Вкус травы, глава 6

Автор картинки — rilefusshel

Автор: Chatoyance
Перевод: Многорукий Удав, Веон
Оригинал

Начало
Предыдущая глава

Глава 6
Маленькая школа в бескрайних прериях

Каприс рассматривала аккуратно разложенную коллекцию растений, которые принёс отряд разведчиков Алекси. Свитпеппер, золотисто-жёлтый земной пони, который оказался таким знатоком, лежал перед растениями на примятой траве. Всё пространство между холмами Базового лагеря настолько утоптали копытами и примяли телами, что оно превратилось в сплошной ковёр из плотно уложенных стеблей.

— Хм-м. Вот это вот, — Свитпеппер поводил копытом над чем-то с перистыми листьями, — похоже на дикую морковь. Если так, то это будет замечательное дополнение к нашей диете. Я никогда раньше так не любил морковку, пока не стал пони.

Кажется, это было общее правило: из-за изменившихся органов чувств множество видов еды стало казаться бывшим людям гораздо более вкусным. Например, морковка для эквестрийцев была одновременно сладкой и острой — настолько, что в Бюро Конверсии её считали лучшим лакомством.

— Конечно, я могу ошибаться, и тогда... — Свитпеппер погрустнел. — В общем, всё дело в том, что дикая морковь и ядовитый болиголов, как я читал, выглядят очень похоже. Вживую я их, правда, не видел, на Земле они вымерли. Так что я сужу по старым статьям и картинкам в гипернете.

Лайтнинг, фиолетовый единорог, который теперь всюду следовал за Алекси, принюхался к растению.

— Эй, я помню, в Бюро нам показывали один голофильм, и там говорилось, что "в Эквестрии не бывает ни болезней, ни отравы". — Жеребчик опять понюхал растение. — Но потом я подслушал, как один наш учитель, местный, из Эквестрии то есть, говорил, что простудился. Так что, может, фильм врал. Хотя, может, он простудился уже на Земле, например.

— Лифшайн мне рассказывала что-то похожее. — Свитпеппер посмотрел на Каприс. — Она упоминала, что в пределах Эквестрии не растёт ничего ядовитого. Можно есть любые растения без опаски. Но ещё она говорила, что при этом не всё вкусно и кое от чего может разболеться живот — хотя и не умрёшь. — Земной пони рассеянно погладил копытом листья подозрительного растения. — Но за пределами Эквестрии может быть практически что угодно. Она говорила, что там поджидают бесчисленные опасности. Хотел бы я знать, что имеется в виду под этими самыми "пределами".

Каприс озадачилась:

— Но я думала, что всё это и есть Эквестрия. Я думала, как только проходишь через Барьер, всюду Эквестрия. — Она обвела взглядом небольшую толпу пони, собравшихся, чтобы изучить плоды экспедиции Алекси. — Народ? Понибудь знает, что именно такое Эквестрия?

— Пожалуй… на это я смогу ответить. — Это была та ярко-голубая пегаска, которая объясняла Алекси недостаток пегасьего образования. С тех пор она начала звать себя Дроплет — "Капелька"; открытие чего-то связанного с пегасьими способностями очень много для неё значило. — Я... в общем-то, очень внимательно смотрела все голофильмы. Пожалуй, я была вроде заучки там, на Земле. И я очень хотела узнать всё, что смогу. Но, похоже, нипони больше было не интересно.

Лайтнинг пристыжённо потупился. Во время занятий в Бюро он больше интересовался девушкой-соседкой, чем учебными фильмами. И, судя по реакции остальных, он был такой не один.

— Пожалуйста, расскажи нам, Дроплет, что ты знаешь? — Каприс улыбнулась кобылке.

— В общем, тот голофильм был немного путаный, если честно. Эквестрия — это как бы и мир, и при этом только те земли, которые прямо контролируют принцессы. Их... "страна", так сказать. Понимаете, есть области, которые они не контролируют — я не знаю, насколько они большие, или где они, и вообще, — но они опасные. Принцессы как бы правят всем, кроме некоторых мест.

— Не могла бы ты объяснить поподробнее, хоть немного? — Теперь Каприс озадачилась ещё сильнее.

— Ладно. Есть такое место, называется Вечновольный лес, так? Нам его показывали по голо, большой акцент на этом всём сделали. — Дроплет нервно хлопнула крыльями. — В этом лесу всё как было на Земле. Растения и животные растут и живут сами по себе, безо всякой помощи пони. Даже погода там как на Земле, никем не управляется. Это описывалось как что-то очень страшное и неправильное, как будто это совсем не то, как нормальная Эквестрия должна работать.

