Архетипер / The Archetypist — глава 2

— Необычные сны? — переспросила Рэрити, чуть наклонив голову. — Боюсь, что нет, ничего необычного.

— Уверена? — уточнила я. После странного визита Дискорда прошла уже неделя, и мы с Рэрити сидели за чрезмерно дорогими напитками на веранде недавно открывшегося понивилльского Старбакса. Мне он не очень нравился, но Рэрити настояла, и, видимо, место было популярным — едва ли не полгорода стояло в длинной очереди, тянувшейся за дверь, через веранду и дальше вглубь квартала. Но хотя бы погода была хорошей.

Мои сны не изменились, или, по крайней мере, я ничего не заметила. Но они всегда были фрагментарны, обрывочны. Путаные образы и сцены, не поддающиеся памяти. Я сомневалась, что Дискорд может сделать их ещё хаотичнее.

Но Рэрити? Я знала Рэрити. Утончённую, открытую удовольствиям, отдающуюся стремлениям Рэрити. Её сны обязаны быть столь же изысканными, как её платья, столь же цветистыми, как её воображение. Легко представить её сны: там вполне ещё могли быть принцы, белые замки и нарядные слуги — прямиком из великолепного романса, что начнётся первым взглядом на возлюбленного, продолжится головокружительным ухаживанием и закончится брачной постелью. Благодатная почва, беззащитная перед порчей Дискорда.

— Совершенно, — ответила она. — Разве что, прошлой ночью.

Я насторожила уши:

— Мм?

— Ну, обычно мне не снится работа. Полагаю, работы днём мне более чем достаточно. Но вчера, Твайлайт — вчера мне снилась бабочка. Самая прекрасная бабочка из всех, что только есть на свете, не меньше меня самой, с роскошным плюмажем, с текучими цветами и кружевом крыльев. Такая настоящая, что я могла бы её потрогать, и я на самом деле её коснулась, Твайлайт! А когда коснулась, она обернула меня крыльями в мягчайшем объятии и превратилась в восхитительное платье, ниспадающее гладким шифоном с маленькими радужными чешуйками по всей спине. Ох, совершенно очаровательное! Мне пришлось немедленно броситься к столу и записать всё до последней детали, пока не забыла!

— Значит, неплохой сон.

— Безусловно не плохой. Пробудившись, я не тратила ни мгновения, нарисовала схему узора для будущего платья, и сейчас, когда закончим с кофе, вернусь в бутик и начну воплощать её в жизнь.

— Ладно. — я повернула бумажный стаканчик, так что логотип морского пони смотрел теперь в ту же сторону, что и логотип на её стаканчике. — И часто такое бывает?

— Что, сны?

— Сны об идеях для платьев, достаточно ясные, чтобы воплотить их.

— О, — она на секунду задумалась, — Видимо, нет. Могу даже сказать, что это случилось впервые.

— Значит, сон был необычным.

— Пфф, — Рэрити махнула копытом. — Все сны необычны, Твайлайт. Представь, ты выбираешь пони из толпы и объявляешь: «О, как необычно! Из всех пони, что собрались здесь, он — единственный гнедой жеребец с коричневой гривой!» — она указала копытом, и, повернувшись, я увидела именно такого земного пони на другой стороне веранды. Он крутил в копытах дымящийся стаканчик, а кобылка у него за спиной пристроила голову на его плечо.

Когда я снова обернулась к ней, Рэрити продолжила:

— Но ведь так можно сказать о каждом из них, не так ли? Все мы одинаково уникальны.

Я нахмурилась:

— Значит, твой сон был необычным, но это абсолютно нормально?

— В точности так. А теперь скажи мне, в чём же причина, что ты углубилась в такие странные темы? Тем более, ясным летним днём.

— Дискорд недавно посетил меня. Сказал, что подумывает заняться снами пони.

Я отпила латте. Запахи корицы и гвоздики почти подавили более тонкую нотку чая в молочном напитке — едва можно было уловить, что в нём вообще есть чай, и это не просто горячее молоко с пряностями.

— Я написала Луне письмо, но она не слишком обеспокоена. Ответила мне, что сны — поистине древняя магия, и даже Дискорд не в силах её осквернить.

— Ну, она знает что говорит, не так ли?

— Конечно, она знает сны, но вряд ли знает Дискорда лучше, чем мы.

Говоря это, я поняла, что могу и ошибаться — да, Луны не было в мире тысячу лет, но ещё до того она вместе с сестрой заточила трикстера в камне. Обычно вы не превращаете существ в камень, пока хоть немного не познакомитесь с ними.

