или у тебя снаружи целая орда преданных городу пони?
— Лучше – махнул гривой мэр – те, о ком слишком часто забывают. Грифоны. Я уже послал к ним запрос и получил ответ. Союзники весьма обеспокоены нарастающей нелогичностью нашего поведения, однако во исполнения договора согласились разобрать нами же созданный обвал. Ну а заодно, учитывая появление новой угрозы тварей, снова разрешили нам пользоваться верхними выходами.
— А у нас они есть? – напоминание о крылатокогтистых соседях Троттингема вызвали в ней целую лавину воспоминаний. Она даже сочла за лучшее отвернуться, дабы не пришлось объяснять супругу причину столь резкого покраснения.
— В данный момент – нет – отозвался пегас – мы их после войны завалили по договору о разграничении внутреннего пространства. Однако разобрать их – дело недолгое, тем более с двух сторон…
Единорожка уже не слушала его. Вслед за стыдом за неисполнимые по объективным причинам мечты, порожденные глупостью и нежеланием видеть что-либо дальше своего носа пришла скорбь. По Орниту с Цыпой. Трикси давно уже оплакала их, но по отдельности, а после той новости вовсе запретила себе вспоминать о почивших друзьях. Однако вечно такое положение дел длится не могло.
С губ сорвался тяжелый вздох.
Интересно, а они хоть что-нибудь успели? Или встретились только чтобы вместе погибнуть в пасти дракона?
И вот каким стал город, за который они погибли.
— Не волнуйся – Крим обнял ее крылом, видно почувствовав настроение жены, но неправильно истолковав его причину – у нас не было намерения убивать собственный народ. Лишь подтолкнуть их в правильном направлении. За то время, что мы будем сдерживать тварей, грифоны успеют разобрать завал, а даже если и нет, то уж детей-то точно удастся спасти через верх.
— Но сколько из них при этом лишится родителей? – прижалась она к пегасу, уткнувшись головой ему в грудь – какое мы имеем право так поступать с ними? Почему эти пони вообще должны сражаться за Троттингем?
Мэр не нашелся, что ответить. Однако тут справа от них раздалось гавканье.
— Потому как в ином случае эти же твари убьют каких-нибудь других несчастных, коим не повезет оказаться на пути жаждущей крови орды – перевел также подошедший Серый – не говоря уже про то, что троты вполне могли просто не успеть сбежать – ведь наши монстрики передвигаются куда быстрее пони и у них нет нужды тащить за собой скарб и детишек.
Трикси повернула голову и сразу встретилась с насмешливым взглядом психа. Тот снова залаял:
— А так у нас есть великолепная природная крепость, кою защитники знают как свои четыре копыта и будут вынуждены оборонять со всем усердием и до последней капли крови – ведь здесь же их родные – с улыбкой продолжил следопыт – в Троттингеме хватает еды, полное самообеспечение потребными для войны инструментами, наличествует опыт борьбы с лезущим из-под земли противником, а с Безумного Похода тут осталось немало заготовок и сюрпризов. Идеальное место, чтобы дать бой чудовищам – Страшила сощурился – и это уже не говоря про такую ничего не значащую вещь, как возможность для местных искупить свою вину, убив вскормленного ими монстра.
Какое-то время Трикси неверяще смотрела на своего буйного попутчика, а затем усмехнулась:
— Надо же, а ты оказывается талантливый актер – после твоего выступления я была прямо-таки уверена, что ты всей душой ненавидишь тротов.
— На самом деле уважаемый переводчик вновь несколько исказил мою речь – недовольно глянул на ехидно улыбающегося Серого Страшила, после чего со вздохом вновь обернулся к ней – вероятно это к лучшему – за время непонимания я, прямо скажем, несколько охамел. Но только не в данном случае – глаза снова полыхнули –народ к которому было обращено воззвание в полной мере заслужил опущенные моим собратом эпитеты и даже куда худшие. Вряд ли в мире найдется более презираемое мной сообщество.
— Чего ж ты тогда пытаешься их спасти? – насмешливо поинтересовалась Трикси – причем надо сказать, уже неплохо продвинулся на этом поприще?
— Правда что ли? – улыбка, вроде нисколько не изменившись, вдруг стала на редкость неприятной – а по-моему я просто собрал в одном месте и запер всех тех, кто отдал меня на прокорм чудовищам, кои теперь могут спокойно прийти и принести массам свою справедливость уже не беспокоясь, что кому-то удастся сбежать – смешок – иронично, не правда ли? Да и весьма разумно – я один бы со всеми не справился, а теперь троты в полном составе хлебнут участи, на которую обрекали других.
Волшебницу слегка перекосила от подобного откровения. Причем как-то не появляется ощущения, будто он шутит.
— Так что же тебе надо? – решила расставить она все точки над «ё».
— Сделать так, чтобы преступление не прошло безнаказанным – пожал плечами псих – погибнут твари, являющиеся бичом нашего мира и пытавшие меня – хорошо. Проиграют пони, обрекавшие собратьев на муки хуже смерти ради своего благополучия – еще лучше – губы снова разошлись в широкой, прямо-таки блаженной улыбке – ну а если умрут все – вообще замечательно.
Серый приложил копыто к лицу, а Страшила повернул голову и устремил взгляд в даль. Она вдруг почувствовала, как Крим пытается ненавязчиво передвинуть ее к себе за спину. На какой-то момент все застыли.
— Впрочем, мечты не сбываются сами по себе – снова загавкал урод, видимо спустившись с облаков — но воплощаются в жизнь нашим трудом – он кивнул мэру – жребий брошен и назад пути нет, однако наш работа еще далека от завершения…