Автор: Stitchwolf
Перевод: badunius
Вычитка: Многорукий Удав, Hariester
Оглавление
Оригинал
Основная история

Ксенофилия: Продолжение Истории

 

Всех цветов радуги

***

Леро шагал к бутику «Карусель», в лицо ему дул свежий ветерок, за плечом болтался чехол для одежды. Он мельком взглянул на полуденное небо: на небе были редкие облачка, заботливо расставленные погодной бригадой так, чтобы не наткнуться ненароком на залётное Вечнодикое облако, и не обернуться к вечеру проливным дождём.

Последние несколько недель Рэйнбоу, Твайлайт и Лира не покидали его мыслей. Началось это почти незаметно, но по мере приближения Гранд Галопин Гала нарастала и его тревога. Последние несколько раз эта беда минула их стороной, они просто-напросто решили не присутствовать на этом событии. Леро не раз доводилось слышать об обернувшемся едва ли не катастрофой первом посещении этого мероприятия компанией Твайлайт, Рэйнбоу и их подруг, а потому всякий раз он предлагал не будить лиха, а просто где-нибудь отужинать по этому поводу. Однако в этом году, в связи с недавним возведением Твайлайт в титул герцогини, Селестия чуть более чем прозрачно намекнула, что в этот раз им будет лучше появиться.

Так, несколько недель назад, и началась вся эта кутерьма. Твайлайт всю себя посвятила изучению королевских декоров и протоколов, а затем и тому, чтобы донести новоприобретённые познания до Рэйнбоу и Лиры, чтобы они невзначай, и это Твайлайт особенно подчеркнула, не подняли вдруг не тем копытом бокал вина и тем самым не положили начало краху всея Эквестрии, не меньше.

После прошлого их семинара ушло несколько часов, полных успокаивающих слов и расчёсывания гривы, прежде чем у Твайлайт перестали подёргиваться веки и выскакивать бойкие завитушки.

Даже Лира, выросшая, кстати, в Кантерлоте, была совершенно незнакома с предметом, поэтому и она, и Рэйнбоу изо всех сил старались усвоить преподаваемый материал, который Рэйнбоу же с первых минут и окрестила старомодным, абсурдным и совершенно отстойным.

Под звон колокольчиков, возвестивших о его прибытии, Леро переступил через порог бутика, попутно раздумывая над тем, что ему, пожалуй, повезло больше всех в его табуне. Пусть жеребцом его можно было назвать лишь с натяжкой, это едва ли сказывалось его роли на Гала: ему надлежало лишь быть подле табуна, поддерживать вежливые беседы со всеми кобылками или жеребцами, проявившими к нему интерес, а помимо этого, выглядеть «так хорошо, как подобает лучшим из жеребцов». Что, кстати, было весьма расплывчатым понятием, смысл которого от него до сих пор ускользал.

В бутике Леро приветствовали отзвуки голосов единорожки и пегаски, доносившиеся из-за закрытых дверей «комнаты вдохновения» Рэрити. Рэйнбоу всю неделю была как на иголках: мало ей было работы, так теперь на неё свалились ещё и уроки этикета. С самого утра, когда Рэйнбоу отправилась к Рэрити на примерку нового платья для Гала, Леро не отпускало чувство, что обсуждение наряда они в лучшем случае закончат словесной перепалкой, а о худшем случае и копытоприкладстве ему и думать не хотелось.

Вспомнив, что его долг, как жеребца в табуне, заключается в урегулировании конфликтов, Леро осторожно подошёл к закрытой двери и сделал глубокий вдох, прежде чем занести руку, и настойчиво постучать.

— Рэйнбоу, у вас там всё в порядке? Рэрити, я пришёл на примерку.

Приглушённые дверью звуки споров тут же затихли, а дверь окутало голубоватое облачко магии, ровно перед тем, как она распахнулась. Его пегасочка стояла на подиуме в одном конце комнаты, сердито зыркая на единорожку в другом так, словно надеялась этим взглядом испепелить её. Рэрити, стоит отдать ей должное, выглядела чуточку лучше: зубы её были стиснуты в ярости, а хвост подёргивался, но стоило ей повернуться к двери, как оскал её сменился улыбкой.

— Леро! Ох, прости, что заставила тебя ждать. Я совсем не слышала, как ты вошёл. А с Рэйнбоу мы просто… обсуждали варианты для её нового платья. Да, просто обсуждали, и я так увлеклась, что не услышала дверных колокольчиков. Ещё раз прошу прощения.

Леро взглянул на Рэрити, затем на Рэйнбоу, и, вспомнив, что рассудительность — лучшее проявление доблести, просто пожал плечами.

— Ясно. Так мне прийти попозже? Просто я думал, что вы с Рэйнбоу уже час как закончили.

— И я так думала, — прорычала радужногривая пегаска, подойдя к человеку и занырнув под его ладонь. Затем взгляд Рэйнбоу метнулся к Рэрити. — Ну? Мы закончили? Можно уже идти?

Рэрити вздохнула и тряхнула головой.

— Конечно, дорогуша, конечно. Но тебе придётся заглянуть ко мне через пару дней, когда я подберу для тебя новый вариант. И подберу нужные слова, чтобы оправдать его перед бедняжкой Твайлайт, она ведь так надеялась, что тебе понравится первоначальный.

— Отстой, Рэрити. Полный. Отстой, — отрезала Рэйнбоу и с волнением взглянула на Леро. — Ладно, как скажешь. Удачи тебе с ней, крепыш. Она тебе понадобится. Увидимся дома.

Пара взмахов крыльев, порыв ветра, и Рэйнбоу след простыл. Что же до Рэрити, та лишь снова вздохнула и перевела взгляд на человека.

— Признаюсь, Леро, порою я не понимаю, как ты с ней уживаешься. Ведь я люблю её, видит Селестия, но порой она выводит меня так, что кричать хочется.

— Не обращай внимания, Рэрити. Ей в последнюю пару недель приходится ой как нелегко, — ответил Леро, сделав при этом мысленную пометочку, этой ночью уделить побольше времени умиротворению своей пегаски. — Твайлайт взвинчена не меньше неё, если не больше. И только Лира, кажется, переносит всё спокойно.

Леро припомнилось, что-то из её высказываний, что-то о волнах тихого ручья, истачивающих камень.

— Так ведь теперь в её табуне герцогиня. И к публичным мероприятиям, таким как Гала, ей придётся привыкнуть. — При упоминании Гала Рэрити слегка содрогнулась, но тут же взяла себя в копыта. Рог её засиял, и она отлевитировала чехол с костюмом из-за спины Леро, попутно распаковав его и явив свету ту самую тройку, которую сшила вскоре после того, как Леро очутился в Эквестрии. — Благо, у неё теперь есть ты, и Твайлайт, и Лира — вместе вы поможете ей с этим справиться. И всё же, не мог бы ты напомнить ей, что я всего лишь стараюсь помочь и что её вопли никоим образом не пробуждают во мне вдохновения?

