Представляю вашему вниманию сферический дарк в вакууме, укатившийся из парижской палаты мер и весов. При этом без существенных примесей клопоты, кишок или всякой фалаутовщины. Не подумайте только, что я плохо к ним отношусь, просто как факт. Идея не слишком оригинальна, сам встречал похожие твисты когда-то в прошлом и при других обстоятельствах, но не идея здесь главное. Вязкое чувство безнадёги на фоне солнечного дня и беззаботного щебетания птиц, когда вобщем-то понимаешь, что произойдёт дальше, но надеешься, что каким-то чудесным образом обойдётся.

Автор: birchwood
Перевод: snakeonmoon (aka zmeyk)
Вычитка: SkuzlBuTt, MirthBlaze, evilpony и Akvinikym
Оригинал: The Dollmaker

Как странствующий торговец-единорог, должен сказать вам, что очень непросто обзавестись постоянной клиентской базой, когда ты вынужден путешествовать из одного городка в другой. Особенно, если ты продаёшь надувные секс-куклы, а твой магазинчик – одновременно и твой дом, и фургон, в который ты сам впрягаешься, когда потребуется. Но если твой товар качественный, то тебя вспоминают, когда ты снова появляешься в том или ином городе, и даже могут давать рекомендации друзьям и знакомым. Сарафанное радио – мощнейший канал продвижения моего специфического товара, и оно же позволяет обзаводиться особыми постоянными клиентами.

 

***

 

– Спасибо за покупку! – поблагодарил я посетителя моей лавки и достал из-под прилавка небольшую прямоугольную коробку. Сквозь целлофановую плёнку в крышке хорошо было видно силиконовое лицо надувной единорожки. Её жёлтые волосы откинуты в стороны, чтобы не закрывать нарисованные глаза, почти кричащие "возьми меня, милый", губы поджаты в форме большой "О" с лёгким намёком на соблазнительную улыбку в уголках рта.

Я упаковал коробку в ничем не примечательный пакет и отлевитировал его нетерпеливому жеребцу. Тот подхватил этот пакет в воздухе и с усмешкой уставился на него, после чего, мотнув головой, пробормотал неразборчивое "cпасибо", развернулся и торопливым шагом удалился прочь.

– Наслаждайтесь вашей покупкой! – крикнул я вслед новому клиенту и помахал копытом.

Улыбаясь, я откинулся на стуле и окинул взглядом свой магазин на колёсах. По левой стороне на полках выстроились в ряд более дюжины коробок, содержащих надувных кобыл различных цветов. Они почти закрывали стену, оклеенную глуповатыми, раскрашенными в яркие пятна обоями. На полках по правую сторону разместился огромный выбор смазок, чистящих средств и тому подобного. И какой же магазин без выставочных образцов?! Две привлекательные полностью надутые кобылки по обе стороны прилавка радовали глаз своей латексной кожей и приятными формами. Любой посетитель мог осмотреть товар, ощутить качество материала и даже возможно чуть больше... Если вы понимаете, о чём я. Эти пухлые губки и стройные бока превратили в постоянных клиентов многих сомневающихся. В самом дальнем углу тонкая перегородка отделяла немного пространства под мою скромную комнатушку – почти вся полезная площадь была отдана магазину. Да, я горжусь своей работой.

Покачав головой, я выпрямился и смахнул заплаченные жеребцом монеты в свой специальный ящичек, который уже почти полон – бизнес идёт в гору! Взглянув на висящий за прилавком график, я нахмурился. Через день мне уже нужно выдвигаться в другой город, но я всё ещё не выполнил один особый заказ для особого клиента. Ему позарез нужна белая пегаска с фиолетовой гривой, и он готов был заплатить сколько потребуется, чтобы получить её. Хотя я никогда не проваливал исполнение особых заказов, огромное количество продаж в последнее время истощило мои запасы, и мне просто необходимо их пополнить белыми кобылами с фиолетовыми волосами. Сделать это в пути не будет ни возможности, ни времени, так что остаётся только сегодня. К счастью, подошло время обеденного перерыва.