— То есть в Эквестрии мы, пони, делаем работу Природы, но в местах вроде этого леса всё работает само. Верно?

— Думаю, да, Каприс. Но ещё в Вечновольном водятся опасные животные — монстры и звери, которые могут нас убить или съесть. Основная идея фильма была "не ходите туда". — Дроплет плотно прижала крылья к бокам.

— Значит, у нас есть способ понять, находимся ли мы в пределах владений принцесс, а это нам скажет, можем мы есть что захотим или нет! — сказал Свитпеппер, явно гордясь своей догадкой. — Если здесь будет хоть как-то меняться погода, значит, нам надо быть осторожными... но если нет, то можно ничего не бояться!

— Пока что, — Каприс подняла голову к безупречно-голубому небу, на котором клонилось к закату солнце, — погода не менялась вообще. Я даже ни одного облачка не видела. Народ? Понибудь из вас видел облака?

Дроплет, Свитпеппер и другие переглянулись; никто из них ничего такого не замечал, небесная синева всегда оставалась пустынной.

— Но мы здесь только два дня, — заметила Дроплет. — Ну, уже почти три, если считать прибытие во Встречай-город.

— Вот если бы они принесли его вместе с корнями, — Свитпеппер ещё раз потрогал подозрительное растение. — Думаю, тогда бы я мог точно сказать.

Пока что они определили пять из шести растений, с которыми вернулся отряд Алекси. Опознать одуванчик было легко; по дороге обратно разведчики обнаружили за холмом целые заросли одуванчиков и после импровизированного пира с трудом нашли хоть один, чтобы отнести в лагерь. В другом растении Свитпеппер узнал подорожник и сказал, что его корень — это настоящее сокровище.

Четвёртый образчик Свитпеппер довольно уверенно посчитал сельдереем — ещё одна великолепная находка. Пятой была ромашка; она, как и одуванчики, была знакома большинству пони по обедам в Бюро. Последнее растение нипони не смог узнать: крошечные листочки на коротком, чуть древенистом стебле. Алекси нашёл его по чистой случайности.

— Простите... никогда такого раньше не видел. — Свитпеппер понюхал маленький поникший росток. — Даже в гипернете.

И снова Алекси, Каприс, Пампкин и Ряженка ночевали на холме над Базовым лагерем. Это была их вторая ночь после того, как их бросили, но чувствовали они себя довольно бодро. Разведывательные походы Алекси принесли им много полезного: теперь у них было по меньшей мере четыре новых наверняка съедобных растения, и ещё два под вопросом. Они открыли нечто уникальное, присущее пегасам и очень важное для тридцати двух членов их табуна. Хотя никто из пегасов понятия не имел, какая польза может быть от умения создавать небольшие рои водяных капелек, но это было начало.

— По крайней мере, мы можем так поливать посевы, если не жаль потратить на это весь день! — пошутил как-то Алекси.

Среди ста пятидесяти двух пони, составлявших их табун, было тридцать два пегаса и сорок один единорог, включая малышку Ряженку. Остальные семьдесят девять были земными пони. У Каприс на этот счёт была своя теория.

— Помните, как нам рассказывали, что эквестрийские расы составляют что-то вроде кастовой системы? — Сегодня Каприс лежала чуть поодаль от Алекси и Пампкин; ночь была тёплой и прижиматься друг к другу было не так приятно. — Земные пони, с их связью с землёй, они вроде землянских крестьян; выращивают и собирают еду. Единороги — средний класс, они делают всю тонкую работу благодаря способности к телекинезу и манипуляциям с предметами. Пегасы что-то типа мелкого дворянства; они обеспечивают погоду. Ну и, наконец, принцессы всеми правят.

— Кстати, о единорогах, minun rakkaani, удалось вам с ними сегодня открыть какие-нибудь тайны магии? — Алекси зевнул, глядя, как светило принцессы Луны поднимается в небо.

— Нет. Никто из них не знал ничего полезного. Некоторые владеют простейшим телекинезом; они могут перемещать небольшие предметы. В Бюро они тренировались с чашками, кусочками еды и прочим. Один из наших единорогов успел научиться хорошо открывать и закрывать двери. Но в смысле накладывания заклинаний полный ноль. Возможно, земное правительство специально потребовало, чтобы по их сторону Барьера этому не учили; я даже вижу на то пару причин. — Каприс поморщилась: Ряженка опять проголодалась, судя по тому, что пустила в ход зубки. Каприс попыталась успокоить малышку; наконец та принялась сосать её менее энергично, не заставляя маму ойкать и дёргаться.