— Я так понимаю, что именно из-за этого ваша примерка так затянулась? Не подскажешь, что же так её расстроило?

Взгляд Рэрити застыл на груде тканей, разбросанной по полу, но только на мгновенье; скинув оцепенение, она снова сосредоточилась на костюме, заключённом в облачке её магии.

— Да… ничего такого, дорогуша, всего лишь небольшие разногласия относительно концепции. Хорошо уже то, что она наконец решила доверить мне создание нового платья для неё. Если бы не это, она до сих пор носила бы то своё платье с первого Гала, или со свадьбы Каденс, а ведь оба они давно уже вышли из моды.

— Но это ведь всего пару лет назад было… — отметил Леро, невольно удивившись тому, как быстро сменяется мода в Эквестрии. Он и на земле-то ей особого внимания не уделял. Как там говорилось? «Мода — настолько невыносимая разновидность уродства, что приходится менять её каждые полгода»? Пожалуй, не стоит упоминать этого при Рэрити.

Рэрити расплылась в радостной улыбке и оторвала оба передних копытца от пола, чтобы ими цокнуть.

— Именно! Пару лет назад в моде была Пегасопольская классика! Теперь её сменила Роза Пранции! Только взгляни на этот костюм, Леро! Не пойми неправильно, на тебе он смотрится шикарно, но манжеты слишком широкие, а лацканы слишком, слишком узкие для нынешней моды. Сегодняшняя мода требует подчеркнуть не только ширину, но и объём твоей груди! И о чём, Селестия милосердная, я только думала, работая над компоновкой запонок?

Леро моргнул и уставился на паривший посередь комнаты костюм, не зная, что и сказать.

— Ладно… Но ты же можешь всё исправить, да? Или сшить новый в срок для Гала? А то мне слабо верится, что Твайлайт разрешит мне заявиться туда в рабочке.

— Ну конечно же могу, дорогуша. Ты же жеребец, так что в отношении дизайна с тобою всё куда как проще. Подчеркнуть твою грудь и твой окрас, быть может, добавить подкладку к твоим штанам, чтобы привлечь чуть больше… но не слишком много… внимания к твоим фланкам, и вуаля! — радостно воскликнула единорожка. — А потому как ты у нас теперь жеребец герцогини, придётся добавить в твой наряд немножко цветов Твайлайт. Может быть, в манжеты и галстук, но с этим проблем совсем не будет.

— А как же Дэш и Лира? — поинтересовался Леро. Ему хотелось, чтобы в табуне все были равны. Он давно уже понял, что ревность лучше предотвратить, чем потом бороться с её последствиями.

Рэрити склонив голову посмотрела на костюм, раздумывая над возможными вариантами.

— Хм, учитывая, что это первое появление Твайлайт на Гала в титуле герцогини, её цветам придётся отдать предпочтение. Возможно, я могла бы добавить в лиловый галстук аквамариновый узор. А что касается Рэйнбоу… думаю, что если ты вплетёшь её перо в волосы, то нет нужды добавлять её цвета непосредственно в костюм, согласен?

— Ну что ж, сгодится. Я уверен: что бы ты ни задумала, результат будет потрясающим. И потом, ты ведь нас никогда не подводила.

От похвалы Рэрити расплылась в улыбке. Телекинезом она убрала костюм обратно в чехол, попутно подхватив магией перо и портняжный метр.

— Ну разумеется, разумеется. Так, а теперь будь добр, пройди в примерочную и сними столько одежды, сколько сочтёшь допустимым. Я сниму пару мерок и тут же возьмусь за работу.

Леро кивнул и направился в примерочную, пригнувшись перед низким арочным входом, чтобы не удариться об него головой. Было приятно знать, что Рэрити запомнила, что он не любит снимать исподнее перед кем-либо, кроме своих кобылок. Когда во время самого первого снятия мерок он ответил отказом на просьбу обнажиться полностью, она по ошибке приняла его стеснительность за привередство, и силою буквально сорвала с него бельё. За этим последовал весьма неловкий разговор, который, к радости Леро, больше не пришлось повторять ни разу.

Пока Леро скидывал рубашку и джинсы, он вдруг задумался, а о чём же именно были приглушённые крики, слышанные им ранее. Обычно он не любил вмешиваться, и наверняка знал, что какой бы сплетницей ни слыла Рэрити, о своих клиентах она всё же предпочитает не распространяться. Но также он понимал, что этим вечером ему предстоит разговор с Рэйнбоу, и было бы весьма недурно, если бы он заранее был осведомлён о теме спора и мог бы подготовить свои аргументы. Собирая одежду в охапку он окликнул алебастровую единорожку:

— А ты не против рассказать, о чём вы с Рэйнбоу так оживлённо спорили? Не подумай, я это не из праздного любопытства, мне ведь ещё жить с ней под одной крышей. Я так понял, ей не совсем понравился изначальный дизайн платья?

На выходе из примерочной Рэрити встретила его раздражённым фырканьем и тут же указала в сторону подиума для снятия мерок.

— Её не столько смутила сама идея, сколько… хм, как бы сказать… сколько конечная цель. Ты знаешь, что и Рэйнбоу, и Твайлайт особой страсти к моде не питают. Причины этого мне вполне понятны, но всё же я пыталась расширить их кругозор, что стало особенно актуально теперь, в связи с новым положением Твайлайт в обществе. Она, к слову, прекрасно всё понимает, чего нельзя сказать о Рэйнбоу.

— Так, может быть, я попробую её переубедить, раз уж это настолько важно. Что конкретно её смутило? — Леро знал, что Рэйнбоу в принципе не любила наряжаться, правда, с тех пор как они стали выбираться на свидания, она несколько переменила свои взгляды. И всё равно он не мог понять, что же такого могла предложить Рэрити, чтобы настолько задеть чувства Рэйнбоу.

— Это, конечно, может прозвучать слишком странно, в смысле дизайна… — Модельерша замялась, явно не уверенная, как высказаться помягче. И вдруг, словно собравшись с духом, решительно вскинула голову. — Если коротко, то в ответ на обычное её «моё платье должно быть тех же радужных цветов, что и моя грива», я предложила нечто иное. Нечто Смелое. Нечто Дерзкое...

Леро улыбнулся одними только уголками губ и понимающе кивнул. Наверняка, замысел Рэрити не был плох, просто преподнести его Рэйнбоу должен был кто-то, кому она по-настоящему доверяла, и надлежащим образом.

— Я хотела сшить ей платье выполненное в одном цвете, а именно в тёмно-синем с вкраплениями чёрного!

Леро удивлённо моргнул, в голове вдруг стало очень тихо.

— Стоп. Так вы об этом спорили, когда я вас прервал? Из-за этого Рэйнбоу провела здесь три часа?

