[Dark]

Жили-были две сестры, — начала Флаттершай, — да мама их, в лесной хижине. Они очень друг друга любили.

 

*  *  *

Девочки! Что это вы тут устроили? Я думала, вы уже уснули. Неужели вам было мало приключений с куролиском?

Что ж, понимаю. Но, пожалуйста, отложите их до завтра, там их тоже будет немало. Так, а почему мне бы не принести вам вкусного тёплого молочка?

Вот, так-то лучше. Вот, гляжу, и сон вам глазки застилает, и в кроватке так уютно. Хотите, я расскажу вам сказку?

Да, в ней есть и про метки.

Хорошо, девочки, слушайте...

Жили-были две сестры да мама их, в лесной хижине. Они очень друг друга любили. В лесу том больше никто не жил, оттого иных друзей у них и не было.

Пожалуйста, девочки, тише! Говорите по очереди.

Да, у них были имена. Младшую звали Эверфри. Верно, прямо как лес. Старшая звалась Олеандра. Вы знаете, что такое олеандр? Нет? Это такой цветок. Он очень красивый, да и Олеандра тоже была красивой маленькой кобылкой, но цветок олеандр ядовит, и его кушать нельзя. Так, кто ещё спрашивал?

Нет, свои метки они ещё не получили. Эверфри была ещё слишком маленькой. А вот Олеандра же была уже достаточно взрослой и ждала появления метки буквально со дня на день. Она очень-очень хотела получить свою метку.

О, да она же, наверное, была как раз в вашем возрасте.

Так, кто-то ведь ещё что-то спрашивал?

Нет, где их папа, я не знаю. С пони в том лесу порой случаются плохие вещи.

В общем, Олеандра и Эверфри очень любили вместе ходить в лес и играть там. Чаща леса, хоть густая и тёмная, но уже стала им домом и не пугала их. В нём бывало и опасно временами, но возле жилища всё же не так сильно. Мать отпускала их погулять, а сама строго наказывала Олеандре приглядывать за сестрёнкой да глаз не отводить, ибо мала она и о себе позаботиться не может.

Они играли в их самую любимую игру — искали метку Олеандры. И пробовали они всё: танцы, перегонки, кувырки, рисование и много чего ещё. Но всё напрасно. Младшей Эверфри было весело — для неё ведь это всё были сплошь забавы. А вот Олеандра уже начала расстраиваться. И однажды, когда плели они ожерелья из колокольчиков, старшая сестра не выдержала. Не выходило у неё ожерелье, никак не хотело оно крепко держаться. И заплакала Олеандра.

Эверфри увидела это, взяла своё ожерелье и надела его на Олеандру. Очень красиво было её ожерелье, куда лучше того, что Олеандра сделала. Обняла она Эверфри крепко, а потом отошла, дабы одной побыть немножко. Не совсем одной, правда. Ведь мать ей наказала приглядывать за Эверфри, и потому она выбрала полянку неподалёку, чтоб слышать, как её сестрёнка играется. Там она утёрла слёзы и старалась перестать всхлипывать.

— Прошу прощения, — сказал вдруг голос, — но вижу: беда тебя тревожит. Может, я помогу?

Из густой колючей чащи вышел Койот — большой и страшный лесной зверь. Мать Олеандры говорила ей, как он был опасен. Но голос его был так кроток и сладок, что пони совсем не испугалась и прислушалась. С таким-то голоском совсем уж плохим не будешь, думала она.

Да, довольно глупая. А теперь тише, слушайте дальше.

— Зачем тебе помогать мне? — спросила Олеандра. — Матушка моя говорит, что ты просто голодное чудище.

— Мать твоя — мудрая пони, — сказал Койот. — Я и правда очень голоден. Я помогу тебе, но с условьем: должна ты слово дать найти мне пищи. Скажи, в чём твоя беда? Я повсюду бываю, много тайн знаю, вдруг какая да поможет?

— Свою метку никак я не найду, — отвечала Олеандра. — Всё пытаюсь, пробую да стараюсь, но не могу никак.

Койот медленно закивал.

— Вот как, — говорит. — Что ж, повезло тебе. О секретах меток ведомо мне. Скажи, что ты уже испробовала?

— Да всё, что придумать смогла, — ответила Олеандра и рассказала обо всём: о том, как они плели, как гонялись, и о многом-многом прочем.

И тогда Койот рассмеялся, но совсем-совсем не зло.

— Не так ты дело делаешь, моя маленькая пони, — сказал он. — Метку не отыщешь, за всё подряд хватаясь. Нет, нужно найти что-то, что тебе важней и дороже всего на свете. Вот как метки ищут.