— Полагаю, твои тревоги беспочвенны, — ответила Рэрити. Она допила эспрессо, поставила стаканчик на стол, промакнула губы салфеткой, сложила её в комок и бросила в стаканчик. Несколько посетителей приблизились к столу, поняв, что мы собираемся уходить. — Мои сны в полном порядке, и никто, как видишь, не сходит с ума от хаотических кошмаров. Оглядись, дорогая. Разве похоже, что хоть кто-то из этих пони не выспался?

Я не ответила. Сложно отрицать её правоту — в толпе сияли улыбки и звучали лёгкие беседы. Если на то пошло, пони были даже бодрее, чем обычно. Искрились жизнью. Не очень-то похоже на последствия кошмаров. Впрочем, помня, где мы находимся — возможно, кофеин тоже сыграл свою роль.

— Я просто беспокоюсь, понимаешь?

Рэрити вздохнула:

— Кобылки вправе беспокоиться, но, пожалуйста, не увлекайся. От лишних тревог появляются морщины.

— Ну ладно, — я осмотрелась. Веранда постепенно наполнялась ждущими пони, они слонялись у невысокого железного забора, отделявшего патио от тротуара и от автомата с салфетками. Орлиными взорами они рыскали по столам, ища свободное место. — Пошли?

— Да, — Рэрити защёлкнула сумки и поправила шляпу с широкими полями. Подцепила оба стаканчика магией. Вокруг нас пони подобрались ещё ближе. — На счёт три.

Я кивнула и начала считать в уме. На счёт три мы встали и отбежали к мусорным корзинам. За нашими спинами толпа жаждущих посетителей сомкнулась вокруг столика: десятки пони, и только два места в самой безжалостной версии «горячих стульев» этого мира.

Лес за городом пел, пока я шла через него. Воробьи, синицы и жаворонки в гармонии с жужжанием цикад и щёлканьем изумрудных златок наполняли деревья хором, и он становился всё громче, чем дальше я шла по вытоптанной земляной тропинке прочь от Понивилля. Только когда поднимался ветер и мельчайшие музыканты природы цеплялись за свои веточки, чтобы устоять перед ним, а шорох листьев достигал крещендо, лишь тогда песня замирала на несколько биений сердца.

Всё в этом дне казалось более ярким, полным счастья, каким и должно быть раннее лето. На мгновение мои страхи показались до такой степени необоснованными, что я почти что решила бросить все глупые вопросы, вернуться в замок, выйти с книгой на балкон и спокойно читать, распластавшись под солнцем и поглядывая на пони. Но потом всплывшая в памяти хищная ухмылка Дискорда укрепила мою волю.

Вязы по бокам тропы расступились, открыв передо мной поляну. Молодая зелёная меч-трава сменила деревья, щекоча мне бока и живот. На всякий случай я сотворила заклинание против клещей.

И наконец, миновав холмы и маленький ручеёк, я дошла до цели. Домик Флаттершай сам по себе был живым — насыпь земляных стен, поросших зелёной травой. Десяток цветных скворечников и коробок для летучих мышей свисали с карнизов, и блистающий рой кружился вокруг ярко-красной поилки с сахарной водой. Колибри, ищущие лёгкой поживы. Они мелькали вокруг меня, и самые смелые самцы рисковали даже на мгновение садиться на кончики моих ушей, чтобы через мгновение снова метнуться прочь.

Я села и постучала в дверь. Через минуту, не дождавшись ответа, постучала вновь. Нет отклика. Хм. Я встала и прошла за угол к одному из окон. Не отношусь к тем, кто суёт нос не в своё дело, но не похоже на Флаттершай запираться дома от гостей, и в городе её не было. Окно открыто, внутри — темно. Я услышала тихий перестук маленьких когтистых лап.

Я уже почти позвала её, но что-то чирипнуло за мной. Я подпрыгнула и, возможно, даже вскрикнула от неожиданности, но когда обернулась, там была только масковая иволга, сидящая на заборе как на насесте. Она снова чирипнула, указала на небо клювом, и взлетела, скрывшись за крышей. Я отошла от окна и привстала, взглянув по этому направлению.

Да, там она и была. Флаттершай лежала на самой макушке домика, наполовину утонув в мягком травяном покрове крыши. С расправленными крыльями, подставив их солнцу, вместе с десятком птиц, что рылись в её гриве и тонкими клювами ухаживали за её перьями. Она заметила меня, чуть помахала мне копытом и подняла его к губам в общепринятом жесте тишины.