— К сожалению, да. Ты только не пойми меня неправильно, если придётся, я сошью ей платье любого другого цвета, но нам сейчас выпал такой невероятный шанс. Она же предстанет рядом с Твайлайт и Лирой на Гранд Галопин Гала! Весь высший свет увидит, как в этом платье её вместе с Твайлайт поприветствует принцесса Селестия. И если верить слухам, то в этом году и принцесса Луна почтит Гала своим присутствием. Я просто обязана убедить её надеть именно это платье. Ты ведь понимаешь, не так ли?

Где-то уже в середине своей тирады Рэрити принялась рысить по комнате, особо чёткими ударами копыт подчёркивая наиболее важные с её точки зрения моменты.

Леро ещё раз прокрутил в голове весь их разговор, пытаясь понять что же именно во всём этом могло так рассердить Рэйнбоу Дэш, и почему это настолько важно для Рэрити. Возможно, всему виной была его принадлежность к человеческим самцам с Земли, но единственной мыслью, пришедшей ему на ум было: «Ну, синее платье. И что такого? Из-за чего сыр-бор?»

Осторожно, стараясь не забывать о том, что перед ним единорожка, способная с точностью заправского ниндзя вонзить в него разом всю ту уйму портняжных булавок, что плавала в её магическом захвате, Леро глубоко вдохнул и ответил:

— Ну, я мог бы попробовать объяснить ей, насколько это важно для тебя. Может, к моей просьбе она всё же прислушается?

— О, правда? Пожалуйста? Пожалуйста. Пожалуйста! Пожалуйста! Леро! Умоляю, сделай это ради меня! — воскликнула модельерша плюхнувшись на пол и сложив копытца в умоляющем жесте. — Я буду тебе очень признательна!

Шокированный подобной реакцией Леро не сразу нашёлся, что и сказать, он просто кивнул в знак согласия. Он, конечно, не понимал, почему это настолько важно для неё, но с другой стороны, Рэрити всегда выручала их, когда дело касалось кройки и шитья.

— Не стану ничего обещать, но в вопросах моды ты всегда была прозорливее всех нас, так что я постараюсь.

Рэрити тут же поднялась на ноги и широко улыбнулась.

— Вот и чудно! Я знала, что ты меня не подведёшь, мой храбрый жеребец. Так, а теперь давай закончим с мерками и можешь быть свободен!

***

— Рэйнбоу! Твайлайт! Лира! Я дома, — возвестил Леро, едва переступив порог библиотеки «Золотые Дубы».

Посреди главного зала раздался хлопок — это телепортировалась Твайлайт, чтобы поскорее заключить супруга в крепкие объятья.

— Леро! Уже вернулся от Рэрити? Надеюсь, у тебя всё прошло удачнее, чем у Рэйнбоу. Она вернулась такая хмурая, и тут же утащила Лиру поспаринговаться, чтобы выпустить пар. А Спайк пошёл с ними, посмотреть на, как он выразился, «крупонадирательный махач».

— Ну вот. А не знаешь, когда они вернутся? А то Рэрити почему-то очень просила, чтобы я поговорил с Рэйнбоу насчёт её платья.

Твайлайт на секунду задумалась над его словами, а затем сокрушённо вздохнула.

— Прости, понятия не имею. Может, через несколько минут, хотя, учитывая, как взвинчена была Рэйнбоу, возможно, им потребуется гораздо больше времени.

Леро нахмурился, слегка раздосадованный таким поворотом событий, но тут же пришёл в себя, и, наклонившись, чмокнул Твайлайт, одновременно ласково пригладив пальцами её гриву.

— Ну, хотя бы ты у нас не такая взволнованная, как вчера. Ничем не хочешь поделиться?

— Ну, я отправила Селестии письмо, в котором сообщила, что прочла три книги по этикету, четыре по межплеменной дипломатии, и ещё три по ведению переговоров в случае захвата заложников, и спросила её, не посоветует ли она мне ещё материала для подготовки к предстоящей Гала, — радостно ответила Твайлайт. — А она прислала мне ответ, в котором рекомендовала, я цитирую: «успокоиться, расслабиться и не забывать, что Гранд Галопин Гала — всего лишь ещё одно скучное и нудное мероприятие».

Леро усмехнулся, присаживаясь в одно из множества расставленных по главному залу библиотеки читательских кресел. После чего поманил Твайлайт примоститься головой у него на коленях.

— Надеюсь, ты последуешь её совету и не будешь так волноваться. Кстати, значит ли это, что сегодня вечером у нас не будет лекции по этикету?

— Ты что?! Конечно будет! Ты же до сих пор не можешь запомнить, что, кланяясь жеребцу, нужно смотреть ему в глаза, а кобылице — ни в коем случае!

— А ещё я до сих пор не понимаю, почему это так важно, Твай, — тряхнув головой, ответил человек. — Как по мне, это перебор какой-то.

Твайлайт усмехнулась; она уже забралась на колени Леро передними ногами. Слегка покраснев, она взглянула на него.

— А согласно традиции, если ты во время поклона смотришь в глаза жеребцу — ты выказываешь ему товарищеское уважение и внимание. А если ты как жеребец проделываешь то же самое в отношении кобылки, то ты либо пытаешься оспорить её власть над тобой, либо… эм-м... предлагаешь ей относиться к тебе более властно… обычно, в сексуальном контексте.

Леро закашлялся и взглянул на неё широкими от удивления глазами.

— О как, хм, тогда, наверное, лучше пройтись по этому пункту ещё разок-другой, как думаешь? Так… на всякий случай.

— Теперь ты понимаешь, почему эти уроки так важны? Да, это может показаться старомодным, но среди знати принято следовать этим древним традициям.

Леро более чем согласно кивнул, ладони его тем временем плавно опустились на бока Твайлайт.

— Раз уж ты так хорошо во всём этом разобралась, может быть, поможешь мне понять ещё кое-что? Почему Рэрити так одержима мыслью, что Рэйнбоу непременно должна появиться там в тёмно-синем платье? И почему это так бесит Рэйнбоу? Это же всего лишь платье.

Колени Леро внезапно опустели — Твайлайт вскочила как ужаленная.

— Всего лишь платье?! Леро, это не «всего лишь платье»! Рэрити решилась рискнуть делом всей своей жизни, взявшись за наряды для мероприятия, на котором самые знатные пони со всей Эквестрии просто не смогут их не заметить. Это ведь первый раз, когда я появлюсь на Гранд Галопин Гала не только как герцогиня, но и как кобылка в табуне. Мы все будем в нарядах от Рэрити. Знать это непременно заметит. Ты знаешь, я далека от моды, но даже я это понимаю. Это архиважно, чтобы Рэйнбоу была там именно в этом платье.

Чуть более чем ошеломлённый таким внезапным нападением, Леро склонил голову набок.