— Но я не знаю, что это, — надула губки Олеандра.

— Порой имя может подсказать, — ответил Койот. — Как тебя звать?

— Олеандра.

Койот хлопнул в лапы:

— О! Вот хорошо! Есть ответ у меня! Но я не скажу тебе его, пока слова не дашь найти мне пищи.

И Олеандра дала ему слово.

— Очень хорошо, — ответил Койот. — Чтобы метку получить, ты должна найти самый красивый на свете цветок. Мне ведомо, где он, но я его не видал, ибо путь к нему очень-очень труден. Цветок этот растёт в глубокой-глубокой чаще, на вершине холма высокого да за рекою широкою. Но осторожна будь. Я знаю, вы, пони, едите цветы, но этот ты не ешь — отрава он смертельная.

— Не буду я его есть, — пообещала Олеандра.

— Что ж, тогда я нарисую тебе тропу к нему.

— Спасибо! — сказала Олеандра. — Вот сейчас возьму я Эверфри, и мы разом в путь отправимся.

— Сестру-то свою младшую? — покачал головой Койот. — Э-э, нет. Мала она ещё. Не осилит она пути такого. Должна ты её здесь оставить.

— Но матушка наказала мне приглядывать за ней, — отвечала Олеандр. — Эверфри мала ещё, о себе не позаботится.

— Не печалься, — сказал Койот. — Я за ней пригляжу. Но помни: когда воротишься, ты найти должна мне пищи, ибо я очень голоден.

Олеандра согласилась. Она вернулась к сестре и сказала ей побыть с Койотом. Эверфри было испугалась, как и сестра её поначалу, но Койот был очень дружелюбен, и совсем уже скоро они смеялись вместе. Зверь нарисовал Олеандре тропу, как обещал, и она отправилась в путь-дорогу.

Очень труден был путь, но и Олеандра очень-очень хотела получить свою метку. Она переплыла и реку широкую, и взобралась на холм высокий, и пробралась сквозь чащу глубокую. Отыскала она цветок, и был он самым красивым на белом свете. Стебель его словно изумруд, а лепестки будто кусочки заката. И подумать не подумаешь, что столь прекрасное творение может отравой быть. Залюбовалась им Олеандра и долго-долго разглядывала его, но вспомнила вдруг о сестре своей младшей и поспешила назад воротиться.

Возвратилась она и увидела, что Койот дремал. Она разбудила его.

— Я нашла цветок, — говорит. — Он был очень красивый, да только метку-то я свою так и не получила.

— Странно это, — ответил Койот. — Может, ты сделала что-то не так. Ты принесла цветок?

— Нет, — ответила Олеандра. — Ты ведь сказал, что он — отрава.

— Так если нет у тебя того, что тебе важней и дороже всего на свете, — сказал зверь, — то и метки у тебя, конечно же, не будет.

— А где сестра моя? — спросила Олеандра.

— Эх-эх-эх, — ответил Койот. — Видать, потерял я её. Очень прошу прощения.

— Так помоги мне её отыскать! — топнула Олеандра.

— Но сестра-то — твоя, — ответил зверь, — ты и ищи.

— Не буду я тебе тогда пищи искать, — обиделась пони.

Койот встал и потянулся.

— И ладно, — сказал он. — Я уже не голоден.

И, мурлыча себе что-то под нос, он ушёл обратно в чащу.

И принялась Олеандра искать сестру свою. Искала она там, искала здесь, но нигде не могла найти Эверфри. И вот уже закатилось солнце, и пришлось ей бросить поиски и домой воротиться.

— А где сестра твоя? — спросила её мать. — Не говорила ль я тебе приглядывать за ней?

— Я не знаю, где она, — едва не плача, отвечала Олеандра. — Потерялась она.

— Негоже там её одну бросать, — сказала ей мать. — Ступай да найди её. А одну тебя и на порог не пущу.

Делать нечего, пошла Олеандра снова Эверфри искать. Ищет она до самого утра, ищет до самой ночи. Ищет не переставая и не сдаваясь. И по сей день продолжает она свои поиски. Иногда даже можно услышать, как зовёт она свою сестру: Эверфри... Эверфри... Потому этот лес так и прозвали. Бывает, Олеандра поймает маленькую кобылку, кто ей кажется похожей на сестру, и тогда она её... ну, об этом я, может, расскажу вам, когда повзрослеете.

Спокойной ночи, девочки, крепких вам снов. И постерегитесь леса, хорошо?

Что? А, нет, конечно она не отыскала свою метку. Она ведь всё ещё ищет самое важное и дорогое ей на свете.
 

*  *  *

 

"Everfree and the Poisoned Flower", Benman, 2012
перевод