Почему бы и нет. Я аккуратно взмахнула крыльями, медленно поднялась вдоль стены домика, и с помощью копыт постаралась донести себя до крыши так тихо, насколько возможно. Птицы освободили мне дорогу и я пристроилась рядом с ней, осторожно, чтобы не наступить на крылья.

Она потянулась ко мне и потёрлась щекой. Грива пахла свежим потом и дикими цветами.

— Привет, Твайлайт, — прошептала она.

— Привет, — шепнула я, замерев рядом. Прохладная трава приятно почёсывала мой живот. — А почему мы шепчем?

— Не хочу спугнуть мою новую подругу, — она указала мордочкой на деревья на границе поляны, где стоял её дом. Следом за ними лежал Вечнодикий Лес, тёмно-зелёная тень, упавшая на мир. — Она немного опасается пони.

А. Значит, какое-то новое животное. Я всмотрелась в лес. — Кто она?

— Пока не знаю. Она ещё не готова показаться. Или он. Но, думаю, всё же она, и она одинока.

— И она безопасна?

Флаттершай медленно кивнула, чтобы не потревожить семейку щеглов, зарывшихся в её гриву.

— Конечно. Животным запрещено подходить к моему дому, если они собираются причинять неприятности. Одно из моих правил.

— Правил? — Я осмотрелась, взглянула на неё, на лес, на птиц, ухаживающих за её гривой. — Сомневаюсь, что животные следуют правилам, Флаттершай.

— Моим — следуют.

Она улыбнулась мне, и, как будто на том вопрос был закрыт, мы снова замолчали.

Ветер щекотал мои крылья приятным прохладным контрастом к тёплому солнцу. Один из соек отважился подлететь ко мне и, при словах поддержки Флаттершай, опустился на моё копыто. Я замерла едва дыша, боясь, что любое движение спугнёт его и он улетит. При своём размере он почти ничего не весил, едва отличаясь от воздуха. Я могла бы поднять тысячу таких как он.

Что-то коснулось моего плеча. Я предельно медленно повернула голову и увидела острохохлую синицу, подбирающуюся к основанию моего крыла. Она ткнула в кроющие перья, направилась в сторону маховых.

Ещё что-то приземлилось на кончик моего рога. Я свела глаза, и серый юнко уставился в ответ. Я чуть встряхнула головой, чтобы согнать его, и он перепрыгнул мне в гриву.

Флаттершай хихикнула:

— Похоже, ты им нравишься.

— Правда? Это очень хорошо. — Я почувствовала, что таю в глупой улыбке. Было не просто хорошо — ко мне пришла лёгкость. Чистое и простое счастье поднималось в сердце с каждой следующей птицей, что набиралась храбрости и присоединялась к собратьям на моих крыльях и спине. Так много маленьких жизней, и они доверяются мне. Но…

— Они же на меня не нагадят, нет?

Флаттершай повела крыльями.

— Твайлайт, это же птицы. Всё смывается.

Хм. Ладно, бывало и хуже. Я устроилась удобно, тоже расправила крылья, как и Флаттершай, и тоже отдалась удовольствию. Никто из нас не начинал разговор, но наша дружба была достаточно долгой и крепкой, чтобы не стесняться молчания. Уют приносило само недеяние рядом с подругой. Как отдых в горячей ванне спа рядом с Рэрити, когда тепло проникает в кости и стресс растворяется в нём. Так и сейчас — солнце, ветер, пение птиц. Флаттершай смотрела в лес, в зелёные тени меж деревьев. Её глаза следили за чем-то мне незримым.

Уютно. Возможно, слишком уютно. В какой-то момент я соскользнула в то промежуточное состояние, где грёзы смыкаются с настоящими снами, якорь, удерживающий в настоящем, отделяется от ткани мира, и неровное течение моих мыслей противостояло действительности. Всё ещё на крыше, всё ещё в тишине рядом с Флаттершай, но блуждающая на границах сна.

Холодная капля дождя между лопаток встряхнула меня, выбросив в жизнь. Я дёрнулась всем телом, и десятки крыльев забились совместно — птицы покидали свой временный насест. Флаттершай взглянула на меня, чуть улыбнулась и снова устремила внимание в лес.

Не меньше минуты я приводила спутанные мысли в порядок. Части постепенно вставали на место. Подобрала крылья, чтобы прикрыть торс от случайных капель, падающих с низкого облака, которое толкал по небу отряд пегасов. Некоторые из них по дороге помахали нам.

— С возвращением, — шепнула Флаттершай.

— Спасибо, — я покраснела. — Прости.