— Ладно, значит вы будете в платьях от Рэрити, а на мне будет её смокинг. Я уверен, что это самым лучшим образом скажется на её продажах, но я всё равно не понимаю, почему, раз уж Рэйнбоу не хочется идти в тёмно-синем платье, не сшить ей платье другого цвета? Почему Рэрити умоляла меня переубедить Рэйнбоу?

— Леро, цвет — это важно. Это культура! Это традиция! Это… Это утверждение! — почти что выкрикнула Твайлайт.

— Утверждение? Для кого? Для Рэрити? Зачем оно ей? Она уже утвердилась как один из самых талантливых дизайнеров в Эквестрии. Она шила платья для свадьбы Каденс! Чего ещё ей утверждать-то? Что может быть такого важного, чтобы так расстраивать из-за этого Рэйнбоу?

И пусть Леро не собирался отказываться от обещания данного Рэрити, он всё меньше и меньше верил, что оно действительного того стоит.

— Для Рэрити? Это не для Рэрити! Это для меня! Моё утверждение! И для Рэйнбоу! И для тысяч других пони! А Рэрити, если что, ещё и карьерой своей рискует, согласившись сшить это платье! — прорычала Твайлайт, прежде чем успела осознать, на кого именно она поднимает голос. Она всхлипнула и понурила голову. — Прости, Леро, я не хотела на тебя сердиться. Просто заработалась совсем. Ты меня простишь?

— Стоп, что? Какое ещё твоё утверждение? И причём тут Рэйнбоу? И остальные пони? В смысле, конечно, я тебя прощаю, но не могла бы ты разъяснить мне, тупой человечине, почему именно ты и Рэрити так носитесь с этим платьем? И почему Рэйнбоу его ненавидит? Потому что я теперь вообще ничего не понимаю.

— Да не в платье дело, Леро! А в том, что оно символизирует! — попыталась объяснить Твайлайт. Осторожно придвинувшись обратно к его коленям, она сложила под собой передние ноги и ласково ткнулась носиком в его ладонь. — Я так надеялась, что нам удастся избежать этого разговора. Рэйнбоу меня едва не умоляла не говорить тебе. Но это очень важно, и я хочу что бы ты всё понял. Скажи, Леро, по-твоему, я красивая?

— Конечно красивая! — не раздумывая выпалил человек. — Ты прекрасна. И ты, и Рэйнбоу, и Лира — вы все прекрасны. Почему ты вообще такое спрашиваешь? Ты же сама всё знаешь, я говорил тебе об этом уже не раз.

Лиловая единорожка улыбнулась ему, ластясь мордочкой об его ладонь.

— А теперь ответь, Леро, только честно, кто из нас красивее?

Такого вопроса Леро не ожидал, он тряхнул головой, собираясь с мыслями и ответил:

— Для меня вы все одинаково красивы, Твай. И знаешь, я даже не задумывался, что кто-то из вас может быть красивее.

— Знаю и, конечно, верю. И это одна из тех прекрасных особенностей, которые я так люблю в тебе. Мы все тебя за это любим. Но на самом деле, это не правда. То есть, для тебя это, конечно, правда, но если ты спросишь других пони, и кобылка, и жеребец ответят на этот вопрос практически не раздумывая. Из нас троих Лира самая красивая. Эмпирически, она может быть не самой привлекательной, но среди нас троих она лучшая, — объяснила Твайлайт, так уверенно, будто цитировала учебник.

— Чушь это, Твайлайт, и ты это знаешь.

Единорожка закусила губу и горестно усмехнулась.

— Леро, я люблю тебя больше жизни, но порой твоя тупость выводит из себя. — Она снова ткнулась носиком в его ладонь. — Ты думаешь об этом как человек, не как пони. Чтобы понять, ты должен начать думать как пони.

Твайлайт закрыла глаза и потянулась. Когда она снова заговорила, в её голосе отчётливо послышались лекторские нотки.

— Это не чушь, Леро, это факт. Вспомни, разве никто из жеребцов не говорил тебе найти кобылок посимпатичнее, пока она не присоединилась к нам? Я знаю, что Чаквагон точно говорил. И готова спорить, что не только он один. Ответь, только честно. Обещаю, я не обижусь.

Леро призадумался, ему вспомнилась ссора с Чаквагоном и его табуном, вспомнились замечания отдельных стражей во время блеклого поветрия… он знал, что есть тупые пони, которым Рэйнбоу или, скажем, Твайлайт не кажутся привлекательными, но ему всегда было плевать, чего им там кажется. Он любил своих кобылок. Да, вот так, просто и незатейливо. Он считал их привлекательными. Но даже несмотря на это, он не мог отрицать, что какое-то время после того, как к ним присоединилась Лира, его то тут, то там приветствовали фразочками типа «эй, поздравляю, Леро, наконец-то захапал себе нормальную кобылку».

— Пару раз, от каких-то придурков, ничего особенного, Твай. Для меня ты всё равно красивая. Вы все для меня красивые.

— Тогда ответь, отбросив Лиру, Рэйнбоу и меня, кто из наших подруг красивее? — спросила Твайлайт, и её поза, и интонация чётко давали понять, что это очень важно, и что лучше бы ему сосредоточиться. — Пинки? Рэрити? Эпплджек? Флаттершай? По-твоему, чисто эмпирически, кто из них привлекательнее. И постарайся ответить как пони.

Леро вспомнился их первый с Рэйнбоу Дэш поцелуй, вспомнилось, как глубоко она была убеждена в том, что она — страшная уродка, и как непросто ему было убедить её в обратном. Она тогда сказала ему, что считает себя непривлекательной из-за недостаточно пышных фланков и крупа. Так, ну и у кого же из их подруг круп побольше будет? Пожалуй, у Эпплджек, но у неё, опять же, всё больше мышцы, а Рэйнбоу тогда ещё упомянула, что считает себя перекачанной. Тогда, может быть, Пинки? Работа в пекарне и саму её превратила в пышку, в определённых местах. Может быть, Рэрити? Почему бы и нет, учитывая, как часто она бывает в спа, и сколько времени и сил тратит на уход за собой.

— Твай, я не знаю, честно. Я никогда не думал о наших друзьях в таком смысле. Но если навскидку… может быть, Рэрити? Наверное.

— Рэрити — хороший выбор, но она заняла бы второе, или даже третье место. Нет, самой привлекательной из наших подруг, без сомнения, будет Флаттершай. Её, было дело, даже сочли настолько привлекательной, что на какое-то время она оказалась против своей воли втянутой в модельный бизнес. — Твайлайт усмехнулась, вспомнив о том, во многом забавном, недоразумении. — Теперь, когда ты знаешь правильный ответ, попробуй его обосновать.