— Прости, что перебил; прошу, продолжай, о прекраснейшая из всех кобылиц.

Каприс радостно подумала, что Алекси знает, как польстить девушке.

— В общем, если эквестрийское общество построено на трёх расах пони, каждая со своим набором уникальных и абсолютно необходимых способностей, то распределение, которое мы наблюдаем, становится совершенно оправданным. В сельскохозяйственном сообществе больше всего нужны фермеры, затем умелые мастера и рабочие, а меньше всех требуется кого-то, ну... вроде тебя, в общем. — Каприс опустила голову на передние ноги, вытянув их перед собой.

Алекси взмахнул хвостом, проветриваясь. Воздух был очень влажным, и в эту жаркую летнюю ночь тело становилось липким от пота.

— Что ж, Каприс, куда я тогда должен повести завтра свои войска?

— Ну, я как раз об этом думаю. — Тут Ряженка переключилась на Сосок Номер Два и начала его жевать, отчего Каприс поморщилась и на этот раз легонько тюкнула жеребёнка носом по макушке. — Ох, если она и дальше будет кусаться, я прямо не знаю, что сделаю. Я кормлю её каждый раз, как она проголодается, но она всё равно сосёт очень жадно. У меня уже вымечко ноет.

— Сестра, насчёт этого у меня есть одна идея. — Пампкин до сих пор лежала очень тихо; Каприс уже думала, что она спит. — Я играла в одну игру до того, как... ушла из дома. Игру про разведение лошадей. Странно вышло, а? Я теперь сама стала лошадью, и скоро размножусь. — Пампкин на минутку задумалась. — Ну, вроде того. Мы вроде как похожи на лошадок... более-менее. В общем, суть в том, что в игре лошади всегда кормили жеребят стоя. А ты кормишь Ряженку лёжа. Может, ей так труднее, что ли.

Каприс обдумала эту мысль.

— Сейчас я не хочу шевелиться, но потом попробую. В следующий раз я попробую покормить Ряженку стоя. В любом случае, стоит попытаться. Спасибо, Пампкин.

— Сестра, зови меня сестрой! — Пампкин было очень нужно чувствовать себя частью семьи.

— Конечно, дорогая сестра! Спасибо, сестрёнка, — улыбнулась ей Каприс. Такая мелочь, всего-навсего одно слово, но оно, похоже, очень много для неё значило. Пампкин снова опустила голову на траву, но Каприс заметила краешек счастливой улыбки на её мордочке.

— В общем, Алекси, — Каприс обернулась к своему жеребцу, — я много о чём думала, и я хочу, чтобы ты кое за чем проследил завтра, да и ежедневно, на самом деле. Я хочу, чтобы ты приглядывал за уровнем воды в прудах и озёрах.

— Ты боишься, что у нас может кончиться вода?

— Скажем так: я немножко беспокоюсь. Да, сейчас воды у нас вдоволь, но... откуда эта вода взялась? Из каких-то подземных источников... или она появилась вместе со всей этой землёй при создании? Это может быть важно. Просто приглядывай за ней, хорошо? — Каприс несколько раз нежно лизнула Ряженку, возмещая ей тычок носом.

— Что угодно для моей персиковой пони. А чем ты займёшься завтра, позволь спросить?

— Попробую организовать уроки магии для единорогов, наверное. Пора им начать учиться пользоваться рогами. Если нам что и поможет в долгосрочном плане, то именно их возможности. Если единороги нас сюда забросили, то, может, единороги отсюда и вытащат... или хоть научатся делать что-то полезное.

— Вот она, моя Каприс: всегда думает вперёд. — Алекси перекатился на бок; в тёплом ночном воздухе трава казалась прохладной. — Ты настоящий серый кардинал за троном Алекси Первого. — И они с Каприс обменялись широкими ухмылками.

* * * * *

В следующую пару недель жизнь ста пятидесяти двух граждан Базового лагеря вошла в своеобразный ритм. Каждый день пегасы упражнялись в одной из двух дисциплин: Создании Облаков Брызг и Полётах. Второе представляло проблему, поскольку нипони толком не знал, как должны летать пегасы, но в этом они попытались опереться на знания, принесённые из человечьего мира.

Несколько пони были знакомы с аэродинамикой и теорией полёта. Один из единорогов раньше какое-то время работал на производстве правительственных наблюдательных дронов; он прочёл несколько лекций о подъёмной силе, опасности сваливания и даже о приёме торможения крыльями при планирующей посадке. Но его, как и нескольких других новопони, беспокоило, что, по идее, пегасы физически не должны быть способны летать; здесь явно не обходилось без какой-то магии.