— Всё в порядке. Иногда я здесь и сплю. Лучше, чем на облаке, так считаю.

— Да, — я внутренне согласилась. Даже спустя годы жизни с крыльями облака всё ещё слегка тревожили меня. Они были такими призрачными, эфемерными, и падать с них так высоко… насест на крыше определённо намного лучше.

Кроме того, небольшая дрёма напомнила мне, зачем я пришла.

— Кстати, Флаттершай...

— Хм?

— У тебя в последнее время были необычные сны? То есть, они ощущались как-то иначе?

Она наклонила голову.

— Вряд ли. Откуда вопрос?

— Ну, ко мне недавно обратился Дискорд. Вот уж не знаю, то ли он хочет натворить неприятностей, то ли просто следует своей натуре, но он упомянул сны, и… ты понимаешь.

— Мхм. — Флаттершай отвела взгляд от леса вбок, словно теперь искала что-то другое. — Мне с ним поговорить?

— Пока нет. Что бы он ни сделал, это, похоже, никого не беспокоит. Или он просто забыл.

— Сомневаюсь. Он не так уж рассеян, как считают пони. Они видят, как он себя ведёт, и полагают, что у него с головой не всё в порядке, потому что только безумный пони будет вести себя так. Но он — не пони. Он — нечто совсем иное, не такое как мы.

— Но по крайней мере сейчас он перевоспитался.

Она покачала головой:

— Сейчас у него есть друзья. Это важнее. Что вообще значит «перевоспитался»?

— Ну, знаешь… как Старлайт и Трикси.

— Разве у них обеих сейчас нет друзей?

Эмм… Хм. Нечего ответить. И, судя по её улыбке, Флаттершай и не ждала ответа.

Она потянулась и осторожно встала на копыта. Крылья её по-прежнему были расправлены, служа насестом для десятков певчих птиц. Те неспешно встрепенулись и взлетели; когда в воздух поднялась последняя, Флаттершай сложила крылья.

— Думаю, скоро будет дождь. Пойдём внутрь.

— Да. — я взглянула на небо. Сотни облаков приближались к нам, каждое толкал свой пегас. Они начинали закрывать солнце. — Похоже, и правда без дождя не обойдётся.

— Фермерам он пойдёт на пользу. Я дам тебе знать, если у меня будут странные сны. Но не рассчитывай на многое, Твайлайт. Все мои сны очень скучные. Я их едва-едва помню.

Мы вместе спорхнули с крыши и опустились на землю. Вдали рокотал гром. Похоже, мне не стоит медлить в полёте к замку. Гул ветра дополнился быстрым цокотом тяжёлых капель по земле.

— Правда? Они никогда не бывают странными? Мои — всегда.

Она открыла дверь домика, встала в проёме. Десятки созданий вползли, вошли и влетели через окна, ища укрытия от приближающейся бури.

— Только когда я сплю с кем-то ещё.

Я на секунду забыла как ходить и почти споткнулась:

— Что? То есть, мм… — Я густо покраснела. — То есть, ты имеешь в виду, спишь с кем-то или спишь с кем-то?

— Мы говорим о снах, Твайлайт. Как ты считаешь?

— А, да. Хех, конечно. — Я покраснела ещё сильнее. Несколько травинок с крыши зацепилось за шерсть на моей груди, и я занялась ими, лишь бы не смотреть ей в глаза. — Прости, это, хм, немного неожиданно…

Она приостановила меня, ткнувшись носом в мою щёку, и хихикнула:

— Тебе стоит поторопиться, пока не начался ливень, Твайлайт. Если, конечно, ты не хочешь провести здесь ещё несколько часов.

Соблазнительно, но у меня есть целый список важных дел, и сделать их на расстоянии, из домика Флаттершай, не получится.

— Ну да. Да. Кстати, хм, спасибо, что побыла со мной. Было очень мило.

— Мне тоже понравилось. — Флаттершай наклонилась и подцепила жирного фазана, которому не давались ступеньки к её дому. — Ты всегда моя желанная гостья.

Я повернулась и начала было уходить, но через пару шагов остановилась.

— Погоди. Что с той новой подругой, за которой ты смотрела? С ней всё будет в порядке?

Флаттершай приостановилась. Она почти закрыла дверь, и теперь высунулась из-за неё, всматриваясь в лес. Через несколько секунд кивнула.

— Да, всё будет хорошо. Животные не очень боятся немного намокнуть.

Ну да. Я кивнула ей на прощание и повернулась к тропе. Через несколько шагов расправила крылья и начала полёт до самого замка.

Может, животные и не против намокнуть. Зато я против.