Я надел седельные сумки и сложил в них свой "набор кукольника" – небольшой мешочек со всем, что мне может понадобиться, а также прихватил немного денег. Выйдя наружу, запер дверь фургончика и повесил табличку "Ушёл на обед". Мой путь лежал в центр, так что придётся немного потопать с той окраины, где я остановился.

 

***

 

Довольно быстро я добрался до оживлённой части города. Множество кобыл и жеребцов сновали туда-сюда, перекусывали, общались. Толпа ещё не настолько уплотнилась, чтобы приходилось проталкиваться, но концепция личного пространства уже сильно трещала по швам. В одном небольшом месте собралось столько много разговаривающих одновременно, что множество голосов слилось в неразборчивое бормотание, иногда перемежающееся стуком тарелок или хлопками дверей. Короче говоря, я попал в прекрасный очажок дезорганизации и хаоса. Великолепно.

Осмотревшись вокруг, я приметил целый ряд киосков, растянувшийся вдоль улицы. Овощи, швейные принадлежности, перья... Наконец отыскался и цветочный киоск, к нему я и направился, прокладывая путь сквозь толпу. Вокруг столика в живописном беспорядке громоздились корзины с цветами всех видов. Едва я начал озираться, как словно из ниоткуда выпрыгнула жизнерадостная кобыла.

– Здрасти вам! Ищите что-нибудь конкретное? – с энтузиазмом спросила она.

– Хм-м... – Я приложил копыто к подбородку, – Может быть, охапочку... вот этого? – Я указал на стоящую прямо передо мной корзину, полную жёлтых цветов.

– Дюжину нарциссов? Без проблем! Небось, для особенной кобылки? – с улыбкой спросила цветочница. Затем она ртом изящно выхватила кучку цветов из корзины.

– Можно сказать и так, – ответил я, пока она связывала букет бечёвкой.

– Как мило! Ей обязательно понравится. – Кобыла обернула стебли цветов целлофановой плёнкой. – За всё три бита.

Покопавшись в седельной сумке, я отсчитал три монеты и отлевитировал их на столик-прилавок перед кобылой. Та передала мне букет и подмигнула:

– Удачи вам, мистер!

Уложив цветы в сумку, я направился к палатке, где, как я приметил ранее, торговали жаренным во фритюре сеном, и затарился упаковкой приличных размеров. Жуя вкусный, хоть и не слишком здоровый обед, я занял место немного в стороне от толпы и принялся наблюдать за проходящими мимо.

Взгляд прыгал с одной кобылы на другую, выискивая белую пегаску с фиолетовыми волосами. Попадалось немало симпатичных кобылок с белой шкуркой, среди них даже несколько пегасок. Немало было и обладательниц грив нужного цвета – я даже заметил одну белую единорожку с прекрасными волосами чудного фиолетового оттенка. Однако это всё не то, что я искал.

Задумчиво пожёвывая сено-фри, я ломал голову, как же мне выполнить заказ. Недостойно профессионала всучивать клиенту совсем не ту куклу, что он хотел получить, особенно, если он так конкретен в своих желаниях. Возможно, придётся отложить эту сделку. От того, что такого ещё никогда не случалось, было не легче, скорее даже наоборот. Мне нужна только правильная кобыла для этой куклы.

Я пожал плечами и прикончил обед, после чего поднялся, собираясь уже возвращаться в магазин, но тут нечто на самом краю поля зрения захватило моё внимание. Из толпы выскочила пара кобыл, они увлечённо болтали друг с другом. Одна из них – маленькая стройная единорожка – не вызывала никакого интереса, зато от другой я не мог оторвать взгляд. Пегаска? Да. Белая шкурка? Да. Фиолетовые волосы? Очень да. Какая удача!

Смешавшись с толпой на центральной площади, я быстро сокращал дистанцию, стараясь не упустить примеченную пару. После короткого, но, если судить по их жестам, мимике и позам, очень оживлённого разговора, две кобылы обняли друг друга и разошлись в разные стороны. Как назло, пегаска направилась в сторону небольшого переулка.