Леро удивился сперва странности такой просьбы, но быстро осознал, что это на самом деле важно для Твайлайт. Хотя для него было дико даже представить подобное. Правда, вот что такое он мог бы ответить вполне человеческой девушке, если бы та вдруг указала пальцем на какую-нибудь другую и сказала: «Она сексуальнее меня. Почему?», причём ответить так, чтобы потом не вымаливать прощения цветами и конфетами.

И уж тем более он не ожидал, что Твайлайт вдруг заведёт его на эдакое минное поле, но нужно было что-то отвечать.

— Из-за длины гривы, наверное? И хвоста? У неё ведь длиннее, чем у многих пони.

— Хорошо, один фактор есть. А что ещё? Как насчёт её окраса?

— Ну, она жёлтая, а грива и хвост у неё розовые. А что? Её сделали моделью только потому, что она жёлто-розовая? Это такое редкое сочетание цветов?

Твайлайт улыбнулась и покачала головой.

— Редкое, но не самое. Нет, она самая красивая из наших подруг, потому что у неё есть всё. Широкие бёдра, пышные и не слишком мускулистые фланки, длинная грива и хвост одного из предпочитаемых цветов, шёрстка другого предпочитаемого цвета и безупречные крылья, потому что она очень тщательно за ними ухаживает и практически ими не пользуется. Трудно вообразить пегаску более прекрасную, разве что, если бы она родилась с белой шёрсткой и жёлтой гривой.

Леро на мгновение задумался над услышанным. Широкие бёдра он ещё мог понять. Для женщин широкие бёдра — признак половой зрелости и способности к лёгкому рождению потомства, туда же можно было отнести и большую грудь. Но остальное для него было полнейшей бессмыслицей, что он тут же и озвучил:

— Белый считается более привлекательным, чем жёлтый? И розовый тоже считается привлекательным? Пегас, который не пользуется крыльями, привлекательнее того, кто пользуется? Кто придумал эти правила? И каким образом это относится к Рэйнбоу и платью Рэрити?

Твайлайт кашлянула — звук разнёсся эхом по комнате — размышляя, как лучше всё объяснить своему жеребцу.

— Леро, позволь сперва ответить на твой предпоследний вопрос. Эти правила никто не придумывал, они возникли естественным образом в результате культурной эволюции. Но если тебе хочется знать, кто более всех причастен к их появлению, то это будет принцесса Селестия.

— В смысле, это принцесса Селестия решила, что Флаттершай будет конфеткой, а вы с Рэйнбоу — нет? Как-то слабо в такое верится.

— Потому что она не делала этого осознанно, и процесс растянулся на многие века. Подозреваю, что к тому времени, как она осознала, что случилось, было уже слишком поздно что-то менять. Но думаю, лучше объяснить всё по порядку. Ты ведь помнишь придание о Найтмэр Мун, да? О том, как Луна пала и Селестия заточила её на луне? Пожалуй, именно с этого события всё и началось. Видишь ли, до Найтмэр Мун пони практически всех цветов считались одинаково привлекательными. Тем, у которых гривы и шёрстки были более ярких цветов, было проще привлечь жеребца, но и хищники их тоже примечали лучше, в этом, с точки зрения эволюции заключался баланс. Жеребцам нравились кобылки поярче, но тем, которые были потемнее, было проще ускользнуть от хищников и не подвергнуть опасности себя и табун. И даже диархия была идеально сбалансирована. Яркий, светлый окрас Селестии прекрасно уравновешивался тёмным и мрачным окрасом Луны.

Однако с появлением Найтмэр Мун всё стало меняться. Вскоре за этим возникло новое культурное веяние, согласно которому тёмные цвета стали ассоциироваться со злом и разрушением. Да, были, конечно, прецеденты. Возьми, к примеру, короля Сомбру — чёрного как смоль единорога, поработившего Кристальную империю. Добавь к нему Тирека, подменышей. Даже магию, призываемую с недобрыми намерениями, стали именовать «тёмной». Но по-настоящему всё началось только с появлением Найтмэр Мун. Пони начали менять свои взгляды, но не столько из-за неё, сколько из-за Селестии.

Твайлайт сделала глубокий вдох и тяжело выдохнула, глядя на своего возлюбленного, прежде чем продолжить.

— Принцесса Селестия однажды призналась мне, что больше всего на свете жалеет от том, что изгнала собственную сестру. Ей пришлось действовать второпях, и она всегда относилась к своей «победе» как к поражению. Она потеряла сестру на тысячу лет. Но не смотря на глодавшую её печаль, ей пришлось собраться с силами и править Эквестрией. Она старалась быть честной и справедливой ко всем, но вскоре среди знати возникло новое веяние. Они заметили, что она с большей радостью уделяет время пони с более светлым окрасом: белым, жёлтым, оранжевым, розовым, а тех пони, чей окрас темнее: синий, лиловый и особенно чёрный — даже немного сторонится. Знать, а с нею и высшие слои общества решили, что пони с тёмным окрасом могут быть в чём-то хуже других, что их, как минимум проще сравнить со злодеями вроде Сомбры и Найтмэр Мун.

— То есть, после Найтмэр Мун Селестия стала цветовым расистом? Или цветовым видистом? Сторонницей белого превосходства? Я даже не знаю, как это корректнее назвать...

Твайлайт усмехнулась и мотнула головой.

— Некоторые так и считают. Я однажды спросила у неё, так ли это, она ответила, что, возможно, подсознательно отдавала предпочтение пони более светлых окрасов, но всё было совсем не так, как думала знать. Она не считала пони тёмных окрасов злыми или проклятыми, ничего такого. Синий, лиловый и чёрный — цвета более всего ассоциируемые с принцессой Луной, и как следствие, с Найтмэр Мун. Эти цвета попросту напоминали ей о сестре и о её самой большой ошибке. Эти пони напоминали ей о том, что она потеряла сестру и что это всё её вина. Причиной была не ненависть и не предосуждение, причиной была печаль.

Но тогда этого, конечно, никто не знал. С точки зрения знати всё было просто: принцессе Селестии нравятся светлые цвета, значит, будем двигаться в этом направлении. Одеваться модно тогда могли позволить себе только высшие слои общества, в которые входила и знать, что, кроме прочего, создавало границу между ними и простым народом. Поэтому вскоре модными стали яркие цвета: белый, жёлтый, оранжевый — все те, которые больше напоминали о принцессе Селестии и меньше о принцессе Луне. Кобылки и жеребцы более ярких цветов стали более привлекательными для заключения брака, ведь это увеличивало шансы того, что в благородной семье родится яркого окраса жеребёнок. Постепенно это веяние распространилось и на публику попроще. Тренд развивался тысячу лет и сформировал сегодняшний мир.