Крылья пегасов были слишком малы, чтобы держаться в воздухе согласно законам физики, известным на Земле, но даже будь они нужного размера, многометровыми, их мускулы всё равно не смогли бы выдать достаточно мощности для взлёта. Было опасение, что сами законы аэродинамики в Эквестрии принципиально другие; в таком случае все лекции о полётах из мира Земли были полностью бесполезны.

В конечном счёте им пришлось учиться с нуля, методом проб и ошибок.

Начали с попыток планирования. Пегасы забирались на вершину холма, широко расправляли крылья и разбегались по склону вниз, пытаясь "поймать" подъёмную силу. Без падений и синяков не обошлось, но им повезло и нипони серьёзно не пострадал. Со временем почти все пегасы научились планировать с холмов и начали получать от этого большое удовольствие: Каприс, наблюдавшая за отрядом летунов, сказала Алекси, что они совсем как детишки, катающиеся на санках с горок, из старых фильмов — забираются наверх и скользят вниз, снова и снова. Алекси назначил Дроплет, ту пегаску, которая помогла ему, когда они впервые открыли управление водяными брызгами, руководить летунами, что освободило его для других дел.

Единорога Лайтнинга, мечтавшего стать "пони-волшебником", Каприс запрягла вести магическую практику у других единорогов. Задача у них была проста: добиться хоть чего-нибудь. Половина единорогов не могла даже заставить свой рог светиться, а из тех, кто мог, лишь несколько умели поднимать в воздух небольшие предметы.

Разрыв между умениями помогла сократить одна любопытная находка: если более умелый единорог касался рогом рога другого, менее умелого, и тот старался сосредоточиться на магии, которую излучал его более опытный товарищ, то это помогало ему "нащупать" в себе что-то, что заставляло магию заработать. Каприс эта идея пришла на ум, когда она вспоминала, как маленькая Ряженка купалась в потоках чаротронной энергии во время переноса из Встречай-города; очевидно, единорожьи рога действовали не только как излучатели энергии, но и как своего рода сенсоры.

Свитпеппер проявил врождённый талант к обучению земных пони огородничеству. Он был спокойным, терпеливым и обожал выращивать растения. Разведывательные отряды Алекси приносили всё больше и больше образцов; теперь их выкапывали копытами и доставляли на миниатюрную ферму практически в целости.

Сперва земные пони выели участок травы почти до самой почвы, затем начали рыть копытами борозды. Работа была медленная и трудная, но со временем они вскопали небольшой огород. Найденные разведчиками растения осторожно пересаживали и поливали, принося во рту воду из ближайшего озерца. Предположительно дикая морковь действительно ею и оказалась, к большой радости всех пони; теперь их рацион начал постепенно улучшаться.

Задействуя навыки, которым их учил Свитпеппер, земные пони начали повторять трюк Лифшайн с подсолнухом; после пересадки сельдерей, одуванчики, подорожник, дикая морковь и ромашки вырастали здоровыми и сильными в считанные дни. Они ещё и получались гораздо крупнее, чем изначальные образцы, что заставляло земных пони одновременно гордиться и изумляться собственным развивающимся талантам.

Однако всё это время происходило кое-что странное, сперва незаметное и обнаружившееся лишь после того, как пони-разведчики решили снова отправиться в сторону той далёкой горы.

Гора исчезла.

Алекси и его разведчики вглядывались в горизонт, сверяя направление по штабелю неоткрываемых ящиков, но всё без толку: никаких признаков горы, пусть даже слабо различимой, там не было. И того леса, который они заметили раньше, тоже. Оказалось, на горизонте теперь не видно вообще ничего, кроме белёсой дымки.

И тогда они впервые обратили внимание, что небо уже на самом деле не синее. Оно заметно выцвело и сделалось почти белым. Это произошло так постепенно, что нипони до сих пор ничего не замечал. Дело было не в облаках; просто всё небо целиком побледнело и покрылось абсолютно ровной беловатой дымкой.

Ответ обнаружился в прудах; по просьбе Каприс Алекси следил за их глубиной, и они уже наполовину обмелели и продолжали уменьшаться. Почва начала высыхать, а к началу четвёртой недели с момента их прибытия стало ясно, что и трава тоже сохнет: на некогда сплошной зелёной равнине начали проступать бурые пятна, а летняя жара понемногу становилась невыносимой.

— Алекси, — cказала Каприс очень встревоженно, — наша земля умирает.

Читать дальше
 

"My Little Pony: Friendship is Magic", Hasbro, 2010-2017
"The Taste Of Grass", Chatoyance, 2012
Перевод: Многорукий Удав, Веон, 2017