Я поспешил пробраться на относительно уединённый угол площади и вытащил из седельной сумки цветы и свой специфический набор инструментов. При помощи телекинеза я аккуратно достал небольшую баночку, отвинтил крышку и посыпал чуть-чуть жёлтого порошка внутрь букета, после чего спрятал баночку подальше. Осторожно удерживая цветы в магическом захвате, я обогнул толпу и ринулся на перехват белой пегаски.

Догнать её удалось буквально за секунду до того, как она нырнула в переулок.

– Прошу прощения, мисс! – Она остановилась и повернулась на мой голос. – Могу я попросить о маленьком одолжении? Это займёт всего минуту.

Она тепло улыбнулась.

– Конечно! Кажется, мы не знакомы. Я Санни Скайс, – ответила белая пегаска, протягивая копыто.

Скорчив сконфуженную гримасу, я приложил копыто к уху и сделал вид, что не могу её расслышать из-за шума толпы на площади.

– Я Санни Скайс! – повторила она, повысив голос. – А как вас зовут?

Я снова скосил под дурачка. Санни выглядела слегка расстроенной. Оглядевшись вокруг, она направилась в переулок и дала знак следовать за ней. Мы дошли до угла, где было значительно тише.

– Так лучше. Давайте ещё раз, я Санни Скайс, – сказала она, поворачиваясь ко мне и вновь протягивая копыто.

Я ударил по лбу с притворным раздражением на самого себя.

– О, так вот что вы сказали! Как это грубо с моей стороны, простите, пожалуйста, меня зовут Пирс, – ответил я, тряся протянутое копыто.

– О, очень приятно познакомиться, я никогда не видела вас в нашем городе? А-а… Ваше имя как-то связано с тем, чем вы занимаетесь?

(прим переводчика: Pierce – прокалывать, пронзать. От этого же слова пирсинг)

– Да. Я... Я провожу сеансы акупунктуры. Я разработал специальные иглы особой конструкции, они очень хороши для расслабления. Если вам интересно, я могу провести демонстрацию.

– Нет-нет, спасибо. Я очень боюсь уколов вообще... и-и игл в частности, – ответила Санни, помотав головой. Выглядела она нервозно. – Э-э... а про какое одолжение вы там говорили?

– О, да, конечно. Вот это, – произнёс я, размахивая букетом цветов, – для моей особой кобылы. Я не разбираюсь в цветах, так что взял, что под копыто подвернулось. Я очень хочу угодить ей, но мой нос мало подходит для таких вещей. Не могли бы вы высказать своё мнение? – Я протянул цветы ближе к Санни Скайс.

– О, это так мило с вашей стороны. Хотела бы я, чтобы кое-кто дарил бы мне такие цветы почаще, – пошутила она. – Давайте посмотрим... – пробормотала пегаска, наклоняясь к плавающему в воздухе букету и глубоко вдыхая его аромат. – М-м, пахнет заме... – Слова застряли в её горле, как только одеревенели мышцы. Она замерла, словно статуя.

Опуская одурманивающий букет, я огляделся по сторонам и обнаружил всего в нескольких футах тихое укромное местечко. Используя магию, я перетащил парализованное тело Санни Скайс подальше от любопытных глаз. К счастью, никто ничего не видел. Фантастика. Расположившись поудобней, я отбросил в сторону букет и достал свой набор инструментов кукольника. Тихие гортанные звуки привлекли внимание. Я посмотрел на Санни. На её лице всё ещё была запечатлена улыбка, застывшая в момент, когда она нюхала нарциссы, но из уголков неподвижных глаз побежали слёзы. Магическим захватом я подхватил связку цветов и помахал ею перед глазами кобылы так, чтобы она могла видеть.

– Они пропитаны паралитическим агентом. Летучий, быстродействующий, без запаха. Фиксирует мышцы, но оставляет их податливыми. Магия – великая штука, но алхимия – воистину недооценённое искусство! – объяснил я, доставая из мешка необходимые инструменты: иглу с резиновым воздушным клапаном на тупом конце, две пластиковых накладки со стилизованным рисунком кобыльей вагины и толстый деревянный штырь.