Леро попытался переварить всё то, что ему только что поведала его кобылка. С одной стороны, казалось абсурдным, что пони жёлтого цвета может казаться более привлекательной, чем пони синего цвета. С другой стороны, это было вполне логично, если рассматривать в историческом разрезе. Ведь это же почти как у людей? Женщины до сих пор носят туфли на высоких каблуках, несмотря на то, что это вредно для осанки и здоровья, а всё только из-за того, что сотни лет назад Катерина Медичи комплексовала из-за невысокого роста.

— Но ведь Селестия давным-давно должна была заметить, что творится неладное...

— Она заметила, но много лет спустя после того, как смогла наконец смириться с предательством и потерей сестры. А учитывая, что ей каждый вечер приходилось поднимать в небо луну, на которой был запечатлён лик Найтмэр, случилось это очень нескоро. И потом, знать ведь не заявляла во всеуслышание, что они это делают только затем, чтобы угодить своей принцессе. Да и других, куда более насущных проблем ей более чем хватало, например, прекратить нападки на фестралов, мотивированные их близостью к принцессе Луне. А ещё были восстания, вторжения грифонов и минотавров, и много всего прочего. Ведь когда диархия в Эквестрии сократилась до монархии, многие прежние враги решили воспользоваться слабостью короны. Разумеется, что при таких обстоятельствах модные веяния меньше всего беспокоили Селестию.

Твайлайт поднялась на ноги и принялась расхаживать по комнате, размахивая хвостом в ритме, в котором Леро безошибочно узнал лёгкое раздражение.

— Есть, конечно, и другие аспекты привлекательности. Широкие бёдра кобылки говорят о том, что ей будет легче рожать, а широкая грудь и крепкий круп жеребца, о том, что ему будет проще работать в поле и защищать потомство, но существуют и сугубо племенные факторы. Широкий размах крыльев у пегасов считается привлекательным вне зависимости от пола. Но более сильные, мускулистые крылья считаются фактором привлекательности исключительно жеребцов. Они говорят о том, что в случае опасности он с лёгкостью сможет унести своих жеребят. Давным-давно, во времена пегасьих войн они были фактором привлекательности и для кобылок, но не теперь. Теперь кобылка считается привлекательной, если у неё нежные ухоженные крылышки, потому что это признак стабильности, того, что её табуну не приходится много летать или внезапно убегать от опасности, а значит и жеребцу придётся меньше переживать за потомство.

— И именно поэтому Флаттершай считается более привлекательной. Потому что у неё есть всё? Цвет, напоминающий Селестию, широкие бёдра и такие слабые крылья, что она едва летает, особенно если сравнивать с Рэйнбоу, да? — уточнил Леро, он кажется начал улавливать общую концепцию.

— Именно, но и это ещё не всё. У неё длинная грива и хвост, что, опять же, напоминает о волшебной гриве и хвосте Селестии. Во многих отношениях её можно считать пегасьей версией Селестии. И, сказать по правде, для большинства жеребцов, особенно пегасов, кобылки прекраснее не найти.

Леро снова призадумался, глядя на всё ещё вышагивающую по комнате Твайлайт.

— Полагаю, что существуют похожие стандарты для единорогов и земных пони?

— Да, существуют. И у единорогов, и у земных пони широкая грудь и мускулистый круп считаются признаками привлекательности жеребца. А вот у кобылок всё иначе. Считается, что кобылки земных пони должны быть сильнее и мускулистее единорожиц, но не слишком, ровно настолько, чтобы быть в состоянии управляться с хозяйством, даже если они не фермеры. Кобылки же единорогов должны быть высокими и стройными и ни в коем случае не мускулистыми, предполагается, что они будут даже слабее пегасов, потому что для повседневных забот им более чем хватит магии. «Стройная единорожка — сильная в магии единорожка», так, кажется, гласит старая пословица. И для единорогов обоих полов считается привлекательным иметь длинный рог, поскольку это свидетельствует о большем магическом потенциале, хотя статистика этого и не подтверждает.

«Ты же знаешь, что говорят о парнях с большой стопой, похоже, что то же, что и кобылках с большим рогом...», подумал вдруг Леро. Следом ему, конечно же, вспомнилось полуметровое «копьё» на голове Селестии; в момент их первой встречи, он не решился бы назвать это фактором привлекательности. Хотя, теперь он, кажется, понял, как зародилась эта норма культуры.

— И именно поэтому принц Блюблад уже пять лет подряд держит почётный титул самого завидного жениха в Эквестрии, — продолжила Твайлайт, убедившись, что Леро всё ещё слушает её. — Белая шёрстка, широкая грудь, длинная струящаяся золотая грива и хвост, рог, второй по величине после принцесс… многие кобылки всё на свете отдали бы за такого жеребца.

Твайлайт вдруг замялась и покраснела.

— Не… не то чтобы я была одной из них. В смысле, может быть, и только может быть, я была влюблена в него, когда была совсем ещё юной и училась под присмотром принцессы Селестии в Кантерлоте...

Леро ухмыльнулся, изо всех сил сдерживая смех: ему представилась совсем ещё юная Твайлайт Спаркл, запершаяся в библиотеке, поглощающая одну за другой книги о том, как соблазнить принца Блюблада.

— Ну разумеется, Твайлайт. Ты ни за что бы не опустилась до того, чтобы бегать за этим мерзавцем.

— Я рада, что мы друг друга поняли, — кашлянув ответила Твайлайт. Затем, очевидно, вспомнив, к чему была вся их беседа, посерьёзнела и продолжила: — И именно поэтому Рэрити займёт второе или третье место. У неё роскошная белая шёрстка, широкие бёдра, слабо выраженная мускулатура, округлый, налитой круп. Всё отлично. Но всё портят её лиловые волосы. Именно поэтому она так много внимания уделяет укладке — пытается за счёт необычной формы, напоминающей развевающуюся гриву Селестии, скрыть цвет. Полагаю, что именно поэтому в неё сразу же втрескался Спайк, что в свою очередь говорит о наличии у него Эдипова комплекса в той или иной стадии. Рэрити напомнила ему ту, что вырастила его, так что всё было очень даже предсказуемо. Хорошо, что он всё-таки перерос эту стадию.

Леро вдруг стало любопытно: Рэрити все эти годы относилась к Спайку именно так, потому что знала об этом, или потому, что не знала?

— Таковы основы привлекательности пони. — Твайлайт внезапно остановилась, повернувшись спиной к Леро. Она сделала глубокий вдох, а затем спросила: — Теперь, когда ты всё знаешь, насколько красивы Рэйнбоу и я?