Я обошёл кругом парализованную кобылу, внимательно её осматривая. С этой деткой я явно сорвал банк! Она довольно стройна, что нормально для пегасов, но имеет привлекательные изгибы во всех положенных местах, наконец, её ухоженные крылья просто великолепны. Длинные грива и хвост завивались красивыми кудрями, словно бы слегка потревоженными лёгким ветерком. У неё большие трогательные глаза, обрамлённые густыми ресницами, оттенок радужки можно определить как что-то среднее между синим и фиолетовым. Сочные губы делали её невольную улыбку просто потрясающей. Да, определённо дело выгорит.

Не прекращая ходить вокруг, я начал поправлять её позу при помощи телекинеза.

– Давай-ка расправим эти крылышки, – промурлыкал я и потянул их за концы. – Пусть они выглядят более чувственно. Это всем нравится. Если сделать правильно, то будет красиво и привлекательно. – Крылья полностью распрямились. Я внёс несколько мелких корректив, чуть наклонив летательные конечности по отношению к телу и слегка подогнув, чтобы выглядело так, как будто она застыла за долю секунды до завершения движения. – Великолепно. А сейчас давай поработаем над твоим выражением.

Я вернулся обратно к передней части Санни. Не обращая внимания на слёзы, ручьём бегущие по весёлому лицу, подхватил левитацией деревянный штырь и вставил его ей в рот, предварительно слегка разжав челюсти. Затем обжал вокруг деревяшки губы, придав им округлую форму буквы "О". Следующие по списку – уголки рта. Их я слегка опустил, чтобы улыбка выглядела более тонкой, но всё ещё заметной. Далее я приопустил веки и подогнал брови, чтобы получить законченный "бесстыжий взгляд", так популярный у моих клиентов.

– Да ты просто красавица!

Я весело улыбнулся ей и пробежался к её задней части.

– Тут нужно всего лишь парочку вещей подправить.

Потянув, развёл немного задние ноги и повернул под небольшим углом внутрь. При помощи всё тех же магических манипуляций поднял хвост ровно настолько, чтобы не оставить пищи воображению, и упросил влагалище чуть-чуть приоткрыться.

Удовлетворённый, я ещё раз обежал её кругом, проверяя результаты трудов. Она выглядела самим совершенством.

– Похоже, детка, ты готова. Ну, почти, – констатировал я, снова заходя ей в тыл и подымая левитацией две пластиковые накладки, что я достал из своего набора раньше. Приложив одну из них к её шёрстке, сравнил цвет – идеальное совпадение! Затем я разместил лоскуты пластиковой плёнки со стилизованным рисунком вагины в нужных местах с обоих боков её крупа и разгладил, чтобы они плотно пристали к плоти без морщинок и пузырей.

– А вот теперь, да... Теперь ты совсем готова. – похлопал я пегаску по спине и рассмеялся.

– Я сожалею, девочка, но для следующего этапа мне потребуются игла. Да, я помню, ты говорила, что не любишь уколы, но это нужно сделать, – извинился я и подхватил в магический захват необычную иглу из инструментария, левитируя её так, чтобы она не попала в поле зрения Санни. Я расположил иглу на правой стороне крупа, чуть выше пластиковой накладки. – Будет немножко больно, но я всё сделаю быстро. Когда она полностью воткнётся, ты больше ничего не почувствуешь, – заверил я её. – Ну... Я так думаю.

Сказав это, я надавил на иглу и вогнал её в бок пегаски по самую головку, что вызвало едва слышный всхлип из передней части парализованной кобылы. Мгновенно заработала магия, преобразуя место вокруг укола: пушистая белая шкурка превращалась в чистый белый полимер, с которым слился в единое целое резиновый клапан, образовывавший головку иглы. Испуская звук, похожий на скрип надувающегося воздушного шарика, пятно трансформированной плоти начало медленно расти, пока не натолкнулось на пластиковые накладки, которые я наложил ранее.