Леро потёр подбородок размышляя над ответом. Он по-прежнему считал, что каждая из его кобылок красива и сексуальна по-своему, но это был не тот ответ, которого сейчас ждала лиловая единорожка. Ей нужен был ответ, основанный на культурных и социальных нормах пони, и ответ этот не радовал. Рэйнбоу Дэш была прямой противоположностью того, что считалось красивым среди пегасов. Никаких тебе широких бёдер, и спортивное телосложение только подчёркивало этот факт. Перья в её крыльях из-за любви к головокружительным трюкам были местами потрёпанными и не слишком ухоженными. Она их чистила, конечно, да и сами по себе пегасьи перья очень устойчивы к повреждениям, но с первого взгляда было ясно, кто пользуется крыльями больше: Рэйнбоу или Флаттершай. А ещё у неё была голубая шёрстка, можно ли было считать, что она входит в группу предпочтительных цветов? Её грива и хвост не были короткими, но и достаточно длинными назвать их было трудно.

Что же касается Твайлайт, то у неё, как теперь понял Леро, всё было ещё хуже. Лиловая, с тёмно-лиловой гривой и хвостом, она определённо попадала в группу цветов Найтмэр Мун. Несмотря на невероятный магический потенциал, рог её никак нельзя было назвать длинным, а её рацион и образ жизни не оставили стройности ни малейшего шанса. Зрачки Леро расширились от ужаса, охватившего его вместе с осознанием того, что, согласно нормам культуры пони, его любимая, его прекрасная маленькая искорка считается… уродиной; в лучшем случае — совсем не привлекательной. Некоторые жеребцы, на свою беду, уже говорили ему об этом, но только теперь он по-настоящему понял, почему они так думали.

Словно уловив перемену в его настроении, Твайлайт обернулась и посмотрела на своего человеческого жеребца.

— Теперь ты понимаешь, Леро? Рэйнбоу и я… мы обе знаем, какими видят нас другие пони: и жеребцы, и кобылки. Нам обеим пришлось пожертвовать многим ради того, о чём мы мечтали. Я хотела стать самым одарённым в магии единорогом, некоторые полагают, что мне это удалось, но ради этого пришлось пожертвовать образом жизни, правильным питанием, а ведь телосложение могло бы немного сгладить недостатки моей расцветки, рост, длину рога. Рэйнбоу хотела стать Вондерболтом и в погоне за мечтой превратила своё тело в идеал мужественности пегаса, не женственности. Мы сами сделали этот выбор, и мы об этом не жалеем, особенно после того, как в нашей жизни появился ты. Но был выбор, которого мы не делали, который за нас сделал социум. Не мы сами придумали, что наши расцветки непривлекательны. Что наши цвета недостаточно хороши.

Твайлайт снова глубоко вдохнула, взгляд её исполнился решимости.

— И мы наконец-то можем это изменить.

Кажется, всё вдруг начало вставать на свои места. Тёмно-синее платье. Так вот оно что.

С того самого первого поцелуя, случившегося много лет назад, он знал, что Рэйнбоу всегда прятала свои истинные чувства о мнениях окружающих. Разумеется, она всегда была рада, когда кто-то восхищался её трюками или её героизмом, но ей никогда не нравилось, как окружающие воспринимают её в роли просто кобылки. А теперь Рэрити решила с помощью новоприобретённого титула Твайлайт совершить переворот в общественном мнении, и в этой затее им не обойтись без помощи Рэйнбоу, да какой помощи — её выставят на всеобщее обозрение.

Но в этом-то и вся суть, в демонстрации… в том, чтобы показать всем, что она нравится себе такой, какая она есть. Твайлайт не повторит ошибки, которую совершила горюющая Селестия, она не станет относиться к пони лучше или хуже только из-за их окраса. Она подаст пример действием, она будет гордиться своим окрасом, она не постесняется предстать перед всеми в своих цветах. Но для этого ей понадобится помощь всего табуна, всех, кто её любит.

— И поэтому Рэрити хочет, чтобы Рэйнбоу, так же как и ты, надела платье тёмного цвета на Гала. Новая герцогиня, её жеребец и её табун — на всех будут наряды тех цветов, которые в обществе считаются наименее привлекательными. Ты хочешь, чтобы это заметили остальные придворные, чтобы через них эта новая мода распространилась на всех. Ты хочешь восстановить баланс...

Леро задумался на мгновение, размышляя над её затеей.

— Значит, Лира тоже будет в чём-то тёмном?

— Ага. Ох и модное же будет шоу, не пойми неправильно. Мы впятером будем в тёмных, но в то же время элегантных нарядах. И даже принцесса Луна согласилась присутствовать, чтобы наконец вернуть всё на круги своя. Я уверена, что уже через год не меньше половины кантерлотской элиты будут щеголять в пурпурном, чёрном или синем!

— Значит, Рэрити делает это не ради славы, а ради утверждения, — подытожил Леро. Он тут же сделал себе мысленную пометочку, предложить ей пару сеансов бесплатного массажа в спа.

— Угу-м. Это была её идея. Я долго мирилась с тем, что я уродлива, а потом мне стало вообще всё равно. Что толку беспокоиться о внешности, если весь день проводишь в библиотеке, а из друзей у тебя только брат и няня? Но потом, когда мы освободили Луну от проклятия Найтмэр Мун, Рэрити сказала мне, что отныне мы герои и могли бы воспользоваться нашей славой для того, чтобы воодушевлять окружающих. Ещё перед самым первым нашим Гранд Галопин Гала она пыталась убедить меня не стесняться своего окраса, а гордиться им. А потом, когда ко мне по наследству перешёл титул, она снова взялась за старое, решив, что лучшего повода и не найти. Она не побоялась ради этого поставить на кон свою карьеру, — согласилась Твайлайт. — Её особенный талант заключается в том, чтобы открывать свету сокрытую красоту, и как она сама сказала, она готова рискнуть всем, чтобы пони наконец-то увидели ту красоту, которую скрывали от них стереотипы.

— Неудивительно, что она так разошлась этим утром, — усмехнулся Леро. Но тут же на него снизошло понимание причины этой взвинченности, и улыбка спала с его лица. — Теперь понятно, почему она отвоёвывала это платье у Рэйнбоу три часа кряду.

Лавандовые глаза Твайлайт неотрывно следили за ним, искренне надеясь, что он всё правильно понял.

— Леро, нам не обойтись без Рэйнбоу. Мы должны сделать это все вместе. — Её взгляд скользнул по лазурному перу, заплетённому в его волосы; взгляд, который он не мог не заметить. — Может, я и герцогиня теперь, но она по-прежнему возглавляет наш табун. Без неё всё будет выглядеть так, будто я пытаюсь с помощью своего чина занять её место. Может быть, нам и удастся справиться без неё, но я не уверена. А Рэрити и вовсе в это не верит. Она считает, что без неё нас совсем не так поймут, что весь тот негатив, все стереотипы, которые мы хотим победить, будут обращены против нас, и тогда конец наступит не им, а нашей репутации.

Он тяжело вздохнул, и, за опустившейся на лицо ладонью, потерял Твайлайт из виду. Изо всех сил скрипя мозгами, он пытался придумать что же такого нужно сказать Рэйнбоу, чтобы она поняла то, что только что понял он, как объяснить ей, что это риск, на который она должна пойти.