Начавшиеся изменения не распространились на шкуру под наложенным пластиком, вместо этого лоскут слился с растущей областью, навсегда впечатывая в бока Санни рисунок кобыльей вагины, который прекрасно отражает её новую судьбу. Усмехнувшись, я наблюдал, как латексная кожа проросла швом вдоль спины белой пегаски, добралась до хвоста и принялась заменять красиво уложенные волосы их силиконовым двойником. Далее очередь дошла до влагалища Санни, которое чуть выпятилось наружу, как это и бывает у надувных секс-кукол. Вскоре вся задняя часть Санни Скайс преобразилась, и полимерная кожа поползла вверх по крыльям.

Я вздрогнул от внезапного тихого шума, напоминавшего скрип трущихся друг об друга пластиковых деталей. Источник обнаружился быстро – частично превращённые крылья Санни изогнулись, как будто она пыталась улететь. Это что ж получается, паралич уже начал отпускать? Её лицо подтвердило подозрения: с таким тщанием вылепленное выражение сменилось гримасой боли и гнева, по щекам всё так же текли слезы. Вздохнув, я подхватил магией отброшенные нарциссы и ткнул букетом в лицо пегаске. Секунду спустя скрип утих.

К счастью, когда она начала возвращать контроль над телом, большая часть крыльев уже обратилась в латексную пленку, так что ничего повредиться не успело. А вот над лицом придётся снова поработать.

– Думаю, тебе не идёт такой угрюмый вид, – пробормотал я и принялся возвращать выражение её лица к совершенству. – Однако, надо сказать, я впечатлён! Ещё ни разу не приходилось парализовывать по новой, когда процесс уже наполовину завершён. Должно быть, ты крутая кобылка, – похвалил я её, заканчивая возиться с мимикой. – Нет смысла сопротивляться, ты уже почти полностью надувная кукла. – Я погладил её мокрую щеку. – Просто расслабься, скоро всё закончится.

Наблюдая продвигающуюся вверх по шее границу полимерной кожи, я задавался вопросом: "Больно ли это?" У меня не было никакой возможности узнать, сам-то я, по понятным причинам, через этот процесс не проходил. Возможно, стоит попробовать модифицировать парализующий агент, чтобы он не влиял на голосовые связки. Тогда бы я смог расспросить трансформируемых об их ощущениях. Правда, тогда могла бы возникнуть проблема с лишним шумом... Может быть, не блокировать магию единорожек, чтобы они могли оставить какие-нибудь записки? Впрочем, это бы создало слишком много дополнительных трудностей. Это стоит обдумать как-нибудь позже.

Я вернулся к реальности, когда нетрансформированными остались только глаза, мордочка и рот. Волосы уже превратились в прекрасный причудливо отформованный силикон со швами вдоль основных прядей, так же, как и ранее хвост. Даже уши изменились, хотя я знаю, что она меня отлично слышит. Как только новая сверкающая кожа достигла рта, губы начали слегка выпячиваться и сливаться вместе, сохраняя при этом форму её улыбки. Достигнув всё ещё зажатого во рту Сани деревянного стержня, бегущая по губам граница превращения разделилась, а затем замкнулась, обогнув деревяшку одновременно по верхней и нижней губам, одновременно справа и слева.

Латекс продолжал своё неумолимое продвижение, захватывая округлый кончик мордочки и образовывая шов посередине лица, уходящий в силиконовые волосы. Наконец, единственное, что осталось от настоящей Санни – её глаза. Я наблюдал, как они отвердевали и тускнели, превращаясь в блестящий белый полимер. Слёзы прекратили течь, только когда преобразование полностью завершилось.

Я широко улыбнулся Санни.

– Видишь? Всё совсем не так уж и плохо! Как себя чувствуешь? – спросил я, вынимая деревянный стержень изо рта куклы и усмехаясь про себя. Я мельком взглянул внутрь и удовлетворённо кивнул, оставшись довольным размером и формой её нового горла. Тряпочкой, которую я достал из седельной сумки, вытер насухо слёзы с кукольного личика Санни. Потом, напевая весёлый мотивчик, подошёл к боку с воздушным клапаном и похлопал надувную пегаску по крупу. – Знаю, ты всё ещё там, так что предупреждаю, что сейчас ты почувствуешь себя немного странно.