Твайлайт тихонько подошла к нему и прижалась мордочкой к его щеке.

— Это не просто какой-нибудь бал, Леро, это...

— Я понял… — прервал он её. — Я всё понял, Твайлайт. — Не выпуская пальцев из её гривы, он отпрянул ровно настолько, чтобы посмотреть ей в глаза. — Ты, наверное, не представляешь как это больно, но я, похоже, наконец-то всё понял.

Увидев, какой эффект произвели на неё его слова, он поспешил слиться с ней в поцелуе.

— Твайлайт Спаркл, моя прекрасная маленькая искорка, — он чмокнул её в носик. Ему вспомнилась Рэйнбоу Дэш, и слова, которые она произнесла после того, как впервые призналась ему в любви; жаль, что её нет сейчас рядом, и она не может услышать то, что он собирается сказать. Хотя, она ведь их уже слышала, пусть и в несколько другой форме, но повторить их будет не во вред. — Я считаю тебя прекрасной со дня нашей первой встречи. И я считал тебя прекрасной в день, когда понял, что люблю тебя. И мне ужасно больно от того, что тебе понадобился пришелец из другого мира, чтобы ты наконец-то услышала эти слова.

В её глазах блестели слёзы, когда она прошептала его имя и впилась в его губы долгим, страстным поцелуем. А разорвали они поцелуй лишь затем, чтобы она смогла его обнять и наконец-то выплакаться, уткнувшись мордочкой в плечо.

Леро нежно погладил пурпурную шёрстку на всё ещё вздрагивающей ноге, обвившей его плечо.

— Когда Рэйнбоу вернётся, не говори ей ничего. Я сам всё скажу.

***

Прошло несколько часов, прежде чем Леро и Твайлайт услышали, как отворилась входная дверь. Леро снял передник и оставил Твайлайт приглядывать за плитой, а сам, улыбаясь, вышел навстречу двум другим своим кобылкам и Спайку, которого они считай что усыновили.

— М-м-м, пахнет чем-то вкусненьким, крепыш! — воскликнула Рэйнбоу, втянув воздух. Грива её и шёрстка были свалявшимися от пота.

Её человеческий жеребец улыбнулся и указал в сторону кухни.

— Спагетти карбонара, твои любимые. С креветками для нас с с тобой, без креветок для Твай и Лиры. С самоцветами для Спайка. Я решил, что вам двоим особенно не помешает как следует подкрепиться после тренировки. Кстати, как всё прошло?

— Крупонадирательски! — воскликнула Рэйнбоу, воспарив на мгновение, но тут же поморщилась и приземлилась обратно на пол. — Ну, надо сказать, Лира тоже постаралась...

В ответ на это мятно-зелёная единорожка ухмыльнулась и примостилась на диване. Лира, которая, кстати, выглядела куда как меньше взмыленной, посмотрела на свою пегасочку, а затем расплылась в улыбке и сообщила:

— К сожалению, круп она надрала Крэнки Дудлу.

Спайк держался изо всех сил, конечно, но в конце концов разразился таким громким смехом, что и снаружи, наверное, было слышно.

— Эй! Он просто оказался у меня на пути, когда ты увернулась! — Рэйнбоу снова поморщилась, когда Леро подошёл к ней и принялся разминать её натруженные крыльевые мышцы.

— Ага. А ещё дерево, и куст… — ухмыльнулась Лира

— И тележка Эпплджек, и сама Эпплджек, и Пинки Пай… — продолжил Спайк.

Рэйнбоу сердито зыркнула на свою табунскую спутницу.

— А в Пинки Пай, если что, ещё и попасть умудриться надо! И потом, пару раз я тебя таки достала!

— Точно, помню, пару раз ты и вправду не ударила в грязь ни лицом, ни крупом, — протянул Спайк, задумчиво потирая подбородок.

Лира поднялась с дивана и зашагала к лестнице.

— Ладно, пойду в душ, ополоснусь. Давай так, Рэйнбоу: на этот раз ты хотя бы заставила меня попотеть!

— Хах! — рыкнула Рэйнбоу вслед удаляющейся Лире. — Ещё посмотрим, Рогатка, ещё посмотрим...

Леро ухмыльнулся и обратился к дракончику:

— Спайк, поможешь Твайлайт на кухне? Ужин уже почти готов, а ты же сам знаешь, как опасно оставлять её наедине с плитой.

Разминувшись с Лирой, Леро подошёл к Рэйнбоу и заключил ту в крепкие объятия, не обращая никакого внимания на пот, который тут же стал впитываться в его одежду. Глаза Дэш распахнулись от удивления, но она всё же обняла его крыльями в ответ. Она открыла было рот, чтобы, нет, не возмутиться, просто спросить, чем вызван этот внезапный приступ нежности, но он тут же запечатал её уста поцелуем, не позволив ей издать и звука.

Время шло, и Рэйнбоу, кажется, уже начала таять в его объятьях, когда он вдруг разорвал поцелуй.

— Ого. Крепыш, ты чего это вдруг? — улыбнувшись спросила Рэйнбоу. Она провела копытцем по руке Леро. — Не то чтобы я против...

Он так и не отпустил её голову, пробираясь пальцами к основанию ушек, поглаживая щёчки. Под его взглядом в её малиновых глазах засверкали озорные огоньки.

— Потому что нам предстоит разговор, и я боюсь, что тебе он не понравится.

Он был внутренне готов к тому, что она захочет вырваться, а потому слегка сжал её в объятиях. Ровно настолько, чтобы она почувствовала, что всё это очень серьёзно; он не удержал бы её, если бы она действительно решила вырваться, и конечно, не смог бы причинить ей вреда. Её взгляд метался по его лицу, но к счастью, вскоре остановился на его глазах, в которых тоже читалась всё та же предельная серьёзность.

— Что… Леро, о чём ты? Ты же знаешь, что мы с Лирой просто дурачились, и никто на самом деле ничего не сломал...

— Дэш, у меня сегодня был очень долгий разговор с Твайлайт и Рэрити. — Маска удивления на её лице сменилась раздражением, но он тут же снова сжал её в объятиях, пресекая любые попытки протеста. — Нет. Прежде чем ты выскажешь всё, что об этом думаешь, ответь мне на один вопрос. На что ты готова, чтобы больше ни один пегасёнок: ни кобылка, ни жеребчик — ни один не вырос с мыслью о том, что они уродливы?

***

От Автора:

TQM: Ух-ты, гостевая глава! Обожаю главы от приглашённых авторов. И вы только посмотрите, как ловко Stichwolf расписал все тонкости понячьей культуры. И то, как Твайлайт с помощью своего новообретённого статуса собирается нанести сокрушительный удар по сложившимся устоям и закостенелым традициям.

 

« Предыдущая глава | Оглавление

Оригинал опубликован 15 июля 2014