С этими словами я открыл клапан и начал спускать с неё воздух, аккуратно сдавливая.

– Понимаю, что ты, возможно, беспокоишься о том, что будет с тобой дальше, – сказал я успокаивающим тоном, пока выдавливал воздух из её хвоста. – Всё будет замечательно. Я знаю парня, который собирается тебя купить, он хорошо о тебе позаботится. – Я переместился к опадающим крыльям и продолжил: – он постоянный клиент, так что у тебя даже будут подружки!

В конце концов, после приминания ещё нескольких частей тела, полностью стих равномерный свист воздуха, покидающего Санни через клапан. Сдутая расправленная оболочка куклы лежала на земле.

Подойдя сзади, я принялся складывать её подобающим образом. Начал с хвоста, затем подвернул ноги и уложил их вдоль боков. Латексная кожа легонько поскрипывала при каждом движении. Аналогичным образом я поступил с крыльями и передними ногами куклы. Наконец я сложил свёрток к затылку, и Санни Скайс оказалась целиком упакована в маленький аккуратный прямоугольник с лицом, обращённым наружу.

Из седельной сумки я достал пустую коробку с целлофановым окошком. Открыл её и поместил внутрь вновь созданную надувную куклу, затем защёлкнул крышку и полюбовался на идеально упакованную кобылу. Симпатичное личико Санни смотрело на меня со знойной страстью, маня и обещая небывалые наслаждения. Определённо, это лучшая кукла из всех, что я сделал. "Как жаль, что придётся продать её в следующем городе!" – подумал я, убирая коробку в седельную сумку. В завершении я подобрал отравленные цветы и выбросил их в ближайший мусорный контейнер – я же не хочу, чтобы кто-нибудь пострадал.

Из переулка я вышел с довольной ухмылкой на лице – ни много ни мало, но мне удалось разобраться с этим сложным заказом, что не могло не радовать. Я уверенно зашагал в направлении слегка поредевшей толпы на городской площади, а разумом то и дело возвращался к чудесному личику куклы в моей сумке. В то же время, в моем наборе кукольника оставалось ещё достаточно материалов. Может быть, удастся отыскать ещё одну белую пегаску с фиолетовыми волосами, и тогда я оставлю Санни себе. Но сначала нужно подкрепиться – изготовление кукол отнимает очень много энергии.

“Впрочем, – подумал я про себя и постучал по коробке, спрятанной в недрах седельной сумки, – никогда не помешает же проверить товар перед продажей. Хороший торговец всегда должен проводить контроль качества. В конце концов, я горжусь своей работой”.

Послесловие переводчика

Дальнейший текст не является частью фика, как художественного текста, но всего лишь содержит некоторые пояснения для особо любопытных (читай: желающих предъявить мне претензии). Все прочие могут безболезненно прекратить чтение на этом месте.

Что ж, дорогие друзья, перво-наперво я должен предупредить ставший уже традиционным бугурт по поводу перевода названия. Да, наиболее близким к оригиналу было бы что-то вроде "Кукольник" или "Кукольных дел мастер", я это знаю и прекрасно понимаю. Однако такой самоочевидный вариант по моей собственной шкале значительно уступает тому, на чём я остановился в итоге. В самом деле, надувательство есть центральный стержень, проходящий через всю историю: кого-то просто обманывают, а кого-то сначала обманывают, а потом надувают в самом непосредственно прямом смысле этого слова. Так что получилось символично, метафорично, с игрой слов, одним словом же и выраженной. Идеально для названия!

Во-вторых, создавая этот текст, я решил ответить на такой забавный челендж: создать пони-фик без единого упоминания слова "пони". А ещё там не упоминаются: "Эквестрия", "Понивилль", имена каноничных персонажей, кьютимарки... В общем, в тексте табуирован весь тот стаф, который мог бы быть закопирайчен Хасброй. В итоге, получился текст, который, несмотря на то, что он пони-фик, можно рассматривать просто как дарк фэнтези про рандомных единорогов и пегасов без какой-либо привязки к фандому и даже конкретно к MLP:FIM.

В англоязычном оригинале такого не было: "пони" там упоминались... пару раз, причём так, что вырезать их не представляло никакого труда – хвала великому и могучему, за то, что позволяет очень гибко строить фразы и играть словами. Были в исходном тексте и кьютимарки и даже образовывали маленькую сквозную арку. Так что пришлось скрепя сердце прибегнуть к лингво-хирургии и провести маленькую ампутацию. Всем радетелям за священную неприкосновенность оригинального замысла могу ответить тем, что они могут, на выбор, либо прочесть оригинал, либо перевести сами, либо скопировать текст данного перевода себе в текстовой редактор и заменить нужные кусочки кат-сценами, которые я приведу в самом конце, и которые являются более точным переводом соответствующих мест оригинала.

Наконец, в-третьих, данный рассказ содержит очень жирную пасхалку на другой весьма известный в фандоме фик: "Sunny Skies All Day Long", который переведен на русский: "Сегодня я Санни Скайс!" Если поначалу идентичность имён героинь можно было бы списать на случайное совпадение, то описание кьютимарки Санни (см. третью кат-сцену ниже) заставляет отбросить любые сомнения, что, вообще говоря, возводит дарковость фика на ещё более высокую ступень и даёт топливо для СПГС'а. Впрочем, для понимания и восприятия истории, как художественного текста, знать эти отсылки совершенно не обязательно.

Обещанные кат-сцены:

…

Любой посетитель мог осмотреть товар, ощутить качество материала и даже возможно чуть больше... Если вы понимаете, о чем я. Эти пухлые губки и стройные бока с фальшивыми кьютимарками в виде рисунка влагалища, превратили не одного сомневающегося в постоянных клиентов.

…

Я ударил себя по лбу с притворным раздражением на самого себя.

– О, так вот что вы сказали! Как это грубо с моей стороны, простите, пожалуйста, меня зовут Пирс, – ответил я, тряся протянутое копыто.

– Хм, а ваше имя как-то связано в вашей кьютимаркой? Никогда не видела раньше ничего подобного, – спросила Санни, указывая копытом на бок моего крупа, где был изображён рисунок необычной иглы с воздушным клапаном на тупом конце.

(прим переводчика: Pierce – прокалывать, пронзать. От этого же слова пирсинг)

Я медленно кивнул.

– Да... Я... Я провожу сеансы акупунктуры и разработал специальные иглы особой конструкции, они очень хороши для расслабления. Если вам интересно, я могу провести демонстрацию.

…

Удовлетворённо я ещё раз обежал её кругом, проверяя результаты трудов. Она выглядела самим совершенством.

– Похоже, детка, ты готова. Ну, почти, – констатировал я, снова заходя ей в тыл и подымая левитацией две пластиковые накладки, что я достал из своего набора раньше. Приложив одну из накладок к её шёрстке, сравнил цвет – идеальное совпадение! Затем я разместил пластиковые лоскуты со стилизованным рисунком вагины так, чтобы они полностью закрывали настоящие кьютимарки Санни, изображавшие солнце, частично прикрытое двумя облачками. Я разгладил плёнку, чтобы она плотно пристала к плоти без морщинок и пузырей.

– А вот теперь, да... Теперь ты совсем готова. – похлопал я пегаску по спине и рассмеялся.

…

Начавшиеся изменения не распространились на шкуру под наложенным пластиком, вместо этого лоскут слился с растущей областью, навсегда впечатывая в бока Санни рисунок кобыльей вагины. К большому сожалению, это вынужденная мера, настоящие кьютимарки – слишком приметная улика, чтобы оставлять их как есть. Тем не менее, определённым образом наложенная сверху фальшивая метка прекрасно отражает новую судьбу этой милой кобылки. Усмехнувшись, я наблюдал, как латексная кожа проросла швом вдоль спины белой пегаски, добралась до хвоста и принялась заменять красиво уложенные волосы их пластиковым двойником. Далее очередь дошла до влагалища Санни, которое чуть выпятилось наружу, как это и бывает у надувных секс-кукол. Вскоре вся задняя часть Санни Скайс преобразилась, и полимерная кожа поползла вверх по крыльям.